Неожиданно услышав тихие голоса, я сразу же насторожился и начал красться, стараясь не издавать даже шороха. Вскоре стало понятно, что говорят мужчина и женщина. Мужской голос был мне незнаком, а вот женский я распознал очень быстро. Сердце судорожно забилось, и я замер на месте, чтобы не выдать себя.
— Алан, я же предупреждала тебя, приходить ко мне сюда очень опасно, — в голосе Агнессы слышалась настоящая паника. — Это не мальчишка, а дьявол во плоти, а от его телохранителей у меня вообще мурашки по коже, особенно от старика. Когда он смотрит на меня, мне кажется, что его взгляд пронизывает насквозь.
— Вечно ты трясёшься по пустякам, — мужской голос звучал снисходительно, — обычный мальчишка, что с него взять?
— Мне кажется, что именно этот мальчишка режет ваши хвалёные гильдии, как цыплят!
— С чего ты взяла? — Голос мужчины сразу посерьёзнел.
— В первом нападении участвовали три человека, это раз, — Агнесса заговорила тише, мне пришлось лечь на прохладную землю и ползком подобраться поближе, скоро я уже различал стоящие возле стены силуэты. — Потом он договорился с бывшими гвардейцами, якобы для переезда в его края, и в следующем нападении участвовали больше дюжины опытных воинов, вырезавших гильдию Орка. И в— третьих, каждое утро я вижу на его теле явные следы драк, которые уж точно не могли появиться во дворце короля.
— Мальчишка и его телохранители, говоришь? — задумчиво протянул мужчина, стоявший ко мне спиной. — Что ещё ты про него узнала?
— Алан, прошу, не бери на него заказ. — Агнесса прильнула к мужчине. Когда я увидел, как их головы склонились друг к другу, меня с ног до головы окатила волна дикой ярости. — Я так боюсь за тебя!
— Ты же легко можешь его отравить, сама говорила, что он ест у тебя, не проверяя кушанья, — задумчиво ответил мужчина, оторвавшись от поцелуя.
— Нет!!! Ты что, Алан!! — истерично вскрикнула она. — Я никогда не посмею, я боюсь! Вспомни трактир, с какой жестокостью и хладнокровием они перерезали там всех, прямо как скот на бойне!
— Ладно, я сам разберусь, — его голос был полон презрения, — ты всегда была трусихой. Мною он не интересовался?
— Он мне вообще ничего не рассказывает и ни о чём не спрашивает. — Агнесса опять прильнула к нему.
— Ладно, попытайся выведать, что он сегодня-завтра планирует делать, — голос мужчины стал категоричен, — и где хранит деньги. Заказ заказом, а деньги лишними никогда не бывают.
— Хорошо, любимый, я постараюсь. — Женщина попыталась его поцеловать, но мужчина уклонился.
— Мне пора, Агнесса, буду ждать от тебя вестей.
— Хорошо, я пришлю девушку, как обычно.
Незнакомец направился в глубь сада, туда, где выхода, по идее, не было.
«Нам есть о чём с тобой поговорить, родной, — мои губы растянулись в дьявольской ухмылке, — о многом надо поговорить». Я поднялся с земли и скользнул за ним. Дождавшись, когда негодяй подойдёт к ограде, заросшей вьющимся плющом, и нагнётся, чтобы открыть невидимую калитку, я в два шага подскочил к нему и ударом каменной плитки, выдранной из дорожки перед домом, отправил в нокаут. Мужик пустым мешком рухнул на землю. Я осмотрелся по сторонам, ничего подозрительного не увидел и не услышал, поэтому, подхватив бесчувственное тело под мышки, отволок его в дальний угол сада. Проверив пульс, я забежал в дом прислуги и утащил одну из скатертей.
Когда я вернулся, там откуда-то уже появился Загиял, переводивший недоумённый взгляд с меня на валявшуюся на земле бесчувственную тушку. Раздирая скатерть на полосы, я быстро пересказал шаману содержание подслушанного разговора. Брови шамана немного поднялись, и он принялся помогать мне связывать мужика.
— Рон где?
— Одежду повёз в чистку, как обычно.
— Далеко?
— Не очень, скоро должен вернуться.
Мы обменивались скупыми фразами, затянули все узлы и под конец запихнули в рот неизвестному кляп. Вскоре тот стал похож на гусеницу, которая решила окуклиться.
— Рон вернулся, — шаман показал мне глазами в сторону дома. — Веди его сюда, я посторожу, кажется, он уже приходит в себя.
Я кивнул и побежал к дому. «Нужно побыстрее вывозить отсюда этого типа, — метались в голове мысли, — уже светает, и в саду нельзя будет так спокойно действовать».
С нубийцем я встретился на полпути. Не найдя шамана на месте, Рон сразу же отправился на поиски и столкнулся со мной на выходе из дома прислуги. Приложив палец к губам, я помчался обратно. Озадаченный Рон последовал за мной.
— Рон, нужна карета, и быстро, — закончил я краткое повествование, теперь уже для негра. — На карету мало кто обратит внимание, к тому же пленника можно пристроить на полу незаметно. Тем более что из сада есть потайной выход.
Я показал рукой на кусты ограды.
— Рано ещё, но попробую, — тут же отозвался негр и скрылся в указанном направлении.
— Пришёл в себя, — сообщил шаман, показав мне на мужика.
Тот, услышав эти слова, сразу повернул к нам голову. При виде меня и Загияла его глаза сначала расширились, а затем зажглись бешенством. Он дёрнулся всем телом, но не смог даже пошевелиться.
