[36].
По словам Клинта, «истории, рассказанные в пяти эпизодах фильма, не составляли единое целое. Это был некий набор виньеток, собранных воедино. Мне они понравились, меня забавляло участие в этом фильме. Это был своеобразный эскапизм».
Впрочем, провал был не полным. Во время премьеры фильма в Париже (по непонятным причинам он был дублирован на английский) Клинт познакомился с Катрин Денёв и завел с ней короткий, но бурный роман, который оба ухитрились скрыть от посторонних глаз. А еще у Клинта появился новый Ferrari, который он отправил домой, в Кармел, а сам остался в Риме, где начиналось производство фильма «Хороший, плохой, злой». Съемки стартовали на студии Cinecittà в мае 1966 года, после короткой задержки, связанной с тем, что Клинт отказывался являться на работу, потому что Леоне не соглашался на его требование выплатить 250 000 долларов и предоставить еще один новый Ferrari. Вскоре Клинт получил все, что хотел, после чего с сигарой во рту и бутафорскими ружьями снова сел в свое европейское кинематографическое седло.
Уже в начале производства третьего спагетти-вестерна Леоне Клинт начал испытывать то же смутное недовольство, которое он испытывал на съемках сериала «Сыромятная плеть». Фильм казался ему скорее раздутым, чем пространным, а его герои слишком много говорили (впрочем, так ему казалось при съемках практически каждого своего фильма). Единственным полностью «телесным» персонажем оказался Злой (Илай Уоллак), в то время как Хороший (сам Клинт) и Плохой (Ли Ван Клиф) были скорее карикатурами, а не персонажами – чтобы «оживить» их, требовалось больше сатирического начала. Леоне все еще не говорил (или, возможно, предпочитал не говорить) ни слова по-английски, несмотря на то что данный фильм в гораздо большей степени, нежели первые две картины, зависел от произнесенных слов, чем от визуальных образов.
Инстинктивные ощущения Клинта относительно уменьшения роли его персонажа были по существу правильными. В первом фильме он был одиноким человеком, практически без прошлого и без предсказуемого будущего. Его исключительная роль предполагала изоляцию, цинизм, заключенный в героической решимости, и силу, которая делала его – даже при всех очаровательных недостатках – неотразимым для аудитории. Во втором фильме Человек без имени вынужден был иметь дело и делить пространство экрана с полковником Мортимером в исполнении Ли Ван Клифа. Успешно сыгранная роль в фильме «На несколько долларов больше» не только воскресила его карьеру в кино, но и гарантировала его появление в последнем фильме трилогии. Теперь же Ван Клиф играл роль бандита по имени Сентенца в партнерстве с ветераном кино Илаем Уоллаком, известным мастером искусства в каждой сцене тянуть одеяло на себя. «Если так пойдет дальше, – ворчал Клинт, обращаясь к Леоне, – то в следующем фильме я буду сниматься со всей американской кавалерией».
Между дублями Клинт отрабатывал свинги – удары при игре в гольф. Это был сигнал Леоне и всем остальным, что теперь Клинт настолько отстранился от съемок, что его больше не заботит ни его персонаж, ни другие герои, ни режиссер, ни даже сам фильм. Позже, когда Леоне обратился к нему с идеей снять четвертый фильм с его участием, Клинт категорически отклонил это предложение.
Во время съемок Клинт и Илай Уоллак стали хорошими друзьями, и Клинт, с давних пор испытывавший отвращение к полетам на небольших самолетах, убедил Уоллака съездить с ним на машине из Мадрида в Альмерию. Когда съемки затянулись, Клинт помогал Уоллаку разобраться в сценарии, подчеркивая примат действия над диалогами. Фактически он стал личным режиссером артиста. Примерно за неделю до окончания съемок Клинт и Уоллак вместе ужинали. В ходе беседы Клинт сказал Уоллаку: «Это будут мои последние спагетти-вестерны. Я возвращаюсь в Калифорнию, создам там свою собственную компанию, буду сниматься и снимать свои собственные фильмы». «Да конечно, сейчас, разбежался!» – подумал тогда Уоллак.
Тем временем у Леоне возникла идея создать вторую, более обширную «американскую» трилогию. Он вспоминал:
«После фильма “Хороший, плохой, злой“ я больше не хотел делать вестерны. Я полностью отработал эту историю. Теперь я хотел сделать картину ”Однажды в Америке”. Но поскольку люди не желают радоваться успехам и прощать неудачи, когда я отправился в Штаты, первое, что мне сказали, – надо сделать еще один вестерн, и мы позволим вам снять “Однажды в Америке”. Мне нужно было сделать еще один фильм, который бы полностью отличался от первых трех, и я подумал о том, что надо снимать новую трилогию, которая начиналась бы с фильма “Однажды на Диком Западе”, развивалась лентой “За пригоршню динамита” и заканчивалась картиной “Однажды в Америке”»[37].
