Основателем Салема был Бенедикт Куин, мужчина строгих нравов и безапелляционных взглядов. Если верить красующимся словам на бумаге: он был выдающимся человеком, который построил Салем на руинах разрушенного города под названием Смут-Рок-Фолз близ реки Матагами. Именно он установил правила правления. Только кровь и фамилия Куин может владеть Салемом. Бразды правления всегда переходят от отца к старшему ребенку, не важно дочь это или сын. Если же нет детей, но есть братья, кузины, да хоть дальнейшие родственники, то именно они будут править даже если ни черта не понимают в этом сложном деле. Мой пра-пра-и-еще-несколько-пра-дед был уверен, что именно его кровная ветка сможет привести город к процветанию, а человечество к выживанию. На его веку не было тех, кто оказался бы не согласен с подобной трактовкой. Ведь Бенедикт Куин был спасителем и, по сути, собирал в Салем всех ущербных, которые были готовы преклоняться самому сатане, если бы это было необходимо.
Они были ему благодарны, а вот его дочери Вилении Куин не повезло. На четвертый год ее правления Салемом местные подняли бунт. Как написано в записях, еды не хватало на пропитание местных, ведь Виления стала налаживать контакт с городом под названием Мирод, в бывшем именуемый – Фоквьером. У них уже была налажена консервация и они могли предложить сохранять продукты Салема, которые портились сотнями килограммов из года в год. Виления пошла на это, но платить пришлось плодами и зерном. Год был тяжелым, а восемьдесят процентов добытого она отдала чужакам. Именно так это воспринял голодающий народ. Ее пытались свергнуть, но она подавила бунт, при этом казнив сто три человека, хотя в Салеме на тот момент насчитывалось чуть более полутора тысяч душ. Она убила десять процентов населения. Всех, кто был причастен к восстанию и их семьи. Она не пощадила ни детей, ни стариков. Виления обезопасила свое дальнейшее существование, ведь потомки могли начать мстить. Она же, таким образом отмела эту опасность и запугала выживших.
Откладываю папку, словно она заражена и опасна. Я не смогу совершить подобное. У меня не хватит ни духу, ни кровожадности. Хотя о кровожадности Вилении не написано ни единого слова. Кто вообще знает, что ей тогда пришлось пережить и как она с этим справилась? Справилась ли? Записи утверждают, что именно первый договор о консервации помог Салему в дальнейшем. Из-за следующих двух лет, когда дождь практически не прекращался, жители употребляли консервированную еду. Да, ее по-прежнему было не так много, но без консервации запасов не было бы вообще. Виления не вышла замуж, но родила троих сыновей. Она умерла в пятьдесят два, когда старшему сыну было двадцать семь. Он и стал следующим правителем.
Стук в дверь отрывает меня от изучения древа моего семейства. Оставляю папку и поднимаюсь, в коридоре вижу высоченную фигуру Дейла.
– Крис приказал привести тебя.
– Может, попросил? – предполагаю я.
– Нет.
– Другого и не ожидала.
Выхожу за дверь, запираю ее и иду за Дейлом. В этот раз он ведет меня не в дом Люка, мы минуем его и движемся еще ближе к окраине города. Дома кончаются, постройки, не пригодные для жилья, – тоже, а мы все продолжаем идти. Не достаю Дейла вопросами, он ведь один фиг либо ничего не знает, либо ничего не скажет.
Между двух старых дубов расположился небольшой дом с белыми стенами и черной крышей. Он настолько маленький, что внутри явно кроме комнаты для сна, небольшой кухни и туалета ничего нет.
– Пришли, – говорит Дейл.
– Куда пришли?
– Это дом Криса.
Бросаю взгляд на маленькое сооружение, и оно не вяжется с амбициями его хозяина, он смотрится убого в лучах заходящего солнца. Подхожу к входной двери и стучу. Сюда без стука я войти не посмею, эта территория принадлежит моему недругу, с которым мы все никак не можем найти общий язык. Я понимаю его недоверие, но легче от этого не становится. Через пару ударов сердца дверь открывается, и на меня смотрит Крис, кивает и отступает в сторону.
– Проходи на кухню.
– Это твой дом? – спрашиваю я.
– Да.
– Ты что – отшельник? У тебя нет ни одного соседа.
– В этом и есть вся прелесть, – отвечает он, входя на кухню.
Я была права, она действительно маленькая. За столом, который явно был поставлен ради одного человека, сидит женщина, по ее зеленым глазам можно узнать Каролину.
– Эшли Куин, даже не думала, что увижу призрак, – благоговейно проговаривает она и тут же представляется. – Я – Хелен Доу.
– Вы меня знаете? – напряженно спрашиваю я, с трудом усаживаясь напротив. Узкое пространство не позволяет мне разместиться с удобствами, но сейчас это не самое главное.
Хелен улыбается, но я вижу искры коварства в чертах ее лица, и поэтому благоприятное расположение этой дамы меня не трогает. Неправильно судить о человеке по внешнему виду, но интуицию никто не отменял. Кроме интуиции у меня нет союзников, поэтому я буду прислушиваться к ней до последнего.
– Нет. Я только слышала о тебе пару раз. Не более. Все считают тебя мертвой.
– Видимо, не все.
Женщина бросает взгляд на Криса.
