– Вы оскорбляете меня! – с достоинством сказал я. Кот тут же оставил пару отметин на моей шее, и я взвизгнул от боли.
– Потише, Грис, – проговорил Хеллер. – Подумать только, как человек смог так опуститься – от курсанта Академии до «алкаша». До вас я не встречал никого, кто пал бы так низко. Я ничего не знаю о том, что вы придумали, чтобы саботировать мою миссию, и о том, ради чего вы так стараетесь, но я не могу простить вам то, что вы обрекли на смерть графиню Крэк. Я до сих пор не вышвырнул вас из этого люка только потому, что не могу поступиться положениями устава и должен доставить вас на суд.
У меня закружилась голова: я представил, как лечу вниз с высоты трехсот миль и сгораю при входе в атмосферу – если, конечно, доживаю до этого момента.
– Для меня не новость, что вы дурак, – сказал Хеллер. – Я убедился в этом еще тогда, в тот день, в Замке Мрака, когда вы разыскали бластер, очевидно, для того, чтобы прикончить бедного Снелца. Вы стояли почти рядом, и я поменял вашу пушку на разряженный пистолет – ловкость рук, и никакого обмана. А потом вы отправились убивать Снелца.
Вы хотели уничтожить меня с помощью примитивного шулерского устройства, но у вас не хватило ума сообразить, что стоит его только слегка потрясти, как оно нагреется и не сработает.
Мы вертели вами, как хотели, и я подумал, что вы попросту умалишенный. Но я недооценил вас. Просто у вас в жизни настала черная полоса длиною в световой год, и мозги немного съехали набекрень, чего было бы вполне достаточно, чтобы упрятать вас в психушку на всю оставшуюся жизнь.
Вы должны понять, что я никогда не работал под вашим началом. Если вы напряжете память, то вспомните, что военный инженер Королевского Флота имеет право действовать по собственному усмотрению. По поручению Великого Совета я с самого начала так и поступал.
Мне показалось, я нащупал его слабое место.
– А что, если Великий Совет отменит свой приказ?
– Приказ имеет силу до тех пор, пока я не получу официальное уведомление о его отмене.
– Ну конечно, влиятельная персона в Великом Совете! – презрительно сказал я. – Ваши (…) шифровки капитану Роуку!
Хеллер взглянул на меня:
– А, так это вы приказали обыскать мои вещи в "Ласковых пальмах"! Вам нужен был ключ к шифру! Рат мне об этом не сказал. Ну, так знайте, Грис: никакого ключа не существует. Шифр состоит из подробностей личной жизни, известных только мне и ему.
Я притих. Он был не в курсе, что капитан Таре Роук уже сослан на Калабар. Пусть помечтает. Если Хеллер вернется на Волтар – он покойник.
Мне необходимо любым способом остаться в живых. Неожиданно я почувствовал боль в ногах и запаниковал:
– Если вы хотите доставить своего пленника к месту назначения живьем, то вам придется достать для меня какого-нибудь врача. Мне кажется, что я умру или от гангрены, или от спазма челюстных мышц – одно из двух.
– Это будет чудом, – отозвался Хеллер. – А в чем, собственно, дело?
– Ноги. Началось заражение. И я усопну на ваших руках прежде, чем мы прибудем на базу.
Хеллер вздохнул.
Ага, тебе нельзя угробить пленника по дороге в суд? Нужно доставить преступника в целости и сохранности.
Хеллер поднялся с кресла, и я было подумал, что он решил направить корабль в Турцию.
Но Хеллер, сняв с моей груди кота, начал развязывать веревки, которыми я был примотан к креслу.
Потом отступил на шаг и приказал:
– Раздевайтесь.
На мгновение меня посетила дерзкая идея: а не воспользоваться ли случаем… В его руке не было оружия. Если бы я рискнул…
Но я вовремя понял, что мне расставили ловушку. Ему нужен был предлог, чтобы разделаться со мной.
Дрожа всем телом, я начал снимать с себя одежду.
– Фу, – пробормотал Хеллер. – Черт возьми, Грис, вы что, никогда не моетесь? Воздух только-только очистился после антиманковской шайки, а теперь опять завоняло.
– По мне, так пахнет нормально. – огрызнулся я.
– Ну конечно, в самый раз для "алкаша", – заметил Хеллер. – Только взгляните на это.
Кот начал чихать!
Хеллер презрительно смотрел на меня.
– А теперь подберите свое барахло, все, до единой нитки, и опустите вон туда, в дезинтегратор. Нет, я же не сказал «бумажник», идиот.
Дрожащей рукой я отдал ему бумажник. Он может обнаружить злополучную кредитную карточку и тогда узнает, что я сначала похитил, а потом и убил графиню Крэк. От этой мысли я совсем заболел.
Я бросил в агрегат свой костюм, а за ним и всю остальную одежду, оставшись абсолютно голым, если не считать повязки на ноге.
Хеллер даже не посчитал нужным наставить на меня пистолет. Он провел меня в душевую и заставил вымыться – целиком, с головы до ног.
После этого я по его приказу, хромая, поплелся в маленькую перевязочную для экипажа и лег на стол. Хеллер прикрутил меня бинтами к столу, обмотав горло, бедра и колени.
Когда у него в руках оказалась пара скальпелей, я до смерти перепугался, думая, что он собрался меня пытать. Но он просто начал срезать повязку с моей ноги.
