Когда?
Глава 18
Когда перемещение закончилось, Кармоди с трудом пришел в себя. Ощупав себя, он пришел к выводу, что у него по-прежнему две руки, две ноги, одна голова и одно туловище. Он заметил также, что на этот раз Приз превратился во флейту.
— Ну ладно, — сказал сам себе Кармоди. — Не так уж ладно, — поправился он, осмотревшись. Он не ожидал, что попадет на подходящую Землю, но эта оказалась очень уж непохожей.
Он стоял на зыбкой почве, на краю болота. Ядовитые миазмы поднимались от стоячих бурых вод. Вокруг росли широколистные папоротники, низкие, с тонкими листьями кусты и пальмы с пышными кронами. Воздух был горяч, как кровь, и насыщен запахами гнили.
— Может, я во Флориде? — сказал Кармоди с надеждой.
— Боюсь, что нет, — отозвался Приз. Голос у него был низкий, мелодичный, но с избытком обертонов.
— А как же это ты разговариваешь? — спросил Кармоди, глядя на флейту.
— Ты же не удивился, что я говорил, когда был котелком, — возразил Приз. — Пожалуйста, я объясню. Возле моего ротика прикреплен патрон с СО 2. Этот патрон — мои легкие. Конечно, запас ограничен. Прочее очевидно.
Кармоди не было очевидно ничего, но не Приз интересовал его сейчас.
— Так где же я? — спросил он.
— Не я, а мы, — поправил Приз. — Мы на планете по имени Земля. Эта местность в твое время станет Скарсдейлом, штат Нью-Йорк. — Он хихикнул. — Советую купить участок сейчас, пока цены низкие.
— Какого дьявола? Это не похоже на Скарсдейл.
— Конечно, нет. Оставляя вопрос о «Какойности» мы видим, что и «Когдашность» неправильная.
— Ну и Когда же мы?
— Хороший вопрос. Но из тех, на которые я могу дать только приблизительный ответ. В палеозойской… нет, скорее в мезозойской эре. Но в каком именно периоде? Впрочем, это можно уточнить. Погляди-ка вверх! Правее.
Кармоди поднял голову и увидел странную птицу, неловко взмахивающую крыльями.
— Определенно археоптерикс, — сказал Приз. Сразу видно, что перья торчат иголками. Большинство ученых относит это существо к меловому периоду или же к юрскому, но никак не раньше, чем к триасу. Значит; мы в мезозое определенно.
— Довольно-таки давно, — заметил Кармоди.
— Порядочно, — согласился Приз. — Впрочем, мы можем и уточнить в рюмя. Дай-ка мне подумать чуточку. Во-первых, это не триас. Болото ничего нам не говорит, но тут есть цветок возле твоей левой ноги. Покрытосеменные! Цветок — безупречное указание на более поздний период. Теперь посмотри перед собой. Видишь два тополя и фиговое дерево? И самое главное — трава. Травы не было в юрские времена — только папоротники и хвощи. И это решает все, Кармоди! Голову даю на отсечение, что мы в меловом периоде.
У Кармоди было самое смутное понятие о геологических периодах.
— Меловой? Это далеко от моего времени?
— О, около ста миллионов лет, плюс-минус несколько миллионов, — сказал Приз. — Меловой период кончился примерно за 70 миллионов лет до появления человека.
— А откуда же ты знаешь всю эту геологию?
— Откуда? Уж если мы едем на Землю, я решил кое-что разузнать об этом месте. Если бы не я, ты бы бродил вокруг, разыскивая Майами, пока тебя не слопали бы…
— Кто слопал?
— Ну, какой-нибудь урод из числа динозавров.
— Ты хочешь сказать, что тут есть динозавры?
— Я хочу сказать, ответил Приз все с теми же неуместными трелями, — что мы попали в самый настоящий Динозавровилль.
