«Я подписал контракт с Universal Pictures на создание фильма под названием ”Блеф Кугана”. Это должен был быть мой второй американский фильм после возвращения с равнин Испании. Студия порекомендовала режиссера Алекса Сигала, выходца с востока США, который имел в своем активе несколько пьес, телевизионных шоу и фильмов. Но у Сигала возникли какие-то личные проблемы, которые не позволили ему снять этот фильм, и он вышел из игры. Затем студия сказала: “А как насчет Дона Сигела?” Зная, что в кинобизнесе процветает протекция, я тогда подумал: “Стойте! А какие отношения между этими двумя людьми и сколько еще Сигелов мы должны сменить, чтобы снять эту картину?”».
Настроенный более чем скептически, Клинт согласился посмотреть пару фильмов Сигела, прежде чем приступить к поиску «настоящего» режиссера. Но уже просмотр ленты «Вторжение похитителей тел» (1956) заставил его сесть и задуматься. Как он позже вспоминал, это оказался «один из двух-трех лучших фильмов категории В, когда-либо снятых на свете, и я понял, что этот человек сможет сделать очень много с очень небольшими средствами. “Блеф Кугана” был картиной с [относительно] скромным бюджетом, но, похоже, с Сигелом мы смогли бы на доллар вложений получить на экране гораздо больше, вывести фильм на более высокий уровень “смотрибельности”. Поэтому я сказал: “Ладно, мы пойдем дальше с Доном Сигелом”»[48].
Дон Сигел слыл в Голливуде человеком странным и подозрительным. Он начинал работать в Warner Brothers еще в 1930-х годах, снимал короткометражки, исполнил множество разных ролей в десятках популярных фильмов. Перелетая со студии на студию, он ненадолго «приземлился» в Allied Artists, где снял «Вторжение похитителей тел» – одну из самых впечатляющих и захватывающих картин 1950-х годов, классический научно-фантастический фильм ужасов. В картине хорошо передана атмосфера политической паранойи, которая создает тот же эффект, что и попытка принять душ в фильме Хичкока Psycho (1960). Картина, снятая по роману Джека Финни, прекрасно изображает страх и отвращение Америки, которая поверила в то, что коммунизм является для личности тем же, чем для людей являются гигантские стручки: он навсегда крадет человеческую индивидуальность. (Стильный показ лестниц и подъемов, а также картины постоянного и стремительного преследования героев по улицам и холмам перекликаются с фильмом «Грязный Гарри».) Следующей работой Сигела в Universal стало режиссирование фильма о гангстере Малыше. Фильм получил потрясающие рецензии, но ушел в пустоту. За ним последовал ряд вялых и банальных работ, например «Испанский роман» (1957) и «Линейка» (1958; адаптация популярного телесериала). Последняя картина, резкое полудокументальное повествование о работе полиции Сан-Франциско и преследовании маньяка-убийцы Илая Уоллака, по своей драматургии, темпу и настроению стала предвестником таких лент, как «Грязный Гарри», «Контрабандисты оружия» (1958), «Гончая» (1959), «Край вечности» (1959), «Пламенеющая звезда» (1960), «Ад для героев» (1962), «Незнакомец в бегах» (1967 – ТВ) и «Мадиган» (1968). «Блеф Кугана» оказался тридцать восьмым фильмом Сигела из пятидесяти, которые он в итоге снял за всю свою жизнь. «Блеф», призванный вернуть режиссеру известность, стал первым из серии фильмов, над которыми Клинт и Сигел работали вместе.
Это были очень разные люди. Клинт, современная звезда, действовал по принципу «не говори, что мне надо делать, если не знаешь, что делать тебе». Авторитарный по характеру Дон Сигел действовал по принципу «делай, что тебе говорят». Каждый стоял на своем, и ни один из них не позволил бы другому нарушить баланс сил, необходимый для создания фильма.
Многие на съемочной площадке были удивлены тем, как быстро они поладили – правда, после пары незначительных стычек в начале работы. Ключом к примирению послужило взаимное уважение: Клинт искал человека, говорящего по-английски, который показал бы ему, как снимается фильм, и Сигел был более чем счастлив показать Клинту, как делать те или иные трюки.
О начале съемок Клинт, в частности, говорил:
«Я многому научился у [Сигела] как у человека, который может небольшими силами сделать очень многое, – наши подходы во многом схожи… Это очень экономный в средствах режиссер… Первая картина, которую мы сделали вместе, называлась “Блеф Кугана”. Это был забавный фильм в том смысле, что его начинал другой режиссер, а мы с Доном даже не были знакомы. Правда, вначале мы немного пободались, но потом у нас сложились отличные рабочие отношения».
Сигел согласился с этим мнением: «Мне помнится, что у нас все прошло хорошо».
