Гоар КасперКалле КасперКассандра
Драма в двух актах с прологом
Действующие лица:
Кассандра, дочь царя Приама
Агамемнон, царь Микен
Клитемнестра, его жена
Эгисф, двоюродный брат Агамемнона, любовник Клитемнестры
Хрисофемида, дочь Агамемнона
Электра, дочь Агамемнона
Орест, сын Агамемнона
Менетий, управляющий
Аякс Оилеид, ахейский воин
Пролог
Алтарь Афины в горящей Трое. Отзвуки войны: крики, лязг мечей. Трупы. Кассандра, одетая в мужскую одежду, в шлеме, свернулась комочком у алтаря.
Кассандра: Я ведь предупреждала! Почему, почему никто не хотел меня слушать?! На радостях, что ахейцы свернули лагерь и уплыли, Троя забыла об осторожности… И вот все кончено. Убит отец, погибли братья и жених, один Эней сумел спастись… возможно! Не вижу. От потрясения, я, кажется, утратила свой дар… (озирается).
О город мой! Что с тобою сталось!
Руины и пожарища. По улочкам твоим
мне больше не бродить, любуясь красотой
домов и храмов. По утрам не покупать
на площади дворцовой,
где журчал фонтан и крутобокие торговки хвалили свой товар,
орешков кедровых, не грызть их
в саду, в тени платанов… Все ушло,
изчезло безвозвратно.
Зачем же дальше жить?
Да, лучше заколоться и покончить с этим, иначе недолго и с ума сойти. Как я не догадалась прихватить нож или кинжал… (начинает обыскивать трупы, находит меч). Тяжеловат для меня, но ничего, одолею… Прощай, мой милый Илион!..
Входит Аякс с мечом наготове.
Аякс: Вот придурки так придурки! Уже детей в бой посылают. Щупловат мальчишка, боюсь, если задену ненароком, тут же развалится пополам. Эй, молокосос, а ну брось меч!
Кассандра: Сам брось, варвар!
Аякс: Это я — варвар?
Кассандра: Конечно. Разве цивилизованные люди поджигают дома? На, получай! (Атакует Аякса). Хоть одного заберу с собой в Аид!
Аякс(легко отражает атаку и выбивает меч из рук Кассандры): Щенок, а тявкает! Впрочем, что еще делать щенку, если не тявкать! А ну, скинь беретик! (взмахом руки сбивает шлем с головы Кассандры, ее длинные волосы рассыпаются по плечам). Смотри-ка! Это вовсе не мальчонка, а девица. Да какая смазливенькая! Вот повезло! Я ведь не мужелюб вроде Ахилла, а прелестницы Елены мне не видать, как своих ушей. Хоть с этой позабавлюсь. (Бросается на Кассандру и валит ее на землю).
Кассандра: Помогите!
Входит Агамемнон
Агамемнон: Аякс, несчастный! Ты что, задумал погубить нас? У алтаря Афины пристроился заниматься непристойным делом? Да еще без взаимного согласия! Обуздай свою похоть, хотя бы пока бой не кончен. Завершив сражение, разделим добычу, этих троянок мы уже взяли в плен целый полк, любая из них сама с радостью прыгнет в постель такого героя, как ты.
Аякс(отпускает Кассандру): Эта не прыгнет, разве что вползет, чтобы ужалить. Посмотри, Агамемнон, на ее злые глазки. Настоящая змея.
Агамемнон: Если и кобра, то, сдается мне, королевская. Ты кто, красавица?
Кассандра: Я — дочь Приама.
Аякс: Ух ты? Вот какую важную штучку я только что потискал (хватает Кассандру за воротник). Где папочкино золото? А ну признавайся, а то с тобой еще не то проделаю. Где золото Приама, говори!
Агамемнон: Оставь ее. (Аякс повинуется). Как тебя зовут?
Кассандра: Кассандра.
Агамемнон: Пойдем со мной, Кассандра. Я к кораблям тебя препровожу и оставлю под защитой моих людей. Слишком много вокруг удальцов, которые долго были лишены женской ласки.
Аякс: Что же это такое получается? Разве не я поймал эту стрекозу с золотыми крыльями? Почему тогда она должна петь свои песни другому?
Агамемнон: Не ты ли говорил про злые глазки?
Аякс: Мало ли что ляпнет мужчина в пылу страсти! Нет, извините, после боя на дочь Приама я предъявлю права.
Кассандра: Лучше я сразу поражу себя этим мечом в грудь. Все равно, если поднимусь на твой корабль, погибну. Посейдон разобьет его о скалы, и ты утонешь в винноцветном море.
Аякс: Что ты несешь, злодейка?
Кассандра: Я пророчица.
Аякс: Будь ты пророчицей, ваши не втащили б деревянного коня в город, а пустили б под откос со всем его содержимым.
Кассандра: Я предупреждала. Меня не послушали. (Агамемнону) Недавно мне показалось, что мой дар пропал. Но нет, сейчас я отчетливо вижу, как Аякс Оилеид барахтается в волнах, тщетно умоляя богов простить его.
Аякс: За что?
