Сложив руки крестом на могучей груди, а губы — гусиной гузкой, Анна Никаноровна подвергла кавалера племянницы форменному допросу. Причем тетушку, как ни странно, абсолютно не волновало, какой такой планшет перепутали Баринов и Маргоша (версия официальная) и почему его срочно надо забрать.
Зато ужасно интересовало, «что это еще за красотка» и «в курсе ли Катенька». Марго и Серега чуть ли не хором заверили Анну Никаноровну, что Катенька не только в курсе, но даже пару раз ходила со старой подругой Карпова в спорт-бар.
— Анна Никаноровна, — ворковал Серега, потихоньку придвигая тетушку от лифта к двери квартиры и явно с трудом удерживаясь от цитат из любимого диссера, — ну что вы там себе напридумывали? Маргарита — приличная женщина, мать, жена…
Почтенный дагэ открыл было рот, чтобы поделиться полученными магическим путем сведениями, но Ослик ИА чувствительно ткнул Пи Еца под ребро и утвердительно закивал.
— Почему без колец? — продолжала гнуть свое «полиция нравов».
— Ну какие кольца, — пропела Маргоша, нежно улыбаясь хозяйке квартиры. — Мы же с Ванечкой оба за компьютерами работаем. Всякие колечки, браслетики, часы наручные очень мешают.
— А это кто? — похожий на сардельку палец уперся в грудь почтенного дагэ. Тот пискнул и спрятался за Ослика ИА.
— Это наш хороший друг, теть-Ань, — вмешался Карпов. — Очень уважаемый бизнесмен из Китая. Приехал по делам. Маргарита при нем переводчиком.
— А почему в бабском халате? — не унималась Анна Никаноровна. — И с прической бабской? Он что, из этих… как их там нонче культурно звать полагается?
— Неправда ваша, вредная госпожа! — заверещал оскорбленный в лучших чувствах Пи Ец. — Я красивых женщин люблю красиво любить. Таких, как вы: высоких, толстых и волосатых…
Получив очередной тычок под ребра, почтенный дагэ осознал, что так откровенно демонстрировать свою традиционную ориентацию не стоит, и заткнулся на половине комплимента. Карпов, допихавший хозяйку уже до двери, пустился в объяснения.
— Мода в Китае такая, теть-Ань. И мужчины, и женщины в халатах ходят. Кто хочет, с косичками, кто не хочет — бритый налысо. Вот, — и Серега продемонстрировал подсунутую Маргошей фотку буддийского монаха на экране смартфона.
Наконец, все оборонительные валы были преодолены, стоглазый Аргус ибн Никаноровна утихомирен и уведен Карповым в ближайшее кафе («Должна будешь, подруга. Подкуп квартировладельцев пирожными и кофе — деяние наказуемое!»), и троица очутилась в квартире, где до вчерашнего дня проживал Михаил сын Баринов.
Квартира оказалась чисто убрана, все вещи и бумаги были разложены в аккуратные стопочки или упакованы в коробки. На кровати лежал только матрас: ни постельного белья, ни покрывала не наблюдалось.
— Это — та самая комната! — заявил Пи Ец, оглядывая облезлые ковры на полу и стене.
— Да, богато, — хмыкнул Ваня.
— Ничего не понимаю, — пробормотала Маргоша. — Тетка уже знает, что Баринов не вернётся? Откуда?
— И обыска явно не было, — недоуменно подхватил Ослик ИА.
Пи Ец молча плюхнулся в халате на кровать и прикрыл глаза.
— Эй, почтенный дагэ, ты спать, что ли, собрался? — возмутилась переводчица.
— Не мешай, сестра, — торжественно произнес китаец. — Я зрю!
— И чего зришь? — заинтересовался Ослик ИА. — Мы и так знаем, что панцирь отбыл отсюда вместе с покойным Бариновым вчера утром. Ты видел прошлое, панцирь действительно был тут, но…
— Тот человек был здесь! — выдохнул китаец. — Тот, с лицом покойника, ушел из этой комнаты несколько часов назад с большой сумкой. В сумке было много всяких вещей. Он завернул панцирь священной черепахи в тряпицу и положил между ними. И ушел.
— Несколько часов назад, говоришь? — нахмурилась Маргоша. — Сейчас проверим. В любом случае, надо выяснить, почему хозяйка убирает квартиру, как будто клиент уже съехал.
Анна Никаноровна с готовностью взяла у Сереги трубку. Не успела Маргоша что-то сказать, как «толстая, волосатая женщина» сердито забубнила:
— Если что пропало — сами разбирайтесь. Что было — собрала. Миша сказал, на днях вернется и все увезет. Так что ищите его и забирайте, что вы там перепутали! Хоть бы предупредил заранее. Вот жильцы пошли — в день отъезда сообщают…
— Анна Никаноровна, — настойчиво перебила Маргоша, — а откуда вы знаете, что Михаил съехал?
— Так сам же с утра позвонил и сказал, — сварливо ответила квартирная хозяйка. — Я-то думала, ещё с недельку поживет…
— Баринов вчера сказал, что съезжает с квартиры? — нахмурилась Маргоша.
— Ладно бы вчера! — возмущенно вскричала Анна Никаноровна. — Сегодня звонил!
— К-как сегодня? — опешила переводчица.
— Вот я и говорю — жильцы пошли! А мне теперь срочно кого-то искать…
Маргоша потрясла головой, стараясь вытряхнуть из нее замелькавшие в воображении картины с зомби-трупом Баринова в главной роли.
— Даже не дождался меня! Хорошо хоть деньги за квартиру оставил! — бубнила хозяйка.
