Рассказ. Кисловодск– самый театральный город мира.
Поезд припарковали. Объявили Кисловодск. Чего объявлять, то? Всё равно конечная, а то и без вас не понятно, но такой порядок. Это уже второе моё посещение этого города. Такая уж у меня судьба, то ты сидишь месяцами дома, тупо пялясь в телевизор, а потом тебя берут с собой, и на тебя наваливаются все приключения разом. Ах да, забыл представиться, я электронный девайс и меня зовут Ми Бэнд Ту, можно по-русски Моя Банда Два, как вам удобней. Могу мерить расстояние, слушать пульс, считать шаги, определять время и просто глазеть по сторонам, когда меня конечно куда-то берут, а не оставляют в вазочке перед телевизором. Между прочим, одно из самых счастливых мест в квартире, задвинули бы в шкаф, сидел бы в полной темноте и только слушал, а тут я ещё смотрю на экран телевизора. Кстати, в моей семье смотрят канал Культура, Discovery, Историю и много ещё чего интересного, щёлкают правда часто, но им же не скажешь не щёлкать и дайте досмотреть.
Как-то смотрел передачу о Кисловодске на телеканале Культура, забыли сказать самое главное. Кисловодск – это самый театральный город мир. С чего вдруг? А где вы сможете, только прибыв на вокзал, прямо из окна поезда сразу здание театра и здание филармонии увидеть? Собственно говоря, пока я тут размышлял, моя пара уже взяла чемодан и вышли на перрон. Это точно самый театральный город из всех мне известных. Сейчас, пройдя шагов двести, это по дуге, обходя парковку таксистов и соблюдая все пешеходные переходы, мы попадаем на развилку двух дорог. Обе они ведут в гостиницу. Одна идёт прямо и вниз, мимо афиш и здания театра имени В.И. Сафонова, прямо мимо главного входа, и выходит на Курортный бульвар. Вторая дорога идёт направо, и проходит мимо здания филармонии, мимо восстановленной ракушки летней сцены и после переходного мостика выходит к небольшой нарзанной галерее. Других дорог нет, вернее есть, если ты совсем боишься ходить мимо театра, но тогда надо перелазить через рельсы, и идти через горы.
От вокзала, до вместилища искусств, а тут и театр, и филармония, и не под одной крышей, а у каждого музыкального заведения своё место обитания, буквально шагов триста, я-то точно знаю. Ни в одной, даже самой культурной столице, не говоря уже о столице бескультурной, выходя из поезда вы не видите театр, кроме этого города.
В этот приезд мои решили спуститься вниз на Курортный бульвар, пройдя мимо афиш. Эта пара никогда не пользуется такси, а всегда принципиально идёт пешком, волоча за собой чемодан, хотя прекрасно знает, что такси тут стоит копейки. Думаю, на моём циферблате к вечеру будет не меньше двадцати километров, первый день всегда для отдыха и разминки.
Как обычно задерживаемся около афиш. В несколько дней отдыха тяжело поймать много разных выступлений, но мы стараемся. С интересом, все вместе, рассматриваем репертуар и составляем план посещения театра. В эту неделю приехала труппа из одного большого города и каждый день идут концерты, но мои выбирают именно местных артистов. Ура! Поймать аж два выступления за четыре дня, это просто праздник какой-то. Местная труппа ставит классическую пьесу и концерт классической музыки с органом. Эууу. Вы чего? Я не пошутил. У них тут правда орган есть. Здесь всегда хорошо с репертуаром на обоих сценах. Старинный театр шепчет своей энергетикой и до современно, эпатажного искусства здесь не опускаются, ни каких голых артистов и кишечного вокала, всё чинно и цивильно. Яркие афиши зала в Ессентуках мои полностью игнорируют. Местная труппа и местный колорит, аутентичная, можно даже сказать эндемичная театральная культура, вот что интересно, а трястись в электричке за громкой звездой – это не для этой пары.
Немного постояли около афиш гастролирующей труппы. Они, между прочим, из того же города, из которого и мы приехали. Большинство спектаклей я знаю, даже один раз меня одели на один из них, а об остальных, мне подруга рассказывала. Она со мной в вазочке около телевизора живёт, элегантные женские часики с крохотным циферблатом, на котором нет цифр, просто красивые вставки и изящный тонкий браслет. Её постоянно берут в театр, и она мне всегда рассказывает о своих впечатлениях, о публике, об актёрской игре. Зато её никогда не берут в горы, путешествия и на рыбалку. Конечно много у неё женских эмоций, когда она о театре рассказывает, но жутко интересно, да и всегда приятно послушать родную часовью речь.
Наш поезд приходит всегда рано и кассы ещё не открыты, но нам ещё надо чемодан отволочь в гостиницу, попить Нарзана и в горы. Оставление чемоданов, завтрак и облачение в одежду пехотных мулов прошло штатно. А как мне это называть? Моя пара, взяв рюкзак и облачившись в толстовки, двинула по улице вдоль реки, к лестнице на чайный домик. Они на полном серьёзе собрались пройти через чайный домик на Долину Роз, а затем решить, идти вправо, мимо тропы Косыгина и спуститься через Туристическую тропу, не поднимаясь к Малому Седлу, вернуться опять в Долину роз, а затем к Нарзанной галерее, или всё-таки воспользоваться канатной дорогой и подняться на Седло и оттуда спуститься пешком. Я про двадцатку километров на циферблате не шутил, а завтра, они уже пойдут на седло пешком. На самом деле наше всё это не двадцатка, наше всё это тридцатка.