Агамемнон: За святотатство. (Смеется). Не бойся, я шучу. Ишь как струхнул, аж щеки побелели. Кто же такому царскую дочь в рабыни отдаст? Наше собрание уж точно нет. Пошли, Кассандра, отныне свои сказки ты будешь нежно шептать на ухо мне, чтобы сны прекрасные не снились никому иному.
Агамемнон и Кассандра уходят.
Аякс: Вот они, властители наши! Как на что-то твое глаз положат, считай — нету. Но ничего, Агамемнон, девица эта тебе еще устроит веселую жизнь. Пожалеешь, что пожадничал. Да, неизвестно, кому из нас повезло. Почему только так муторно на душе? Все из-за ее дурацких угроз. Тоже мне пророчица! Глупости, не дождетесь, чтобы я лежал на дне морском с ракушкой в зубах и водорослями в носу. Я опытный штурман и пловец недюжинный… Однако кто этих богов знает. Святотатство — конечно, слишком сильно сказано, но некоторое неуважение я, может, действительно проявил. Пожалуй, лучше поостеречься. (обращается к алтарю). О Афина, защитница наша! Если я сделал или сказал не то — прости меня, многомудрая! Я человек простой, неоттесанный, даже иногда грубый, но честный, Никогда никому злонамеренно вреда не чинил, ни на кого за всю свою жизнь не доносил, отца и мать почитал. Что еще? Даже не знаю, что добавить. Так ты прощаешь меня? (прислушивается). Молчит. Плохи мои дела. (уходит.)
Акт первый
Покои Клитемнестры, сама она в неглиже сидит на краю неубранной кровати.
Рядом с ней Эгисф.
Эгисф: Самый сладкий из поцелуев — последний. Как время летит. Словно только вчера я увидел тебя, прекрасную и гордую, и полюбил… А как счастлив я был застать тебя покинутой, одинокой… О Клитемнестра, неужели отныне нам придется глядеть друг на друга лишь издали?
Клитемнестра: Прячься, Менетий идет.
Эгисф прячется за полог кровати. Входит Менетий, кланяется.
Клитемнестра: Ну что?
Менетий: Слухи оказались верными, госпожа.
Клитемнестра: Стало быть, сигнальный огонь не лгал…
Менетий: К сожалению… Корабли вашего царственного супруга вчера вечером бросили якоря у берегов Арголиды. Завтра Агамемнон будет здесь.
Клитемнестра: Завтра? Неужто от моря до Микен так далеко, что надо добираться более полутора суток?
Менетий: Надо еще сгрузить с судов добычу, уложить ее в повозки и прочее.
Клитемнестра: И Агамемнон не мог поручить хозяйственную работу кому-нибудь другому, а сам поспешить во дворец, в объятья столь давно покинутой жены?
Менетий: Ваш супруг, царица, как известно, рачительный хозяин и своего не упустит. Трофеи слишком богаты, чтобы положиться на кого бы то ни было в вопросе их размещения и доставки.
Клитемнестра: Проще говоря, сохранности. Возможно, он и прав, в такое уж мы живем время, народ вороват, стоит отвернуться, и ценности тут же поменяют владельца. Так значит, добыча действительно велика?
Менетий: Чрезвычайно.
Клитемнестра: А золото Приама? Удалось ли Агамемнону завладеть хваленым золотом Приама, или пришлось делиться со всякими голоштанными царьками вроде Одиссея?
Менетий: Этого я не знаю, однако он завладел кое-чем другим, что было для Приама не менее ценно, чем пресловутое золото.
Клитемнестра: И что же это за сокровище?
Менетий: Дочь властителя Трои Кассандра.
Клитемнестра: Вот как?
Менетий: Я должен предупредить тебя, госпожа. По твоему приказанию я покрутился среди новоприбывших, и, сумев остаться неузнанным, подслушал разговоры, которые они неосторожно вели. Агамемнон, говорят, увлечен пленницей сверх всякой меры, он присвоил девицу при разделе добычи, отказав в ней многим прославленным воинам…
Клитемнестра: Стало быть, она хороша собой?
Менетий: Говорят, что некогда сам Аполлон увивался подле нее, даже наделил в порыве восторга даром пророчества, и тем не менее девица ему в благосклонности своей отказала…
Клитемнестра: Что ты видишь в этом удивительного? Чем стать минутной пассией ветреного повесы, не лучше ли сохранить целомудрие для будущего супруга?
Менетий: И однако не совсем понятно, удалось ли ей это целомудрие сохранить. По слухам, Аякс Оилеид в дыму пожара под грохот рушащихся стен Илиона опрокинул бедняжку на спину прямо у алтаря Афины, где она пыталась искать защиты.
Клитемнестра: Аякс? Этот самодовольный хвастун, ни в чем не знающий удержу! И он покорно уступил другому законную добычу?
Менетий: Кто мог бы противиться царю?
Клитемнестра: В любом случае, Агамемнону повезло. Не пришлось даже сражаться за красотку. Говоришь, она еще и пророчица?.. Погоди, я что-то припоминаю. Не та ли безумная, что металась среди толпы, приветствовавшей деревянного коня и чуть не погубила все предприятие Одиссея, да и самого Одиссея впридачу?
Менетий: На самом деле она вовсе не безумна. Аполлон, обиженный отказом, сделал так, чтобы ей никто не верил, потому троянцы и не приняли ее предсказаний всерьез.