— Так, — я изучил неровные линии и точки, взятые в кружки. — Вот здесь мы вчера повоевали. Тут никого не осталось. Получается, ближайший Разлом на северо-востоке.
— Я его знаю, — Сковорода нахмурился. — Однажды мы там охотились… на сайгаков местных. Знаешь… ну, прыгучие такие.
— Очень вкусные, — подхватил Герасименко. — Как-нибудь завалим, я на мангале приготовлю, пальчики оближешь.
— Мы на них перешли, когда старый граф помер, — добавил Сковорода. — Отец твой, мир его праху. Так вот, поставки прекратились, и Бьёрг ежедневно отправляла рейды за мясом. А ещё клубни белокаши выкапывали.
— Белокаши? — переспросил я, прикидывая расстояние. Двигатель урчал на холостых оборотах. — Это ещё что?
— Похоже на картошку. — Ответил Сковорода. — Но по вкусу… ближе к перловке. С дичью зашибись.
— Она рассыпчатая, — пояснил Коля. — И белая, как рис.
— Да вы тут нехило адаптировались, — признал я. — Сколько километров до точки?
Сковорода взял у меня карту. Естественно, ни о каком масштабировании и достоверности речи идти не могло. Всё рисовалось на глазок и наверняка имело кучу погрешностей.
— Вот тут одна чёрточка, — выдал водитель. — Значит, доберёмся за день.
— Интересная математика, — хмыкнул я.
— Какая есть, — пожал плечами Семён. — Это Пустошь.
— Постойте, — вмешалась в разговор Василиса. — Вы хотите сказать, что собираетесь ехать день, чтобы зайти в Разлом и перебить всех монстров? И это с одним броневиком? Нас всего четверо!
— Ты не поняла, — Семён по-отечески взглянул на девушку. — Его Светлость и вот этот милый котик зайдут в Разлом, а мы останемся снаружи.
— Они перебьют всех… вдвоём? — не поверила Василиса.
— А здесь мы что делали? — усмехаюсь в ответ.
— Но тут пометка, — не сдавалась девушка. — Особая опасность…
— Да пофиг, — отмахнулся я. — Погнали уже.
Переступив границу между мирами, я очутился в локации, которая мне сразу не понравилась. Во-первых, это была заболоченная местность, а я такое не люблю. Во-вторых, джунгли и лютая жара. В-третьих, всё заволокло туманом, а это сильно затрудняет обзор.
Я сразу укрепил доспех и напитал мышцы силой.
Вжух перестроился в какую-то змеюку и скользнул в коричневую жижу, булькнув что-то невразумительное на прощание.
Чутьё услужливо подсказало, что нас ещё не заметили.
Осмотревшись, я не смог оценить даже приблизительные размеры пространственного кармана. Вокруг громоздились деревья с широкими листьями, стволы которых оплетали лианы. Корни этих исполинов, перекручиваясь, ныряли в воду — нечто подобное я наблюдал в мангровых зарослях.
Выхватив меч, я вырубил себе палку двухметровой длины, очистил её от мелких веточек и листьев, погрузил в бурую жижу и прикинул глубину. Затем провернул фокус, которым уже пользовался ранее — создал льдину. Просто заморозил кусок воды диаметром в несколько шагов, запрыгнул на него и оттолкнулся шестом от ближайшего мангрового корневища. Льдина поплыла вперёд, я же согнул ноги в коленях, чтобы не потерять равновесие. Поддерживать льдину в твёрдом состоянии — непростая задача. А ещё важно не поскользнуться на хлипкой опоре и не упасть в воду.
Джунгли полнились звуками.
Треск, уханье, жужжание, пение птиц, чьё-то фырканье, пронзительные вопли… и совсем уж непостижимый утробный рёв с последующим всплеском.
Чутьё предупредило об опасности.
А вслед за этим я отметил волнистую рябь, побежавшую по поверхности болота. Туман был настолько густым, что я не мог понять, откуда плывёт тварь, собравшаяся меня сожрать.
Помог котоморф.
Образы, сброшенные Вжухом, намекали, что до столкновения с неведомым противником оставались считанные минуты.
Что ж, есть у электричества одна чудесная особенность.
Высокая проводимость в воде.
Отдаю Вжуху приказ выбираться из болота. Питомец тут же меняет форму, выползает на берег, создаёт себе крылья и скрывается в буро-зелёной массе над головой. Слышится испуганный крик мелкой пичуги.
Я пускаю электрический разряд по воде.
Молния вспарывает ядовито-зелёную муть, уносится в туман, и откуда-то из густых зарослей слышится утробной рёв. В дюжине локтей от меня вспучивается гигантский пузырь. Некая тварь выныривает на поверхность, обрушивая ярость на всё, до чего может дотянуться. Я вижу громадную серую тушу, с которой стекают водные и грязевые ручейки. Туша взмахивает конечностями, напоминающими крабовые клешни, и валит несколько деревьев.
По поверхности болота идут волны, я с трудом удерживаю равновесие.
Втыкаю шест в илистое дно, чтобы замедлиться.
И тут же запускаю в монстра шаровую молнию.
Тварь пробует защититься клешнёй, покрытой мощным хитином, но это не помогает. Молния взрывается, отрывая клешню к хренам собачьим.
