У Ган как герой современных преданий обычно пользуется сочувствием рассказчика и слушателей. В чжэцзянском повествовании, зафиксированном в середине XX в., У Ган оказывается благодетелем человечества: он дарит людям семена лунного коричника, которые используют для ароматизации вина. Другой текст, тоже записанный в провинции Чжэцзян, но уже в 1980-е гг., сообщает подробности о том, как У Ган попал на Луну. По этой версии У Ган – воин, который охранял южные небесные ворота. Он завел роман с Чанъэ, которая изображена горничной небесной богини Государыни царицы (Ванму няннян; см. Си-ван-му). Царица пожаловалась Нефритовому императору, и тот сослал У Гана в лунные чертоги рубить дерево – на этот раз тоже сал. Чтобы обойти вокруг этого огромного дерева, нужно потратить 49 дней. Чтобы повалить его, надо рубить 360 дней подряд без отдыха. Но У Ган никогда не закончит свою работу: Небесный пес (Тянь гоу) бога Эр-лана[12] по поручению царицы каждый раз спускается, чтобы украсть его обед, и дровосек отвлекается на погоню.
В хэбэйском предании, записанном примерно в то же время, У Ган также связан с Чанъэ, но по-другому. Он привратник и заодно садовник, но на земле, в доме стрелка И и его жены Чанъэ. Старый У Ган, видя, что Чанъэ несчастна с мужем, учит ее разбираться в травах, угощает вином, настоянным на цветах османтуса, и всячески заботится о ней. В конце концов она, решив бежать на небо, делится с У Ганом снадобьем бессмертия, и они оба поднимаются на Луну.
Литература
Юань Кэ. Мифы древнего Китая. М.: Наука, 1987. С. 317.
Чжунго миньцзянь гуши цзи чэн. Чжэцзян (Свод китайских народных повествований. Чжэцзян]. Пекин: Чжиши чаньцюань, 2003. С. 31–32.
Чжунго миньцзянь гуши цюань шу. Хэбэй. Тан сянь цзюань (Полное собрание китайских народных повествований. Хэбэй. Том [уезда] Тан). Пекин: Чжиши чаньцюань, 2011. С. 42–44.
Chennault C. L. The Reclusive Gui – Cinnamon or Osmanthus? // Early Medieval China, 2006 (1). Pp. 151–181.
Часть 2. Погодные божества
Сельское хозяйство продолжает занимать ведущее место в экономике Китая, а на протяжении большей части истории страны его роль была еще более существенной. Это обусловило обилие в китайской мифологии больших и малых богов с разной специализацией и разной степенью могущественности, к которым можно было обращаться в случае неблагоприятной для посевов погоды, а также демонических существ, которых надо было вовремя распознать и понять, как от них защищаться.
В этой главе речь идет о духах засухи (ба), смерча и града (дракон с обрубленным хвостом – дуаньвэй-лун), а также дождей (Юй-ши и Шуй-му). Демон ба известен китайской письменной традиции значительно дольше, чем два других божества. Однако следует помнить, что, сохраняя название, это существо меняло характеристики, гендер, нрав, обретало разного рода телесность, теряло связь с небесными божествами. Единственное, что оставалось неизменным, – его возможность и склонность вызывать засуху. Юй-ши демонстрирует не меньшую долговечность, чем ба, но несколько меньшую изменчивость: личные имена и внешность его могут быть разными, но в большинстве случаев, хоть и не всегда, это бестелесный, пусть и антропоморфный, податель дождя.
При этом условность нашей классификации наглядно проявляется и здесь: ба — это не только погодный дух, но и демоническое существо. Шуй-му (Мать Воды) – не только погодное божество, подательница дождей, но и покровительница местности, и стихийный дух одновременно. Дракон с обрубленным хвостом – это не только дух, но и животное: драконы воспринимались не как сказочные чудища, а как обыденная часть природного мира, пусть и редко доступная наблюдению. И несмотря на то, что Дуаньвэй-лун и Шуй-му – это персонажи поздней народной мифологии, они не менее многолики и противоречивы, чем древняя Засуха.
Ба
Ба
Ба, Нюй-ба (Дева ба) или хань ба (засуха ба) – божество засухи (преимущественно в женском обличии) в древних и средневековых народных верованиях; в поздней мифологии этот образ был переосмыслен в полностью демоническом ключе.
Раннее упоминание о ба встречается в оде «Млечный Путь» («Юньхань») «Канона стихов» («Ши цзин», X–VI вв. до н. э.). Это демон, с санкции верховного божества Хао-тянь Шан-ди (Грозного неба Вышнего владыки) опустошающий пределы государства Чжоу:
Гора иссохла, и иссяк поток,
И всюду сеет пламя и пожар
Свирепый демон – засух грозный бог
Формирование образа ба предположительно связано с воспоминаниями о древнем ритуале моления о дожде, во время которого обнаженная жрица должна была сидеть под палящим солнцем.