Кармоди не успел ничего сказать. Он заметил движение слева и в самом деле увидел динозавра — махину высотой футов в двадцать и в добрых пятьдесят футов от носа до кончика хвоста. Держась вертикально на задних ногах, гигант быстро приближался к Кармоди.
— Тираннозавр? — спросил Кармоди.
— Точно! Тираннозавр-рекс. Самый знаменитый из отряда зауришиа. Длина клыков полфута. Впрочем, это детеныш. Вес не более девяти тонн.
— И он ест мясо?
— Да, конечно! Впрочем, лично я думаю, что тираннозавры и все другие хищные ящеры питались главным образом хардозаврами, широко распространенными в ту эпоху. Но это моя собственная теория.
Гигант был уже в пятидесяти футах от Кармоди. И на плоской болотистой равнине — никакого укрытия: ни скалы, ни норы.
— Так что же делать?
— Лучше всего превратиться в растение, — посоветовал Приз.
— Но я не умею.
— Тогда дело плохо. Улететь ты не сможешь, зарыться в землю не успеешь, и убежать тебе, держу пари, не удастся. Будь стойким — ничего другого не остается. Хочешь, процитирую Эпиктета? Или давай споем гимн, если это поможет.
— К черту гимны! Я удрать хочу.
Но флейта уже затянула: «Боже мой, я все ближе к тебе». Кармоди сжал кулаки, а тираннозавр уже был перед ним. Он высился над головой, словно подъемный кран. Ящер открыл свою ужасную пасть…
Глава 19
— Хэлло, сказал тираннозавр. — Меня зовут Эми. Мне шесть лет. А вас как зовут?
— Кармоди, — представился Кармоди.
— А я его Приз, — добавил Приз.
— Вы оба ужасно странные, — сказал Эми. — Никогда не видел таких. А я уже знаю диметродона, и струтиомим, и сколозавра, и кучу других зверей. Вы тоже живете тут поблизости?
— Приблизительно, — сказал Кармоди. Потом вспомнил о разнице во времени и добавил: — Ну, не совсем близко.
Эми окнул и замолк, глазея на них по-детски. И Кармоди молчал, подавленный величиной этой ужасной головы, размером с пилораму, с узкой пастью, усаженной рядами кинжалов. Страшилище! Только глаза — круглые, нежные, голубые, доверчивые — не вязались со зловещим обликом динозавра.
— Ну ладно, — сказал Эми наконец. — А что вы делаете в нашем парке?
— Разве это парк?
— Конечно, — сказал Динозавр. — Детский парк. Но вы же не ребенок, хотя и маленький.
— Ты прав, я не ребенок, — сказал Кармоди. — Я попал в ваш парк по ошибке. Пожалуй, мне бы стоило поговорить с твоим отцом.
— О'кэй, — сказал Эми. — Залезайте ко мне на спину, я вас отвезу. И не забудьте, что именно я нашел вас. Друга своего тоже возьмите. Он-то уж совсем странный.
Кармоди сунул Приз в карман, взобрался на тираннозавра, и тот пустился вприпрыжку на юго-запад.
— Куда мы? — спросил Кармоди, еле удерживаясь при каждом прыжке.
— К моему отцу.
— А где он?
— В городе, у себя на работе. Где же ему быть еще?
Сначала они выбрались на дорогу, широкую трассу, утрамбованную ногами бесчисленных динозавров, твердую как бетон. То тут, то там они видели хардозавров, спавших возле дороги, под ивами, или гармонично мычавших низкими приятными голосами. Кармоди спросил, что это за животные. Эми сказал только, что отец считает их «серьезной проблемой».
Дорога шла через рощи берез, кленов, лавров и остролистов. В каждой роще под ветвями возились динозавры — копали землю или отгребали мусор. Кармоди спросил, что они там делают.
— Прибирают, — презрительно сказал Эми. — Домохозяйки вечно заняты уборкой.