— Спокойнее, — тихо сказал я ему, — а то придётся повторить приём «камень по голове».
Мужик сразу притих, только яростно сверкал на нас глазами.
Рон отсутствовал уже двадцать минут, и я стал порядком волноваться, поскольку улицы оживали, а когда я в очередной раз высунулся из-за забора, чтобы проверить, приехал ли он, то увидел, что из некоторых соседних домов начали потихоньку появляться люди, направляющиеся по своим утренним делам.
Наконец шаман ткнул пальцем в сторону той части ограды, где находилась потайная калитка. Там показался Рон и быстро замахал нам рукой. Подхватив тяжеленного мужика, мы с шаманом потащили его к лазу. Вплотную к нему, на тихой, заканчивавшейся тупиком — что обеспечивало отсутствие движения — улице стояла наёмная карета.
Пристроив замотанного в путы пленника между сиденьями, Рон влез на козлы, а мы с шаманом уселись внутри, уперев ноги в лежащий на полу тюк. Карета тихо тронулась и неспешно поехала. Я не стал интересоваться направлением движения, так как Рон лучше меня знал, где можно было бы спокойно поговорить с пленником.
Теперь, когда волнение от стычки улеглось, я погрузился в раздумья, соображая, кого винить в случившемся — наивного себя или Агнессу. «Актриса она, конечно, замечательная», — текли мрачные, но какие-то вялые мысли, в полном контрасте с бушевавшим в груди ураганом чувств. Уже во второй раз меня бросали женщины, которые мне очень нравились, причём так, что и тогда, и сейчас на душе было так погано, хоть вой.
Гадко было чувствовать, что тобой воспользовались, хотя никаких, даже малейших поводов к этому ты не давал.
«Она говорила ему «любимый», значит, они давно знакомы», — продолжал тупо размышлять я, когда почувствовал, что карета съехала с каменной мостовой на немощёную дорогу. Выглянув в окно, я увидел, что мы покинули город и движемся к расположенной неподалёку деревне, за которой начинался лес.
«Ведь спала со мной, ласкала и что? Всё потому, что её любимый попросил добыть информацию!» — я старательно сдерживал себя, чтобы не пнуть лежащего пленника, злость просто клокотала во мне.
«Сатти хоть из страха спала, а эта тварь по расчёту». — Настроение моё портилось с каждой секундой, а пленник, поймав мой взгляд, с вызовом уставился на меня.
Наконец карета остановилась, и я увидел, что мы съехали с дороги в лес, скрывшись в густом кустарнике. Дверца экипажа открылась, и нубиец быстро сказал:
— Тащите его на поляну, тут неподалёку, а я пока карету спрячу да лошадям корм задам.
Поляна действительно оказалась совсем рядом, метрах в ста, и, свалив пленника на траву, я присел на поваленное бревно, весьма кстати оказавшееся в самом её центре.
Шаман подошёл к мужику, вынул кляп, а затем присоединился ко мне. Мы сидели и в ожидании Рона играли с молча скалившимся на нас пленником в гляделки. Вскоре появился нубиец и уселся на бревно рядом со мной.
— Ну что ж, давай знакомиться… — Я сделал тяжёлую паузу, — Алан.
Захваченный усмехнулся и сплюнул в нашу сторону.
— Какой невоспитанный, — скривился нубиец, приподнимаясь с бревна.
— Погоди, Рон, — я жестом велел сесть ему на место, нубиец нахмурился, но подчинился. — Я расскажу тебе кое-что, а после этого ты сам примешь решение, — обратился я к мужику. — Есть два варианта развития событий. Первый: ты нам всё рассказываешь, и мы тебя убиваем не больно, а второй — ты умираешь долго и мучительно, но при этом опять же всё рассказываешь. Я доступно выражаюсь?
Мужик, не переставая ухмыляться, смотрел на нас.
— Похоже, он принимает нас за Красный Крест, — поделился я своим мнением с окружающими. На меня недоуменно уставились все трое. — Есть такая организация, которая бесплатно помогает всем вокруг и ничего не берёт за свои услуги, — пояснил я.
— Бред какой-то, — не поверил мне нубиец. — Долго они тут прожили, интересно?
— В общем, я правильно тебя понял? Ты избрал второй способ? — Лично мне не хотелось прибегать к пыткам, но время сильно поджимало, поэтому выбора не было.
Мужик снова скривился, но ничего не сказал.
— Рон, достань, пожалуйста, точильный камень. — Я решил не трепать себе нервы и воспользоваться опытом гестапо во Второй мировой войне.
Шаман заинтересованно на меня посмотрел.
— Вставь ему в рот деревяшку пошире и стачивай зубы, сначала нижние, а затем верхние, пока не начнёт говорить.
Я сделал спокойное лицо и для виду зевнул, краем глаза наблюдая, как на лице у пленника впервые отразилась обеспокоенность.
— Интересно, — шаман посмотрел на меня, — никогда не слышал о таком методе.
— Сейчас увидишь, обычно он бывает очень действенным.
Я покрутил рукой в воздухе, хотя самого начало мутить — пытки пленных на меня по-прежнему действовали удручающе.
Через минуту пришлось сделать вид, что мне приспичило помочиться — невзирая на то что я догадывался о последствиях применения такой пытки, я оказался не в силах хладнокровно наблюдать её воочию. Под сдавленный вой дёргающегося тела мужика, который сопровождался брызгами крови и мелких осколков зубов, я метнулся в кусты, где меня вывернуло наизнанку.