В Кисловодске искусство – это не только театр. Оно тут повсюду. Проходим мимо речки, недалеко от Колоннады. Если встать ни свет не заря и подойти к воде, стараясь не шуметь, то можно увидеть высокого парня, устанавливающего странные фигуры из камней. Он себя называет Гравиталик и выкладывает из булыжников, совершенно не скреплённых между собой, целые шедевры. Камни слегка касаясь друг друга краями, парят в воздухе, образуют фигуры людей, животных, и кажется, что они застыли в падении. Скульптор бродит по воде в высоких болотных сапогах и выставляет свои шедевры, противоречащие всякой разумной физике и логике.
Ряды художников ещё закрыты, да и торговцы только начинают раскладывать товар, зато открыта Нарзанная галерея. Сейчас нам туда. Если кто-то подумал, что пить Нарзан и ходить в Музей это по очереди, то это не здесь. Может где-то в другом городе да, но не в Кисловодске. Само это место является музеем, причём действующим.
Нарзан набираем тот, который тёплый и серный, и идём к выставке минералов. Этот Нарзан нельзя бутилировать, и к его истинному вкусу и запаху можно приобщиться только тут. Это только первая экспозиция, а вторая – это картины местных художников. Вот-так, две экспозиции с бокалом сернистого тёплого. Но пора и в горы.
Вечерело. Я, сейчас, целое предложение одним словом сказал, если кто не заметил. У меня отличное настроение, на циферблате пошёл двадцать четвёртый километр, и мы опять у Нарзанной галереи. Сегодня у нас по плану «Собака на сене», в исполнении местной труппы, но вначале традиционный заход в ряды художников.
Среди картин изображающих старых евреев, кавказцев греющийся в бане с женщиной шестьдесят девятого размера, и ещё нескольких картин с упитанными дамами или совсем тощими моделями, натюрмортов, маринистов и портретистов притаилось несколько художников, практикующих современное искусство.
Каждый желающий в этом городе найдёт что-то своё. Мы прошли мимо картин, которые рисуют и которые покупают. Вот целый стенд картин для бани. Обнажённые, в телесах тётки с раскрасневшимися лицами, веники, плошки, и такие-же их распаренные спутники в набедренных повязках из полотенец. А тут маринисты. Такелаж кораблей сложен, да и кому он интересен? Натюрморты как классика интерьеров, ни убавить, ни прибавить. Есть работы из альтернативных материалов. Есть хорошие вещи и откровенная халтура, как любит говорить хозяйка: «По деньгам».
Мы подошли к месту, где обосновались художники современного направления. С одним из них я виделся в прошлом году, довольно много говорили и смотрели его картины.
– Здравствуйте Антон. – здоровается женщина с художником, а мужчина здоровается с собакой, сидящей рядом.
– Привет псина. – и протягивает руку художнику.
Мастер пожимает руку и улыбается, пёс никогда не отвечает, зато всегда виляет хвостом и преданно смотрит в глаза. У этого художника странные картины, и его зовут Антон Полушин, именно такая его фамилия. Когда-то он перебрался из одной из столиц в Кисловодск, прижился, рисует абстракцию, очень редкое между прочим занятия для горных художников. Обычно они рисуют гранаты, который фрукты, красные такие, натюрморты, голых и не голых женщин, лица людей, моря, пейзажи, очень много лошадей, а вот абстракцию почти никто не рисует. У него хитрая техника, что-то связанное с шелком. Обсуждают картину и идём дальше. Нам надо ещё успеть зайти в гостиницу, попить Нарзана и вернуться в театр, а у меня на циферблате уже за двадцать пять километров. Успеем только сменить кроссовки, скинуть рюкзак и сменить толстовки на что ни будь менее походное, мы идём в театр.
Сегодня мы идём на концерт органа и скрипки. На самом деле там целый симфонический оркестр, но оркестров много, а органов совсем мало. В прошлом году тоже ходили, потому что местных артистов здесь немного, и варианта только два, либо на симфонический концерт, либо в театр, на классическую пьесу. Всё остальное проходит либо в залах санаториев, либо в Ессентуках. Многие выступают по санаториям, там залы больше, но такой энергетики как в этом старом, можно сказать по нашим меркам древнем театре нет нигде. Репертуар давно и много лет обкатывается, и нового пока не захотели вводить, но это как старые фильмы. Разумеется, все видели старые хорошие фильмы, но это не значит, что его смотрят с меньшим удовольствием и как многослойный пирог каждый раз находишь что-то новое.
Закончили очередное произведение. Небольшая пауза, и тут же хлопают. Нельзя же хлопать, в самом начале выступления предупреждали. Грозный голос говорил: «Аплодисменты между музыкальными произведениями не предусмотрены», – и нет, всё равно маленькая пауза и начинают стучать в ладоши. Чего с них взять? Туристы. Но как всё-таки классно. Сочетание классической музыки, современного зала и органа. Зал имени А. Скрябина задумывали как воплощение минимализма, ничего лишнего, но это не знач