А тетка – смерть, и горе
Уж море принесло.
Касатка ест кита.
А Гиляку Китай
Приснится у весла.
И бьёт волна волной
Толкая сон зелёною рукой.
28. Избушка
Избушка не спорит с хозяйкой старушкой.
Подружки, две сказки, два добрых лица.
Козлик трясётся и плачет. Кукушка
Погаснет, то снова. То снова погаснет опять.
А утро-петух вдруг скок на крыльцо.
Избушка к старушке идёт —
Посидеть и чаю попить из стаканов.
И бревна несёт, мохом ребра заткнув
И стены и окна и всех тараканов.
Но вот старушка избушку ведёт —
– Умирать. Кукушка то плачет, то нет.
Считает старушка, сколько осталось ей лет.
И в крике кукушкином ищет ответ
Для будущей жизни отмеренной скупо кукушкой.
Как будто старушке стоит жить без подружки
Без дряхлой, чёрной, но тёплой избушки
Как будто нельзя умереть.
29. «Дерево раскрыло двери…»
Дерево раскрыло двери,
Дерево раскрыло окна,
Дерево раскрыло ноги,
Дерево раскрыло щели,
Дерево раскрыло губы.
В дерево я вхож как нож.
В дерево я влез как бес.
В дерево я впился, въелся.
В дерево я втёрся, вполз.
Дерево меня обняв,
Мною жажду утолив,
Бросило меня в залив.
30. Панков
Панкову помогает рисовать зима.
Лиса хвостом в снегу ему рисует танец.
И лес отдал часть чувств своих и часть ума.
Река ведёт его великая, как тот испанец
Кого Веласкесом зовут.
Но имя трудное не высказать Панкову.
Панков счастливец что нашёл подкову.
И нет художника умнее чем зима.
А на картине застыли воды
И горы уж не пишут оду.
Олень бежит, продев себя сквозь день,
Но то не день и не олень, Елена.
Олений рот покрылся пеной.
То человек иль пень, Панков иль пан
Или в снегу тюльпан.
31. «Глаза себе выткну чтоб не видеть такое…»
Глаза себе выткну чтоб не видеть такое:
Кондуктора в зоб целует жена.
Иль разум мой врёт, увидя жену мою Настю
С кондуктором вместе, объятую страстью.
Вот бешенством пьяным заражена
Кондуктору сына рожает жена.
32. «Туча песню застучала…»
Туча песню застучала.
Лес к избушке сделал шаг.
Утро людям замычало.
Бабка сказки заворчала.
Лес к избушке сделал два.
Утка в воду сесть успела.
Шишка с кедра смотрит спело.
Утро туче нос утри!
Лес к избушке сделал три.
Смотрит бабка и не верит,
Лес стоит и мерит дверь.
33. «Невеста моя, поляна…»
Невеста моя, поляна,
И яма как рана моя.
Положат меня туда рано
Невеста, поляна моя.
34. «Эдгара По нелепая улыбка…»
Эдгара По нелепая улыбка,
Сервантеса неловкая походка,
Ненужная, но золотая рыбка
Тревожная, опасная находка.
Меня убьют, я знаю, в понедельник
И бросят тут же, где и умывальник.
И будет мой убийца умываться,
И удивляться там, где целоваться,
И умываясь, будет улыбаться.
35. «В такую минуту как эта…»
В такую минуту как эта,
Когда кровь Людмилы разлита,
Когда стынет ум у поэта
Природа зарыта, убита,
Доскою забита, забыта,
Ногами тяжёлыми смята.
Тоска у окна и примета
И душу в снегу у омёта
Метель замела незаметно.
36. «И Тассо рот открыл чтобы сказать мне слово…»
И Тассо рот открыл чтобы сказать мне слово
И Рембрандт огорчил меня печалью.
А слово стало девушкою снова,
А время стало бурей и качелью.
И Тассо рот открыл чтобы сказать мне снова,
И снова словом стала девушка и сразу
С руками круглыми как ваза,
С ногами тонкими как роза.
И Тассо рот открыл, но нету слова,
И Рембрандт закричал, но нету крика.
