В IV–X вв. распространение предания, насколько можно судить по письменным памятникам, было ограничено южными и восточными районами, самый северный район – юг нынешней провинции Цзянсу. Постепенно предание о почтительном драконе, включающее устойчивый мотив обрезанного хвоста, проникло и дальше на север.
Общее во всех упомянутых историях – сыновняя любовь змеев или драконов к родной или приемной матери, которая выражается в первую очередь в почтительных рыданиях на ее могиле, и их связь с такими атмосферными явлениями, как дождь и ветер. Сами драконы при этом могут быть водяными, летающими или просто огромными сухопутными змеями – а в одном случае, как мы видели, дракон выглядит как обычный крупный карп.
Драконий хвост в большинстве случаев обрубают по неосторожности, причем чаще это делает сама мать. В «Линнань иу чжи» («Описании линнаньских[15] странностей») начала IX в., в частности, сказано: «как-то раз дракон явился, когда старушка чистила рыбу; она стала играть с ним, водя ножом в воде, и нечаянно обрубила ему хвост».
Проследить, когда в точности сюжет стал известен на Шаньдунском полуострове, пока не представляется возможным. Он присутствовал там как минимум с XVIII в., согласно письменным памятникам, но появился, скорее всего, значительно раньше.
В хэбэйской легенде о бессмертных девах Металла и Огня (Цзинь Хо сяньгу), изложенной в книге Чжу Гочжэня (1558–1632) «Мелкие вещицы из кабинета Юнчжуан» («Юнчжуан сяо пинь»), дана альтернативная история того, как этот дракон лишился хвоста. Когда литейщики на казенном заводе 40 дней не могли добиться выплавки металла, дочери чиновника, который отвечал за этот процесс и должен был понести суровую кару, в отчаянии бросились в литейную печь. Они спугнули дракона, который пригрелся в печи и мешал выплавке. Дракон улетел, опалив себе хвост, а девушки стали богинями – покровительницами литейщиков.
Девушки бросаются в печь
У шаньдунцев Дракон с обрубленным хвостом практически всегда рождается у человеческой матери и никогда – из подобранного яйца. В этом регионе персонажа чаще всего называют «Тувэйба-лун» («куцехвостый дракон») или «Тувэйба Лао Ли» («куцехвостый Старина Ли», в диалектном произношении – «Туиба Лао Ли»). Иногда его описывают как зооантропоморфное существо: наполовину человека, наполовину дракона.
В Шаньдуне также рассказывают о том, что куцехвостый Старина Ли родился в бедной семье у замужней женщины, которую тайком посещал дракон. Сразу после рождения детеныш исчез и возвращался только попить материнского молока, что каждый раз причиняло матери немалую боль. Отчим боялся и ненавидел дракона, поэтому однажды ударил его ножом (или топором, или лопатой), отрезав хвост. После этого Старина Ли улетел в облаке искр, пробив крышу, и возвратился только после смерти матери – поплакать на ее могиле; это он повторял в каждую годовщину, причем в округе в это время всегда начиналась буря. Прибавляют, что на обратном пути дракон не упускал случая побить градом поле отчима.
Примерно в такой же редакции легенда распространяется и на северо-востоке Китая: в провинциях Ляонин, Цзилинь, Хэйлунцзян. В некоторых случаях куцехвостого Старину Ли считают покровителем реки Амур (Хэйлунцзян – букв. «река Черного дракона»). Говорят, что, когда его ранили, он улетел из Шаньдуна на дальний северо-восток. Там он победил злого белого дракона, который жил в Амуре, и заменил его на посту речного божества. В этом качестве куцехвостый дракон оказывал особое покровительство переселенцам из Шаньдуна. Старина Ли – носитель дождя и града. Его воплощение – смерч. Есть поверье, согласно которому, бросив нож в летящий смерч, можно предотвратить грозу с градом.
В современном предании, записанном в Пекине, в районе Хайдянь, упоминается о том, что у куцехвостого Старины Ли, когда он только родился, была человеческая голова; когда отец ударил его ножом по хвосту, он принял полностью драконий облик. В этой версии сюжета оба родителя дракона – люди.
По преданию, которое ходит на юге Хэбэя, в уезде Динсин неподалеку от г. Баодин, куцехвостый дракон тоже родился у человеческой пары (по фамилии Чжан, а не Ли). Сначала он был полностью антропоморфен, и некоторое время семья не подозревала, что это не человек. Ему пришлось признаться в своей сущности, только когда невестка заметила, что он принимает вид дракона, вращая колодезный ворот. И части хвоста он лишился, когда она застряла в вороте. В этой версии куцехвостый дракон оставил семью из-за того, что его призвал к себе Царь драконов из Восточного моря, недовольный его избыточной помощью людям.
Как доброму божеству, подателю своевременного дождя, Старине Ли молятся и на северо-востоке Китая, и в провинциях Хэбэй и Шаньдун. Известно, что в эпоху Цин рядом с посвященными ему храмами насыпали искусственные курганы, которые называли «могилой драконовой матери».
