Здесь не было ни малейших признаков Мадонны или чего-то такого, что хотя бы отдаленно напоминало ее, и он поплыл к двери, ведущей в переднюю каюту. Крыша в этом месте была вдавлена вовнутрь, будто от попадания снаряда, и искореженные куски металла блокировали дверь. Он повернулся и поплыл назад через салон, протиснулся сквозь проем на свет.
Он нырнул в нескольких футах позади шлюпки и поплыл к ней. Орсини подал ему руку, помог перевалиться через борт.
Шавасс, оказавшись в шлюпке, снял маску.
– Внутри все перекорежено и загромождено.
– А Мадонна?
– Никаких признаков. Я не смог попасть во внутреннюю каюту. В конце салона много повреждений и дверь заклинена.
– Но там-то она и есть! – воскликнула Франческа. – Теперь я вспоминаю. Марко положил ее под одну из скамей для большей сохранности, когда началась перестрелка. Она обернута в одеяло и потом в прорезиненную ткань от сырости. Весь сверток около пяти футов в длину.
Орсини вытащил из-под кормового сиденья какой-то сверток.
– Вот хорошая вещь, я взял с собой немного взрывчатки. Ты можешь взрывом расчистить себе путь вовнутрь.
Он развернул сверток, и там оказалась взрывчатка, похожая на колбаску.
– Этого вполне хватит. Мы же не хотим разнести на части весь катер.
Из другого свертка он извлек небольшую деревянную коробочку, в которой лежали взрыватели, внешне напоминающие карандаши. Каждый взрыватель был аккуратно упакован в пластиковый футляр.
– И сколько же времени эта штука мне оставит? – поинтересовался Шавасс.
– Целую минуту. У меня есть взрыватели и с более длинным временем задержки, но я оставил их на нашем катере.
– Ну, большое спасибо тебе, друг, – сказал Шавасс. – Что ты собираешься делать – получить мою страховку?
– Минуты более чем достаточно. Что ты должен проделать, так это только вставить взрыватель, обломать кончик и удирать оттуда. Если хочешь, я могу пойти сам.
– Хватит тебе выхваляться, – остановил его Шавасс. – Ты со своими габаритами и не пролезешь в тот проем, который ведет в кают-компанию.
Он быстро спустился в прозрачной воде и без особого труда проник в кают-компанию. Он засунул взрывчатку в уголок под дверью и тщательно вставил взрыватель. Какой-то момент он плавал рядом, глядя на все это, а потом отломал кончик взрывателя.
фитиль взрывателя загорелся сразу же, разбрасывая искры, как бенгальский огонь, и Шавасс сразу же повернул и поплыл к выходу. Когда он протискивался через узкое отверстие, его акваланг зацепился о зазубрины рваного металла. Он выждал немного, подавляя панику, и все-таки протиснулся вперед. И уже в следующее мгновение он стремглав бросился наверх, к поверхности.
Он вынырнул около борта шлюпки, и Орсини втянул его наверх. Почти в это же мгновение раздался смягченный грохот взрыва, и шлюпка подпрыгнула на поднявшейся волне. Поверхность воды как бы вскипела, тут же всплыли обломки, поднялись грязь и песок, и мутное пятно двинулось по направлению к камышам.
Они подождали минут пятнадцать, вода просветлела, и катер снова стал виден. Орсини кивнул, и Шавасс снова перевалился через борт.
Внизу песок и грязь все еще висели в воде, словно громадный занавес, ограничивающий видимость, но он все-таки спустился вниз к катеру «Тереза».
Взрыв сильно расширил проем, напор воды изнутри загнул рваные края наружу, и он проник в салон без затруднений.
Там, где раньше была дверь в каюту, теперь зиял большой пролом. Он подплыл поближе, подождал мгновение и двинулся внутрь.
Расположенные ярусом койки были в целости, но подушки от них плавали под потолком в неспокойной воде, словно живые существа. Он, раздвигая их, двигался вперед, отыскивая Мадонну. И на этот раз, похоже, он терял понапрасну время. Здесь не было пятифутового предмета, обернутого в непромокаемую пленку, как его описывала Франческа.
Мадонна была вырезана из тяжелого черного дерева, но оно все-таки плавает в воде, и он поднялся наверх, где плавали развевающиеся одеяла, сталкивал их в одну сторону, отчаянно искал, но было ясно, что он попусту тратит свои силы.
Выплыв наружу, он схватился за кормовой поручень, и висел в воде, словно странное морское чудовище с перепончатыми лапами. Может быть, Франческа чего-то не знала. А может быть, ее брат положил статую в другое место в катере. И нельзя было исключать и той возможности, что она была выброшена при взрыве.
Шавасс решил начать все снова и пройти весь катер с одного конца до другого. Но сначала он должен был сказать Орсини, что произошло.
Он выплыл в нескольких футах от шлюпки и в тот же момент снова пошел в глубину. Орсини стоял спиной к нему, подняв руки вверх. С другой стороны шлюпки стоял плоскодонный ялик с подвесным мотором. Там были три албанца в коричневатой грязной униформе и остроконечных кепи с красными звездами республиканской армии. Двое держали на прицеле автоматов Орсини и Франческу, а третий осматривался вокруг.
