В некотором смысле фильм «Огненный лис» вписывается в канон Иствуда и является беллетризованной версией той картины, которую он хотел снять о Денаре. Это боевик, главный герой которого – пилот Митчелл Гант – также является международным шпионом. У Ганта есть потенциально фатальный недостаток, который ведет его прямиком на темную сторону жизни. Он страдает психическими расстройствами, которые лишают его возможности нормально жить, но вместе с тем он ставит перед собой задачу спасти мир от коварных русских (действие происходит во времена холодной войны). Ему поручено украсть у русских новейший и потенциально очень опасный самолет Firefox и перегнать его в одну из стран НАТО.
Несмотря на актуальность сюжета фильма, внутренняя структура «а-ля Джеймс Бонд» лишала его ощущения реализма. Возможно, для того, чтобы еще дальше дистанцироваться от текущих скандальных заголовков, Клинт, который выступил в роли режиссера, продюсера и исполнителя главной роли в фильме, позаботился о том, чтобы в титрах фильма не было упоминания Malpaso.
Фильм снимали в разных точках Австрии, Англии, Гренландии и Соединенных Штатов, он имел внушительный бюджет в 21 миллион долларов (еще одна возможная причина, по которой он не хотел делать партнером компанию Malpaso), и на его завершение ушел почти год. Когда фильм наконец вышел, его встретили в лучшем случае неоднозначные отклики. Шейла Бенсон из Los Angeles Times отметила в нем «долгое и чрезмерное разочарование, пустую болтовню и медленное развитие событий»: «Это первый случай, когда Иствуд-режиссер так плохо служит Иствуду – звездному актеру, и это обстоятельство меня пугает…»
«”Огненный лис” – это забавно, – писал Эндрю Саррис в Village Voice, – ну, может быть, чуть больше, чем забавно, но точно не существенно меньше». Саррис и ряд других авторов решили, что фильм «Сыграй мне перед смертью» потерпел фиаско потому, что был подделкой под Хичкока, а «Огненный лис» имел успех потому, что напоминал нового Джеймса Бонда.
Вместе с тем фильм нашел отклик у зрителей, жаждавших увидеть, как Клинт возвращается на позицию безжалостного героя со стальным взором. «Огненный лис» стал одним из самых доходных фильмов Клинта и вернул его на голливудскую вершину[96].
Вернув свою карьеру в прежнюю колею, Клинт позвонил Локк и уговорил ее переехать в новый дом в районе Бель-Эйр, который она в свое время обставляла и декорировала. Локк согласилась, несмотря на то что, как она позднее писала в своих воспоминаниях, поведение Клинта дома характеризовалось дикими вспышками гнева. Эти короткие, но сильные вспышки, освещавшие в остальном сдержанный фасад отношений, выглядели так, как будто у человека где-то перегорал эмоциональный предохранитель. Локк также пишет о нараставшем нарциссизме Клинта: «Он редко признавал за собой какие-то недостатки. Я очень удивилась, когда где-то в середине восьмидесятых ему сделали пересадку волос. На самом деле это значило, что он, наконец, признал, что теряет волосы. Но до того он невероятно тщательно это скрывал – как, впрочем, и все остальное… На самом деле ситуация была настолько нелепой, что я делала все, что могла, чтобы не рассмеяться. Тогда я либо объясняла эти причуды Клинта его юмористической эксцентричностью, либо воспринимала их как маленькие человеческие слабости».
Отношения между Мэгги и Винбергом – а они продолжались – тоже не помогали Клинту сглаживать молниеносные перепады настроения. Теперь Мэгги заговорила о завершении развода с Клинтом и о браке с Винбергом, что означало для Клинта выплаты в размере около 25 миллионов долларов и разделение активов – то есть то, чего он пытался избежать все последние годы. Как будто в ответ на эти события Клинт, по словам Локк, не сближался к ней, а, напротив, все дальше отстранялся и все меньше говорил об их общем будущем.
Еще более показательным стало следующее обстоятельство. Отсутствие Локк в фильме «Огненный лис» еще можно было объяснить тем, что у Клинта не нашлось для нее приличной женской роли. Но когда он публично объявил о своем следующем фильме «Поющий по кабакам», знаменовавшем несколько неожиданное возвращение в мир крепких парней из южных штатов и музыки кантри, выяснилось, что главную женскую роль, в которую Локк вошла бы как рука в перчатку, Клинт отдал молодой, красивой и неизвестной актрисе Алексе Кенин.
Фильм «Поющий по кабакам», основанный на одноименном романе Клэнси Карлайла 1980 года, представляет собой вымышленную биографию неудачливого кантри-певца Рэда Стовэлла, единственная очевидная цель которого в этой жизни – принять участие в Grand Ole Opry, старейшей американской радиопередаче в формате концерта в прямом эфире с участием звезд кантри. Книга, основанная на эпизодах из жизни певцов Хэнка Уильямса и Джимми Роджерса, заканчивается смертью Стовэлла, который так и не успел осуществить свою мечту.
Как выяснилось, Карлайл был клиентом William Morris, и агентство, как всегда, захотело оставить проект среди «своих». Так книга попала к Клинту, который искал проект, чтобы представить в кино своего сына Кайла, которому недавно исполнилось четырнадцать лет. Клинт предложил купить права на фильм, сниматься в нем, режиссировать и выпускать его через Malpaso, полагая, что это будет иметь большое значение для Кайла, ибо объединит их как в профессиональном, так и в личном плане.