Клинт знал, что это будет его последний фильм с Леоне, но ни в коем случае не его последний вестерн. Он поглотил слишком много спагетти, но мало гамбургеров; теперь он был полон решимости взять основные элементы образа Человека без имени, который был так добр к нему в Европе, и вывезти их в Голливуд, чтобы переработать и переопределить.
Вернувшись к июлю в Кармел, Клинт развил бурную деятельность. Он часто связывался со своими старыми друзьями, включая Дэвида Дженссена, который закончил съемки в роли доктора Ричарда Кимбла в своем четвертом (и последнем) сезоне популярного телешоу «Беглец». Сериал, который прекрасно передавал «дух времени» 1960-х годов, сделал из Кимбла культурного героя, а из Дженссена – настоящую звезду (правда, на весьма короткое время).
В эти месяцы Клинт и Дженссен часто встречались и подолгу беседовали. Расспрашивая обо всем своего друга, ныне крупную телезвезду, Клинт пытался понять, как ему нужно строить свою собственную карьеру. (Клинту предложили роль Двуликого в малопристойном сериале «Бэтмен», и он принял это предложение, но прежде чем смог сыграть эту роль, ее отменили.) Тем временем Дженссен только что принял предложение от Джона Уэйна сняться в готовящемся к выпуску фильме «Зеленые береты» в роли скептически настроенного либерального репортера, попадающего в подразделение «зеленых беретов».
А потом… 30 сентября 1966 го да Клинта потрясло известие о том, что в Перу на съемках телефильма компании MGM о жизни в джунглях погиб Эрик Флеминг. Примерно на середине съемок каноэ с Флемингом перевернулось на реке Уальяга. В лодке был еще один актер, Ник Минардос, но ему удалось благополучно доплыть до берега. Тело Флеминга было найдено через два дня[38]. Клинт узнал об этой истории из газет.
18 января 1967 года в Лос-Анджелесе наконец-то вышел в прокат фильм «За пригоршню долларов», а через месяц состоялся национальный релиз. Стилизованное насилие, показанное в фильме (сегодня оно уже не кажется ни насилием, ни стилизованным), на три года задержало показ фильма в Америке. В 1966 году в США был реализован новаторский проект Майка Николса «Кто боится Вирджинии Вулф?», в котором вульгарная лексика имела решающее значение для сюжета фильма, благодаря чему наконец-то рухнули устаревшие ограничения, накладываемые Кодексом производства[39]. После этого Крим и Пикер решили, что настало время попробовать снять американскую версию фильма Леоне.
Критики не стали терять время – и моментально набросились на «Пригоршню долларов». Во главе парада негативных отзывов оказался Босли Краузер, острый на язык кинокритик из New York Times, который назвал фильм «ковбойской дешевкой». Джудит Крист, основной кино рецензент World Journal Tribune, охарактеризовала его как «совершенно ужасный… эрзац-вестерн, в котором мужчин и женщин протыкают, сжигают, избивают, затаптывают, кромсают насмерть». Филипп Шойер написал в Los Angeles Times: «Всех этих злодеев снимали в Испании… Жаль, что их там не похоронили». Newsweek назвал фильм «убийственно глупым». Почти в каждом обзоре Клинт упоминался вскользь, а Леоне почти не упоминался.
Тем не менее, ко всеобщему удивлению, фильм «За пригоршню долларов» с первого дня выхода на экраны начал приносить деньги. Критики не смогли его понять, но это сделали зрители. Они оценили мощь характера героя Клинта, привлекательность его силы и убежденности, а также оригинальную точку зрения фильма на жестокость. Более того, в те времена во всех университетских кампусах Америки были кинотеатры повторного фильма, в которых регулярно крутили «Телохранителя», поэтому студенты колледжей, составлявшие большую часть фанатов японской версии фильма, были хорошо знакомы со структурой сценария. Не случайно все атрибуты Человека без имени – тонкая сигарка, пончо, широкополая шляпа – стали элементами студенческой моды 1960-х.
Между тем Клинт продолжал испытывать проблемы с получением работы, или, по крайней мере, интересной для него работы. А хотел он снимать американские вестерны с «приглушенной» версией своего безымянного героя. В мае того же года компания United Artists, воодушевленная кассовыми сборами от фильма «За пригоршню долларов», выпустила на экраны картину «На несколько долларов больше» в качестве одного из «больших летних фильмов». Между тем в прокате все еще держалось «первым экраном» значительное число копий фильма «За пригоршню долларов». Фильм уже собрал внушительную сумму в 3,5 миллиона долларов, что было превосходно для студийного фильма 1960-х годов и необычно для любого «независимого» иностранного фильма, выпущенного на экраны в Америке.
В промежутках между рекламными интервью и долгой работой по дублированию всех трех фильмов (дубляж делался за счет UA вместо использования более традиционных и менее дорогих субтитров) Клинт снова и снова встречался с продюсерами и режиссерами – и продолжал получать отказы на все свои предложения. В лучшем случае они считали его нынешний успех в кино счастливой случайностью и следствием новизны, а в худшем – все еще воспринимали актером телевидения, то есть обитателем «гетто», выбраться из которого удалось крайне малому числу счастливчиков.