Что же... Они, видимо, неплохо знали свою милую мать и догадывались, какой будет месть за подобное неуважение.
В любом случае, что бы она мне ни припасла, я ни разу не собиралась этого дожидаться: оставаться в их власти, на узурпированной ими территории - верх идиотизма. Какими бы недалёкими и неопасными эти люди ни казались, обманываться преступно. Они - убийцы. И теперь едва ли остановятся перед чем-либо на своём пути. Им есть, что терять. И мне тоже... Жизнь, честь, рассудок, свободу - нужное подчеркнуть.
Потому я вошла в свою комнату, заблокировала дверь и спокойно вышла в окно, благо третий этаж никогда не казался мне подлинной преградой - ловкость, унаследованная от матушки, сыграла хорошую службу.
Уже через полчаса я совершала тактическое отступление, использовав для этого загодя оставленную в укромном месте самоходную карету. Мои вещи, документы, печати и деньги дожидались меня тут же, равно как и обожаемый подарок отца - песчаный кот с умными глазами.
Таким образом, в первой партии мы с семейкой разошлись вничью. Собственно, сейчас я могла бы быстро-быстро убраться с острова, поступить в какую-нибудь магическую академию средней руки - и устроить свою жизнь. Но...
Я не собиралась оставлять этим стервятникам всё, что построил отец. То, ради чего он не спал ночами, работал, как проклятый... его убийцы не получат это.
А значит, мне надо готовиться к тяжёлой и опасной войне.
Глава 5
- Пироги ко Дню Всех Неживых!
- Пироги, пироги!!! Так рано! Старая Коко выставила их так рано!
Я тихонько улыбнулась, слыша голоса детей на улице.
- Ты их балуешь, - Коко недовольно покачала головой. - Это не дело! Угощение в честь обильного урожая положено ставить за один день до Дня Неживых. Не раньше!
- Завтра поставим тоже, - отозвалась я успокаивающе. - Праздник начинается за три дня до заветной Ночи, верно? И потом, никогда не бывает слишком много сладостей.
- От сладостей дети становятся наглыми и неуправляемыми, - пробурчала Коко раздражённо. - Тут надо знать меру, помяни моё слово! Уверена: твоя матушка выросла вертихвосткой, потому что ела в дестве слишком много сладкого!
У меня, право, были свои мысли на этот счёт, но с Коко лучше не спорить - это я усвоила ещё в детстве, когда эта ведьма обучала меня основам тёмной магии. Втайне, разумеется: о том, что я одновременно обучаюсь путям обеих традиций, никто не должен был знать.
Ибо чревато.
И надо сказать, что Коко с моей матушкой не поладили. Вот прям сразу.
Мать объявила Коко шарлатанкой и старой дурой, Коко не осталась в долгу и в самых грубых выражениях назвала маму... в общем, безответственной женщиной с низким уровнем интеллекта и морали, которая растрачивает уникальные способности на ерунду. Пока же мама хватила ртом воздух, а я пыталась придумать, как это всё уладить, Коко добавила: "Будешь открывать рот и мешать мне - сорву полог. И сообщу о тебе, куда надо".
И - о чудо! - матушка действительно молча ушла. Даже не стала закатывать истерику! После этого маленькая я, в целом давно привыкшая к экстремальным проявлениям маминого темперамента, относилась к Коко с уважением и, чего уж там, страхом. Наверное, именно такие же чувства древние люди испытывали к шаманам, способным заклинать ураганы и прочие масштабные стихийные бедствия.
Но страхи были беспочвенны - мы поладили. И сколько бы старая сморщенная женщина ни ворчала на меня, из теней леса всегда приходила по первому зову. И приютить у себя в беде тоже не отказалась.
Это было очень кстати, поскольку дом Коко стал идеальным убежищем: стоял на отшибе, был магически защищён так, как не каждому богатому поместью приснится (туда просто не мог попасть тот, кого хозяйка не ждала), и расположен столь удачно, что поблизости легко можно было спрятать не то что одну самоходную карету, но и целое войско незаметно расквартировать... как минимум, если знать местность. К тому же, о моей связи с Коко мало кто знал - значит, крайне низка вероятность, что искать станут именно здесь. И, даже если нянюшку с поверенным станут допрашивать, они могут с чистой совестью сказать, что не знают, где я - потому что они и впрямь не знали, а попадали сюда по блуждающей тропе. Может, излишние предосторожности... но кто знает, как тщательно меня станут искать?..
Вздохнув, я покосилась на старые ворчливые часы. Не должны ли поверенный с нянюшкой были уже прийти? Не случилось ли чего?
- Выйди, разбуди тыквы, - пробурчала Коко. - Нечего тут стоять и громко думать - у меня от твоих тревог голова раскалывается. У, взяли манеру...
- А что, уже можно?! - почти помимо воли я ощутила предвкушение, как в детстве, когда ждала кануна Дня Всех Неживых больше, чем дня рождения.
- Можно-можно, - пробурчала Коко, почти убедительно пряча улыбку в уголках губ. - Им просыпаться пора!
Я выскочила на улицу, весьма довольная, и предвкушающе осмотрела ряды огромных, мне по пояс и выше, круглых тыкв. Из них могли бы получиться весьма годные кареты для какой-нибудь Золушки... но, по счастью, не этот раз.
