Глава 109
В которой история с моим прошлым хоть и не завершается, но на какое-то время становится несущественной
Рион ошибался. Он вообще много в чём ошибался — и в первую очередь в том, что исчезновение одного-единственного Фанта не приведёт к захвату целой скалы. Хотя, чтобы быть совсем уж честным, признаю: одно лишь моё похищение ничего бы не меняло. Всё и вправду выглядело как банальное нападение разбойников, решивших под шумок ограбить чужаков. И хотя все понимали, что на скале дома неоткуда взяться ни разбойникам, ни грабителям — но любые претензии сначала надо ещё было доказать.
Однако было и ещё кое-что, что произошло в день, когда меня и Радона решили казнить… Каждое утро глава дома Дорио встречал наших следователей перед архом и согласовывал их задачи. И каждый вечер он встречался с Пали, который предоставлял ему отчёты всех групп. Однако в этот вечер Рион на встречу не пришёл. По вполне объективным причинам: он валялся в трюме мародёрского дирижабля, а ещё был связан, прикован к стене — и заунывно выл, действуя мне на нервы.
Конечно, тут же стали искать его брата — или хотя бы главу дознавателей, чтобы строго с них спросить за исчезновение главы дома. Но когда не нашли и их тоже — на скалу выдвинулось целое войско дознавателей дома Филанг, которые вломились в арх и принялись всех трясти. К трём часам ночи стало понятно, что помимо этих троих «потеряшек», не хватает ещё четверых высокопоставленных аристократов. Пусть и не сразу, но боевая машина дома Филанг раскачалась — последовал немедленный, но очень короткий ночной штурм, который завершился за пару часов: именно столько потребовалось бойцам Филанг, чтобы полностью занять скалу Борозо.
Защитники Борозо сопротивления почти не оказывали. Просто потому, что всё командование и так было заперто в своих домах — да и погибать при таком явном превосходстве противника, ещё и не пойми за что, никто не захотел…
Сказать, что Сегис был в ту ночь в ярости — это вообще ничего не сказать. Он готов был землю рыть, лишь бы вытащить Риона, Виона и остальных из тех щелей, куда они забились. Ещё, как мне по секрету рассказали, уже после моего исчезновения Сегис получил письмо от дочери, где его настоятельно просили уберечь меня — ну и теперь получалось, что он как бы кругом виноват.
В общем, хоть моё появление и было неожиданным, а дирижабль сначала взяли на прицел — зато потом встречали, как родного… И это помогло решить некоторые проблемы, связанные с заготовленным враньём. Допрашивать слишком подробно меня не стали, поэтому я без проблем скормил Сегису и Пали выдуманную историю, которая мало чем отличалась от правды. В этой истории я попал в плен — как и было в действительности — а затем сумел освободить руки, оглушить Риона и победить мародёров. Ну а потом залез в какую-то подземную постройку изначальных — и увидел, как группа аристократов пытается убить главного свидетеля, бывшего мэра Экори.
Я, конечно же, смело ввязался в бой. Нападение было неожиданным, а потому мне удалось сразу ранить многих врагов — но на ногах остался Финтриг со странным посохом и странным щитом, который никак не удавалось пробить. Злокозненный Финтриг гонял меня по всему залу, а сам зачем-то тыкал посохом в своих раненых союзников. И только потом, когда сумел победить, я понял, что он их просто-напросто убивал. Я объяснил, что поймал момент, когда Финтриг переставлял щит — и попал в него огненной стрелой, отчего тот вспыхнул как факел, но всё ещё продолжал сражаться. Мне удалось вырвать у него посох — и этим же посохом убить коварного врага.
Под конец рассказа я подробно описал свои первые впечатления от использования посоха — ещё тогда, при Руно, когда убивал горбатого. Необычный посох я, согласно выдуманной истории, вроде как поначалу хотел забрать себе, но потом вспомнил, что видел такие у тварей в битве при Руно. Да и вообще подумал, что очень уж у него свойства необычные — и решил отдать Сегису. Всё-таки этот посох — штука крайне опасная, и слишком многое меняет в раскладах. И, на удивление, мне даже поверили! Нет, конечно, Сегис усомнился в том, что Финтриг вот прям всех убил, но намекнул, что если я случайно парочку аристократов пришиб (в особенности, брата Финтрига), то он вовсе не в обиде. И даже готов ничего про их бесславную гибель не уточнять.
Мы сидели в одной из кают на флагмане и смотрели на чёрный посох, лежащий на столе — я, Пали и Сегис. Это я настоял на таком узком круге собеседников. С одной стороны, когда людей мало, то и врать немного легче. А с другой стороны, ну откуда я знаю, кому вообще Сегис доверит знания о посохе, а кого оставит в неведении?..
— Хорошо, что нас здесь только трое, — заметил Сегис, глядя на ТВЭЖ так, будто перед ним лежала ядовитая змея. — Хорошо, что только трое…
— Вот он и секрет убийств на Большой Скале без выброса… — вздохнул Пали.
— Думаешь, он не один такой? — спросил Сегис на этот раз у меня. Чем несказанно удивил, потому как раньше моим драгоценным мнением он не особо интересовался.
