Когда страховка стала удовлетворительно получаться у всех, тренер показал новичкам первый бросок — проход в ноги и стал контролировать исполнение данного действия. Егор с партнером, рыхлым, тяжело пыхтящим парнем лет пятнадцати-шестнадцати, который был тяжелее его минимум килограммов на десять, стали с натугой по очереди поднимать друг друга, стараясь затем посильнее шмякнуть противника об ковер.
— Быстрее рывок! Спину надо держать ровнее! — орал им Варасдат. — Ногами, ногами его поднимай, не тащи его спиной, сорвешь ведь спину на фиг!
Тренировка шла в быстром темпе, и новички, осваивая новые для себя премудрости, не заметили, как пролетели полтора часа занятий.
— Тренировка закончена. Быстро убрать ковер и переодеваться.
Отдав последнее распоряжение, Варасдат вышел из зала. Ему до смерти хотелось покурить и расслабиться после полутора часов непрерывного ора.
"С новичками, пока они не обкатаются, всегда трудно. Потом лишние уйдут, останутся только трудяги и все пойдет как по маслу", - философски успокаивал себя он.
Новички под руководством старосты группы Рустама стали дружно скатывать ковер. Остальные не расходились, все ждали обычного развлечения. В секции самбистов старшаки любили устроить новичкам шуточный экзамен — прописку. В зависимости от состава исполнителей, шутки бывали не всегда безобидными, но новичкам, которые, как правило, были слабее старшаков и вливались в незнакомый коллектив, всегда приходилось принимать правила игры, навязанной им.
На этот раз Тамик, занимавшийся самбо уже два года, и любимец тренера староста Рустам решили закатать Егора, пришедшего в первый раз, в борцовский ковер и от души отлупить его по заднице ремнем. Егор сидел на краю ковра и расшнуровывал самбовки, когда на него сзади накинулся Тамик, повалил его вниз лицом на ковер, и навалившись на него всем телом, взял на удержание. Рустам тем временем поднимал край борцовского ковра, чтобы завернуть в него новичка.
Все вроде бы шло по плану, но Егор, которого не устраивало такое развитие событий, стал резко дергаться, отчаянно пытаясь сбросить навалившегося на него противника, а потом извернулся и сильно укусил его за руку. Тамик заорал от боли, ослабив хватку, и тогда Егор перевернулся и, не соображая, что делает, изо всех сил боднул его головой в лицо. От сильного удара нос Тамика стал похож мятую спелую сливу, из него ручьем хлынула кровь. Старшак сразу "поплыл". Опустив новичка, он сел на ковер и закрыл лицо руками.
Егор вскочил на ноги, но в это время к нему подоспел Рустам, обалдевший от такого развития событий.
— Ты что?.. Мы же пошутить хотели! — возмущенно крикнул он новичку.
— А нечего было так шутить, — дерзко ответил ему Егор, еще находившийся в боевом запале и готовый сейчас в одиночку драться против всей группы.
В этот момент в зал влетел тренер. Возвращаясь с перекура, он услышал крики, доносящиеся из зала, и немедленно рванул туда.
— Вы что бараны малолетние, совсем охренели?!
Увидев представшую перед ним картину, Варасдат еще больше распалился.
— Чтобы я тебя больше здесь не видел! — обратился он к Егору. — Нам здесь не нужна всякая босота, размахивающая кулаками.
— Варасдат Ашотович, да это мы сами виноваты. Мы пошутить хотели, а он просто не понял, — вступился за него Рустам.
— Я, кажется, ясно выразился! Пусть на улице кулаками машет, нам здесь такие не нужны, — жестко отрезал Варасдат. — А вы с вашими тупыми шутками завязывайте! Дошутились!.. Тамик, быстро давай за мной к врачу.
Варасдат Ашотович и Тамик, который все еще прикрывал правой рукой нос, сломанный головой Егора, вышли из зала.
— Да, хреново получилось, — сокрушенно вздохнул Рустам, стоящий рядом с новичком. — Тебя выгнали, у Тамика нос сломан. Ты не обижайся, мы ведь и правда пошутить хотели.
— Да это я погорячился, — ответил ему Егор, уже отошедший от горячки схватки. — В меня как будто какой-то бес вселился. Сам не знаю, и зачем я его ударил головой.
— Ладно, чего уж теперь. Варасдат, как сказал, так и сделает, он от своего слова не отступит и обратно тебя не возьмет. Хотя я считаю, что это он зря. Характер у тебя бойцовский, так что из тебя толк вышел бы. Если хочешь, сходи еще на "Динамо", там дзюдо преподают. Тренер классный, олимпийский чемпион, его зовут Сократ Милаевич. Может быть, он тебя и возьмет.
— Спасибо за совет, попробую сходить.
Егор пожал протянутую руку Рустама и вышел из зала. Так неудачно закончилась его первая, и к сожалению, последняя тренировка по самбо.
— Егор, да оторвись ты, наконец, от своей книжки! — в комнату к сыну заглянула мама. — К тебе Славик пришел.
К Егору в комнату заскочил возбужденный Славка Алехин с затасканым полиэтиленовым пакетом в руках. Этот хорошо физически развитый, высокий парень с выгоревшими на солнце волосами и веснушками на круглом лице, на котором смешно торчал нос картошкой, был всего на год старше Егора. После восьмого класса он ушел из школы и уже два года учился в ПТУ на автослесаря. Егор и Славка дружили с детства. Алехин в мелких уличных разборках часто защищал хлипковатого, но острого на язык друга. Он вообще был парнем очень дерзким и склонным к авантюрам, на которые часто подбивал Егора.