– Ничего хорошего, – заявил он. – Нагноение. Куда это вы влезли?
– В козий навоз, – ответил я.
Хеллер надел перчатки. Теперь мне стало совершенно ясно, начнется пытка.
Он поднял одну ногу и осмотрел подошву. Потом сказал:
– Присмотри за ним, кот, – и вышел. Я слышал, как он роется в коробке с инструментами. Наверное, ищет клещи – будет вырывать мне ногти, чтобы заставить меня говорить.
Наконец он вернулся с парой карманных инструментов, на одном из которых – на том, у которого сбоку лампочка, – была надпись: «металлоанализатор». Включив прибор, Хеллер поднес его к гноящейся ране.
– Наверное, это был необыкновенный козел, – взглянув на датчик, заявил он. – Хозяйка держала его на медной диете.
– Что? – не понял я.
– В вашей ране полно крошечных медных стружек. Очень мелких – почти порошок, – но все-таки стружек. А медь – смертельный яд.
Я подскочил на столе:
– Прахд! Это, наверное, он подсыпал мне в марлевую повязку в первый день!
– Прахд Бителсфендер? – спросил Хеллер. – Наш юный целлолог с Волтара? Так это он засунул мне «жучки» в ухо и глаз?
Я запаниковал. Нужно контролировать свою речь. Я крепко сжал зубы; во мне закипал гнев. Прахд, наверное, решил, что, нуждаясь в медицинской помощи, я снова вернусь к нему, и тогда он вынет ядовитые крупинки, разумеется, после того, как я заплачу отступное разъяренным женам.
Хеллер в это время колдовал над моей ногой с другим инструментом, который он принес.
– Проникновение неглубокое, еще не поздно, – проговорил он. – Видимо, яд только начал действовать.
В голову мне пришла неожиданная идея. Может быть, это сработает.
– Прахд на земной базе. Мы могли бы обратиться к нему, и он бы удалил у вас «жучки». Можно полететь туда прямо сейчас.
Хеллер не ответил. Взгляд его был устремлен на датчики, под которыми значилось: «парамагнетический», "диамагнетический", "ферромагнетический".
– Вы счастливчик, – наконец сказал он. – Это сплав меди с железом. Мне кажется, я смогу вам помочь.
Он медленно повел прибор от пяток к щиколоткам, время от времени поглядывая на индикатор.
Внутренняя поверхность прибора покрылась красновато-серой пылью. Наконец, вытерев прибор тряпкой, Хеллер отложил его в сторону.
– Да, должно быть, это и впрямь дело рук Правда, – сказал он. – Но в этом нет ничего загадочного. Раз он и в самом деле мог сыграть со своим пациентом такую шутку, я бы доверился ему только в том случае, если бы верный мне человек все время держал его на мушке.
Потом Хеллер прошелся с прибором по моим пяткам еще несколько раз. Когда все занозы были удалены, он достал из шкафа нейтрализующий раствор и кисточкой обмазал мои ноги. Затем достал кусок замазки и смешал ее с кремом, восстанавливающим органические клетки. Так что скоро на мои ноги было наложено подобие гипса.
Вдруг меня посетила ужасная догадка. Мне показалось, что я понял истинную цель его забот обо мне: с ногами, тяжелыми, как камни, я буду быстрее падать, когда мой коварный «доктор» сбросит меня из люка на землю. Я оцепенел от страха.
Хеллер в это время снова взял в руки первый прибор.
– Ну-ка, теперь посмотрим, нет ли «подарков» в руках или в другом месте, – проговорил он.
Включенный прибор пополз вверх по туловищу. Я не мог шевельнуться от ужаса. Если прибор работал на определенных волнах, Хеллер вполне мог обнаружить татуировку у меня на груди: «Шпиён». (Написание верное. См. «шпиён» в словарике-ключе. (Примеч. волтариан. пер.))
Согласно инструкциям, пойманный с поличным шпион мог без суда и следствия быть казнен любым офицером. Если только Хеллер прочтет эту надпись, я уже не доживу до суда. Ведь он имел право, и даже был обязан, просто расстрелять меня!
В страхе я следил за передвижением лампочки. Вот она замигала около моих пальцев на руках. Хеллер нашел еще несколько стружек и извлек их тем же способом.
Расширенными от ужаса глазами я продолжал наблюдать за светящейся точкой. Теперь Хеллер обследовал кожу моего живота.
Беззвучно шевеля губами, я начал шептать молитву. Перебрав почти всех известных мне богов, я дошел уже до Иисуса Христа. Я был на волосок от смерти.
Огонек подбирался все ближе.
Вот он уже на моей груди.
Я крепко зажмурился. Сейчас, наверное, жизнь мою оборвет пуля, которая вопьется мне в мозг.
О Боже! Хеллер что-то нашел?!
Я приоткрыл один глаз. Хеллер что-то искал – должно быть, пистолет.
Я посмотрел вниз.
Сейчас индикатор находился как раз на месте татуировки, но реакции не было.
Я вымолил у смерти отсрочку!
Хотел бы я знать, какого из перечисленных мною богов следует благодарить за спасение.
Оказывается, Хеллер нашел и вытащил еще одну занозу.
Потом открыл дверцу шкафа, достал оттуда спецодежду одноразового использования для членов экипажа и бросил ее мне.
Господи, на сей раз пронесло! Но как я испугался! Сердце