— Видел уже новости в сети? — спросил Чак. — WikiLeaks опубликовали планы Пентагона по бомбардировке Пекина.
Я лишь пожал плечами в ответ, мои мысли занимала Лорен. Я вспоминал, как впервые её увидел: она шла с друзьями вдоль кирпичных стен Гарварда и смеялась. Я только поступил на деловое администрирование, потратив на это деньги, вырученные с продажи своей доли в стартапе, а она поступила на юридический. Мы оба мечтали о том, чтобы изменить мир к лучшему.
— В новостях столько шума подняли, — продолжил Чак об утечке из Пентагона, — но мне кажется, на пустом месте. Отработка сценария, обычные учения.
— Ага, — только и ответил я, не в силах отвлечься от мыслей о Лорен.
Вскоре после нашего знакомства оживлённые дискуссии в пивных на гарвардской площади привели к страстным ночам в постели. В своей семье я был первым, кто поступил даже не в Гарвард — в университет вообще — и я знал, что она из какой-то состоятельной и аристократичной семьи, но на тот момент эти различия казались совершенно неважными. Мы же жили в Америке, а меня впереди, несомненно, ждало большое будущее. Она хотела сбежать от своей семьи, а я хотел её саму и всё, что она собой олицетворяла.
Мы поженились вскоре после выпускного, сбежали ото всех и обосновались в Нью-Йорке. В восторге от нашего поступка её отец не был. Почти сразу после женитьбы Лорен забеременела — этого мы не планировали, помог случай. Но этот же счастливый случай разрушил весь наш крохотный мир, к которому мы только начали привыкать.
— Ты меня вообще всё это время не слушал? И не отпирайся.
Мы с Чаком уже поднялись из подвала и стояли на тротуаре Двадцать четвёртой улицы. Шёл дождь, холодное серое небо было под стать моему настроению. Ещё неделю назад было тепло, но за последние дни температура резко упала.
Этот отрезок Двадцать четвёртой улицы между Пирсом Челси и Гудзоном был тихим закоулком: в ряд по обе стороны дороги стояли машины, окна прятались за решётками, вдали слышались гудки автомобилей на Девятой авеню.
К нашему дому примыкала мастерская по ремонту такси, и под её грязным навесом стояла группа рабочих: они курили и смеялись над чем-то. Чак договорился, чтобы воду ему доставили прямо к гаражу.
— Ты в порядке? — спросил Чак, несильно хлопнув меня по плечу.
Мы протиснулись сквозь толпу таксистов и механиков к грузовой платформе, стоящей возле гаража, и взяли еще несколько бутылей воды.
— Прости, — немного помедлив, ответил я и крякнул, поднимая бутыли. — Мы с Лорен…
— Ну да, Сьюзи мне говорила. Значит, Лорен уехала в Бостон на собеседование?
Я кивнул.
— Мы живем в квартире за миллион долларов, но этого недостаточно. Когда я рос в Питтсбурге, я не мог даже представить себе, что однажды буду жить в подобной квартире. Я был младшим партнёром в фонде венчурного капитала по работе с социальными сетями, и наша квартира далась мне весьма нелегко, но даже тогда я считал, что не имею права позволить для нас ничего меньшего.
— Она тоже не могла представить себе, что у неё будет такая квартира — всего за миллион долларов, — сказал он, смеясь. — Да ладно, ты же знал, что тебя ждёт.
— И она постоянно проводит время с Ричардом, когда я на работе.
Чак остановился и опустил свои бутыли с водой.
— И думать брось об этом. Согласен, он скользкий тип, но, по-моему, ты недооцениваешь Лорен.
Он провел карточкой по сканеру у заднего входа. Когда после двух попыток замок не открылся, Чак стал рыться в кармане в поисках ключа.
— Постоянно эта фигня не работает, — пробормотал Чак. Он, наконец, открыл дверь и повернулся ко мне. — Просто дай ей немного времени и свободы, чтобы она во всём смогла разобраться. Для женщины тридцать — это не шутка.
Он придержал дверь, и я вошёл первым.
— Наверное, ты прав. Так о чём ты там говорил?
— О сегодняшних новостях. В Китае всё выходит из-под контроля. Ты не смотрел? Сжигают флаги посольств, грабят американские магазины. FedEx[6] заявил, что им пришлось прекратить операции в Китае — даже доставку вакцин в области, где произошли вспышки птичьего гриппа — а теперь Анонимус угрожает напасть на них в ответ на это.
Об Анонимусе, группе хактивистов,[7] всё чаще и чаще было слышно из новостей. Наконец, мы с Чаком снова спустились в подвал и поставили бутыли с водой на место.
— Поэтому ты делаешь запасы?
— Нет, это просто совпадение. Я тут прочитал о том, что количество кибератак на Министерство обороны увеличилось в разы.
— Министерство обороны кто-то атакует? — с тревогой спросил я. Очевидно, Чак стал интересоваться кибермиром с того времени, как я упомянул о нём на барбекю. — Это серьёзно?
— Не особенно. На Министерство устраивают такие атаки по миллиону раз на день, но теперь они становятся более нацеленными. И я волнуюсь, что кто-то планирует что-то в аналоговом мире.
— Аналоговом?
Он улыбнулся.
