А Золотой Полой, по красноборским сказаниям, стал так называться после того, как туда Ермак сбросил часть золотых вещей перед походом в Сибирь.
В соседнем Котласском районе жители деревни Федотовской уверяют, что Ермак располагался рядом с ними, указывая на холм, который тоже называется Ермаковой горой, и на Ермаков ручей. «Строгановская вотчина – Сольвычегодск! А мы к Сольвычегодску ближе! Поэтому Ермак здесь у нас и располагался!» – говорят проживающие в Федотовской селяне.
Да и в Вилегодском районе уверяют, что Ермак, отправляясь на завоевание Сибири, проходил через их края, и даже следы от его перехода остались. В частности, местный краевед А. Байбородина хранит у себя различные камни, по ее мнению, некоторые из них представляют собой прижизненные скульптурки атамана и его соратников. Так это или не так, кто знает, но несомненно одно – желание людей приблизить себя и свой район к легендарному покорителю Сибири.
Именно с подачи сибирских историков зародилось мнение, что Ермак родом из наших мест. В публикации академика А. П. Окладникова есть следующие строки: «Сейчас все больше становится сторонников у самой молодой – северной версии, утверждающей происхождение Ермака с Двины. Ее берега и по сей день хранят память о герое в названиях деревень, проток, холмов, склонов, покосов, даже Ермакова лестница есть». А в кратком летописце сольвычегодского происхождения есть и такие строки: «На Волге казаки, Ермак атаман, родом з Двины з Борку… разбили государеву казну, оружие и порох и с тем поднялись на Чусовую».
Этот Борок, являясь, к тому же, вотчиной знаменитой новгородской Марфы-посадницы, по мнению В. Н. Булатова, располагается в Виноградовском районе (Булатов В. Н. Русский Север. 2006. С. 262–264). В самом Виноградовском районе ратует за версию вино-градовского Борка директор районного музея Э.В. Малышев. В июле 2002 года наконец-то впервые там удалось провести «День Ермака» с открытием памятного камня на месте, где, по сохранившимся легендам, располагался родовой дом Ермака. На камне прикреплена табличка с надписью: «Ермаку отборчан». Мы уже давно занимались проектом под названием «Ермак-регион» и после проведения «Дня Ермака» и начала подготовки выставки, посвященной легендарному атаману, решили собирать все истории и легенды о великом земляке. Так судьба забросила меня в Красноборский район. Как выяснилось, и там очень многое связано с Ермаком. У известных купцов Строгановых, снаряжавших нанятого ими атамана для похода в Сибирь, там располагалась одна из крупнейших солеварниц. Это была Солониха, ныне – курорт. Неподалеку от неё располагается место под названием Шоломя. С Шоломя и связаны многие местные легенды. «Это Ермак шёл ломя», – шутят красноборцы.
Рассказывают, что Ермак, расположившись в Шоломя и ожидая, пока оснастят его отряд и доукомплектуют людьми, – ведь минимум треть отряда, отправившегося в Сибирь, состояла из уроженцев Поморья или (ещё по одной версии) из пленных ливонцев, подаренных Иваном Грозным (или проданных) купцам Строгановым, – влюбился. Его возлюбленная была родом из Шоломя.
И кто знает, может, какие-то из потомков Ермака сейчас бегают по красноборскому краю. С этой ли возлюбленной связана красивая сказка о двух лебедях, сопровождавших струги Ермака в походе и умерших тогда, когда погиб казацкий атаман и скончалась, узнав о его гибели, возлюбленная, сказать сложно.
Но эта история обошла все края, связанные с покорителем Сибири. По крайней мере, мне ее рассказала уроженка Казахстана как одну из казахских сказок о Ермаке.
Рассказывают и другую историю. Перед уходом в Сибирь Ермак задумался о том, куда девать добро, приобретённое во время разбойных казачьих гуляний по Волге, после которых и пришлось наниматься к Строгановым, чтобы в Сибири укрыться от царского гнева. Но не отдавать же воеводам Ивана Грозного приобретённое с боем на волжских просторах барахло (или, как говорили, – «зипуны»), но и в Сибирь с собой тащить несподручно.
Вот и решил атаман Ермак сотоварищи припрятать лишнее. Сбросил он добро в несколько глубоких двенадцатиметровых колодцев и забросал их землёй. Пробовали, говорят, отдельные искатели сокровищ рыть, но безуспешно. Снаряжения соответствующего не имелось – ни миноискателей, ни щупов. Да и место точно никто указать не мог. А может, и не хотел.
Есть клад Ермака на самом деле или нет? Мне приходилось организовывать несколько экспедиций для сбора материалов об Ермаке, мы символически проводили поиски кладов, хотя цели такой не было. Наша задача была привлечь внимание к теме пребывания казачьего атамана на Севере. С этой целью было написано ряд статей, снято несколько фильмов и сюжетов, проводились Дни Ермака в Виноградовском районе, устраивались на базе краеведческого музея Ермаковские чтения. Тема родины Ермака в архангельских краях звучала, но не хватало чего-то для её окончательного утверждения. А именно того, что Ермак являлся донским казачьим атаманом, что также трудно было подвергнуть сомнению. Но тут же возникал вопрос: почему именно Ермака призвали покорять Сибирь Строгановы? Как это донской казак отправится в неизвестные сибирские земли, как найдёт дорогу в этих водяных артериях Сибири?
