— Всё потому, что твоя вера сильна, — улыбнулся ему краешком губ, не отрывая глаз от иссушенного лица Шукассы. — А вот мне прямое столкновение с богами никогда ничего хорошего не приносило.
— А я вообще не верю в то, что где-то там над нами проживает некто, кому известен шаг каждого смертного, — присоединился Лука к нашей дискуссии. Встал перед мозаикой, уперев руки в бока. Хмыкнул. — Каждый из нас и есть кузнец собственной судьбы.
— Азиатского мировоззрения придерживаешься? — полюбопытствовал Саймон. — Насколько мне известно, богами у них считаются сами люди.
— Я придерживаюсь собственного мировоззрения. Но да, пожалуй, ты прав. Их учение мне ближе.
Короче говоря, перед уходом я изучил здесь каждый уголок, чтобы наверняка остаться уверенным в своей правоте и, да, никакого божественного присутствия так и не ощутил. Был ли Шукасса ложным богом, придуманным сами аравийцами ради того, чтобы вымещать природную жажду разрушения на несчастных жертвах? Или же он являлся людям лишь раз, дабы засвидетельствовать свое существование, а после — молча наблюдать за смертными из подземного царства? Ответа на эти вопросы пока что не было.
Около часа нам оставалось до ворот столицы Аравийской Империи, судя по словам Динара, и примерно столько же до того, как сядет солнце.
К верблюдам, принадлежавшим работорговцам, нас сопроводил Айвар. Саймон сумел объяснить ему, кто мы такие, а также то, что мать отчаянно жаждет возвращения сына, так что мальчишка сам пошел нам навстречу. После того, как уже выстрелил дротиком, пропитанным ядом Версалида, но мы решили замять этот неловкий момент. Что взять с напуганной и затравленной семилетки, трясущейся за собственную жизнь?
Благополучно сопроводив освободившихся ныне рабов до оазиса и пополнив припасы продовольствия, мы тут же вернулись на изначальный маршрут. Денег у маркизы за выполненный заказ я, разумеется, не взял. Их у нее попросту не было. Все ее карманы вычистили во время пленения, но мне хватит и того, что я отыскал в кабинете главаря.
Сколько бы ни стоили услуги артефактора, я всегда мог снять валюту с карты и обменять ее в местном банке. Мне не было жалко ни копейки на так называемые амортизационные расходы, лишь бы левый клинок вернулся к изначальному виду и свойствам.
Сейчас я гнал ленивого верблюда во весь опор, насколько только позволяла скорость этого животного. Периодически обгоняя нашего сопровождающего, который деликатно, но с завидной периодичностью делал мне замечания.
— Всё мы успеем, господин Маркделецкий! Сейчас вы измотаете верблюдов и сделаете этим только хуже! — покрикивал он на меня и, стиснув зубы, мне приходилось сбавлять скорость. А так не хотелось уныло плестись, когда до Джаркада остается всего час. Какой-то жалкий час, разделяющий меня с мастером, вернувшим бы мне мою реликвию. Смысл моей жизни. Мои драгоценные клинки.
— Господин Марк! — нагнал меня Саймон.
Предчувствуя от него вопросы, касающиеся моих мыслей, сбавил скорость еще немного. Теперь мы снова плелись в самом хвосте процессии.
— Чего тебе?
— Вы так трясетесь за эти клинки. С первого дня, как только мы встретились, едва ли не половина ваших повседневных дум посвящена лишь им. Что же в них такого особенного?
— Само их существование, — лаконично ответил я, не вдаваясь в подробности.
Понятное дело, что паренька такой ответ не устроил.
— Может, поведаете еще одну увлекательную историю из прошлого? Например, о том, как они у вас появились. С интересом бы послушал.
— Нет, — тут же отрезал тоном, не терпящим возражений. — Поделиться этой историей, в отличие от многих других, я не готов.
— Но… почему? — промелькнула нотка обиды в его голосе.
— Потому что не хочу, Саймон, — сдвинул я брови. — По крайней мере, пока что.
— П-понял, — кивнул тот, и я вновь прибавил шаг.
Какой же пытливый мне попался спутник! Еще от предыдущих тайн оправиться не успел, подавай следующие. И этим он мне так же ужасно напоминал извечно любопытного Кассиуса. Лизнуть яд Версалида… Да, пожалуй, и Саймон не побрезговал бы подобной глупостью. За ним не заржавеет.
Дальнейший путь прошел в вымученном молчании, что неудивительно, учитывая его продолжительность в отрыве от банальных благ цивилизации. Но вот, как и уверял нас Динар, около часа спустя впереди показались величественные стены Джакарда из плотного песчаника.
Последние лучи закатного солнца скользили по бархатным пескам, когда мы наконец-то въехали в столицу Аравийской Империи и остановились возле первых торговых лавочек. Торговцы уже собирали товар, опустошая прилавки. Их рабочий день был окончен, да и нам следовало привести себя в порядок, прежде чем отправляться на поиски.
— Какой же теперь у нас план? — осторожно осведомился у меня хабб.