— Смотри-ка, что я достал! — сказал он, вытаскивая из пакета потрепанную брошюрку, с обложки которой сразу бросалось в глаза название "Самоучитель каратэ". — Это мне Штангист на неделю посмотреть дал.
Штангистом звали Юрку Воронина, тощего и длинного паренька, учившегося в ПТУ в одной группе со Славкой и ничего тяжелее ложки в руках не державшего. Юрка получил свое прозвище от остряка — преподавателя физры в ПТУ на первом же уроке физкультуры, и с тех пор, иначе как штангистом его никто не называл.
— Ничего себе! — Егор подпрыгнул от восторга и отбросил книгу, которую он читал. — Покажи! Класс!
Приятели сели рядом на диване, и склонившись над раскрытым самоучителем, стали увлеченно рассматривать затертые картинки, изображающие приемы каратэ, будоражащие юношеское воображение.
— Слушай, Славка, а может, нам скинуться да и купить у Штангиста эту книжку? Мы ведь за неделю ничему не научимся, а потом ее отдавать придется.
— Нет, он не продаст. Он сам выпросил ее у кого-то всего на несколько дней, — вздохнул Славик. — У меня есть другая мысль. Твоя мама может быстро печатать, да и машинка у тебя дома есть. Ты попроси ее перепечатать эту книжку через копирку в нескольких экземплярах, а рисунки мы потом сами скопируем.
— Не знаю, — Егор задумался. — Я попробую уговорить маму. Она постоянно работает и времени у нее мало, но я попробую.
— Ладно, давай уговаривай. Сам понимаешь, больше шансов достать такую книжку у нас не будет. Ну ладно, я побежал, мне еще по делам надо, — Славик легко стукнул Егора по плечу и выскочил из комнаты.
Проводив товарища до дверей, Егор хорошенько обдумав предстоящий разговор подошел к матери, которая готовила обед на маленькой кухне, и, нерешительно застыв в дверях, сказал:
— Мама, мне очень нужна твоя помощь. Я понимаю, что ты очень устаешь на работе, но мне не к кому больше обратиться.
— К чему такие длинные предисловия? — отозвалась мать, длинным ножом нарезая соломкой капусту для борща. — Ну, давай говори скорее, чего ты хотел.
— Понимаешь мама, мне тут на несколько дней занесли самоучитель по каратэ. Ты же знаешь, как я хочу заниматься каратэ, но меня никуда не берут без рекомендаций, а тут появилась такая возможность. В общем, мне нужно, чтобы ты перепечатала этот самоучитель на машинке, а рисунки мы со Славиком сами перерисуем.
Мать внимательно посмотрела на сына.
— Тебе действительно это очень нужно?
— Да, мама.
— Хорошо, сейчас закончу с обедом и начну печатать. Только ты тоже в этом поучаствуешь. Будешь читать мне текст, а я — печатать на слух, так будет быстрее.
— Спасибо, мамуля. Конечно же… — Егор подскочил к матери, чмокнул ее в щеку и выскочил из кухни.
Через неделю у Егора было пять экземпляров перепечатанного самоучителя с рисунками, скопированными с помощью дралоскопа. Дралоскоп — это незамысловатое приспособление, придуманное нерадивыми студентами для передирания чертежей, сделанных более прилежными товарищами. Изготовлялся такой прибор весьма просто. Обычная табуретка устанавливалась на полу ножками вверх, на ножки ставилось большое стекло, под ним включали настольную лампу и пожалуйста — прибор готов к работе.
Все пять изготовленных экземпляров разлетелись вмиг. Один вместе с оригиналом пришлось отдать Юрке Штангисту, второй Егор оставил себе, третий отдал Славику, а два последних достались еще паре их товарищей.
Они решили тренироваться вместе, в заброшенном одноэтажном здании старой котельной, стоящем рядом с их двором. Почти все стекла в окнах были выбиты, дверь болталась на одной петле, а внутри повсюду валялись окурки, битые стекла, пустые бутылки, обрывки газет и другой мусор, оставшийся там после застолий местных алкашей.
Пацаны, загоревшиеся идеей совместных тренировок, целых два дня чистили помещение. Они поставили на место дверь, закрыли выбитые окна фанерой, ввернули несколько лампочек и починили сломанный выключатель. Как ни странно, новые лампочки исправно горели. По обычной советской расхлябанности старую котельную просто не отключили от электросети.
Закончив подготовительный этап, парни приступили к тренировкам, собираясь по вечерам в импровизированном спортзале и старательно разучивая приемы, изображенные на картинках самоучителя. Несколько тренировок они посвятили разучиванию базовых ударов, блоков и стоек, а потом решили попробовать провести учебные спарринги.
Егор и Славик Алехин обмотали руки старыми шарфами, которые должны были заменить им отсутствующие перчатки, и встали в некое подобие боевых стоек. Сашка Петров, которого назначили судьей, дал отмашку, и бойцы стали неуклюже кружиться, делая забавные пассы, подсмотренные в фильмах с Брюсом Ли. Они несколько раз пытались достать друг друга, но все это делалось с большого расстояния, поэтому удары просто рассекали воздух.