– Как строилась работа над сценарием?
– Сначала Сергей Бодров написал основу, потом над текстом работал Луи Гардель. Подключился Рустам Ибрагимбеков. Сценарий переписывался, сокращался от первоначального объема в 200 страниц, кочевал по маршруту: Париж – Москва – Баку – Лос-Анджелес (все сценаристы живут в разных городах). Через два месяца мы имели уже новый вариант. Но из него можно было сделать три разных фильма. Тогда мы с Бодровым проделали последнюю работу и довели сценарий до ума.
– Как складывались отношения с копродюсерами?
– Мы не могли бы сделать этот фильм без НТВ-ПРОФИТ и Игоря Толстунова, который полюбил наш замысел и сам решил стать копродюсером. На Украине нам помог Александр Роднянский (взявший функцию исполнительного продюсера) и его студия «1+1». Если бы фильм снимался как иностранная продукция, нам было бы намного труднее.
– Расскажите о работе с актерами.
– По сравнению с первоначальным это был уже совсем другой фильм. В нем сначала не было места для Катрин Денев. Но потом, как-то очень естественно, для нее появилась роль – хотя и не главная. Поскольку мы дружим с «Индокитая», я предложил Катрин сыграть знаменитую французскую актрису, которая приезжает в Киев на гастроли и помогает нашим героям бежать из страны. Главным для меня был в этой истории Олег Меньшиков. Они с Сандрин Боннер образовали настоящую экранную пару.
– В чем разница между русской и французской школой актера?
– Отличаются не школы, а актерские типы, индивидуальности. Хотя есть и особенности образования. Ваши актеры играют в театре. Не только Олег Меньшиков, но и Татьяна Догилева (встреча с которой стала для меня настоящим подарком), и Богдан Ступка. Это, кстати, относится и к болгарским актерам, которые у нас снимались в софийском эпизоде. Киноактеры во Франции, как правило, не играют в театре: у Сандрин Боннер был один-единственный опыт, Катрин Денев играла театральных актрис только в кино – в «Последнем метро» и в нашей картине. Катрин не училась в актерских школах, никогда не выходила и не выйдет на сцену. Она – кинодива Божьей милостью.
– Вы были номинированы на «Оскар» за роль в «Индокитае», но награду тогда получила Эмма Томпсон. В одном из интервью вы сказали, что уже никогда не получите своего «Оскара». И все потому, что каждая ваша роль высечена из куска мрамора. А Эмма Томпсон…
– Я сказала, что сделана из куска мрамора? Не помню такого. Мне столько приписывали, чего я никогда в жизни не говорила.
– Я понял это как метафору классического типа актрисы. Которую вы противопоставили актерам и актрисам постмодернистского типа.
– К какому же вы меня относите?
– К обоим. А после ваших ролей в фильмах «Танцующая в темноте» и «8 женщин» – скорее все же ко второму. Скажите, ходите ли вы в кино – не на официальные премьеры, а как обычный зритель?
– Да. Я люблю ходить в кино и нуждаюсь в этом. Предпочитаю открывать новые фильмы на большом экране. А пересматривать уже можно по телевизору. Вот вы часто смотрите новые фильмы на видео?
– Стараюсь этого не делать.
– Меня поразило в Америке, что журналисты смотрят кино преимущественно на видео. Ведь это совсем не то же самое. Не то изображение, не тот звук.
– Как вы сегодня расцениваете свой голливудский опыт?
– Я не так уж много снималась в Америке и никогда долго там не жила. Как только кончались съемки, возвращалась во Францию, для туризма не было времени. Чтобы судить о Голливуде, нужно пробыть там минимум полгода. Знаю только, что жить вне съемочной площадки в Лос-Анджелесе, этом мегаполисе без центра и коммуникаций, нелегко.
– Какой фильм стал основополагающим для вашей карьеры в кино?
– «Индокитай». Я впервые снимался с такой большой звездой, как Катрин Денев.
– И как это было?
– Она – очень сильная женщина, настоящий лидер, при этом чрезвычайно женственная. Вместе с Катрин мы открывали эту удивительную страну – Вьетнам, которая была еще тогда полузакрытой, где не было машин и многих других атрибутов цивилизации. Это было романтично, волнующе и очень полезно в профессиональном смысле: я впервые так глубоко прочувствовал свою роль.
Эта глава написана при участии Елены Плаховой
Белокурый конформизм. Пленница гламура
Меня неотступно преследует мысль не о прожитых годах, а о прожитом дне. Я весь день лукавлю с собой. Стараюсь сделать куда больше, чем задумывала. Сплю мало. Бывают дни, когда все получается, и кажется, что тебе 25 лет. Пока есть энергия, возраст не имеет значения. Иногда дымка становится черной: в моем возрасте это уже нормальное явление. Но пока я могу делать то, что хочу, с более молодыми, чем я, режиссерами, все в порядке. Будучи подростком, я жила ожиданием будущего, сегодня я не заглядываю далеко, но все будет нормально до тех пор, пока окружающие меня люди не будут относиться ко мне слишком серьезно. Среди зрителей много таких, которым я совсем не нравлюсь. И прекрасно! Меня это не пугает. Это даже успокаивает, так как иначе я бы почувствовала, что победила рутина.