Одним из аспектов фильма, по которому безошибочно можно угадать руку Сигела, является его очевидная, порой тяжелая насыщенность метафорами. В неспокойные 1960-е годы, когда Америку разделила на части непопулярная и в конечном счете не принесшая победы война во Вьетнаме, в популярных фильмах трудно было найти несложных, одномерных героев. «Блеф Кугана» действует на зрителя именно потому, что он изображает Нью-Йорк как городские джунгли беззакония, которыми управяет жесткий, но неэффективный полицейский. Детектива лейтенанта МакЭлроя сыграл (как всегда, мощно и убедительно) Ли Джей Кобб – актер, который на экране разительно отличался от Клинта. Толстый, грубый, насмешливый уличный герой Кобба был полной противоположностью высокому, худощавому деревенскому парню, которого играл Клинт. Психика американца отчаянно нуждалась в том, чтобы появился герой, который покончил бы с кошмаром войны во Вьетнаме, – и она нашла своего спасителя в кино. В этом фильме Кобб создает образ генерала Уэстморленда[49], а Клинт – героического бунтаря, который внезапно появляется – и изменяет положение к лучшему, устраняя «плохого парня». Куган стал типичным американским героем, который в одиночку захватывает злодея, ведя партизанскую войну на «чужой» почве.
Таким образом, в рулевой рубке Сигела пересеклись два потока: скрытый символизм Вьетнамской войны наложился на формулу «хороший парень задает жару плохому парню» – столь же старую, как и все искусство кино. Приезжий шериф, сражавшийся с плохим парнем, представлял собой своего рода инверсию персонажа ленты «Вторжение похитителей тел». Он и стал тем необходимым кинематографическим клеем, который скрепил в нужных местах основу фильма.
Выход картины «Блеф Кугана» выводил Клинта за пределы образа Человека без имени, и потому его очень ждали как зрители, так и критики. Но отзывы о фильме оказались в лучшем случае смешанными; в частности, критики либо возносили фильм до небес, либо ненавидели его. Так, Джудит Крист из New York Magazine назвала этот фильм «худшим событием года». Но Винсент Кэнби, новый и более проницательный кинокритик из New York Times, в своей (несомненно, лучшей) рецензии на фильм, соединившей обзор и размышления, с энтузиазмом сравнил Клинта с иконой экрана Джеймсом Дином. Арчер Уинстон, автор из New York Post, отметил вклад режиссера Дона Сигела, но, по существу, проигнорировал Клинта; так же поступил и автор рецензии в еженедельном издании Variety.
Еще в конце 1960-х годов, делая свои первые шаги на телевидении, Клинт познакомился с агентом Китти Джонс, которая с тех пор вошла в тесный круг его друзей. В своей квартире на бульваре Кагуэна она регулярно устраивала шумные вечеринки, которые часто посещал Клинт вместе с парой своих друзей из прежних студийных времен. Вот что вспоминала об этих вечеринках и роли в них Клинта Джилл Баннер, тогда юная голливудская старлетка:
«Клинт и его приятели были похожи на стаю дико юморных студентов, которые всегда чудачатся, шутят, разыгрывают друг друга, грубовато поддевают и дразнят девушек… Его приятели были из тех, кого он знал с незапамятных времен, одного звали Билл, другого – Джордж, он с ними работал в сериале «Сыромятная плеть». Еще там бывал Чилл Уиллс – это его голосом вещает Фрэнсис, Говорящий Мул из первых двух фильмов Клинта.
Клинт ни слова не говорил о голливудской толпе или о традиционных «иконах стиля». Он водил старый пикап [несмотря на то что у него было два Ferrari], и я никогда не видела, чтобы он носил что-то, кроме джинсов Levi’s, футболки, ветровки и теннисных туфель. Он был крепким парнем. Не курил, но мог влить в себя много пива, утверждая, что оно полезно для здоровья.
Подруги Китти были без ума от него не потому, что он был так молод и хорош собой или был звездой, а потому, что он был добрым, умным и веселым парнем».
Мэгги, прочно обосновавшаяся в Кармеле, ни разу не была ни на одной из этих вечеринок.
Через два дня после завершения съемок фильма «Блеф Кугана» Клинт уехал в Европу, где на натуре в Англии и Австрии Брайан Хаттон начинал для компании MGM съемки фильма «Там, где гнездятся орлы». В этой драме действие происходит во время Второй мировой войны. Британский офицер получает сверхсекретное задание десантироваться в тылу врага, где-то в Баварских Альпах, чтобы спасти захваченного американского генерала, который может быть подвергнут пыткам с целью выведать у него подробности готовящейся операции по высадке в Нормандии. Офицера сопровождают пять коммандос, один из них – американский лейтенант, которого играет Клинт Иствуд.
Фильм «Там, где гнездятся орлы» представлял собой высокобюджетный боевик с участием Ричарда Бёртона – одного из самых известных актеров, который в это время находился на пике своей славы, а также на грани финансового краха. Бёртон был вынужден согласиться на участие в съемках ленты «Там, где гнездятся орлы» не потому, что она соответствовала его потребностям и желаниям как актера, а потому, что она приносила ему миллионы. Ненасытным же репортерам, которые следовали за ним повсюду, Бёртон рассказывал, что согласился сниматься в фильме «Там, где гнездятся орлы», потому что хотел иметь в своем арсенале фильм, который мог бы посмотреть со своими двумя дочерями