— У меня есть серебряный браслет. Сейчас принесу.
— Спасибо, — произнесла Листок уголком рта. Ее тошнило весьма сильно — намного сильнее, чем следовало бы после полудюжины ложек соли. Вероятно, плесени соль тоже не понравилась. На всякий случай девочка проглотила еще немного соленой воды, а затем набрала ее в нос, словно промывая пазухи от гайморита. Вдруг поможет.
К тому времени, когда Сильвия вернулась, неся не только браслет, но и ожерелье из крохотных серебряных желудей, на улице уже послышалась сирена и звуки от останавливающейся перед домом машины.
— У меня тут автошприц для инъекций от аллергии, — Сильвия достала приборчик из складок шали. Название заправленного в него баллончика с лекарством было замазано чернилами. — Я им скажу, что у меня там что-то страшное, и что я им это впрысну, если они не сделают, как я говорю. Но это только тогда, когда мы уже окажемся в машине. До тех пор я сижу здесь, и мы скажем, что я потеряла сознание. Ты будешь моей внучкой.
— Спасибо, — проговорила Листок с удивлением. Она никак не ожидала, что Сильвия примет такое активное участие. — Эээ, я вообще-то не собиралась причинять им вред…
— Знаю, знаю.
Сильвия села на табуретку и принялась слабо пищать, словно больной котенок. Это звучало настолько правдоподобно, что Листок даже забеспокоилась, пока Сильвия ей не подмигнула.
Листок открыла входную дверь. На пороге стояли двое медиков в полном защитном снаряжении, только глаза виднелись за стеклами масок.
— Моя бабушка! — воскликнула Листок. — На кухне!
Медики промчались мимо нее, второй кинул взгляд на ее перевязанную голову.
— Что произошло? — спросил первый.
— Упала без сознания. Сердце, наверное.
— Ох, ох, ох, — стонала Сильвия.
— Лучше ее сразу в машину, — сказал первый медик, разрывая упаковку диагностического прибора и закрепляя его на запястье Сильвии. Второй кивнул и вышел обратно. — Да, пульс сильно учащен, давление в норме. Похоже, сердечный приступ. Все будет хорошо, мэм. Меня зовут Рон, и я о вас позабочусь. Расслабьтесь, и мы быстро доставим вас в машину.
Жалкое мяуканье Сильвии стало тише, и медик похлопал ее по руке. Другая рука старушки оставалась под шалью, скрывая инъектор.
— А мне с ней можно? — спросила Листок.
— В условиях карантина, если мы тебя возьмем в больницу, там ты можешь и остаться, понимаешь? И нам придется тебя продезинфицировать.
— Идет. Если нас не отправят в больницу Восточного района.
— Ни в коем случае, — заверил Рон. — Там творится что-то реально серьезное. Мы сейчас работаем с частной клиникой "Ларк Вэлли". Посторонись-ка. Мэм, мы сейчас поднимем вас и переложим на носилки.
Второй медик вернулся с каталкой. Вдвоем они ловко подняли Сильвию, уложили на каталку и слегка пристегнули. Диагностический прибор тут же пискнул.
— Учащение пульса, — сообщил Рон. — Мы уже через пару минут подключим вас к одной из наших чудо-машин, мэм. И все будет отлично.
Листок беспокоилась, что когда они покинут дом, соседи могут спросить, кто она такая, но волноваться было не о чем. В окнах виднелись лица, но никто не вышел наружу. Наверняка они все гадали, не стала ли Сильвия жертвой нового биологического оружия.
Вряд ли их страхи смогло развеять то, что второй медик вручил Листок пару защитных очков и маску, а затем щедро побрызгал на нее какой-то синей жидкостью, которая делалась бесцветной по мере высыхания. Жидкость слабо пахла мокрой газетной бумагой, но, к счастью, не оставляла никаких других следов.
После дезинфекции врач залез в машину и сел за руль. Листок забралась через заднюю дверь, где Рон уже возился, включая прибор, который нависал над каталкой и щетинился целым набором трубочек, шлангов и сенсоров.
Листок закрыла за собой дверь, и карета скорой помощи тронулась с места, тут же снова завыв сиреной. Когда они завернули за угол, девочка потянулась и расстегнула ленты на руках Сильвии, пока медик по другую сторону носилок отвинчивал колпачок тюбика с проводящим гелем.
— Что ты…
— Не двигаться! — прошипела Сильвия, поднимаясь на каталке и прижимая инъектор к бедру Рона, где игла с легкостью прошла бы сквозь биозащитный костюм. — У меня тут двести пятьдесят миллиграммов рапирокса. Скажи напарнику, чтобы он не включал ни радио, ни тревогу.
Медик застыл на месте, затем медленно повернул голову в сторону напарника. Листок понятия не имела, что такое рапирокс, но Рон явно знал — и очень его боялся.
— Жюль, старая леди угрожает мне инъектором с рапироксом. Прижала его к моей ноге. Ничего не делай. Вообще ничего.
— Что?
— У меня есть двести пятьдесят миллиграммов рапирокса, и я его пущу в ход, если что! — завизжала Сильвия, напугав Листок немногим меньше, чем Рона. — Вы меня кое-куда отвезете. А ты сиди и помалкивай, юная леди!
Листок кивнула, внезапно засомневавшись, насколько все происходящее — игра.
