Поэтому она лишь плотно сжала губы и направилась в свою гардеробную комнату – их было две, для каждого из супругов.
– Наконец-то ты приехала, – обронил Брендон нейтральным тоном, просто констатируя факт.
– Сколько у меня времени? – спросила Кора, стаскивая платье через голову и вешая на плечики.
– Минут десять.
– Ну нет, так не пойдет! Я должна освежиться под душем.
Брендон пожал плечами.
– Хорошо, двадцать.
На миг задумавшись, Кора кивнула.
– Постараюсь уложиться. Хотя, по-моему, спешка теперь ни к чему: во-первых, мы все равно опоздали, а во-вторых, ты ведь предупредил Шарон и Патрика, что мы задерживаемся?
– Да, но все равно нехорошо заставлять людей ждать. В деловой среде подобное не принято, да и вообще я как-то к этому не привык. Поэтому все-таки поспеши, дорогая, ладно?
Кора вздохнула.
– Да, дорогой.
Затем как была, в одном лифчике и трусиках, босиком пошлепала в ванную.
Долго ждать Брендону не пришлось. Спустя всего четверть часа Кора уже стояла перед зеркалом в элегантном светлом платье, классических туфлях-лодочках и с вечерним макияжем. Уложив свои каштановые локоны в узел и закрепив их на макушке, она взглянула на Брендона.
– Я почти готова!
Тот обежал ее взглядом.
– Почти?
– Осталось застегнуть молнию на спинке платья, но мне самой неудобно.
– Что же ты молчишь!
Брендон шагнул вперед, и рядом с ним Кора сразу почувствовала себя маленькой. Даже несмотря на то, что была на каблуках, она все равно едва доставала макушкой до подбородка Брендона. Это притом, что сама была стройной и довольно рослой.
Брендон взялся за движок молнии и осторожно потянул вверх.
Это несложная операция неожиданно произвела на Кору чрезвычайно волнующее воздействие. Вместе с медленно ползущей молнией вдоль позвоночника Коры пробежала череда покалывающих импульсов – сначала вверх, к затылку, затем вниз, куда-то в глубь тела, пока между бедер не разлилось приятное тепло.
О, это чувство было Коре знакомо! Так всегда начиналось ее интимное общение с Брендоном. Стоило ему прижаться к ней в постели или просто прикоснуться к обнаженной коже, как ее охватывал чувственный трепет.
Очевидно, Брендон почувствовал состояние Коры, потому что вдруг нежно сжал ее плечи.
– Мм… как ты приятно пахнешь после душа…
Он произнес это тихо, почти шепотом, и по спине Коры вновь пробежали мурашки. Это ощущение оказалось даже сильней недавнего – более острым, что ли. Коре захотелось качнуться назад, поближе к стройному сильному телу, откинуть голову на плечо Брендона – и чтобы он еще обнял ее – и так застыть, наслаждаясь пронизанными чувственностью мгновениями.
Однако сейчас было не время для подобных нежностей.
– Женщина всегда… должна… приятно пахнуть, – с небольшими паузами произнесла Кора. Ее язык слегка одеревенел.
Брендон прихватил губами мочку ее уха и тут же отпустил, чтобы ответить:
– Как же, знаю – это ваше оружие против нас, бедолаг.
У Коры будто сердце остановилось. Прикосновение губ Брендона вызвало такой мощный и одновременно сладостный спазм между бедер, что в течение нескольких мгновений Кора была близка к потере чувств. Лишь благодаря усилию воли ей удалось сохранить ясность сознания.
– Против тебя мне оружие не требуется.
– Знаю, – шепнул Брендон. Следом с его губ слетел звук, похожий на рычание раздосадованного тигра. – И почему нам именно сегодня нужно ехать в гости! Лучше бы мы остались дома и занялись… кое-чем более приятным.
К счастью, Кора уже полностью овладела собой, что позволило ей произнести относительно спокойно:
– Кажется, ты меня соблазняешь?
Брендон чуть крепче стиснул ее плечи.
– А по мне, так наоборот.
В каком-то смысле он был прав. Будь воля Коры, она с удовольствием поддалась бы искушению затащить Брендона в постель. Только ей очень не хотелось говорить об этом своему красавцу супругу.
Тут Брендон заговорил сам:
– Жаль, что нам придется оставить эти игры. Нас ждут Патрик и Шарон.
Неожиданно для самой Коры, с ее губ слетел хрипловатый смешок.
– Мы играем вот уже два года. То есть все время, пока женаты, – уточнила Кора.
– Конечно, – шепнул Брендон. – Ведь брак – это тоже своего рода игра.
Лучше не скажешь, подумала Кора, потихоньку отстраняясь от Брендона. И, по-моему, я постоянно в проигрыше. Во всяком случае, в эмоциональном плане. Из двух супругов хуже тому, кто любит, по сравнению с тем, кого подогревает лишь страсть.
– Спасибо, что помог застегнуть молнию. Сейчас надену серьги – и можем ехать.
Кора постаралась произнести эти слова беззаботно, но, вероятно, Брендон все-таки уловил в ее тоне грустные нотки, потому что вдруг спросил:
– Тебе не понравилось, что я сравнил супружескую жизнь с игрой?