Динозавровилль — так мысленно называл Кармоди город ящеров. По пути к нему они миновали плоскогорье с отдельными рощами, затем оказались в лесу; по-видимому, это был не естественный лес, а планомерные посадки. На опушке находился широкий пояс фиг, хлебных деревьев и грецких орехов, за ними несколько рядов тонкоствольных гингко, а далее только сосны, иногда канадские ели. Чем дальше в лес углублялись путники, тем больше встречалось динозавров. Земля гудела под их ногами, деревья дрожали, и облака пыли вздымались в воздух. Бронированные бока скребли по бокам, Только быстрые повороты, внезапные остановки и рывки помогали избежать столкновений. А сколько рева было из-за правил уличного движения! Просто страшно было смотреть на эти тысячи бегущих махин, А вонь какая!
— Вот мы и на месте, — сказал Эми и остановился так резко, что Кармоди чуть не слетел с его шеи, — Тут мой папа.
Осмотревшись, Кармоди увидел, что Эми доставил его в небольшую рощу секвой. Здесь был как бы оазис покоя. Два динозавра медлительно прохаживались между красными стволами, не обращая внимания на суматоху всего в пятидесяти ярдах от них. Кармоди решил, что здесь можно спешиться, не опасаясь, что тебя раздавят, и соскользнул со спины динозавра.
Один из ящеров поднял голову. Это был тираннозавр заметно больше Эми, с белыми полосами на синей коже. Его серые глаза были налиты кровью.
— Сколько раз, — начал он недовольно, — сколько раз я просил тебя не бегать сюда?
— Прости папа, но ты посмотри, что я...
— Ты всегда просишь прощения, — наставительно сказал старший тираннозавр, — а ведешь себя по-прежнему. Мы с матерью постоянно говорим о твоем поведении, Эми. Ни она, ни я не хотели бы, чтобы из тебя получился горластый, неотесанный битник, не имеющий понятия, как подобает вести себя воспитанному динозавру. Я люблю тебя, сын мой, но ты должен научиться…
— Папа, ты потом скажешь. Ты только посмотри!
Тираннозавр гневно взмахнул хвостом, но все же опустил голову и увидел Кармоди.
— Боже милостивый! — воскликнул он.
— Добрый день, сэр, — сказал Кармоди. — Меня зовут Томас Кармоди. Я человек. Не думаю, что сейчас на этой Земле есть другие люди или хотя бы приматы. Трудно объяснить, как я попал сюда, но я пришел с миром и все такое… — закончил он не очень вразумительно.
— Фантастика! — только и сказал отец Эми. — Говорящее млекопитающее!
— Вижу, Борг, но не верю своим глазам, — поддержал его второй тираннозавр, примерно такого же возраста.
— Я и сам не верю, — сказал отец Эми.
Глава 20
Борг пригласил Кармоди в контору, которая помещалась под пышной листвой плакучей ивы. Сели, откашлялись, помолчали, соображая, с чего начать. Наконец Борг произнес:
— Итак, вы — млекопитающее из будущего, да?
— А вы — здешнее пресмыкающееся из прошлого?
— Никогда не думал о себе, как о существе из прошлого, — сказал Борг. — Ну, предположим, что это правда. А далеко ли будущее, откуда вы пришли?
— Сто миллионов лет или около того.
— Да, это долгий срок. В самом деле долгий.
Борг кивнул и хмыкнул. Кармоди понял, что динозавр не знает, что еще сказать. Судя по всему, Борг был рядовым обывателем: гостеприимный, но погруженный в свои дела, хороший семьянин, но неинтересный собеседник — этакий заурядный, темный тираннозавр из среднего класса.
— Ну-ну, — произнес наконец Борг, когда молчание стало тягостным. — И как там, в будущем?
— Хлопотно, — вздохнул Кармоди. — Суматоха. Полно новых изобретений, а они только затрудняют жизнь.
— Да-да-да, — сказал Борг. — Примерно так и представляют будущее наши парни с воображением. Некоторые даже пишут, будто эволюция идет к тому, что млекопитающие станут доминировать на Земле. Но я считаю это передержкой, гротеском.
— Наверное, так это и выглядит, — дипломатично согласился Кармоди.
— Но ваш вид — доминирующий?
— Ну… один из доминирующих.
— А как насчет пресмыкающихся? Или точнее: как дела у тираннозавров там, в вашем будущем?
У Кармоди не хватило духу сказать, что динозавры вымрут, что они вымерли за семьдесят миллионов лет до человека, и вообще пресмыкающиеся занимают третьестепенное место в природе.
— Как дела? Именно так, как и можно было ожидать, — сказал Кармоди, чувствуя себя пифией, и к тому же трусливой.
— Хорошо! Я примерно так и думал, — сказал Борг. — Мы — крепкий народ, знаете ли, у нас есть сила и здравый смысл. Ну а много ли хлопот от сосуществования людей и ящеров?
— Нет, хлопот немного, — с легкостью сказал Кармоди.
— Рад слышать это. Я боялся, что динозавры при своих размерах станут угнетателями, тяжелыми на руку.
— Нет-нет! Даже можно сказать, что людям нравятся динозавры.
— Очень приятно, что вы так считаете.
Кармоди пробормотал еще что-то, чувствуя, что стыдится сам себя.
— Нас, динозавров, мало занимало будущее, — продолжал Борг, переходя на округлый стиль послеобеденного оратора. — Но прошлое было не столь простым. Наш вымерший предок — аллозавр — был грубым, прожорливым хищником. Его же предок — цератозавр — всего лишь карликовый карнозавр. Судя по размерам его черепной коробки, он был невероятно глуп. Были, безусловно, и другие карнозавры, а до них — потерянное звено — древнейший предок, от которого произошли все ящеры — и четвероногие и двуногие.
— Двуногие доминировали, конечно? — спросил Кармоди.
— Конечно! Четвероногие трицератопсы — тупоголовые твари. Мы держим небольшие стада их. Шарики из их мяса очень вкусны с добавкой из рубленой бронтозаврины. Есть еще и другие виды ящеров. Хардозавры, например. Вы могли их заметить по дороге в город.
— Да, заметил. Они пели.
— Эти типы всегда поют, — сказал Борг сурово.
— Вы едите их тоже?
— О небо! Конечно, нет! Хардозавры разумны. Единственные разумные существа на планете, не считая нас — тираннозавров.
— Ваш сын сказал, что они «серьезная проблема».
— Да, проблема! — подтвердил Борг вызывающим тоном.
— В каком смысле?
— Они ленивы. А также угрюмы и грубы. Я знаю, что говорю, у меня были слуги — хардозавры. У них нет самолюбия, нет стремлений, нет идей. Полжизни они не знают, кто их будет кормить, и, похоже, нисколько не тревожатся. Они не смотрят в глаза, когда говорят с вами.
— Но они хорошо поют.
— О да, поют они хорошо. Некоторые из наших лучших исполнителей — хардозавры. И на тяжелых работах они хороши, если есть надсмотр. Внешность их подводит — этот утиный клюв… Но это не их вина, тут ничего не поделаешь. А в будущем проблема хардозавров решена?
— Да, — сказал Кармоди. — Их раса вымерла.
— Возможно, это и к лучшему, — сказал Борг. — Да, я действительно думаю, что это к лучшему.
Кармоди и Борг беседовали несколько часов. Кармоди узнал, в частности, и об урбанистических проблемах у ящеров. Лесные города переполнялись, поскольку все больше динозавров покидали деревни ради удобств цивилизации. Крайне обострилась транспортная проблема, Громадные ящеры любят скорость и очень гордятся быстротой своих рефлекторов. Но столкновения неизбежны, когда несколько тысяч динозавров одновременно ломятся через лес. И аварии трагичны, если два ящера в сорок тонн весом каждый сталкиваются на скоростях в тридцать миль в час. Сломанные шеи — сплошь и рядом.
Были и другие проблемы — результат демографического взрыва. Переполненные города. Ящеры во многих странах живут на грани голода.
— Проблем у нас масса, — вздыхал Борг. — Некоторые из лучших наших умов впали в отчаяние. Но я оптимист по натуре. Мы, ящеры, и прежде видели тяжелые времена, но сумели выстоять. И новые проблемы мы разрешим, как и прежде. По-моему, у нас, динозавров, есть врожденное благородство, искра разума. Я не могу поверить, что она погаснет.
Кармоди кивнул.
— Вы выстоите.
Что ему оставалось, кроме джентльменской лжи?
— Благодарю вас, — сказал Борг. — А сейчас, полагаю, вам надо поговорить со своим другом.
— С каким другом?
— Я имею в виду млекопитающее, которое стоит у вас за спиной.
Кармоди тотчас обернулся и увидел коротенького толстого человека в очках, с портфелем и с зонтиком в левой руке.
— Мистер Кармоди? — спросил тот.
— Да, я — Кармоди.
— Я — Саргис из Бюро Подоходных Налогов. Вы-таки заставили нас погоняться за вами, но от Бюро не скрыться.
Борг сказал:
— Меня это не касается.
И удалился бесшумно, с мягкостью, удивительной для такого крупного динозавра.
— Странные у вас друзья, — сказал Саргис, глядя ему вслед. — Но это не мое дело, хотя ФБР может проявить к нему интерес. Я здесь исключительно из-за налогов за 1965 и 1966 годы. В моем портфеле ордер на задержание, он в полном порядке — можете убедиться. Предлагаю вам следовать за мной. Моя машина времени на стоянке за этим деревом.
— Нет! — сказал Кармоди.
— Советую подумать, — настаивал сборщик налогов. — Ваше дело может быть разрешено к обоюдному удовлетворению заинтересованных сторон. Но оно должно решаться немедленно. Правительство Соединенных Штатов не любит, чтобы его заставляли ждать. А отказ повиноваться приказу Верховного Суда…
— Я сказал: нет! — крикнул Кармоди. — Убирайтесь вон! Я знаю, кто вы!
Ибо, вне всякого сомнения, это был его преследователь. Грубая подделка под сборщика налогов никого не могла обмануть. И портфель, и зонтик приросли к левой руке. Черты лица были правильны, но хищник забыл про уши. И самое нелепое: колени у него отгибались назад.
Кармоди повернулся, чтобы уйти. Хищник не двинулся с места. Очевидно, он не способен был преследовать. Он взвыл от голода и ярости. И исчез.
Кармоди, однако, даже не успел поздравить себя с избавлением, потому что мгновение спустя он исчез тоже.
Глава 21
— Войдите! Войдите!
Кармоди только глазами хлопал: динозавров и в помине не было, и сам он — уже не в лесу мелового периода, а в какой-то маленькой пыльной комнатенке, где каменный пол холодит ноги, окна покрыты копотью, и пламя высоких свечей беспокойно дрожит от сквозняка.
За высокой конторкой сидел человек. У него был длинный нос, костлявое лицо, капавшие глаза, коричневая родинка на левой щеке, тонкие и бескровные губы.
Человек сказал:
— Я — мое преподобие Клайд Бидл Сизрайт. А вы, конечно, мистер Кармоди, которого так любезно направил к нам мистер Модсли. Садитесь, пожалуйста. Надеюсь, ваше путешествие с планеты мистера Модсли было приятным.
— Распрекрасным, — пробурчал Кармоди. Пусть это прозвучало и невежливо, но внезапные переброски из мира в мир ему уже изрядно осточертели.
— Ну, а как поживает мистер Модсли? — спросил Сизрайт с сияющей улыбкой.
— Великолепно. А где я?
— Разве мой секретарь в приемной не объявил вам?
— Не видел я никаких секретарей и никакой приемной не видел.
— Ай-яй-яй! — нежно закудахтал Сизрайт. — Наверное, приемная опять выпала из фазы. Я уже раз десять чинил ее, но она вечно десинхронизируется.
Знаете, это и клиентов раздражает, а секретарю приходится еще хуже — бедняга тоже выпадает из фазы и не может попасть домой, к семье, иногда по неделе и больше.
— Да, плохи его дела, — сказал Кармоди, чувствуя, что уже близок к истерике. — А не намерены ли вы мне объяснить все-таки, — продолжал он, еле сдерживаясь, — объяснить для начала, где я сейчас и как мне попасть домой отсюда?
— Успокойтесь, — сказал Сизрайт. — Чашечку чаю, может быть? Так вот, место это, где вы находитесь сейчас, — Всегалактическое Бюро Координат. Наш устав — на стене. Можете ознакомиться.
— А как я сюда попал?
Сизрайт улыбнулся, поиграл пальцами.
— Очень просто, сэр. Когда я получил письмо от мистера Модсли, то я распорядился предпринять розыск. Мой клерк нашел вас на Земле В3 441 123С22Ш. Это была явно не ваша Земля. Конечно, мистер Модсли сделал все, что мог, но определение координат — не его специальность. Поэтому я взял на себя смелость переместить вас сюда, в Бюро. Но если вы хотите вернуться на ту, вышеупомянутую, Землю…
— Нет-нет, — отмахнулся Кармоди. — Но только я никак не пойму, где же… Вы, кажется, сказали, что это какая-то служба по определению координат?
— Это Всегалактическое Бюро Координат, — вежливо поправил Сизрайт.
— Значит, я не на Земле?
— Конечно, не на Земле. Или, выражаясь более строго, вы не в каком-либо из возможных, вероятных, потенциальных или темпоральных миров земной конфигурации.
— О'кэй, прекрасно! — сказал Кармоди, тяжело дыша. — А вы, мистер Сизрайт, сами были когда-нибудь на какой-либо из тех Земель?
— Увы, не имел счастья. По роду работы я вынужден почти безотлучно сидеть в конторе, а досуг я провожу в кругу семьи, в своем коттедже, и…
— Так значит, — взревел Кармоди, — вы никогда не были на Земле, как сами же говорите! Так почему же, черт вас возьми, вы сидите в этой идиотской комнатенке при свечах, да еще нахлобучив цилиндр, словно вы из книжки Диккенса?! Почему, а? Мне просто хочется услышать, что вы скажете, — ведь я уже знаю этот распроклятый ответ! Просто нашелся сукин сын, который опоил меня каким-то зельем. И все мне чудится — весь этот собачий бред, и вы сами чудитесь — крючконосый ублюдок со всеми вашими ухмылками!
Кармоди шлепнулся на стул, пыхтя как паровоз и победно взирая на Сизрайта. И ждал, что теперь все рассыплется, исчезнут нелепые видения, а сам он проснется в своей кровати, в собственной квартире, или же на диване у приятеля, или, на худой конец, на больничной койке.
Но ничего не рассыпалось. Триумф не состоялся, и Кармоди почувствовал, что уже ничего не соображает, но и на это ему наплевать — так он устал…
— Вы закончили свой монолог? — ледяным голосом спросил Сизрайт.
— Кончил, — вздохнул Кармоди. — Простите.
— Не терзайтесь, — спокойно сказал Сизрайт. — Вы переутомились, это естественно. Но я ничем не сумею помочь, если вы не возьмете себя в руки. Разумное поведение может привести вас домой, дикие истерики не приведут никуда.
— Еще раз прошу: простите, — пробормотал Кармоди.
— Что касается этой комнаты, которая так вас напугала, то я декорировал ее специально для вас же. Конечно, эпоха подобрана приближенно, но это все, что мне удалось по недостатку времени. И лишь для того, чтобы вы почувствовали себя как дома.