— Бред какой-то! — пробормотала Маргоша, попрощавшись с Анной Никаноровной.
— Почему же? Кто-то ей позвонил от имени Баринова, — сказал Ваня.
— Это ясно. Только непонятно — зачем!
Внезапно почтенный дагэ завел очи к потолку, бухнулся на колени и, так, не вставая с колен, пополз в сторону журнального столика. Время от времени Пи Ец тормозил, но исключительно ради того, чтобы приложиться лбом об ковер и всуе помянуть Небесную Черепаху.
Заинтересованные Маргоша и Ослик ИА отвлеклись от своих дел и наблюдали за китайцем.
Добравшись до угла, где стоял журнальный столик, на котором лежали покет-буки и газеты, Пи Ец вытащил из-под стопки книг красный кусок шелка. На дорогой ткани золотом была вышита Волшебная Черепаха, возносящаяся на облаке прямиком к дворцу Небожителей.
— И что? — поинтересовалась Маргоша, когда почтенный дагэ принялся победно размахивать красным флагом. — Тут этой китаистики — вся квартира завалена. Баринов явно ее коллекционировал. Выбирай, что душеньке угодно: вон две вазы, статуэтка, картина, свитки.
— Дорогая сестра, дорогая сестра! Это не просто рисунок на шелке. Посмотри, это воистину знак, оставленный нам всем, нет… мне, мне, бедному Пи Ецу Небесной Черепахой!
— «Братик», — осторожно заметил Ослик, — ты бы оставил уже божественного рептилоида в покое. Ты, конечно, перед ней сильно провинился, но из этого не следует, что она тебе будет всюду подсказки раскидывать.
— О, глупые не катайские людишки! Прости их, великая Черепаха! — возопил почтенный.
— Но-но, — Маргоша погрозила пальцем. — За глупых можно и по лысине получить. Давай, рассказывай, чем тебе этот рисунок так глянулся. На мой взгляд, новодел века ХIХ-го, не особо и ценный.
— Смотри сюда, сестра, — торжествующе произнес Пи Ец. — Видишь, вот тут, в самом нижнем углу, ничтожный я, рыдая, воздеваю руки к небожительнице.
— Вижу. И что? Тебя так радует, что ты своим позорным поступком в веках «прославился»?
— О, сестра, как ты могла такое подумать? — в глазах китайца появились слезы.
Маргоше стало неловко.
— Извини, но я, правда, не понимаю…
— Посмотри, что у ничтожного меня в руках.
— Панцирь. Да, рисунок точно отражает все детали рассказанной тобой истории. Но нам-то с этого какой прок?
— Я чувствую, что от одного вида священного панциря мои колдовские силы увеличиваются… И вот, вижу я, как сегодня утром ваш труп, будучи совсем живым и пышущим здоровьем, собрал здесь свои личные вещи и предметы, потребные для жизни, и уехал на большой черной безволовой повозке.
— Опять живой труп? Почтенный, ты точно в порядке? — вздохнул Ослик.
— Да-да! Я точно в порядке, и свет черепаший озаряет мой разум. Я даже вижу, что глупый труп уронил, в спешке собираясь бежать отсюда.
Почтенный Пи Ец встал на четвереньки и полез под диван. Объемный, набитый рисовыми колобками и димсамами животик сильно мешал процессу, но китаец все же уместил свое тело под диваном.
— Нашел! — торжествующе произнес он и высунул наружу руку, протягивая визитку.
Маргоша сморщила носик, увидев розовый, пахнущий духами картонный прямоугольник. «Массаж для мужчин. Сабина. Телефон…» Ваня покраснел и поспешно сунул визитку в карман пиджака.
— Правильно, — одобрила Маргоша. — Может, пригодится.
— Как ты могла такое подумать?! — у детского сказочника покраснела даже шея. — Я собирался выкинуть эту пакость!
— Как «выкинуть»? — ахнула Маргоша. — Не вздумай! Баринов или убийца могли побывать у этой «массажистки»! А если у нее остался телефон убийцы? Нам обязательно надо поговорить с этой Сабиной или как там ее на самом деле зовут! Позвони даме, договорись о встрече…
— Ни за что! — патетически возгласил Ослик ИА, делаясь похожим на настоящего ослика.
— Ну не мне же к ней идти! — резонно возразила переводчица.
— Почтенные, вы снова заняты совсем не тем, чем нужно! Вместо того, чтобы обсуждать совершенно неважные вопросы, вытащите меня отсюда! — потребовал из-под дивана Пи Ец.
Наполненное вкусностями пузико не выпускало обладателя обратно, и китаец застрял под диваном.
— Сейчас, братец, — вздохнула Маргоша. — Будет как в сказке — тянут-потянут, вытянуть не могут. Вань, посмотри, по-моему, он застрял. Давай руку, почтенный дагэ!
— Еще чего! — возмущенно отозвался Ослик ИА. — Не позволю даме вытаскивать эту разъевшуюся репку!
Он рывком приподнял диван, и почтенный дагэ выкатился прямо к ногам переводчицы. Напоминал он при этом не репку, а не менее известного сказочного героя — колобка.
Ваня плюхнул диван на пол, потом совершенно непочтительно, за шкирку поднял китайца и поставил на ноги.
— Вань, — вкрадчиво начала Маргоша, оценивающе разглядывая Пи Еца, — дай-ка ту карточку. По-моему, почтенный дагэ в этом деле может очень даже пригодиться!
— В каком деле, сестра? — подозрительно нахмурился китаец.
— Надо поговорить с красивой женщиной, уважаемый, — хищно улыбнулась Маргоша. — И осторожненько узнать, был ли у нее Баринов или его убийца.