Самой сильной и самой слабой чертой ее очарования можно назвать тусклый свет, просачивающийся иногда из глубины ее карих глаз и позволяющий угадать надлом, прячущийся за белокурой безмятежностью.
Действующие лица:
Ив Сен-Лоран
Жан Орель
Жан-Клод Бриали
Сэми Фрэй
Сесиль Сен-Лоран
Изабель Аджани
Ален Кавалье
Мишель Пикколи
Робер Капни
Ханна Шигулла
Клод Лелуш
Анук Эме
Жак Дютронк
Серж Гинзбур
Клод Берри
Кристиан Маркан
Жан-Луи Трентиньян
Жерар Депардье
Джейн Биркин
Филипп Лабро
Франсуаза Саган
Симона де Бовуар
Жан-Луп Юбер
Бернар Жиродо
Ришар Боринже
Наоми Кэмпбел
Николь Гарсиа
Тони Маршал
Уильям Херт
А также
Морис Дорлеак
Время действия:
1968–2002
Место действия:
Париж, Гавр, Лазурный Берег (Франция)
Квебек (Канада)
Нью-Йорк (США)
Фильмы:
Манон-70
Смятение
Если бы начать сначала
Только вдвоем
Я тебя люблю
Белая королева
Вандомская площадь
Рядом с раем
В 1967 году, помимо «Бенжамена», Денев играет еще в одном фильме, сюжет которого пришел из XVIII века – «Манон-70». Но именно эта, совсем не выдающаяся лента кладет начало другому сюжету, вполне современному, который пройдет через всю жизнь Катрин Денев и в котором она предстанет «героиней гламура». Слово glamour, означающее блеск, глянец, ассоциируется с миром светских журналов и рекламной индустрии. Совсем еще недавно одна коллега – маститая критикесса – упрекнула меня, заметив, что «людям определенного уровня» не следует употреблять этот заморский новояз, разве что иронически. Но гламур настолько укоренился в российской жизни, что ирония мне кажется неуместной, даже если придется пожертвовать уровнем.
История Манон Леско, рассказанная аббатом Прево, в фильме Жана Ореля без остатка погружена в современность; можно даже сказать, что это совсем новая история, в которой проступают контуры прежней, известной. Или извечной. Денев верила в талант Ореля, ценила его картину «О любви». Верила и в своих партнеров – Жан-Клода Бриали и Сэми Фрея (последнего она хорошо знала и сама убедила режиссера пригласить именно его на роль кавалера де Грие). И тем не менее, говоря впоследствии об ошибках, которые совершила и которые должна признать, актриса назвала в первую очередь «Манон».
Ее героиня лишилась всяких признаков индивидуальности и превратилась в красивую дорогую вещь. Как писали критики, мы видим «современную девушку, каких много, которая гонится за наслаждением и деньгами, и от этого история теряет свою привлекательность». Правда, процитированный Робер Шазаль из «Франс-суар» признает далее, что Катрин Денев «несет весь фильм на своих прекрасных плечах». Но это скорее относится к области журналистских комплиментов. Уникальные данные актрисы, вносящие в самые современные коллизии классический аромат прежних веков, послужили на сей раз обратной задаче: создать образ «модерновой» Манон, которая уже в 1967 году была объявлена Манон-70, то есть героиней, бегущей впереди прогресса. И так же как Вивальди и Россини были стилизованы в фильме Сержем Гинзбуром, так и Прево оказался подчинен моде и вкусам текущего дня.
Это не значит, что авторы отказались от потуг на глубокомыслие и легкого антибуржуазного пафоса. Через всю картину проведена параллель между декадансом эпохи рококо, в которую жил автор «Манон», и изысками пресыщенного современного общества. Если тогда все же встречались всепоглощающие страсти, как у де Грие к Манон, то главная страсть, владеющая героями фильма, – это желание жить в роскошных городах, носить дорогие наряды, и за это они готовы платить любую цену.
У Прево герои переживали драматический урок измен и ошибок. У Ореля Манон холодна, расчетлива, интригует с сильными мира сего, а потом возвращается к де Грие как самому предпочтительному любовнику. При этом ей удается полностью подавить благие порывы своего возлюбленного, которому ничего не остается, как смириться с ролью сутенера и сводника. Де Грие открывает наслаждение чувствовать себя обманутым и получает мазохистское удовольствие от того, что делит Манон с богатыми бездельниками. Это позволяет героям не только решать материальные проблемы, но и удовлетворять свою чувственность. Ту роль, которую в интригах эпохи рококо играла для вуайеров ширма, взял на себя магнитофон, с помощью которого можно услыша