— Ручное управление? — робко спросила Арина.
— Уже нет, — сенсей имел отстраненный вид, но я понимал, что он просчитывает разные варианты.
— «Цифрокор», — предложил я.
— Вот сам и попробуй, — огрызнулся корректировщик. — Нам заблокировали все системы, а навигатор вырубили.
Понятно, чьи уши торчат.
Нейросеть подчиняется правительству страны. Следовательно, протоколом может воспользоваться Приказ тайных дел.
— Ты — Вездесущий.
— Рю, мы застряли в груде металлолома. Смирись.
И тут внутри меня прозвучал голос:
Всем, кто сидит в машине. Не делать резких движений, не применять магических техник, не трогать артефакты. У вас есть оружие — нам это известно. Сейчас девушка аккуратно возьмет два ствола, выйдет наружу и положит их на капот. Вернется внутрь. Даем на это минуту. Не подчинитесь — уничтожим.
Прямой ментальный контакт.
Без гаджетов и других усилителей.
Голос, пусть и беззвучный, я узнал. Василий Тьма собственной персоной. Бессмысленный и беспощадный.
Наставник оборачивается к нам.
— Ваше мнение, дамы и господа?
— Это Тьма, — я пожимаю плечами. — Он не шутит.
— Мы не знаем, сколько их, — добавила Арина. — Чем они вооружены. Я бы подчинилась.
— Подпустим их поближе, — согласился сенсей. — За пределами машины есть пространство для маневра.
Выразительно смотрим на бодигарда.
— Ладно, — сдалась боевая монашка. — Я иду.
Получив от меня «Танатос», Арина присовокупила к жертвоприношению свою пушку и медленно начала вылезать из салона. Печка уже не работала, и я был не в восторге от происходящего. Мимо с протяжным гулом промчался дальнобойщик. Фары у нас не горят, приборная панель не подает признаков жизни. Салон быстро остывает. Я пытаюсь рассмотреть машину экспедиторов — где-то же они припарковались. И не могу. «Телезрение» тоже включать нельзя. Отвратительно.
Арина вернулась в салон.
Зло хлопнула дверью.
В моей голове вновь прозвучал голос:
Спасибо за сотрудничество. Оставайтесь на прежних местах. Сергей, я разрешаю тебе включить «телезрение», чтобы увидеть кое-что. Я это делаю во избежание ненужного кровопролития.
Ага, для них я всё еще Сергей.
Осматриваюсь с помощью «телезрения». Фантастическая любезность, но коли предлагают…
Нас крепко обложили.
В километре прямо по курсу обнаруживается долгожданная служебная машина с засевшими внутри экспедиторами. Тьма и неизвестный мне мужик с потухшим взором. О, вот это весело. Корректировщик. Правительственный, пригревшийся под крылышком императора. Думаю, Знаток, не ниже. Действовать он еще не начал, так что воздержусь от поспешных оценок.
А что сзади?
Там у нас вторая легковушка. И еще четверо приказных. Стихийники и обычные люди. В равной пропорции. Зато веет от тачки нехорошо — какими-то крепкими аурами искусственного происхождения. Служебные легковушки выглядят невзрачно, окрашены в серебристый металлик и не производят впечатления скоростных монстров. Впрочем, со спецслужбами ничего нельзя утверждать наверняка.
Ах да, забыл упомянуть про микроавтобус со спецназовцами внутри. Низкоранговые одаренные с артефакторными штурмовыми винтовками. И лицами, не обезображенными интеллектом.
Апофеоз пейзажа — тихо жужжащие пропеллерами дроны, коих я насчитал пять. Дроны кружили над нами аки коршуны, удерживая высоту не ниже ста метров. Я прощупал их на астральном плане и совсем не удивился стихийным щитам, генерируемым хитрыми вставками. А еще — наведенными на нас крупнокалиберными пулеметами и ракетными турелями. Подозреваю, что там и ножевые ракеты в арсенале имеются.
Возвращаюсь в себя.
— Ну? — тронул меня за плечо сенсей. — Что ты там увидел?
Вкратце отчитываюсь.
— Допрыгались, — резюмирует Такеши-сан.
Уверен, вы оценили огневой потенциал Приказа. И поняли, что я не блефовал, когда говорил об уничтожении. Если поняли, кивни. Я хорошо вижу тебя через ретранслятор нашего корректировщика.
Вот дерьмо.
— Такеши-сан, — тихо произнес я. — Что такое ретранслятор?
— Легенда, — неохотно признал учитель. — Говорят, что отдельные спецслужбы нанимают корректировщиков. А ретрансляторы позволяют этим говнюкам видеть нашими глазами. Преобразуют «телезрение» в видеопоток.
Я киваю.
Тьме и Хараде одновременно.
— Это не легенда, — возражает Арина. — у Патриархов есть такие штуки.
— Вы же не берете на работу корректировщиков, — не поверил Сыроежкин.
— Есть допросы, — сухо парировала девушка. — Жесткие дознания с применением пыток. Еретика могут заставить с помощью «телезрения» выдать своих сообщников. А видеозаписи послужат доказательством вины.
— Умиляет, — фыркнул Харада.
Тьма вновь заговорил:
Инструкции такие. Сейчас появится наш человек, он заберет стволы. Вы ему не препятствуете. Далее нейросеть берет управление «Вектором» на себя. Ваша задача, Сергей, — не дёргаться и не создавать проблем. Автомобиль доставят на одну из военных баз под Красноярском. Если понял меня, кивни.