И что мне девушка, что слово, что мне слава,
Я снова у разбитого корыта.
37. «Я отгадать хотел улыбку Джиоконды…»
Я отгадать хотел улыбку Джиоконды,
Но даже девушек простых не мог понять.
Я им любовь и жизнь и ум всё отдал,
Они не захотели взять.
Я отгадать хотел улыбку Моны Лизы,
Я вырвал бы язык чтоб не сказать любовь.
Но выстрел прост и это вызов.
И в жилы мёртвые уж не вернётся кровь.
38. «В стихи забежала волчиха…»
В стихи забежала волчиха,
В стихи залетела сорока,
В стихи, ковыляя старуха
Вошла не дождавшися срока.
Волчиха сказала сороке,
Сорока смолчала со страха.
Увидя – медведь на дороге
Старуха осталась в берлоге
Мыть свои синие ноги.
Но ветер приходит летая.
И звонко как льдина Алтая
Запели слова молодея.
39. «Поцеловал меня палач…»
Поцеловал меня палач
И дал мне чаю и калач.
И я целуя палача,
Его не тронул калача.
40. «В саду играет музыка…»
В саду играет музыка,
Судьба желает ножика,
Язык примёрз к губам.
Слова на смысл сердятся.
И нету в слове сердца.
41. «А Гамлета испуганного тень…»
А Гамлета испуганного тень
Прошла сквозь день как ночь.
И не заплачет зарезанная дочь
И не разбудит догоревших деревень.
42. «Мне липы машут девичьей рукой…»
Мне липы машут девичьей рукой.
Мне реки говорят что я другой.
43. «Ему в Перми приснилась Луизиана…»
Ему в Перми приснилась Луизиана.
Его поцеловала обезьяна.
И голос обезьяний милый
Сказал что звать её Людмилой.
Она его безумно полюбила
Зато что он бесстыдный и отважный,
А то что обезьяна то неважно.
44. «В душе моей уксус и тленье…»
В душе моей уксус и тленье
Тоска у виска и мороз,
И нет ни любви, ни терпенья,
И ветку мне ворон принёс.
В душе моей дуб и осина.
И осень давно утекла.
И филин не плачет. И Нина
В могилу с сестрёнкой легла.
И филин не плачет. И эхо
Как сон и как крик, как прореха,
Как рана, как яма, как я.
45. «Анна, Анна я тебе не ванна…»
Анна, Анна я тебе не ванна
Чтоб в меня ложиться, чтоб во мне купаться.
Анна, Анна ты найди болвана
Чтоб над ним глумиться, чтобы издеваться.
46. «И падая, по льду…»
И падая, по льду
Тристан бежит за Изольдой.
И сердце оленье Тристаново
Любовью простужено наново.
47. «Догоняет Гайавата на олене…»
Догоняет Гайавата на олене
И зовёт меня в леса к Алёне.
Дует ветер с солонцов солёный
Голосом Алёниным оленьим
Просит к ней дорогу позабыть
И другую полюбить.
48. «Люди которые снятся…»
Люди которые снятся,
Деревья которым не спится,
Реки которые злятся,
Руки в которых влюбиться.
Мне бы с горы бы сгорая
Или в прорубь с сарая.
Мне бы как поезд об поезд,
Птицей об птицу разбиться.
49. «Друг мой, Дон-Кихот…»
Друг мой, Дон-Кихот
Приди ко мне сквозь годы.
И побегут наивные воды
Светлые как твоя речь,
И затопится радости печь.
Друг мой, Дон-Кихот,
Пронеси весну сквозь осень
И скорбную радость сквозь грусть
Пусть это трудно, пусть!
Пусть это трудно очень Вычеркни осень.
И пусть по-птичьи
Запоют деревья и дети,
И весёлый гром
Озарит наш дом.
Принеси нам своё величье
И губы пившие правду,
И мы простим тебе смешное обличье,
И то что ты принял мельницу за великана.
Приди Дон-Кихот,
Мы выпьем из одного стакана.
Ручей твоих речей