Впервые развернутое мифологическое объяснение происхождения ба дано в «Шань хай цзине». Согласно этому памятнику, ба одевается в зеленые одежды и живет на (неидентифицируемой) горе Сикунь. Некогда она была «небесной девой»: ба – дочь Хуан-ди (Желтого владыки) – мифического древнего правителя, которого с эпохи Чжаньго в духе натурфилософской школы инь/ян и пяти элементов назначили одним из пяти духов – покровителей сторон света. В этой парадигме Хуан-ди отвечал за центр мироздания. Согласно теории инь/ян и пяти элементов, западу соответствует металл, востоку – дерево, северу – вода, югу – огонь, а центру – земля. Из-за того, что Центральный Китай богат лессовыми почвами, земле в этой системе был присвоен желтый цвет, и ее покровителем закономерно стал Желтый владыка.
Во время войны Желтого владыки с шестируким медноголовым чудовищем Чию, оружейником и колдуном, покусившимся на его престол, ба помогала отцу. Сначала Желтый владыка отрядил на борьбу с Чию водяного дракона Ин-луна (букв. «Откликающийся дракон»). Однако этот дракон не смог справиться со стихийными божествами, которые встали на сторону Чию: с Повелителем ветра (Фэн-бо) и Мастером дождя (см. Юй-ши). Тогда на помощь к Инлуну с небес выслали ба. Когда за дело взялась Дева Засуха, напущенный духами ливень прекратился. В результате Желтый владыка наконец смог убить Чию. Однако после его победы ба не удалось вернуться на небеса. Она осталась на земле, и в тех местах, где она поселялась, не шел дождь. В конце концов Шуцзюнь, один из легендарных предков правящего дома Чжоу, по распоряжению Вышнего владыки прогнал ее на север. Поэтому, когда наступает засуха, к ба обращаются со словами «Дух, иди на север!».
Комментируя упомянутую выше оду «Млечный Путь», историк и каноновед Вэй Чжао (201–273) объясняет происхождение ба по-другому: «Бес ба (ба гуй) имеет вид человека с глазами на макушке. Когда Небо порождает это существо, вскоре настанет засуха». В такой трактовке ба – монстр, который не вызывает засуху, а просто предвещает ее. Представления о ба как о зверушках, появление которых – знак засушливого года, нашли отражение в 40-м цзюане династийной истории «Синь Тан шу» («Новая книга Тан», XI в.): «в первом году правления под девизом Юнлун (617) в Чанъани поймали деву ба ростом в один чи и два цуня и странной внешности… Осенью того года не было дождя, и так продолжалось до первого месяца следующего года».
Одновременно в парадоксографии бытовали и представления о целом демоническом народе ба. Так, в богатом фантастическими элементами трактате «Шэнь и цзин» сообщается: «На юге водятся человечки в два-три чи ростом, голые, с глазами на макушке. Они бегают как ветер и зовутся ба. В той стране, где они покажутся, наступает большая сушь, голая земля простирается на тысячи верст. Их называют еще хань му – матери засухи. Если тот, кому встретится [такое существо], поймает его и бросит в нужник, оно погибнет, а засуха прекратится».
Словарь «Юй пянь» («Нефритовые главы», середина VI в.) дает такое краткое описание этого персонажа: «Дева ба (нюй ба) – лысая дева; где она живет, там нет дождя». Действительно, этот демон чаще всего изображается коротышкой без волос на голове, хотя тело его иногда бывает покрыто шерстью. Иногда рисовали и хвостатых ба.
Литератор и ученый Чжан Хэн (78–139) в «Дун цзин фу» («Оде Восточной столице») упоминает божество, парное по отношению к Деве ба, по имени Гэн-фу (букв. «Отец-пахарь»), которое он, по-видимому, тоже считает духом засухи. Имя Гэн-фу встречается еще в «Шань хай цзине», где, впрочем, о засухе ничего не сказано: «Там [на горе Фэншань. – А. С.] живет дух Гэн-фу, что часто плавает в Чистой и холодной бездне; когда он ныряет или выныривает, виден свет. Когда он появляется, это сулит гибель стране». Гэн-фу назван «бесом засухи» (хань гуй) и в комментарии Лю Чжао (VI в.) к «Хоу Хань шу» («Книге Поздней Хань», V в.).
К XI–XII вв. представления о ба претерпели значительные изменения. В этот период выражение хань ба использовалось и для обозначения младенцев, родившихся с аномалиями: им приписывали демонические свойства. В сборнике Чжу Юя (ум. после 1119) «Пинчжоу кэ тань» («Из бесед в Пинчжоу») приводится следующее предание: «Передают, что если у женщины родится существо, похожее на беса, и та, исполнясь отвращения, убьет его, то бес улетает, но по ночам возвращается пить материнское молоко, и от этого женщина сильно недужит. В народе [такого беса] зовут ханьба. [Ханьба] бывают женского и мужского пола, девочки таскают вещи из дома, а мальчики, наоборот, – приносят чужие» (пер. И. А. Алимова).
О том, что хань ба может светиться и передвигается с большой скоростью, упомянуто в двух сборниках XIII в., «Сюй Ицзянь чжи» («Продолжении записей Ицзяня», автор Юань Хаовэнь) и в «Гуй-синь цза ши» («Разные сведения [с улицы] Гуй-синь», автор Чжоу Ми).
Нестандартное описание