Не глядя на него – потому что в эту минуту занималась серьгами, – Кора уклончиво улыбнулась.
– Отчего же, в каком-то смысле ты прав.
– Если ты и в самом деле так думаешь, почему говоришь об этом с таким унылым видом.
– Ничего он не унылый, – буркнула Кора.
– А по-моему, так даже очень.
– Что ж, тебе виднее.
Брендон пристально взглянул на нее.
– Ладно, сейчас не время для подобного разговора, но позже мы к нему вернемся.
Она пожала плечами.
– Хорошо.
Пока Кора напоследок прихорашивалась перед зеркалом, Брендон задумчиво наблюдал за ней.
Какая-то двусмысленность присутствовала в их разговоре, пусть едва уловимая, но она чувствовалась, сквозила в тоне, словах, выражении лица Коры. За ее внешней безмятежностью явно что-то скрывалось.
Брендон давно понял, что Кора человек тонкой душевной организации. Она довольно ранима, и ей не всегда удается контролировать свои чувства.
В привычных Брендону кругах – то есть в деловой среде – подобные качества были редкостью. Мужчины, а особенно женщины искренностью не блистали, зато в них было немало фальши, картинности, позерства и других искусственных проявлений.
Подходил к концу второй год брака Брендона с Корой, и в последнее время он все чаще задавался вопросом, понимает ли его очаровательная супруга, как порой бывает прозрачна. Как интонации, смена выражений лица выдают ее чувства, внутреннее состояние, отношение к чему-либо.
Сейчас Кора выглядела расстроенной, хмурилась. Почему – непонятно. Но нужно каким-то образом развеять ее подавленное настроение.
Брендон знал один способ, который пока еще ни разу его не подводил.
Вновь шагнув к Коре, он повернул ее за плечи к себе, взял лицо в ладони и сразу прильнул к губам.
Если бы Кора могла, то ахнула бы, но вместо этого сумела издать лишь сдавленный звук. В следующую минуту она обмякла и всем телом прижалась к Брендону.
Сколько времени продолжался поцелуй? Минуту, две, пять? Кора не смогла бы ответить на этот вопрос, кроме всего прочего, еще и потому, что испытала чувство разочарования, когда Брендон отстранился.
Подняв голову, она увидела, что его синие глаза потемнели, расширившиеся зрачки сделали их почти черными. Вместе с тем его сердцебиение участилось, дыхание стало более тяжелым. Кора чувствовала это, потому что их тела соприкасались во всю длину.
И тут Брендон неожиданно произнес:
– Тебе ведь известна разница между тем, занимаются люди любовью или сексом. Правда, дорогая? – Он нежно провел по ее щеке тыльной стороной пальцев, пристально глядя в глаза.
Мне ли не знать подобной разницы! – промчалось в мозгу Коры. Но почему он это говорит?
Понимая, что Брендон ждет ответа, она несколько мгновений лихорадочно искала приличествующие случаю слова. Наконец решила отделаться шуткой.
– Теоретически известно, осталось выяснить на практике.
Брендон негромко засмеялся, и хрипловатые звуки его голоса как всегда проникли в самое сердце Коры.
– Тебя на мякине не проведешь, верно?
– Да, дорогой, – как можно спокойнее ответила она. – Я всегда готова к разного рода случайностям.
Брендон еще некоторое время разглядывал ее со странным блеском в глазах, потом произнес:
– Поспешим, Бен, наверное, давно уже подал к крыльцу мой «бентли».
Спустя несколько минут сидящий за баранкой Брендон провел автомобиль через ворота и взял курс на трассу, по которой можно было попасть к Патрику и Шарон окружным путем, минуя центр города, где наверняка до сих пор оставались транспортные заторы.
Дождь почти прекратился, облака поплыли дальше, на запад, и небо начало проясняться. На землю упали первые после ливня лучи вечернего солнца. Мокрая зелень окрасилась в красновато-золотистые тона, влажный асфальт казался розовым. Было душно, поэтому Кора попросила Брендона включить кондиционер, а потом обронила:
– Тебе известно, кого Шарон и Патрик пригласили на прием, кроме деловых партнеров и сотрудников корпорации?
– Имеешь в виду посторонних?
– Ну да. Ведь они всегда зовут каких-то никому не известных людей. Или, наоборот, всем известных, кроме меня.
Брендон усмехнулся.
– А тебе хочется все знать заранее?
– Почему бы и нет? Вдруг придется общаться с человеком из мира искусств – скажем, с музыкантом или писателем.
– Предпочитаешь настроиться?
– Конечно. Чтобы во время беседы не ударить в грязь лицом.
– Гм, разумный подход. Но на этот раз напрягаться тебе не придется. Никого из упомянутых тобой людей не ожидается. В основном соберутся наши хорошие знакомые. Правда, Пит Сандерс вроде бы придет с племянницей, которой лично я прежде не встречал, да еще, наверное, кого-нибудь пригласят для Нэнси.
– О, непременно пригласят, – отозвалась Кора. – Шарон не позволит ей скучать в одиночестве.
Нэнси звали овдовевшую два года назад мать Брендона. И так как Шарон любила, чтобы на ее приемы все приходили парами, то можно было не сомневаться, что компаньоном на этот вечер Нэнси обеспечена.
Немного помолчав, Кора спросила: