— Не тяни же, говори — для чего? — воскликнул Грегг.
Ловким движением ассистент поднес железку к клюву и принялся подпиливать его острие, причем делал это элегантно, ловко, словно всю жизнь только этим и занимался.
— Каждый птенец! — воскликнул он при этом. — Каждый птенчик на нашей планете знает, что делать с этой, по вашему выражению, железкой. И я думаю, что других доказательств не требуется.
— Мы не просим доказательств, — пояснила Кора. — Мы только хотели узнать, каковы результаты раскопок.
— Великолепные.
— И что вы намерены делать дальше после смерти профессора? — спросила Кора.
— Продолжать! — воскликнул толстый петушок. — Результаты настолько удивительны и убедительны, что нам следует перекопать все вокруг!
— А вот это лишнее, — заявил мрачно Грегг. — Наш с вами контракт истекает через месяц. К этому времени вы должны выкопать все ваши драгоценности.
— Это невозможно! Мы уже послали заявку на продление раскопок.
— А мы послали требование завершить раскопки вовремя. Нельзя из-за железок нарушать жизнь города!
Так, мысленно отметила Кора, существует конфликт между экспедицией и местными властями. Следует выяснить его действительные подспудные причины.
— Из-за железок! — Голос петушка поднялся до высочайших нот — соловей бы позавидовал такой руладе… И сорвался. — Из-за железок? — прохрипел археолог.
На этот раз из коробки, обтянутой синим шелком, показался кусок яичной скорлупы. Коре показалось, что этот кусок принадлежал страусиному яйцу, впрочем, она не могла быть в том уверенной. Но вначале ей не пришло в голову, что это скорлупа яиц почтенных жителей планеты Ксеро, вернее, их отдаленных предков.
— Богатыри! — кричал ассистент, вновь обретши голос. — Не нам чета! Вот какие яйца несли наши бабушки! Понимаете ли вы, что это — первая находка останков яйца древнего ксера вне пределов нашей планетной системы!
О ужас, сердце у Коры упало, вы хотите сказать, что во мне лежит целая такая штука? И ее мне придется рожать? Нет, лучше смерть!
— Нам это приятно слышать, — сказал Грегг, не скрывая сарказма. — Этой скорлупе уготовано почетное место в вашем музее. Но это не основание для того, чтобы копать до конца света.
— Вот именно! — упавшим голосом закончил свой монолог ассистент и бережно положил обломок скорлупы обратно в коробку. — Теперь мне ясно, кому было выгодно устранить со своего пути профессора Гальени.
— Поосторожнее! — рассердился администратор. — Попрошу выбирать слова. Здесь я представляю галактическую власть.
Ассистент заложил когти за широкий пояс и начал медленно раскачиваться взад и вперед. Кора поняла, что у ксеров это поза угрозы и презрения. Но вряд ли Грегг Мертвая голова испугается этой позы.
Все еще удрученная своими проблемами, Кора, чтобы разрядить напряжение, попросила Грегга:
— Вы не покажете мне место происшествия? Ведь до сих пор я многого не знаю.
Ассистент напряженно смотрел на нее черными блестящими глазками. Словно хотел передать ей какую-то важную тайну.
— Ну что ж, — согласился Грегг ан-Грогги. Он поправил свою высокую форменную шляпу — знак административной власти — и быстрыми шагами вышел из палатки.
Остальные послушно последовали за ним.
Снаружи дул свежий ветер, он поднимал пыль из траншей, заволакивал дымкой широкую долину реки и скалистые горы по ту сторону.
Пройдя площадку, на которой шли раскопки, они вышли на обрыв над речкой.
Грегг ан-Грогги подошел к краю обрыва и показал вниз.
— Вон там валялись белые перья, — произнес он.
— Перья?
— Да. Это я увидел, — быстро сказал ассистент. — Господин профессор обычно приходил на раскопки раньше всех и никогда не опаздывал. А тут — уже два часа, а его все нет. Я позвонил в его жилище…
— У них сборный дом, — пояснил Грегг. — Они его поставили вон там… — Грегг показал на окраину городка. — Оттуда пешком минут пять.
— Мы ходим пешком, — сказал ассистент. — Это полезно для фигуры.
Местный доктор захихикал. Кора поняла почему. Достаточно было взглянуть на крепко сбитую, совершенно округлую фигуру молодого петушка.
— Это не основание для дискриминации! — вскричал петух. И тут уж все рассмеялись, включая Кору.
— И вы! — воскликнул петушок, обернувшись к ней. — И вы с ними!
«Наверное, мне нужно взглянуть в зеркало, — думала Кора, продолжая хохотать. — Это же ненормально. Над чем я на самом деле смеюсь?»
Ассистент повернулся и зашагал прочь между траншей.
Он был обижен. Даже короткий хвост торчал обиженно. Добежав до края обрыва, петушок бросился вниз, и Коре стало страшно, что это милое существо разобьется.
Она побежала быстрее и, кинув взгляд под ноги, чуть не упала, потому что из-под нее выскакивали не ноги, а желтые когтистые лапы. «Почему мы не одеваемся? — успела подумать она и тут же поправилась: — Почему они не одеваются? У них иные принципы стыда и бесстыдства?»
Кора заглянула вниз с обрыва. Она увидела, как, расправив крылья, ассистент большими прыжками спускается по крутому склону. Порой он даже взлетал — пролетал несколько метров, хотя, если быть точным, то это был не полет, а скорее планирование.
Грегг и местный врач тоже подбежали к обрыву и ждали, чем закончится спуск ассистента.
— Они вообще-то летают? — спросил администратор.
— Нет, — ответил местный врач. — Но они могут спланировать с высокого обрыва.
Кора знала, что доктор ошибается. Она-то сама летала, спасаясь от убийцы. Может быть, у куриц не принято об этом говорить?
Ассистент спустился к реке.
— Вот здесь! — закричал он. — Вот здесь я нашел его маховые перья.
— Чего? — не поняла Кора.
— Маховые перья профессора Гальени!
— Ах, конечно. Но, может быть, он линял?
Вопрос был глупым. Инспектора вызывают расследовать смерть знатного иностранца, а инспектор спрашивает, не линял ли он.
— Перья были сломаны, — серьезно произнес Грегг ан-Грогги. — Профессор упал туда уже мертвый.
— Отчего он погиб? — спросила Кора.
— От удара сзади острым ножом, — ответил Грегг ан-Грогги.
— Это был археологический нож, — пояснил Орсекки, — у нас таких несколько, они нужны при раскопках.
— Он хранится у меня в сейфе, — сказал администратор.
— Где находится тело? — спросила Кора.
— В морге больницы, — сказал врач и добавил, как будто самому себе: — Мне так трудно поверить, что именно вы задаете вопросы. Именно вы. Хотя я сам пересаживал туда ваши мозги.
— Не мозги, а мозг, — поправила его Кора. — Мозги — у курицы.
— Вот именно, — согласился врач, и Кора на него обиделась.
— Мне подниматься или вы сюда спуститесь? — крикнул снизу петушок.
— Там больше ничего не было? — спросила Кора.
— Записная книжка и деньги находились в поясе. Ничего не тронуто.
— В какое время это случилось?
— Я его осматривал, — сказал местный врач. — Я убежден, что смерть наступила рано утром. На рассвете.
— Что делать на раскопках в такое время?
— У нас есть ваши показания, — вмешался Грегг, обернувшись к Коре, — вы утверждаете, что профессор часто уходил на рассвете на раскопки. Он считал, что в полном одиночестве на раскопках лучше думать.
— Что еще вам удалось выяснить? — спросила Кора.
— Его жена не заметила, как он ушел, — сказал Грегг Мертвая голова. — Вы с ним спали в разных комнатах.
— Не говорите глупостей, администратор! — оборвала его Кора.
— Я вас не понял! — Мертвая голова принял вид обиженной цапли.
— Вы все отлично понимаете, — сказала Кора. — Я вынуждена здесь работать в нелегких условиях, в чужом теле. И вместо того, чтобы получить возможную помощь от моих коллег, я сталкиваюсь с какими-то мальчиками, которые неудачно шутят, а потом сами обижаются, дуются и вот-вот побегут жаловаться мамочке.
От гнева крылья Коры непроизвольно поднялись, она взмахнула ими, и ветер усилился настолько, что у Грегга сорвало форменную шляпу, которая осенним листком полетела с обрыва. Грегг метнулся было за ней, но удержался на самом краю — из-под его башмаков вниз посыпалась небольшая лавина камешков.
— Эй, там! — закричал Грегг. — Ловите! Умоляю!
Крик относился к ассистенту, который бродил по берегу, проводя собственное обследование места преступления. Тот откликнулся не сразу — только после того, как камешки начали, колотить по его тугой спине. Сообразив, что происходит, петушок замахал крыльями и большими прыжками помчался к реке.
Кора знала, что в культуре, к которой принадлежит Грегг ан-Грогги, атрибутам власти придавалось особое значение. Наказание там выражалось не в изоляции преступника, а в лишении его должностного знака или форменной одежды на срок, равный наказанию. Ты становился парией, что хуже, нежели просто сидеть в тюрьме. По крайней мере, для таких существ, как Грегг. Шляпа администратора была стимулом к жизни, она была критерием отношения к нему со стороны соотечественников. Шляпа!.. Словно гоголевская шинель. Впрочем, вряд ли кто-нибудь из ее собеседников подозревал о существовании специфически земной шинели. И хоть местного доктора или Грегга на первый взгляд не отличишь от человека, сходство это во многом заканчивается на внешних подступах к душе. Впрочем, за последние десятилетия различия между расами и племенами столь интенсивно стираются, что и сами люди уже не всегда могут сказать, какой из миров полагают своей родиной. Галактика — гигантский котел, — превращающий национализм в заботу провинциальных старушек, правда, старушек злобных и вредных.
Пока Кора так размышляла, она не переставала наблюдать за гонками ассистента за злополучной шляпой, которую тот не успел догнать раньше, чем она коснулась воды. В воде шляпа как-то ловко перевернулась и, превратившись в небольшую лодочку, мирно поплыла прочь от берега, намереваясь по истечении нескольких дней оказаться в море.
Ассистент припрыгивал, семеня за шляпой, Коре захотелось помочь ему, и, как ни странно, этот импульс исходил от ее крыльев, которые сделали большой замах и приподняли ее тяжелое тело. Кора решила рискнуть: если получилось вчера, почему не выйдет сегодня? Она подпрыгнула на краю обрыва, но тут ее намерение разгадал ассистент, который в тот момент поднял взор, намереваясь сообщить Греггу, что его шляпа безнадежно потеряна.