Карлайл, однако, не хотел продавать права Клинту, полагая, что в свои пятьдесят два года он уже был слишком стар, чтобы играть роль певца кантри, умирающего в тридцать один год. И хотя Клинт немного пел, его голос никоим образом не соответствовал красоте парящих голосов Уильямса и Роджерса – прототипов, по которым Карлайл строил образ Стовэлла.
Клинт пригласил Карлайла к себе домой и пообещал, что если он продаст ему права на книгу, то сможет написать сценарий адаптации романа к фильму без чьего-либо постороннего вмешательства. Этого оказалось достаточно, чтобы Карлайл согласился на сделку.
Но как только Карлайл закончил свой сценарий, Клинт принялся за переделку его истории по своему вкусу. Он никогда не хотел умирать в своих фильмах, поэтому заставил Карлайла переписать финал так, чтобы лежащий при смерти Стовэлл попал в Зал славы кантри-музыки за свой хит «Поющий по кабакам». Тем самым персонажу было позволено «жить дальше». Клинт также заручился услугами своего любимого музыкального продюсера – Снаффа Гарретта – и поручил ему наполнить сценарий Карлайла «классическими» хитами кантри, включая песни Джона Андерсона, Портера Вагонера и Рэя Прайса – все они должны были появиться в саундтреке фильма.
Если Карлайл и имел возражения против каких-то из этих изменений, у него не было реальной возможности их выразить. С началом съемок он неоднократно обращался к режиссеру с просьбой позволить ему более активно участвовать в создании картины, но Клинт не обращал внимания на его просьбы. Справедливости ради следует сказать, что такое случается со сценаристами довольно часто: продюсеры, исполнители главных ролей и режиссеры (а в данном случае все эти позиции занимал Клинт) обычно не хотят допускать к съемкам сценаристов, которые уверены в том, что каждое написанное ими слово обязательно должно попасть на экран. Но в данном случае ситуация была еще более деликатной, так как Клинт и Карлайл были клиентами William Morris и агентство не могло просто так принять ту или иную сторону в конфликте. Так или иначе, Карлайл остался в стороне от съемок и уже ничего не мог с этим поделать. В такой борьбе сценарист всегда проигрывает.
Как и опасался Карлайл, Клинт, явно человек среднего возраста, не был даже отдаленно похож на молодого певца (хотя он действительно имел некоторое сходство с Хэнком Уильямсом, чей блуждающий взгляд, появившийся у него перед смертью, делал его намного старше своего возраста). В общем, этот фильм потерпел фиаско в прокате, быстро исчез с экранов и по сей день не пользуется популярностью у зрителей.
Последнее появление Сондры Локк на большом экране вместе с Клинтом произошло в его следующем фильме – очередной, можно сказать, отчаянной, попытке реанимации Гарри Каллахана в картине «Внезапный удар». Вышедший через семь лет после «Грязного Гарри», он стал для Клинта четвертой попыткой воплощения в самой успешной экранной персоне. К удивлению всех (в том числе, конечно, и самого Клинта), эта попытка оказалась самой удачной. «Это была дань уважения Дону Сигелу. Я не был режиссером этого фильма, и потому подумал: ”А почему бы и нет?”».
Проект, как ни странно, начался со сценария, присланного Локк. А ей сценарий прислал Эрл Смит, с которым она работала над небольшим «независимым фильмом» еще во времена, предшествовавшие ее номинированию на «Оскар». Сондра согласилась помочь Смиту развить этот сценарий. К тому моменту она хорошо знала, как опасно делать что-либо без одобрения Клинта, поэтому она обсудила с ним возможность ее участия в работе в качестве продюсера. «Естественно, я поговорила об этом с Клинтом, надеясь, что у него не будет никаких возражений. Но не успела я опомниться, как Клинт мгновенно выкупил синопсис у Эрла, нанял сценариста по своему выбору и начал превращать мою историю в очередной фильм “Грязный Гарри”, даже не снизойдя до вежливого: “Сондра, ты не возражаешь?”».
Чтобы Сондре было легче отказаться от контроля над фильмом, Клинт пообещал ей главную женскую роль и гонорар в 350 000 долларов (на самом деле это произошло по просьбе Фритца Мэйнса, который знал, что проект исходит от нее и что она честно заслужила такие деньги). После урегулирования этой части сделки Клинт пригласил сценариста Джозефа Стинсона, который должен был преобразовать имевшийся материал в полноценный сценарий фильма «Внезапный удар». (Как всегда, Клинт предпочел молодого и неопытного сотрудника ветеранам, которые не только требовали больше денег, но и могли поспорить с ним.)
Съемки фильма «Внезапный удар» начались весной 1983 года. Исполнительным продюсером был Мэйнс, оператором – Брюс Сёртис, а Клинт выступал в трех ипостасях: в качестве продюсера, режиссера и исполнителя главной роли. Благодаря Дину Райснеру фильм Клинта приобрел слоган, ставший главной цитатой всей его карьеры: «Давай, сделай мой день!» Он был настолько лаконичен и силен, что позднее Рональд Рейган позаимствовал его для своего выступления в Конгрессе США