— Интернет — это цифровое пространство, но мы, — он помедлил для пущего эффекта, — находимся в аналоговом мире, усёк?
Мы отворили заднюю дверь и снова вышли под дождь.
— Господь всемогущий, у тебя появился новый повод для паранойи.
Чак рассмеялся:
— Сам виноват.
Мы вернулись к гаражу и обнаружили там нашего соседа Рори, который разговаривал с одним из мужчин из мастерской.
— Жажда замучила? — хохотнул Рори. Должно быть, он видел, как мы таскали бутыли. — Куда вам столько?
— Не люблю неожиданностей, — ответил Чак и кивнул мужчине, с которым разговаривал Рори.
— Майк, это Стэн. Он управляет этой мастерской.
Я протянул Стэну руку.
— Рад встрече.
— Не уверен, как долго мне еще осталось тут управлять, — сказал Стэн, пожав мне руку. — Учитывая обстоятельства.
— Раньше у нас были Боб Хоуп и Джонни Кэш, — сочувственно сказал Чак. — Теперь не осталось ни надежды, ни денег.[8]
— Совершенно верно, — рассмеялся Стэн, и к его смеху присоединились остальные таксисты.
— Нужна помощь? — спросил Рори.
— Нет, спасибо, — ответил Чак. — Осталось немного.
Мы пошли обратно с ещё четырьмя бутылями воды.
17 декабря
— Ты не мог бы дать мне свою кредитку?
— Зачем?
— Все мои заблокированы, — раздраженно ответила Лорен.
Она стала жертвой кражи персональных данных сразу после Дня благодарения. Кто-то начал набирать кредиты на ее имя, создавая учетные записи в торговых системах. Полный бардак.
— Я могу дать свою, — ответил я, — но можешь даже забыть о том, чтобы что-нибудь заказывать.
Мы завтракали. Я ел овсянку, а Лорен пила кофе, бродя по просторам Интернета на своем ноутбуке. Люк играл в любимую игру: скорми кусочки фруктов собачке.
Эллароза бормотала что-то, сидя на коврике напротив телевизора. В то время как Люк был крепышом для своего возраста, Эллароза была миниатюрной, совсем маленькой для своих шести месяцев. Волосиков у нее еще было не много, но и те, что были, всегда торчали в разные стороны, словно рыжее птичье гнездышко. Ее глазки, широко распахнутые, всегда смотрели внимательно, разглядывая все, что происходило вокруг. Мы присматривали за ней несколько часов, чтобы Сьюзи могла сбегать по магазинам.
Сегодня я был дома. За неделю до Рождества мой бизнес полностью замер; настало просто отличное время, чтобы разобраться с бумажной работой и счетами. Кухонная стойка была завалена кипами бумаг и заметками, которые я пытался хоть как-то систематизировать. Непроизвольно я взял свой смартфон, чтобы проверить новости в соцсетях. Ничего нового.
— Что это значит?
Я уже устал и с нетерпением ждал окончания праздников — она же до сих пор была как заведённая и готовилась к различным встречам.
— До Рождества ещё больше недели. Я закажу однодневную доставку. Амазон в этом году пообещал…
— Не в Амазоне дело.
Взяв с кухонной стойки пульт от телевизора, я увеличил громкость СNN.
— FedEx и UPS[9] пришлось сегодня остановить работу в связи с, как они заявляют, вирусом, заразившим программное обеспечение систем доставки…
— Просто потрясающе, — Лорен опустила крышку своего ноутбука.
— …обвиняют хакерскую группу Анонимус, которая объявила о своём намерении наказать транспортные компании за прекращение поставок вакцины от гриппа в Китай. Представители Анонимус отрицают свою вину, сообщая, что ими была инициирована только DoS-атака…
— Так куда ты сегодня идёшь? — спросил я.
— …означает потерю сотен миллионов долларов прибыли в праздники, из-за чего экономическая ситуация зайдёт ещё глубже в кризис…
— Встречусь в центре с работодателями. Посмотрю, не получится ли поймать удачу за хвост.
Я выдавил из себя улыбку, чтобы поддержать её.
— Замечательно, дорогая.
И как так произошло, что я начал лгать ей о своих чувствах?
Она начала отдаляться от меня после того, как вернулась из Бостона. Я старался не мешать ей, чтобы она справилась со своими трудностями, но мне казалось, что вместо этого я её теряю. Я вёл себя так, будто мне было всё равно, в то время как всё во мне хотело схватить её, встряхнуть и спросить: «Что, чёрт побери, с тобой творится?».
Вздохнув, она посмотрела в телевизор и снова перевела взгляд на меня. Я встретился с ней глазами, но тут же посмотрел в другую сторону, стараясь не навязываться. Лорен продолжала глядеть на меня, а затем наклонилась, чтобы поцеловать Люка, и прошептала ему что-то на ухо. Потом она быстро взяла со стола ноутбук и пошла к двери.
— Я вернусь сразу после обеда, — бросила она через плечо.
— До встречи, — тихо ответил я, но Лорен уже закрыла за собой дверь.
Она даже не поцеловала меня на прощание.
Я закончил разрезать персик и дал Люку нарезанные кусочки. Тот с озорной улыбкой схватил их и, бросив на пол благодарному Горби, завизжал от счастья. Один из кусочков отлетел в сторону и упал на отчет, который я пытался читать.