— Это вы хорошо придумали, — сказал Кармоди. — Значит, и ваша внешность?..
— Конечно, — улыбнулся Сизрайт. — Я и себя декорировал, так же как и комнату. Это не слишком трудно. Но нашим клиентам такие штришки обычно нравятся.
— Мне тоже нравится, — согласился Кармоди. — Теперь я понимаю, что это успокаивает.
— Я и хотел, чтобы успокаивало, — сказал Сизрайт. — А насчет вашего предположения, что все это сон, что ж… в нем что-то есть!
— В самом деле?
— Предположение ценно само по себе, но вам оно не поможет нисколько.
— Ох! — Кармоди снова повалился на стул.
— Строго говоря, — продолжал Сизрайт, — между воображаемыми и подлинными событиями существенной разницы нет. Различие только в терминах. Между прочим, сейчас вам ничего не снится, мистер Кармоди. Но, будь все это сном, вам следовало бы действовать точно так же.
— Ничего не понимаю, — сказал Кармоди. — Только верю вам на слово, что все это на самом деле… — Он засмеялся. — Но вот чего я на самом деле не понимаю: почему все так похоже? Я о том, что Галактический Центр похож на наш Радио-сити, а Борг-динозавр говорит не как динозавр, даже не так, как говорящий динозавр должен бы говорить. И…
— Ради бога, не терзайтесь!
— Простите.
— Вы хотите, чтобы я объяснил вам, — продолжал Сизрайт, — почему действительность такова, какова она есть. Но ведь это необъяснимо. Просто надо приучиться подгонять свои предрассудки к новым фактам. Не следует ожидать, что действительность станет к вам приспосабливаться. Если вы столкнулись с чем-то необычным, тут ничего не поделаешь. И если с обычным — тоже ничего не поделаешь. Вы поняли меня?
— Пожалуй, да.
— И отлично. Так вы уверены, что не хотите чаю?
— Спасибо, не хочу.
— Тогда подумайте, как доставить вас домой. В гостях хорошо, а дома лучше. Не так ли?
— Конечно, лучше, — согласился Кармоди. — А вам это очень трудно?
— Трудно? Я бы так не сказал, — протянул Сизрайт. — Это дело, конечно, сложное, требующее точности и даже связанное с известным риском. Но трудным я бы его все-таки не назвал.
— А что вы считаете действительно трудным?
— Квадратные уравнения, — не задумываясь, ответил Сизрайт. — Никак не могу научиться решать их, хотя пробовал миллион раз. Вот это, сэр, настоящая трудность. Однако вернемся к вашему делу.
— А вы знаете, куда ушла моя Земля? — спросил Кармоди.
— «Куда» — это не проблема. «Куда» вас уже доставили, правда, толку от этого не было, поскольку «Когда» оказалось таким далеким от искомого. Но теперь, я полагаю, мы попадем в ваше личное «Когда» без лишней возни. «Какая» Земля — вот в чем фокус!
— Это непреодолимо?
— Вообще-то преодолимо, — успокоил Сизрайт. — Всего-навсего мы должны рассортировать Земли и выяснить, которая из них ваша. Дело простое. Как сказали бы у вас: все равно что подстрелить рыбу в бочке.
— Никогда не пробовал, — сказал Кармоди. — А это легко?
— Вопрос в том, какая рыба и какая бочка. Акулу в ванне вы подстрелите без труда. Значительно трудней попасть в кильку в цистерне. Все зависит от масштаба. Но все-таки вы должны признать, что и в том и в другом случае принцип одинаковый и весьма простой.
— Да, наверное, — согласился Кармоди. — Но хоть это и просто в принципе, не понадобится ли слишком много времени, если вариантов чересчур много?
— Не совсем так, но верно подмечено, — просиял Сизрайт. — Сложность, знаете ли, полезна иногда. Она способствует классификации и идентификации.