– Если бы Крис не рассказал мне причину, по которой я должна использовать дар, я бы никогда не сделала этого.
– Почему? – спрашиваю я.
– Это ужасно несправедливо. У всех должна быть личная жизнь, та о которой мы не хотим рассказывать посторонним, но в данном случае мне придется заставить тебя сказать правду, на кону стоит существование моего города – места, где я счастлива и свободна после стольких лет существования на фермах.
– Кажется, вы преувеличиваете, – поправляю я. – Существование Салема в безопасности. Когда Люк вернется…
– Нет. Крис все рассказал мне.
Кошусь в его сторону. Как он мог все рассказать? От Хелен так и расходятся потоки радостного возбуждения, она чувствует себя избранной, ведь правду о том, что случилось, доверили именно ей. Мне это категорически не нравится, если Крис решил рассказывать о случившемся с Люком каждому встречному, то уже сейчас можно упаковывать чемодан и линять отсюда куда подальше.
– Я возьму тебя за руки, – объясняет Хелен. – На все произнесенные мною вопросы ты будешь говорить чистую правду. Ты не сможешь солгать, даже если очень того пожелаешь.
– Мне нечего скрывать, – серьезно говорю я, переводя внимание на Криса.
Он не сводит с меня пристального, изучающего взгляда. Не обязательно пытаться заглянуть мне в душу, я и так сейчас выложу все, что мне известно.
– После того, как я отпущу твои руки, ты испытаешь боль, которая скорее всего лишит тебя чувств, можешь потерять сознание, но не сразу. Болевые ощущения будут становиться сильнее и сильнее.
– И как долго это будет продолжаться? – спрашиваю я, надеясь услышать что-то вроде: да так, пару минут.
– Всегда по-разному. Но меньше семи часов не было. Готова?
Конечно, нет!
Но я протягиваю ладони, Хелен сжимает их и опускает веки. Она сидит так достаточно долго. Я ничего не чувствую ни покалывания, которое обычно происходит, если сама пользуюсь даром. Каролина так долго не шевелится, что у меня начинают потеть ладони, а потом она неожиданно говорит:
– Крис, я готова.
Перевожу взгляд на Криса. Он складывает руки на груди и опирается плечом о дверной косяк. В маленькой кухоньке для него не хватило места, как и в моем списке людей, которым я доверяю. Хотя и списка-то нет, разве только строчка, где одиноко с ноги на ногу переступает Интуиция.
– Расскажи, как вы нашли Сэма, – говорит Крис, Каролина тут же дублирует вопрос.
Я рассказываю все то же самое, что и в первый раз. Мне нечего опасаться. Больше всего меня напрягает тот момент, что я ничего не испытываю от вмешательства Хелен. Может, на меня не действует ее сила? Такое ведь бывает. На Люка мой дар не действовал.
Крис продолжает задавать все вопросы, что мы уже обсуждали в кабинете Люка. Мои ответы идентичны, может, некоторые слова местами поменяла, а в целом один в один.
– Ты действительно не отдашь Салем Берингу? Находишься ли ты с ним в сговоре именно сейчас?
– Нет.
Не отрываю взгляда от Криса, хотя его вопросы дублирует Хелен и смотреть на нее было бы куда приятнее.
– Что Люк тебе рассказывал про Салем?
Начинаю перечислять все, что даже забыла. Сила Каролины сильна, она выуживает из памяти все, что хоть как-то может помочь ответить на поставленные вопросы.
– Что связывает тебя и Люка? – спрашивает Крис.
И этот вопрос оказывается единственным, который приводит меня в волнение. Я ведь и сама толком не знаю, что именно нас связывает, но что-то точно есть.
– Доверие и нежность, – неуверенно отвечаю я.
– Ты сейчас состоишь с кем-то в сговоре?
– Да. С Люком против Беринга.
– Ты вспомнила всю свою прошлую жизнь?
– Практически. Осталось несколько пустых моментов.
– Какие?
– Я не помню, как оказалась в Салеме перед последней фермой. Лица отца и братьев по сих пор остаются пятнами.
Смотрю в глаза Крису, он молча изучает каждую черту моего лица.
– Я не хотел это делать, – шепчет Крис и отворачивается.
Хмурюсь, не понимая, о чем он говорит. Не хотел, чтобы я разговаривала с Хелен? Так ведь сам настоял на этом. Крис поворачивается, и я вижу в его руке пистолет с глушителем. Не успеваю предупредить Каролину, она до сих пор сидит с закрытыми глазами. Скорее всего находится в трансе. Крис, одним движением подставляет пистолет к виску Каролины, она распахивает веки и мгновение смотрит на меня. Ужас – я вижу неподдельный страх человека, который понимает, что его жизнь окончена.
Выстрел отнимает Каролину у этого мира, и она валится на пол. Наши руки разъединяются, и позвоночник тут же прошибает болью. Я даже завизжать не успеваю. Крис хватает меня за шею, ощущаю легкий укол иглы, и тут же проваливаюсь в темноту.
3. Нежеланный союз
Я пришла в себя в доме Криса, я сразу же поняла это по спартанской обстановке и духу закрытости и нудности, что витал в воздухе. Очнулась на двухспальной кровати с бешено колотящимся сердцем и безумной жаждой. За окном во всю светило солнце, значит я пробыла здесь ночь и часть дня.