— Как пожелаете, леди, — сказал Жюль. В зеркале заднего обзора Листок видела, как он нервно стреляет глазами то на них, то на дорогу. — Куда вас доставить?
Сильвия назвала адрес в двух домах от Артура. Когда она произнесла неверный номер, Листок посмотрела на нее и медленно кивнула.
— Я читала много детективов, — произнесла Сильвия, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Хорошо, хорошо, — пробормотал медик рядом с ней. — Почему нет? Я тоже довольно много их читал. Ээ, а почему вам туда…
— Я что, разрешала говорить? — завопила Сильвия.
Остаток пути прошел в молчании. Жюль то и дело бросал взгляды в зеркало, но ничего не предпринимал. Рон закрыл глаза и дышал медленно и размеренно. Сильвия следила за ним с хищным видом, ее глаза блестели куда ярче, чем можно было ожидать от ее возраста.
Листок сидела и волновалась. Она все еще ощущала давление в голове, но хуже пока не становилось. Ей по-прежнему не приходил на ум никакой план действий, кроме как позвонить Первоначальствующей Госпоже и надеяться, что Волеизъявление как-то поможет. Лучше всего — заберет карман и доставит Артуру, чтобы он мог его уничтожить, а с ним и Мальчика-без-кожи. Хотя это может и не помочь тем, кто уже заражен плесенью.
Даже если Госпожа или доктор Скамандрос смогут что-то сделать с заразой, Листок понимала, что это будет неприятно — но хотела надеяться, что это не закончится тем, что она превратится в одного из безмозглых зомби в армии Мальчика-без-кожи.
— Почти приехали, — сообщил Жюль. — Мне припарковаться?
— Да. Девочка, выгляни в окошко. Посмотри, нет ли у нас компании. И если есть…
— Я же ничего не делал! — запротестовал Жюль. Рон вдохнул еще более глубоко и размеренно, но глаз не открыл.
Листок посмотрела в тонированное стекло на задней двери. На улице не было никого — ни людей, ни машин. А вот номера домов она разглядела. Дом Артура стоял через два от того, где они встали.
— Никого.
— Отлично, — произнесла Сильвия. — А теперь, девочка, пойди и нарви мне цветочков. Я подожду здесь.
— Но я не… — подыграла Листок.
— Я сказала, пойди и нарви цветочков! — приказала Сильвия, безумно хихикнув.
— Хорошо, как скажете.
Она выбралась через заднюю дверь, даже не заметив, как Рон пытается проморгать ей сигнал СОС.
— А ну, прекрати это, — оборвала его Сильвия. — А ты, девочка, просто принеси цветочков. Больше ничего не делай. И дверь закрой!
Листок повиновалась и быстро зашагала к дому Артура. Большой дом, парадный вход хорошо виден через газон. Но Листок туда не пошла, а направилась к въезду. В трех метрах от гаражной двери она присела и нажала кнопку дистанционного управления, замаскированную под камнем, как и говорил Артур.
Кнопка открыла боковую дверь гаража. Листок пошла туда, глядя при этом на окна дома, но никто не выглядывал.
Из гаража было уже проще простого попасть в дом и вверх по лестнице. Над гаражом три этажа, как помнила Листок, и спальня Артура на самом верху.
Вломившись вот так в чужой дом, она чувствовала себя неуютно и сильно нервничала. Даже сильнее, чем в карете скорой помощи, хотя угон машины и похищение медиков — уже серьезное преступление. Каждый раз, когда ступенька под ее ногой скрипела громче обычного, девочка обмирала, рисуя в воображении внезапную встречу с отцом Артура или кем-то из его братьев и сестер.
Они все сейчас в больнице, пыталась успокоить себя Листок. Или с друзьями, или где-то еще. В доме совершенно тихо. Всего один этаж остался…
Она поднялась на третий этаж. Там оказалось три двери спален и одна — туалет. Дверь Артура первая слева…
Или первая справа?
Листок внезапно засомневалась в своей памяти. Артур, конечно же, говорил "первая слева"…
Она открыла левую дверь и заглянула внутрь. Затем как можно тише закрыла ее снова и попятилась.
Там, спиной к входу в комнату, сидела девочка в наушниках. Она слушала музыку — или новости — в то же время что-то вытворяя с широким экраном при помощи светового стилуса.
Листок сглотнула и открыла правую дверь, стараясь действовать так же тихо. За ней оказалась комната Артура, в точности такая, как он описал, только немного чище. И на полке там стоял красный бархатный ящик.
Листок поспешно сняла ящик, положила его на кровать и откинула крышку. Там лежал телефон. Старомодный телефон, похожий на канделябр с микрофоном, с динамиком отдельно на проводе. Девочка вытащила прибор из коробки, поднесла ко рту, села на кровать и прижала динамик к уху.
Телефон не был ни к чему подключен, но Листок отчетливо услышала трескучий сигнал, а затем голос.
— Оператор слушает. Назовите номер, пожалуйста.
— Первоначальствующая Госпожа, — торопливо произнесла Листок. — Я не знаю ее номера.
— Пожалуйста, назовите себя.
— Листок. Подруга Артура.
— Оставайтесь на связи, пожалуйста.
Голос исчез, оставив после себя лишь потрескивание в трубке. Листок нетерпеливо постучала ногой по полу и еще крепче сжала в руке основную часть телефона.
— Первоначальствующая Госпожа недоступна, — сообщил оператор примерно через минуту. — Желаете оставить для нее сообщение?