Я широко улыбнулась и легонько, словно заигрывая, прикоснулась к ветви вишни. Она ответила мне тонким ручейком энергии - сонной, как у любого дерева перед лицом надвигающейся зимы, но всё ещё прекрасной. Благодарно улыбнувшись, я повесила на ветку один из крохотных колокольчиков, тех самых, что весь год хранились у Коко в маленьком вышитом мешочке. Много колокольчиков... и каждый из них сейчас должен отыскать своё место в саду. Потому я выбирала для каждого из них подходящие ветви, бережно и внимательно, тихонько напевая себе под нос благодарственные песни - за ещё один прожитый год; за щедрый урожай; за небо над головой.
Придёт время, когда можно будет спеть и о потерях... но не сейчас.
Когда я закончила, сад звенел ожиданием, и воздух, казалось, сгустился.
Рассмеявшись, я сбросила башмачки, распустила волосы - и принялась плясать. Касаясь то одного колокольчика, то другого, кружила, не боясь поранить ноги, едва доставая носочками до земли, чувствуя, как листья, и ветер, и лепестки последних осенних цветов вращаются вокруг меня, а сад всё наполняется и наполняется звоном...
Ведьмы и шаманы верят, что всё вокруг - бесконечное колесо умирания и воскрешения, колесо, которое повернётся и без нас... и которому всё же стоит помочь повернуться. Для того наши предки, впервые решившие возделывать землю, и придумали четыре праздника, четыре священных дня, которые знаменуют наступление нового времени. Для каждого из них - свои обычаи, свои угощения, а главное - свой танец.
Это искусство старое и спорное, а по светлые меркам и вовсе - запретное. Ересь, как она есть! Пляски в честь проклятых богов и демонов, ритуалы, пришедшие с тёмных времён - вот что говорили светлые храмовники в проповедях, раз за разом проповедуя против этих празднеств.
Но их не так легко искоренить, верно?..
И да, это было опасное мастерство. Когда танцуешь один из тех самых танцев, стихия наполняет тело, ноги несутся сами, и ты не владеешь собой более - в твоём теле живут духи, что желают нынче сплясать...
Рискованная практика.
Одна из моих любимых...
Не знаю уж, что не так со мной - возможно, сказываются шаманские корни - но нет для меня мига слаще, чем полное единение с духами, когда дыхание спёрто, сознание открыто, и в груди рождается смех - тот самый, который подхватывают тыквы, одна за другой. Они хохочут, открывая прорези ртов, распахивая глаза - обычным людям не слышно, но мне...
Я слышу всегда. И все тревоги, все беды уходят прочь под звуки этого смеха.
Глава 6
- Из года в год ты пляшешь всё лучше, - сказала Коко, когда я, весёлая и беззаботная, вернулась в дом. - Будь ты тёмной...
Тут она оборвала себя, а я нахмурилась.
- Не вижу в этом ничего сверхъестественного, - в голосе моём наверняка звучала лёгкая обида. - Почему бы светлым не общаться с природой и духами? Мы тоже - земледельцы, и тоже благодарны земле за плодородие. Что тут такого?
- И впрямь, - старая женщина усмехнулась. - Может, и впрямь ничего... не злись, девочка. Старая Коко ещё не настолько выжила из ума, чтобы принижать одну из традиций, на которые одарённые сдуру решили поделиться... просто не было на моём веку ещё у меня светлых учениц, и странно это.
- А что именно - странно? - вот не любила я, когда окружающие думают, будто светлые девушки - это такие клуши, которые ничего не могут.
- Потому что тёмной ученице, будь она столь же хороша, я бы посоветовала отправиться на один из... Карнавалов. И сплясать для тамошнего Короля. Ты ведь понимаешь, о чём я тут толкую?
Я прикусила губу.
О Карнавале в День всех Неживых слухи ходили разные, и, по идее, приличной донни их не следовало бы слышать... Но я слышала.
- Вы имеете в виду?..
Она поджала губы.
- Король выбирает Королеву - ту, что пляшет больше и лучше всех, ту, на кого природа укажет. Ты вполне могла бы быть Королевой в этом году. В тебе достаточно и таланта, и призвания, и красы, и молодого задора... Для юной ведьмы или шаманки нет возможности лучше, чем впервые познать мужчину на изломе Колеса Года, чем стать воплощением плодовитой Осени... да и исполнения желания потом сможешь потребовать. Не зарываясь совсем - но у юноши, назначаемого Королём Праздника, возможности обычно широкие.
- Это слишком для меня, - отозвалась я быстро.
- Вот, и я о том же, - хмыкнула Коко. - Со светлыми сложнее. Забудь! Идут твои гости, уже близко. Будут готова встретить их!
Я только кивнула, чувствуя лёгкую грусть. В это всё упирается, верно? Ритуалы древних порой... очень откровенны. Это природно для них. И если тёмные, почти лишённые предрассудков, могут себе позволить такие вещи, то я...
Могу ли я?
*
- Не скажу, что принёс утешительные вести, - начал поверенный Иноко. - Хотя и печальными их тоже не назвать. Патовая сложилась ситуация, если вы спросите меня. Но - опасная. Вопрос лишь в том, кто первым сдвинет чаши весов.