Вернувшись в клинику, он обратил внимание на рисунки на стене. Местные детишки не только разрисовали стены клиники, но и оставили на ней свои автографы с подписями, выражающими любовь и признательность. Это немного смягчило его душу. Жизнь вокруг продолжается, даже если тебе не дает покоя прошлое. К сожалению, одной любви недостаточно. Он понял это много лет назад. Не имеет значения, как сильно ты кого-то любишь, этого просто недостаточно. Жизнь пошла наперекосяк, когда Эмилио был убит, а его невеста бросила его. Его жизнь была прекрасна – медицинский колледж, невеста и радужные планы на будущее. В ту ночь он потерял почти все. Отвернувшись от стены, он двинулся внутрь клиники и положил поршень на место.
Он покончил с записями быстро, как только было возможно, намереваясь отправиться домой и приготовиться к следующему дню. Когда он уже шагал по тротуару, вдыхая аромат наступившего вечера и наслаждаясь закатом, мысли о Вики и некоторые ее слова продолжали беспокоить его.
Что в ней было такого, что пробудило прошлое, которое он изо всех сил старался забыть? Может быть, она напомнила ему о чем-то или его мечты возродились, и он вспомнил о нереализованном будущем. Он не знал и не желал тратить время на мысли о принцессе в его клинике. Однажды она уйдет, как уходили все до нее, и он снова будет искать замену.
В обычный день он бы прошел мимо фотографий на стене в своем доме, не останавливаясь, не позволяя воспоминаниям вновь овладеть им. Сегодня он задержался и посмотрел долгим взглядом на лица, которые уже давно не видел. Дольше всего он задержался у портрета Эмилио, которому было только семнадцать, и старше он уже не стал. Бессознательно он сжал серебряный браслет на правом запястье. Каждый раз, когда касался его, Мигель думал об Эмилио, он прикасался к нему часто, царапая поверхность памяти, чтобы она никогда не смогла поблекнуть.
Мигель отвернулся от фотографии. Зачем она ему, если лицо Эмилио навеки запечатлено в его сердце. Стара поговорка о том, что время лечит раны. Но для него это не так. Он не может себе этого позволить. Он этого не заслуживает.
Он отошел, надеясь провести вечер как обычно, но ему это не удавалось. Образ Эмилио, мысли о нем отравляли ему удовольствие. Ноющая боль наполнила его грудь и прорвалась горящей дорожкой прямо к его сердцу. Мальчишка не должен был быть здесь, не должен был приходить, искать его, но он пришел, и это вина Мигеля, что Эмилио мертв.
Он никогда не мог простить себе, что позволил младшему брату умереть. Если бы только он был опытнее, умнее, если бы сумел убедить Эмилио уйти из банды, которая губила его жизнь, ведь у него были близкие, которые любили его. Если бы только он был лучшим братом, доктором, другом, Эмилио был бы сейчас жив, и их будущее стало бы совсем другим. Но ничего нельзя исправить, и нет ему прощения.
Но нельзя предаваться тоске и унынию, надо жить дальше. Он раскрыл медицинский журнал.
Глава 4
На следующее утро Мигель прошел через парадные двери клиники, которые были уже открыты, и миновал приемный покой, полный пациентов. Черт побери, он опоздал. После беспокойной ночи, наполненной нежеланными, пугающими снами, он наконец глубоко уснул как раз перед рассветом и, очевидно, проспал звонок будильника.
Он дошел до сестринского поста.
–Тили, извини за опоздание. Кого мы принимаем первым?
Сдерживая раздражение, он ожидал отчета Тили. Он не хотел, чтобы пациенты видели его в таком состоянии. Кроме того, посторонние мысли могут помешать ему поставить правильный диагноз. Он не может себе позволить даже небольшого отклонения от правил поведения. От этого может зависеть чье-то здоровье или даже жизнь.
–Первая палата полна. Карлос измеряет температуру, а Вики распределяет пациентов,– сказала Тили и посмотрела на него через плечо.– Расслабься, амиго. Она хорошо справляется, и миру не пришел конец оттого, что ты опоздал на пять минут.
–Ну хорошо.– Мигель с облегчением вздохнул.– Спасибо, Тили. Ты – сокровище.
Она улыбнулась и повернулась к экрану компьютера.
–Ну разве что необработанный алмаз.
Все еще немного не в себе, Мигель занялся первыми двумя пациентами, ему помогал Карлос. У следующего пациента нужно было взять анализы и сделать рентген грудной клетки, чего в этой клинике они выполнить не могли. Придется Вики заполнять множество направлений и посылать пациента в лабораторию и на рентген.
Как только он вышел из палаты, почувствовал, как его рот наполняется слюной, и задержался в дверях.
–Вы в порядке, док?– спросил Карлос.
Мигель осмотрелся:
–Я чувствую какой-то запах?
Со смешком Карлос схватил Мигеля за руку.
–Это должно быть кофе, друг мой.– Карлос сделал глубокий вдох и фыркнул, словно понюхал амброзию.
–Я знаю, что это кофе. Почему он здесь и почему он так пахнет?– спросил Мигель, все еще потрясенный запахом и своей внутренней реакцией на него.
Благодаря нашей новой подружке, Вики, у нас теперь есть кофе для всех. По-настоящему хороший кофе!– Он рассмеялся и подошел к сверкающей сталью кофе-машине, источающей самый божественный запах, который он когда-либо чувствовал в клинике.
Вики стояла рядом с тремя ящиками упакованного кофе.
–Надеюсь, с этим все в порядке. Таким образом, у персонала и пациентов всегда будет кофе.– Она была чрезвычайно довольна и сияла улыбкой.
Но Мигель был готов лишить ее этой радости.
–Я сожалею, но вам придется отослать кофе-машину назад. Вчера мы говорили о сокращении бюджета. Мы просто не можем позволить себе этой роскоши.– Он откашлялся.– Не имеет значения, к чему вы привыкли, здесь нет лишних денег, и несогласованных решений принимать нельзя.
Пока он говорил, мимо прошел пожилой пациент с чашкой дымящегося кофе в руке.
–Спасибо за кофе, мисс. Я уверен, что мне не помешает чашечка.– Было совершенно очевидно, что он расслышал слова доктора Мигеля.
–Но…
–Мне жаль, Вики. Но мы не можем себе этого позволить.
–Но…– попыталась она снова.
–Нет. Мы не можем жертвовать медицинскими нуждами ради роскоши пить хороший кофе.
Теперь улыбка Вики стала сердитой.
–Ваши следующие три пациента в четвертой палате.– Она подхватила свой планшет и отошла к пациентам.
–Вы должны послушать ее, док. Это не то, что вы думаете. Она сделала хорошее дело для всех.
Карлос двинулся вперед, чтобы помочь женщине, балансирующей с сумкой и ходунками.
–Позвольте я помогу вам,– обратился Карлос к ней. Не сводя глаз с Мигеля, он мотнул головой в направлении Вики и нахмурился.
Со вздохом Мигель дождался, пока Вики вернется из приемного покоя. Она, не глядя на него, быстро прошла мимо. Черт, опоздал на работу, а теперь еще обидел свою новенькую медсестру. Может ли день начаться хуже?
–Вики? Могу ли я поговорить с вами?– Он показал на комнату для персонала и подождал, пока она войдет, потом закрыл за собой дверь.
–Что такое, доктор? У меня пациенты,– возмутилась она, глаза ее все еще горели.
–Карлос сказал мне, что в истории с кофе я не все знаю.– Совсем не хотелось начинать этот разговор, но день уже полетел к чертям. Еще одна неприятность не сделает его хуже. Карлос никогда не давал ему плохих советов. Пока.
–Да, в этом все и дело.– Она сложила руки на груди и посмотрела на него.
Она не намеревалась облегчать ему этот разговор, и он подумал, что заслужил это презрение, не выслушав ее с самого начала. Но по опыту он знал, что его худшие опасения, как правило, оправдывались.
–Не расскажете ли вы мне, в чем дело?
–Это просто. Довольные пациенты вернулись домой и рассказали своим друзьям об этой клинике. Маленький жест в виде бесплатного кофе делает чудеса в смысле рекламы. Вы не представляете, что такое бесплатная реклама. Она бесценна. Вы можете обо мне не думать, но я знаю, что это факт.
–Я знаю об этом, но…
–В общем, я позвонила своему другу, с которым училась в школе. У него кофейный бизнес.
–Но…
–И я убедила его совершить жест благотворительности в отношении клиники, а ему, между прочим, за это снизят налоги. Он был польщен моим предложением.– Она отвернулась и подошла к двери.
Но прежде чем Мигель успел подумать, что делает, он протянул руку и придержал дверь, так что она оказалась в ловушке, потому что он стоял прямо за ее спиной.
Задохнувшись, она повернулась и удивленно посмотрела на него. Их разделяло всего несколько дюймов.
–Откройте дверь.
–Нет. Не раньше, чем вы выслушаете меня.
–Вы же меня не слушали. С чего бы я слушала вас теперь?– Она смотрела на него, а он следил за тем, как меняется выражение ее лица.
–Я не выпущу вас отсюда, пока вы не позволите мне принести извинения.
Ему нелегко дались эти слова.
Сначала она удивилась, но в следующую секунду ее лицо просияло. Ее губы раздвинулись в улыбке, что привлекло его внимание. И если бы он был другим мужчиной в другой ситуации, он бы, не сомневаясь, накрыл ее губы своими и узнал, насколько они мягкие. Если бы он был другим мужчиной, он заключил бы ее в объятия и прижался к ней всем телом. Но он не был другим мужчиной и этого не сделал. Он не мог.
Когда она моргнула и посмотрела на него, почти ласково, отчего ему отчаянно захотелось сделать шаг и прижать девушку к себе, он подавил это желание. Его руки чуть дрожали от напряжения, пот проступил на лбу – нелегко отказаться от такой девушки, но он сможет.
Прошло несколько мгновений, прежде чем Мигель прикоснулся к ручке двери. Если он сию же минуту не скажет что-нибудь, не отвлечется от ее глаз, от ее губ, он совершит то, о чем, скорее всего, пожалеет.
–Мне очень жаль, Вики. Я должен был выслушать вас, прежде чем принимать решение. Я был раздражен из-за того, что опоздал, заставив ждать пациентов. Обещаю, этого больше не повторится.– Он отошел от нее на шаг и глубоко вздохнул, его одолели воспоминания.– Я проспал сегодня утром, отчего у меня плохое настроение.
–