Новая волна едва не переворачивает льдину, но я крепко держусь за шест и продолжаю балансировать. Одновременно запускаю мясорубку в ил — так, чтобы захватить подранка. Монстр яростно щёлкает жвалами, пробует вырваться из внезапно образовавшейся под ним воронки, но тщетно. Техника затягивает здоровяка внутрь и перемалывает, разрывая на куски.
Болотное пространство бурлит, на поверхность всплывают внутренности и куски хитина. Вода окрашивается в голубоватый оттенок…
А мои узлы и каналы начинают впитывать энергию погибшей твари.
В прежней жизни я с такими особями ещё не встречался. Ракообразное существо, умеющее дышать под водой, быстро перемещаться и реагировать на добычу на дистанции в добрую сотню метров. Кровь у существа голубая, знакомая картина.
Убедившись, что других крабов поблизости нет, я укрепил льдину морозом, вырвал шест из зыбкой каши и отправился в дальнейший путь. Старался не выплывать на середину болота и держаться поближе к переплетению корней.
Плыл я недолго.
Минут через десять в тумане очертилось светящееся пятно. Запахло озоном, до моего слуха донеслись лёгкие потрескивания.
Да ладно.
Электрик?
Пятно быстро увеличивалось в размерах, обретало очертания, и вскоре из тумана выдвинулось нечто прямоугольное, с рваными краями, проскальзывающими внутри разрядами и энергетическими точками, заменяющими этому типу хищников органы. Электрики не интересуются плотью — они пожирают импульсы, циркулирующие по нашим телам. А ещё любят лакомиться чужими аурами. Всезрение позволило мне обнаружить тонкие щупальца, раскинувшиеся на нематериальном плане.
Жахнув по твари огнём, я выиграл себе несколько секунд.
И начал плести вязь.
Глава 3
Электрик был похож на бесплотного призрака, но это лишь видимость. Монстры этого класса вполне убиваемы и микроскопическая масса у них есть. Нужно знать, чем ударить. Только и всего.
Существо опустилось чуть ниже и протянуло ко мне яркие нити, смахивающие на дугу лампочки накаливания. Вот только я успел дочитать заклинание.
Пространство вокруг электрика ожило, наполнилось роем светлячков, по которым побежали крохотные молнии. За секунду мне удалось сплести целую электрическую сеть, которая налипла на тварь и перегрузила её контуры. Желание лакомиться моей аурой у хищника отпало. Электрик корчился, издавал возмущённое гудение, а потом… начал распадаться. Клочья желтоватого свечения поплыли в разные стороны, постепенно растворяясь в тумане.
На мои узлы потекла энергия.
Разделавшись с неудобным противником, я продолжил свой путь. Оттолкнулся шестом от узловатого корневища и повёл льдину в туманную гущу.
В душе зародилось нехорошее подозрение.
Болотных тварей в Разломе почти нет, но вот электрики… эти уродцы любят селиться колониями. Обитают они в тёплых местах с кучей живности, на которую можно охотиться. Предпочитают кроны деревьев, заболоченные низины, в небо поднимаются редко. А всё потому, что электрики — существа медлительные. Чтобы парить над землёй им приходится использовать краденую энергию. И чем выше твари поднимаются, тем больше электричества им нужно на поддержание левитации. При этом потенциальных жертв больше на земле.
Над головой зашумели крылья.
Из буро-зелёно-белой мешанины появилась птица с загнутым вниз клювом, уселась мне на плечо и начала трансформироваться. Крылья и хвост остались на прежнем месте, а вот голова превратилась в карикатурное подобие… человеческой.
— Какой план? — поинтересовался питомец, отрастив зубы и язык.
— Остаёшься птицей, — распорядился я. — Сможешь превратиться в морозного птерха?
— Да.
— Вот и ладушки. Я буду снабжать тебя ки. Бей этих засранцев холодом и электричеством.
— Понял.
Голос у питомца был тихим и немного писклявым. С тембрами котоморф продолжает экспериментировать. Надеюсь, дойдёт до чего-то вменяемого…
Взмахнув крыльями, Вжух набрал высоту и растворился в тумане. Я знал, что сейчас он будет увеличиваться в размерах и переделывать внутренние органы. Морозные птерхи — магические существа. У них, как и у котоморфов есть специальные железы, заменяющие энергетические узлы. Эти железы поглощают ки, преобразуя её в стихийную магию. Когда перестройка организма закончится, я почувствую.
Оттолкнувшись шестом от илистого дна, я возобновил непрерывную циркуляцию.
В Разломе хватало ки, и вскоре я почувствовал, как питомец тянет из меня энергию.
А затем потекли образы. Большое скопление электриков прямо по курсу. Не просто скопление, солидный рой. Я насчитал с полсотни особей, которые, почуяв смерть своего собрата, начали собирать толпу.
Чтобы иметь больше возможностей для манёвра, я причалил к берегу.
Перескочил на скользкие корневища, частично заросшие мхом и папоротниками. Чудом удержал равновесие, забрался повыше и встал спиной к толстому древесному стволу. Лениво отмахнулся мечом от анаконды, попытавшейся обвиться вокруг моей шеи. Две половины змеи рухнули под ноги, продолжая извиваться.
Не прошло и десяти минут, как со всех сторон попёрли электрики.