— У него есть порядковый номер… — ответил я. — Я не знаю, сколько посохов было у тварей, и сколько из них попало в руки других домов… Но это как раз можно проверить. Надо найти всех пропавших ветеранов битвы за Руно.
— А чего их искать? Мы и так знаем… — заметил Пали. — Восемнадцать человек. Гра Стадри говорил, что этот вопрос поднимали на Совете.
— И ещё одного, судя по тому, что я услышал, как раз собирался взять дом Венри… — щедро добавил я ту крупицу информации, которая имелась у меня. — Гра, а что за постройку они использовали?
— Какую постройку? — нахмурился Сегис.
— Ну ту, под землёй! — напомнил я про детали своего рассказа. — Рион ведь сказал, что вы не сможете определить, что я окончательно умер.
— Их много таких, — ответил Пали вместо Сегиса. — Мы называем их гробницами изначальных, хотя никаких трупов там никто и никогда не находил. Зато если оставить там трупы, то никто не сможет определить, живы ли люди, которые оказались внутри, или нет…
— Все трупы я перетащил в этот холм. И закрыл его, — признался я.
— А открыть сможешь? — деловито уточнил Сегис.
— Если надо будет, смогу… — не стал я скрывать.
— Тогда пусть там и лежат! Потом слетаем, осмотрим место и снова запечатаем… — сказал Пали, посмотрел на Сегиса, и тот утвердительно кивнул.
Пали и Сегис замолчали, а я им не мешал. Пусть думают, пусть нервничают, пусть пытаются понять, что меняет появление ТВЭЖей… Как думал об этом я многие дни после битвы…
— Надо усилить меры безопасности! — наконец, сказал Пали. — Знаю, это покажется сумасшествием, но пускать чужаков в поместье больше нельзя…
— Не только в поместье! — Сегис даже поёжился. — Надо и на наши скалы ограничить доступ…
— Я вам ещё нужен, гратомо? — спросил я, дождавшись следующей паузы в разговоре. — Честно говоря, с ног валюсь от усталости…
— Нет, можешь идти… — ответил Сегис и тут же спохватился. — Фант!
— Да, гра?
— Надеюсь, тебе не надо напоминать?.. — Сегис не закончил фразу, но мне этого было и не нужно.
— Да, гра. Я ни слова никому про этот посох не скажу… — подтвердил я.
— Ну всё, иди тогда… — кивнул глава дома Филанг.
Каюту я покинул в полной тишине. И только оказавшись в коридоре, понял, что идти-то мне, собственно, некуда. Мой дирижабль летел на Большую Скалу, а здесь я ничего и никого не знал. Но, как оказалось, совсем рядом ждал провожатый, который отвёл меня в выделенную каюту — и рассказал, что и как найти на флагмане, на чём мы и расстались. Спал я почти сутки, но мне никто и не мешал. И даже обед принесли в каюту.
Как оказалось, за это время успели допросить Риона — который хоть и не знал всей моей истории целиком, но косвенно её подтвердил. Глава Дорио, конечно же, ни на секунду не поверил, что всех его людей и брата убил Финтриг. Но куда ему было деваться? Законов на скалах мало, но есть такие, за нарушение которых и главу дома не пожалеют. И вот такое тайное убийство никто здесь не оценит. Одно дело — публично убить по решению пусть и формального, но суда, где судьями выступает мэр или представитель дома. Ну или хотя бы уничтожить во время выброса в бою. Но вот так, подло и тайно — нет, это против всех здешних правил…
Я вот не сразу понял разницу. Пришлось Пали и Сегису снова мне всё объяснять. Мы как раз летели к стазис-капсуле — осмотреть следы боя. Как я понял в результате их долгих объяснений, окончательное убийство на Терре не было совсем уж запрещено. Однако, лишая человека жизни, необходимо было учитывать не только свои желания и интересы — но ещё и интересы окружающих. А для этого надо было громко и публично объявить о своём настойчивом желании лишить человека жизни, выслушать все возражения, твёрдо настоять на своём, и вот только тогда — пожалуйста, лишай!.. Если, конечно, право имеешь. Ну а право, понятное дело, имели далеко не все… Да и настоять на своём решении тоже не все могли…
Иногда в процессе «настаивания на своём» приходилось прибить ещё пару десятков родственников — а иногда даже не по одному разу — но кому какое дело? Если решил с кем-то окончательно и бесповоротно разобраться, то будь добр готовиться к последствиям. Или вообще не пытайся никого убивать. Так вот, Рион нарушил именно этот закон. А за его исполнением следили очень строго — даже строже, чем за запретом брать чужое. Поскольку я гнусно нарушал оба закона, пусть и имея множество оправданий, которые можно обернуть в мою защиту, то лучше было и дальше молчать о содеянном…
Осмотр стазис-капсулы прошёл вполне неплохо — если это слово можно использовать по отношению к месту, где произошло жестокое убийство. Я всё-таки заранее позаботился о том, чтобы все эти убийства было сложно повесить на меня. Верёвки с тех, кого связывал, срезал. Следы от верёвок перекрыл следами своих сапог. Телам придал художественные позы. Будь тут следователь из моих яслей, я бы, конечно, так просто не отбился — посадили бы надолго. Но здешние дознаватели больше полагались на свои пластины, а не на улики. В общем, мою версию одобрили и приняли, а стазис-капсулу надёжно запечатали.