Во главе стола, неспешно жуя кусок жаркого, сидел мужчина лет пятидесяти. С тёмно-русыми волосами, уложенными на правый бок, и с сединой на висках.
Он, после приличной паузы, и заговорил первым:
— Добро пожаловать. Меня зовут Тимофей Астахов. Я комендант этого прекрасного города. Впрочем, ты, наверное, слышал эту фамилию.
Снова пауза. Явно давал время мне на ответ.
— Конечно, — сказал я.
Честно говоря, в воспоминаниях не было ни одного момента о текущем коменданте. Ну, фамилию я знал, слышал.
На лице Астахова появилась вежливая улыбка.
— Славно. Давай-ка, Максим, я представлю тебя остальным.
Мне было интересно, кто, кроме Островских и Володиных, собрался за этим столом.
Первым, на кого он указал, был грузный мужчина с торчащим пузом, весь увешанный украшениями. Золото и серебро. Камни.
— Это Иван Караваев, хозяин дома, замечательный предприниматель и глава рода Караваевых.
Я молча кивнул. Этого он мог бы и не представлять. Я бы и сам догадался.
Второй, на кого он указал, был мужчина с зализанными назад русыми волосами. Он был одет в костюм на европейский манер, только без галстука или бабочки. Пиджак лежал на скамье рядом.
— Это Константин Островский, владелец аукционного дома.
— Приятно познакомиться, — поприветствовал его я.
— Взаимно, приятно сопоставить словесное описание с личностью.
Голос Островского был на удивление мелодичным. Вот он точно хорошо пел. В отличие от карги.
Следом мне представили Володина, который лишь коротко сказал, что мы уже знакомы. Были ещё пару каких-то купцов, явно приглашённых сюда Караваевыми, и напоследок перешли к самому интересному персонажу.
С самого момента моего появления он смотрел на меня с неприязнью и враждебностью, которые даже не пытался скрыть. За столом он был вторым по силе после Ратибора. Тоже Мастер, но слабее. Хотя второе место он делил с Астаховым. Не знаю, кто из них там выиграет в схватке.
— Кречетов Игорь, — больше Астахов не добавил ничего.
Кречетов был пострижен почти под ноль. С наглыми серыми глазами, слегка вздёрнутым носом и пятидневной щетиной. Было интересно, что он единственный за столом был в кожаном доспехе с вензелями и узорами. Серебряными. Это могло бы сойти за парадную одежду, но так — на троечку. И не на костюм.
— Максим, у вас есть идеи, почему мы вас сюда пригласили? — спросил Астахов.
Какой же он дипломатичный. Жаль, что-то не улыбается. Надо бы исправить.
— Признаться, об этом меня не просветили, — спокойно произнёс я. — Уж точно не мяса поесть, как я понимаю…
Астахов едва заметно усмехнулся и покачал головой, не говоря ни слова. Ну, хоть чувство юмора присутствует… Караваев вообще замер с рёбрышком в руке, затем бросил его, разбрызгав жир по сторонам, и расхохотался. Заливисто, душевно, раскатисто.
— Да что ты себе позволяешь, насекомое⁈ — процедил Кречетов. — Ты с кем, по-твоему, разговариваешь, быдло⁈
Его быстро прервал Астахов:
— Игорь, спокойно. За него всё-таки поручились.
— Поручились… — недовольно пробурчал Кречетов.
Он немного успокоился, но гнева во взгляде поприбавилось изрядно. Что ж… Вот и ответ, чей неосторожный хвост я прищемил. Злись-злись, падаль… Именем Хаоса клянусь — я тебя сегодня ещё макну лицом в дерьмо. Аристократ, мать его итить… После того, что я видел в разгромленном накануне притоне — благодари богов, что город сейчас в осаде. Иначе не сносить бы тебе башки…
— Максим, мы хотели бы решить всё миром, — проговорил комендант. — За тебя поручился перед остальными Ратибор. Да и собрались мы здесь сегодня без ряс и пиджаков. По-дружески, так сказать.
— Точно, вот Рысев-то и не пришёл, — хмыкнул Караваев. — Куда же он без рясы?
Значит, вот и обрисовалась сама собой вся элита Выкречи. Это даже хорошо, что Церковника Солнца здесь сегодня не было. Он мог бы раньше времени заметить, что я хаосит… И тогда просто из принципа постарался бы усложнить мне жизнь. А так было время, чтобы удивить одного-двух человек.
— Игорь хотел бы высказать вам претензию, — закончил Астахов.
— Претензию⁈ — чуть не сорвался Кречетов. — Да тут не претензия, тут один вопрос. Ты зачем мой бизнес тронул? Тебе кто право давал?
Кречетов обладал очень коротким запалом. Надо пользоваться, пока есть возможность.
— Всё сказал? — холодно ответил я.
— Не, ну это вообще… Вы слышали?
Кречетов обвёл взглядом присутствующих.
— Максим, — вновь взял бразды правления Астахов, — вы должны понимать, кто сидит за этим столом. У вас есть возможность решить всё миром. Никакая защита не будет действовать дважды.
Учитывая, что за столом не хватало церковника, здесь был паритет. Насколько я знал из своего небольшого опыта с Андреем Островским и бандитами из «Бочки», Островские держали руку на пульсе Нижнего города. А тут нарисовался Кречетов. Конкуренты, выходит. Володин был за меня — я его детей спас. Дважды.
Караваев перестал хихикать, заискивающе поглядывая на Астахова. Этот торгаш, за прибылью будет смотреть. Сейчас на военном положении много силы в руках коменданта.