Даже у этого говорливого полумужа язык отсох за время, проведенное в пути. Зато не сомневался, что завтра, как следует выспавшись, обмывшись и наевшись, он начнет день с экскурсии по городским достопримечательностям. По крайней мере, для увлеченных местной историей Саймона и Анны-Марии. Луке наш провожатый всё еще был неприятен.
— План? Разберемся по ходу дела. Утро вечера мудренее, — пустил я верблюда степенным шагом мимо торговых рядов.
— Вот и правильно, благородный господин! — весело подхватил хабб. — Если у нас не будет плана, то никто не сможет ему помешать. Вы, как всегда, прозорливы не по годам!
Я усмехнулся, но про себя подметил, что в первую очередь нам необходимо было отыскать артефактора, а уже после заниматься бандой, именующей себя гадами и распространяющей яд моего Версалида.
Но была еще одна вещь, которая беспокоила меня с самого въезда в Джакард. Даже если яд Версалида поставлялся отсюда, ауру его беглой души я до сих пор не ощущал…
Глава 10
Кончики пальцев Анны-Марии скользнули по внешнему кругу печати на моей спине. Медленно девушка обводила символ за символом, но даже приблизительно не могла бы представить, что они означают.
— А что означает эта татуировка? — словно прочтя мои мысли, поинтересовалась маркиза.
Мы лежали на кровати с ворохом маленьких расписных подушек под головами. Но ближе к полуночи в нашем номере стало настолько душно, что я откинул одеяло. И, похоже, зря.
— Она означает, что я несу тяжкое бремя, которому не видно конца, — объяснил я по-своему, и в каком-то смысле был прав.
Неизвестно, когда следующий круг будет закончен, и в какой момент меня может снова переклинить. Могло статься и так, что ни с одним земным богом связаться у меня не получится. А если и получится, где гарантии, что мне решат пойти навстречу?
— М-м-м… ты и впрямь берешь на себя слишком много, Марк, — заключила девушка.
Руки ее переместились со спины на плечи, огладили их, а после устремились к груди. Она провела пальчиком по рельефу моих мышц и остановилась на них, ласкаясь, как кошка.
— А после того, как ты отыщешь мастера?
— Что? — не сразу понял я, увлеченный собственными мыслями.
— Что собираешься делать после того, как отыщешь его? После того, как сделаешь то, за чем совершил столь долгий путь? Куда ты желаешь направиться после?
Ее теплое дыхание щекотало мне ухо, а затем мягкие и влажные губы коснулись шеи.
— Провожу Саймона в анклав, как и обещал. Он умело исполняет возложенные на него обязательства, так что не вижу ничего дурного в том, чтобы причалить к берегам острова и сопроводить его к представителям СоМА.
— А после?.. — на несколько секунд оторвала она губы от моей кожи, а затем переместила их чуть ниже, к лопаткам.
— После — отправлюсь к своим. Разберусь лично с кое-какими делами в организации, а далее меня будут ждать другие дела.
— Саксонский материк?..
— Саксонский материк, — утвердительно ответил я. — Нужно бы переговорить с тамошними святошами. Уйма вопросов у меня к ним накопилась, так что окошек в расписании в ближайшее время не предвидится.
Она замолчала. Провела влажную дорожку поцелуев от лопаток к задней части шеи и прижалась ко мне грудью. Обхватила руками мой торс.
— А я? — прошептали мне на ухо.
Я шумно вздохнул. Знал же, что нужно было в бордель наведаться, а не в кровать с благородной маркизой нырять. Отвертеться теперь будет сложно, но я всё же попытался.
— Я слишком занятой человек, маркиза Арнаутова, для того, чтобы просить вашей руки. Не в обиду вам будет сказано, но семейное гнездо вить — это задача далеко не для таких людей, как я.
— Что ж… — протянула та, однако в голосе ее послышались явные нотки неудовольствия. Не на такой ответ рассчитывала благородная дама, но лжи в моей новой жизни и так хватало с лихвой. Хоть когда-нибудь мне нужно было перемежать ее с правдой. — Я поняла вас, граф Делецкий. Но не думайте, что влюбленная женщина может так легко пустить всё на самотек. Это не для таких людей, как я, — добавила она ехидно, а я про себя улыбнулся.
Интересно, как там дела у Дианы?..
Отоспались, позавтракали и покинули стены гостиницы мы лишь тогда, когда столица уже ожила. Пришла в движение, закричала на разные голоса и готова была встретить нас во всей своей красе.
Джакард было совершенно не похож на портовый Неим. По крайней мере, чем дальше мы углублялись в город, тем современнее становилась архитектура. Одноэтажные дома с вывешенным на улицу бельем постепенно сменялись высотками одна выше другой, а одежды жителей с практичных светлых балахонов — на строгие костюмы. Тут и там виднелись зеленые насаждения, по большей части — увесистые пальмы. Административные здания не отказывали себе в помпезности, почти возле каждого располагался утопающий в зелени парк, а напротив — небольшой, но чистый бассейн.
Движение на дорогах здесь было таким же буйным и шумным, как и на улицах Москвы. Водители не скупились лишний раз посигналить и заявить о себе, а лимузины мелькали перед глазами с завидной частотой.