Шавасс быстро поднырнул под ялик, а автоматная очередь уже вспорола воду в том месте, где он только что всплывал. Шавасс снова ушел под воду. Его акваланг цеплялся за днище плоскодонного ялика, он схватился за борт, потянул на себя, и неустойчивое суденышко перевернулось.
Один из солдат неуклюже плюхнулся прямо на него, его ноги судорожно дергались в панике. Шавасс обхватил его локтем за шею и увлек в глубину. Он зацепился ногами за поручень затонувшего катера, продолжая сжимать рукой шею солдата.
Лицо солдата исказилось, и он пытался всеми силами вытащить дыхательную трубку изо рта своего противника. Шавасс сильнее сжал губы. Солдата охватили судороги, он обмяк и вовсе прекратил борьбу. Шавасс освободил свою хватку, и тело поплыло прочь от него.
Песок на дне лагуны замутился, он вставил мундштук трубки в губы и устремился к поверхности. А на поверхности кипела жестокая схватка.
Он выплыл прямо в ее эпицентре, выхватил нож из ножен и ударил им в неясный, одетый в хаки силуэт. Солдат дернулся в агонии и сильно толкнул Шавасса так, что он снова ушел под воду.
В двух ярдах от него пятнадцатифутовая моторная лодка врезалась в их шлюпку. Он видел, как Франческа билась, схваченная двумя солдатами, и как Орсини плыл прочь, кровь заливала ему лицо.
Один из солдат бросился к борту моторной лодки и опустил ствол пулемета, а человек в черной кожаной куртке с высоким меховым воротником подбежал к нему и отвел ствол, и пули бесполезно изрешетили небо.
– Живым! Я хочу его живым!
На какой-то момент Шавасс посмотрел наверх, в возбужденное лицо Адема Капо, потом он сложился вдвое и ушел под воду, его ноги, одетые в ласты, несли его к краю лагуны. Он подплыл к камышам, с трудом прокладывая себе путь, и через несколько мгновений вышел на поверхность. За собой он слышал возбужденные голоса, а потом взревел двигатель моторной лодки.
Шавасс попал в главную протоку, пересек ее, свернул в узкий приток и поплыл, борясь за свою жизнь.
Глава 9Появление Лири Купи
Моторная лодка свернула из боковой протоки в главное русло реки Буна. Шлюпка была привязана тросом. На корме лодки сидели четверо солдат, курили сигареты и разговаривали приглушенными голосами. Рядом, укрытые брезентом, лежали тела двух их товарищей, убитых Шавассом.
Орсини был прикован наручниками к стойке ограждения и, казалось, был в полубеспамятстве. На его голове была грубая повязка, он получил удар прикладом по голове. Не было никаких знаков присутствия Франчески Минетти. Адем Капо расхаживал по фордеку, нервно куря сигарету. Меховой воротник его охотничьей куртки был поднят.
Орсини наблюдал за ними сквозь полуприкрытые веки. Немного погодя по трапу поднялся еще один мужчина. Такой же громадный, как Орсини, у него было зверское, изуродованное шрамом лицо. Он был в форме полковника албанской армии с зелеными знаками отличия на воротнике, присвоенными частям разведки.
Капо повернулся к нему и посмотрел на него глазами, напоминающими черные провалы на белом лице.
– Ну?
Полковник пожал плечами:
– От нее мало толку.
Злость брызнула из маленького мужчины, словно светящийся язык пламени.
– Ты же сказал, что это сработает, будь ты проклят! Единственное, что нам надо делать, – так это просто ждать, и они сами придут к нам в сети. А что, черт побери, я теперь скажу им в Тиране?
– А что, вы думаете, ему остается делать? Как он выплывет отсюда? – Громадный мужчина холодно рассмеялся. – Не беспокойтесь, мы доконаем его. Ночью, одному в таком месте, как это, ему не выжить.
– Будем надеяться, что ты прав.
Капо прошел к месту, где был прикован Орсини, посмотрел на него сверху вниз и с жестокостью ударил его ногой в бок. Орсини подавил крик и продолжал притворяться, что он в беспамятстве. Капо круто повернулся и продолжил хождение по палубе.
Как только моторная лодка повернула к главному руслу реки и скрылась в тумане, Шавасс осторожно раздвинул камыши. Он стоял по грудь в воде не далее пятнадцати ярдов от проходившей лодки, и его тренированный взгляд сразу схватил все – Орсини и солдат, Капо, стоявшего на носу, с мундштуком, торчащим из уголка рта.
Но самым интересным было присутствие здесь Ташко. Когда Шавасс видел его в последний раз, тот был одет как простой моряк с набережной Таранто, а сейчас на нем была форма полковника албанской разведки, что многое объясняло. А за ним в окно рубки Шавасс мог рассмотреть голову и плечи Хаджи, того самого, который был тогда с ножом. Он стоял у штурвала.
Моторная лодка окончательно скрылась в тумане, и он перешел вброд на относительно сухое место, чтобы разобраться в обстановке. Болотный смрад был удушающ, а холод пробирал до костей, приводя в оцепенение мозг и не давая возможности здраво рассуждать.
Было чертовски много странного во всем этом деле, но, в общем, обстановка ясна. Адем Капо не просто агент, а гораздо более важная фигура. Возможно, высокопоставленный офицер сигурми. Такой, что даже сам полковник разведки получает от него приказания.