Выполняю приказ.
Снова — томительное ожидание.
Через десять минут замечаю фигуру, затянутую в камуфляж, приближающуюся к нам сзади. Спецназовец. Вооруженный. Штурмовая винтовка на уровне глаз, точка лазерного прицела шарит по окнам автомобиля. Двигается на полусогнутых ногах, крайне осторожно, не спешит. Огибает тачку, не поворачиваясь к нам спиной.
Замечаю еще две фигуры.
Прикрытие.
Спецназовец делает свободной рукой какие-то знаки. Тихо переговаривается с начальством. Я вижу в ухе этого чувака отросток беспроводной гарнитуры.
Винтовка опускается и укладывается на капот. Наблюдаю, как упырь неспешно снимает со спины тактический рюкзак, расстегивает основное отделение и упаковывает наши стволы. Проверив предохранители.
Рюкзак — на плечи.
Винтовку — в руки.
Через пять минут остаемся в гордом одиночестве.
Оживает двигатель, «Вектор» плавно трогается с места, выруливает на полосу и разгоняется до сотки. Конечно, мы ведь едем по платной магистрали. Сцепление зашибись, снежинки не оседают на полотно. Без понятия, что с ними происходит. Таяние или аннигиляция. Дорожники закатали под асфальт нечто, успешно справляющееся с заносами. Снегоуборочная техника по таким трассам не катается, между прочим.
«Телезрение» включать нельзя.
Запретили.
Но я не сомневаюсь, что две служебные легковушки, микроавтобус и стая дронов неотступно следуют за, вокруг и перед нами.
Молчим.
— А в столовой сегодня макароны, — вздыхает Сыроежкин. — По-флотски.
Никто не отвечает.
— И компот, — добавляет Виталик, тщетно пытаясь разрядить накаленную до предела атмосферу. — С булочками.
В зеркале заднего вида — огненная вспышка.
Думаю, показалось.
Ан нет.
Вторая вспышка, затем — след от трассирующих пуль. Отголоски грохота. Словно применили крупнокалиберное оружие.
Небо пересекают два ярко-красных луча.
Очередная вспышка — в ста метрах над нами, прямо над кромкой леса. Осколки сбитого дрона, рассыпаясь на ходу, падают вниз, цепляют линию электропередач. Искры, электрическая дуга.
Василий Тьма молчит.
Прямо по курсу — северное сияние. На нас пахнуло адским холодом, словно кто-то применил «лютую стужу». Тут же воздух исказился — пошла встречная волна потепления.
Рухнул с небес очередной дрон.
Я не выдержал.
Врубил «телезрение» и осмотрел окрестности на трех планах. Зрелище меня настолько впечатлило, что я не сразу ощутил ментальное присутствие наставника.
Ты это видишь?
Еще как.
Роботы.
Пилотируемые боевые шагатели, выбравшиеся из лесной чащи и атаковавшие порядки наших противников.
Ничего подобного в моем прежнем мире не изобрели.
Я невольно засмотрелся на неповоротливые с виду механизмы, оставляющие в снежном покрове широкие борозды. Массивные корпуса, керамические бронепластины, карикатурная имитация двуногих человеческих силуэтов. Рост — около трех метров. Шарнирные сочленения, гидроусилители, армейская артефакторика. Выдвигающиеся из «грудной клетки» ракетные установки. Закрепленные на верхних конечностях турели, включающие крупнокалиберное огнестрельное оружие и гранатометы. Вращающиеся шестиствольные установки на левых предплечьях, подствольники — на правых. Кисти, пальцы. Титановый сплав, блеск и красота. Головы нет, между плеч — матово-черный пуленепробиваемый купол, скрывающий кабину оператора. И таких богатырей — около десятка.
Я вижу, как изрыгают пламя шестиствольные конструкции, а пули превращают в решето микроавтобус со спецназом. Вижу ракеты, сбивающие дроны. И гранату, пустившую под откос бронированный экипаж Василия Тьмы.
Огневая мощь ужасает.
Чтоб вы понимали, есть существенная разница между автоботами и пилотируемыми шагателями. Первые несут больше вооружения, поскольку управляются ИИ. Вторые заточены под операторов-людей, что расширяет спектр выполняемых задач. И да, шагатели выглядят эпичнее.
Внимательно присмотревшись к одному из шагателей, выбравшемуся в круг света от фонаря, я заприметил знакомый логотип. Шестигранник со вписанными внутрь буквами «ИР». Друцкие даже не скрываются, отправляя на войну изделия своей корпорации.
«Ижевские роботы».
И тут мое внимание привлекла китообразная туша, неспешно увеличивающаяся в размерах. Исполинское пятно на фоне черных небес с редкими огоньками звезд. Силуэт обозначен габаритными огнями. В наличии также абрисы панорамных окон, которые мне до боли знакомы. Пилоны с пропеллерами…
Стратосферный дирижабль.
Да, в новой жизни скучать не приходится.
Выныриваю в реальность салона.
— Там Апокалипсис? — вопрошает Сыроежкин с переднего сиденья.
— Почти, — ухмыляется Такеши-сан. — Кавалерия Друцких подоспела.
Телетайп отзывается многообещающим звоночком.
Мне требуется два тапа, чтобы прочесть сообщение в одном из своих аккаунтов.
С вами всё в порядке? Кротов