Но это все объясняется, если вспомнить о новгородских (в том числе и двинских) ушкуйниках, которые основали казачьи станицы на Дону, влившись в казачье братство. Об этом убедительно писали и приводили во множестве собранные доказательства историки прошлого Е. Савельев и Е. Ознобишин, в том числе и описывая типичную внешность казаков, произошедших от новгородцев. Ермак Тимофеевич четко подпадает под эти описания. А самое главное – объясняется, почему донской атаман является уроженцем Поморья.
В момент гибели ему было уже за шестьдесят лет. Значит, он родился в 1520-е годы, то есть в период заселения Дона непокорившимися новгородскими, многие из которых были двиняне, ушкуйниками. Далее из этого вытекают две версии. Первая – он собственно родился на Севере, в селе Борок, после чего направился к своим родственникам, которые стали казаками на Дону.
Они в период молодости Ермака принимали участие в осаде Казани, придя на помощь царю Ивану Васильевичу, которого ещё не успели прозвать Грозным. Действовали там казаки умело, это они взорвали башню, образовав пролом, через который русские войска проникли и взяли неуступчивый город. По многим легендам и летописям, среди них был и атаман Ермак. То, что он стал атаманом в молодые годы, можно объяснить тем, что он был из известного новгородского рода, так как среди ушкуйников встречалось немало бояр.
Версия вторая – что родился он уже на Дону, но на Севере у него осталась родня, которая продолжала жить в Борке или поблизости. И недаром Строгановы, будучи новгородского происхождения, решили призвать атамана, близкого им по происхождению, а то и по крови. Обе версии вполне имеют место быть. Надо отметить, что первая версия говорит более за то, что Ермак происхождением из Борка, что теперь располагается на территории Виноградовского района, так как именно там находились земли знаменитой Марфы-посадницы, или, как ее правильнее называть, – Марфы Борецкой. Вторая же версия соотносится более с красноборским Борком, который находится поблизости от Черевково – вотчины Строгановых.
Поэтому и донской казак Ермак остановился станом в землях своих ушкуйничьих предков, пока его готовили в поход Строгановы. Поэтому и верно заявление донских казаков, чьим потомком и автор этих строк является, что Ермак родился на Дону. Но не исключён и тот вариант, что не родиной, а прародиной Ермака является виноградовский Борок. Просто связи рода Строгановых с Борецкими были очень тесными, и что в этом случае более удаленный Борок для них имел важное значение. Зато одно можно утверждать, рассудив логически, что Ермак – донской казак, родом из новгородцев, живших на Северной Двине. Не зря Ермак потом отправился «за зипунами» на Волгу, по которой так славно походили ушкуйники, те места им также были хорошо известны.
Жители Новгородской республики были почти поголовно грамотными. Ушкуйники, несомненно, оставляли свои записи, зарисовки, подобия карт, возвращаясь из походов. Не исключено, что такие описания и схемы имелись у Ермака, ведь он не плутал, ища пути по, якобы, неизвестной Сибири. Потом, вспомните описание Ермака его спутниками, донскими казаками. Тот же историк Савельев прямо говорит, что они были новгородского происхождения, приводя в доказательство грамотный, ёмкий, образованный язык, который в то время оставался лишь у новгородцев и их потомков.
Как на тихом Дону да близ хутора Пухлянского собирались юные казаки, а называлось то собрание всероссийским конкурсом «Кому из нас атаманом быть?». И выступили на конкурсе молодые казачата, все в возрасте от 14 до 17 лет, представители семи казачьих войск: Донского, Кубанского, Тверского, Центрального, Забайкальского, Оренбургского, Сибирского.
И вот решение жюри: первое место и звание атамана 2011 года присудить юному Ивану Лихоносу из Кубанского казачьего войска; второе место – Владиславу Красуле, Оренбургское казачье войско; третье место – Виктору Вешкину, Терское казачье войско.
Более никто подобными литературными данными не владел в тот период, стоит почитать письма и донесения московских служилых людей и бояр. Савельев, правда, делал вывод, что Ермак из азовских казаков, так как он был очень набожен, а новгородцы особой набожностью не отличались. Нет, они, конечно, все были православными, крещёными людьми, но сохранили языческие обряды, о которых мы писали выше, и принесли их на Дон.
Но если Ермак был из двинских новгородцев, то его набожность вполне объяснима. Уже существовала Соловецкая обитель. Север и, в частности, непосредственно Поморье в тот период 15–16 веков являли миру большое количество святых. Это влияние не могло не докатиться до места рождения Ермака. Этим и объясняется его набожность. Одновременно народные былины, легенды, позднейшая историография несколько идеализировали образ покорителя Сибири. Что, впрочем, заслуженно.