Ну, а сам комендант меня терпеть не может, это я с первого взгляда понял. По глазам. Еще до того, как он заговорил. Никакие улыбки не помогут. И не таких людей считывал. Ну и Кречетов… С ним всё ясно.
Поднимать тут вопросы того, что я видел в подвалах бандитов, смысла не было. Мы не на публичных разбирательствах, все тут взрослые дяди и, скорее всего, никого не интересуют слезы и кровь простолюдинов, на чьих жизнях Кречетов делал деньги.
И отстегивал с этого дела коменданту, а возможно не просто отстегивал, а был его непубличным вассалом… Или скорее младшим партнером, вряд-ли уж прямо слугой.
Вы думали, я сейчас буду взывать к вашей совести? Сотрясать воздух пафосными заявлениями чересчур поверившего в свою счастливую звезду юнца, которому пару раз повезло и он потерял берега?
Что ж… Я дам вам то, на что вы напрашиваетесь. Но сделаю это не так, как вы того ожидали.
Я смотрел прямо в глаза Кречетову.
— А что защита? — спросил я. — Она ведь не только мне может пригодится.
— Не, вы слышали⁈ Этот щенок мне что, угрожает? Ратибор, тебе бы лучше держать свою псину на привязи, не то мне придется порвать этому щенку чересчур наглую пасть!
Кречетов тут же проглотил наживку.
Володин начал было подниматься со стула, явно собираясь меня поддержать. Но, поймав мой спокойный взгляд, и увидев, как я едва заметно покачал головой, удивленно поднял бровь и сел обратно.
— Максим, — вновь заговорил Астахов. — Ты совсем не хочешь решить дело миром?
— Он вирой больше не отделается, — стукнул кулаком по столу Кречетов.
Мастер не мог вызвать на поединок Адепта. Ну как — мог, конечно, но это смотрелось бы… Ну как если бы взрослы трехзвездочный воин напал на семилетнего мальчишку. Позорище, одним словом… Вот если бы я его прямо оскорбил — другое дело. Он мог бы меня прибить и быть в своем праве — ему бы и слова никто не сказал. И я, признаться, прошел по краешку, но напрямую не оскорбил…
Если бы не поддержка Ратибора, он бы меня просто и без затей попытался б зашибить едва я рот открыл, но игнорировать поддержку в лице сильнейшего мага города Кречетов не рискнул. А жаль, было бы куда показательнее… Видимо, я все же зря так усиленно сдерживал свою ауру.
— Ты спросил, — ткнул я в Кречетова пальцем, — кто дал мне право разнести твой бизнес? Так мне никто права давать не должен. Право есть у сильного. А у слабого прав нет.
— Сильного говоришь… — усмехнулся Кречетов. — Это ты-то сильный? А доказать своё право сильного у тебя смелости хватит, щ-щенок?
Никто не вмешивался в наш разговор. Все понимали, к чему всё шло.
— Доказывать? Я тебя уже напрямую на поединок вызываю, а ты всё мнёшься.
— Принято!
Кречетов резко поднялся из-за стола.
— Господа, господа! — тут же вмешался Астахов. — Я не могу позволить мастеру биться с… Адептом.
— Кто сказал, что я Адепт? Мой ранг — Подмастерье. Притом далеко не нижняя граница.
Моя аура, уже ничем не сдерживаемая, разлилась вокруг, заставив присутствующих собраться и удивленно вслушаться в свои ощущения. Подмастерье в двадцать лет — это что-то на уровне знатнейших Родов Империи, а не здешнего захолустья…
— Ты подписал себе смертный приговор, — оскалился Кречетов.
Астахов нахмурился.
— Боюсь, что теперь всё стало ещё сложнее. Если вы действительно Подмастерье, то я не могу позволить вам просто так сражаться. Если это приведёт к летальному исходу, мы потеряем одного из бойцов. Ранения тоже ни к чему. Сейчас каждый сильный маг на счету.
Астахов был прав. Военное положение все-таки. Да и, помнится, Чернышов у ворот говорил что-то такое. Но кто, как ни власть имущие, готовы слегка отступить от правил. Даже написанных ими же.
— Вы сами призвали меня сюда и обвинили в том, что я нанес ущерб интересам вашего бизнеса. Сами предложили мне уладить этот вопрос мирно, — спокойно сказал я. — И вот я здесь. Предлагаю решить всё настолько мирно, насколько это возможно — между мной и господином Кречетовым. Я ведь далеко не единственный высокоранговый маг в моём отряде — у нас трое Подмастерий и несколько воинов шестого ранга, плюс крепкий отряд бойцов третьего-четвертого… Если вы, господин комендант, желаете, чтобы мой отряд и его Род продолжили решать возникшие у нас разногласия этического характера на тему того, что лишь законченная мразь будет вести подобный, с позволения сказать, «бизнес», более приличествующий какому-нибудь чернокнижнику — я с радостью продолжу решать этот вопрос в уже начатом ключе. Огнем и мечом, на улицах Нижнего Города. И сдается мне — там найдутся сотни, а то и тысячи тех, кто за это мне спасибо скажет. А может и не только скажет, кто знает?
И ты охренешь объяснять населению своего города, какого хрена у тебя под носом творились все эти ужасы, а ты их если не покрывал, так отводил от них взгляд. И ещё сильнее охереешь в таких условиях пытаться спасти вверенный тебе город. В случае бегства из которого в столь сложный момент князь тебе просто из принципа башку с плеч снимет. И тебе, и всей твоей семье и Роду.