— Ну хорошо… А теперь что будет?
— А теперь мы приступим к делу! — воскликнул Сизрайт, энергично потирая руки. — Мы тут с коллегами подобрали некоторое количество миров. И, между прочим, полагаем, что ваш мир должен оказаться среди них. Но опознать его можете только вы сами, конечно.
— Я должен буду присмотреться?
— Что-то в этом роде. Точнее, вы должны вжиться в эти миры. И каждый раз, как только разберетесь, сообщайте мне, попали мы с вами в ваш мир или в какой-то иной. Если это ваш мир — делу конец. Если иной, переместим вас в следующий из вероятных.
— Весьма разумно, — согласился Кармоди. — А много у вас этих вероятных Земель?
— Невероятное множество! Но у нас есть надежда на быстрый успех, если только…
— Что «если»?
— Если только хищник не догонит вас раньше.
— Мой хищник?
— Он все еще идет по следу, — сказал Сизрайт. — И, как вы теперь знаете, устраивает вам ловушки, а материал для ловушек берет из ваших воспоминаний. Эти «земноформные сцены», — я так бы их назвал, — должны убаюкать вас, обмануть и заставить, ничего не подозревая, идти к нему прямо в пасть.
— И он будет вторгаться во все ваши миры?
— Конечно, безопасного убежища нет. Но вы меня спрашивали раньше о снах и действительности. Так вот, запомните: все доброе действует открыто; все злое непременно хитрит, трусливо прикрываясь иллюзиями, масками, грезами.
— А вы можете что-нибудь предпринять против моего хищника? — спросил Кармоди.
— Нет, не могу. И ничего не сделал бы, даже если бы и мог. Хищничество — закон Природы. Даже и боги иногда уничтожаются Роком. Вы не должны быть исключением из универсального закона Природы.
— Так я и думал, что вы скажете что-нибудь в таком роде, — вздохнул Кармоди. — Но, может быть, вы дадите мне намек, признак, укажете, как угадать моего хищника?
— Для меня-то отличие очевидно, — сказал Сизрайт. — Но мы с вами мир воспринимаем по-разному. Вам не помогут мои наблюдения, мне не помогут ваши. Ну что ж, пока вам удавалось уходить благополучно.
— Да, мне везло. Пока…
— Значит, вы счастливчик. Вот у меня есть мастерство, но нет везенья. И кто скажет, что важнее? Не я, сэр. И, конечно, не вы. Так что мужайтесь, мистер Кармоди. Смелость, знаете… э-э… планеты берет. Верно? Так что изучайте миры, берегитесь иллюзий, выходите сухим из воды и не прозевайте с перепугу свой подлинный мир.
— А что если я прозеваю нечаянно?
— Тогда ваши поиски не кончатся никогда. Только вы сами можете узнать свою настоящую Землю. Если же вы не найдете ее среди самых вероятных, будем искать среди менее вероятных, потом — среди наименее вероятных. Число возможных Земель не бесконечно, но у вас просто жизни не хватит осмотреть их все и опять начать сначала.
— Ну ладно, — неуверенно сказал Кармоди. — Видно, у меня нет другого пути.
— У меня нет другого способа помочь вам, — подтвердил Сизрайт. — И не думаю, что вообще есть другие способы. Если хотите, я наведу справки в соседней галактической системе. Но это потребует известного времени.
— Боюсь, что у меня нет времени, — вздохнул Кармоди. — Вероятно, мой хищник уже близко. Прошу вас, мистер Сизрайт, приступайте. Посылайте меня в ближайшую из вероятных Земель. И благодарю вас за внимание и терпение.
— Пожалуйста, — легко согласился Сизрайт, явно довольный. — Будем надеяться, что самый первый мир и окажется тем, который вы ищите.
Он нажал на кнопку на своем столе. В первый миг ничего не произошло. Но как только Кармоди мигнул, все свершилось. Его поставили на свое место — прямиком на Землю.