Интересна относительно ранняя редакция шаньдунской легенды о Драконе с обрубленным хвостом, которую приводит Юань Мэй. Стирая ранней весной одежду в реке, крестьянка заметила на дереве большую сливу (слива – «ли», произносится и пишется так же, как фамилия Ли), побитую морозом, и съела ее. Она забеременела и родила дракона, который тут же улетел и возвращался только попить молока. Ревнуя, муж женщины отрезал дракончику кусок хвоста. Когда женщина умерла, к ее гробу в грозовом облаке слетел дракон. Наутро люди обнаружили, что над телом уже насыпан большой курган, у которого впоследствии успешно молились о ниспослании дождя. Когда через несколько лет муж матери дракона умер, его похоронили в той же могиле. Но снова началась гроза, и утром гроб с его телом нашли снаружи, рядом с курганом. Юань Мэй приводит мнение, согласно которому проглоченная женщиной слива была ухом дракона: Небо, карая непокорного дракона, отрубает ему уши. Когда такое ухо падает на землю, оно оборачивается сливой[16].
На юге же, в Гуандуне, в Гуанси-Чжуанском автономном районе и даже в Цзянси и Хубэе преобладает версия, согласно которой дракон вылупляется из подобранного яйца; довольно часто речь идет о трех или пяти драконах, и основная героиня истории – женщина, которая нашла яйцо. Чаще всего ее фамилия Вэнь, и после смерти она становится речной богиней – Матерью драконов, покровительницей моряков. Матери драконов поклоняются и севернее. Там она может восприниматься как божество, вспомогательное по отношению к Старине Ли; в других случаях, напротив, это богиня, управляющая погодой и отвечающая за урожай, которая отправляет своих детей – драконов – принести дождевые облака в местности, где они необходимы (см. также Шуй-му).
По еще одной легенде, ходящей в провинции Цзянси, хвост дракончику обрубил даосский чудотворец Сюй Сюнь (см. с. 155), который высоко ценил сыновнюю почтительность и поэтому не стал убивать его, распознав родственную душу.
Старина Ли играет эпизодическую роль в одном из современных вариантов бытующего в Цзянсу предания о знакомстве Лю Бэя, Гуань Юя (см. Гуань-ди) и Чжан Фэя, трех побратимов – героев эпохи Троецарствия. Когда Чжан Фэй пытается разыграть товарищей, пригласив их по очереди садиться на циновку, закрывающую отверстие колодца, те остаются невредимы, потому что их поддерживает живущий в колодце куцехвостый дракон. Когда же удивленный Чжан Фэй садится на циновку сам, дракон ныряет в колодец, и тот падает.
Литература
Лю Ху. Образы непогоды в народной мифологии Азии и Европы (на материале китайской и сербской традиций) // Вестник Пермского университета. Российская и зарубежная филология. 2021. Т. 13, № 4. С. 52–62.
Старостина А. Б. Золотой шелкопряд. Сюй Сюань и его сборник «Записи об изучении духов». СПб.: Петербургское Востоковедение, 2020.
Ци Ляньсю. Чжунго гудай миньцзянь гуши лэйсин яньцзю (Исследования типов древних китайских народных сказок). Шицзячжуан: Хэбэй цзяоюй, 2007.
Юй-ши
Юй-ши
Юй-ши, Мастер дождя (Повелитель дождя), Юй-шэнь (Дух дождя) – персонификация дождя в древней, средневековой и поздней народной мифологии и в даосизме. Повелителями дождя на протяжении истории именовали разных духов, однако их основная функция оставалась той же – это всегда податель дождя.
Одно из ранних упоминаний Юй-ши, относящихся к эпохе Чжаньго, содержится в поэме «Юань ю» («Дальнее странствие») из поэтического свода «Чуские строфы» («Чу цы»). Ее лирический герой, пребывая в шаманском экстазе, странствует по небесам в колеснице, запряженной драконами, в сопровождении стихийных божеств: бог ветра Фэн-бо подметает дорогу перед ним, слева ему прислуживает Мастер дождя, а справа его охраняет бог грома Лэй-гун. В другом древнем памятнике, «Шань хай цзине», Юй-ши вместе с Фэн-бо – сподвижники мятежника Чию, поднявшего на заре времен войну против Желтого владыки; из-за них начинается буря с дождем. Эту пару смогла победить только дева Засуха (см. Ба). Хань Фэй в 10-й главе трактата «Хань Фэй-цзы» (III в. до н. э.) перечисляет и Чию, и Юй-ши с Фэн-бо в качестве подчиненных Желтого владыки. Это не противоречит данным «Шань хай цзина», поскольку, по всей видимости, описывает ситуацию, которая предшествовала бунту Чию.
Стоит упомянуть также, что «Шань хай цзин» описывает жену Мастера дождя – персонажа, по другим источникам не известного: она черного цвета, держит по змее в каждой руке, в левом ухе у нее синяя змея, а в правом – красная.
Ван И (I–II в.), автор комментария к «Чу цы», именует Мастером дождя также упомянутое в поэме «Тянь вэнь» («Вопросы к Небу») божество по имени Пин, которое «вызывает дождь криком». Ван И отождествляет его с другим персонажем, управляющим ветром и дождем, – Пинъи; знатоки мифологии Гань Бао и Го Пу в IV в. тоже называют Юй-ши этим именем. Это, однако, как минимум не общепринятая точка зрения, потому что в одной из од Сыма Сянжу (179–117 гг. до н. э.) Пинъи перечисляется в одном ряду с Юй-ши.