ень, и брызгалка готова.
Из того же самого стержня можно сделать дротик для игры в дарт. Кстати, во времена папиного детства этой игры в нашей стране не было, и даже слова такого никто не слышал.
Все точно так же, как с брызгалкой. Только в отверстие вместо шарика вставляется иголка, а с обратной стороны нужно засунуть перо.
Рогатки бывают двух видов: стреляющие пульками и стреляющие камнями.
Рогатка, стреляющая пульками, делается в считанные минуты из алюминиевой проволоки и тонкой резинки. Пульки тоже делают из проволоки, и они бывают простыми и белыми. Белые пульки — из проволоки в белой пластмассовой изоляции. Стрелять такими пульками в человека считается жестокостью.
Самая простая рогатка, стреляющая пульками, делается при помощи двух пальцев. С такой рогаткой удобно охотиться за воздушными шарами во время народных гуляний и демонстраций.
Рогатки, стреляющие камнями — грозное оружие. Смастерить такую рогатку не у всякого получится. Для этого нужны классные деревянные рожки, настоящий медицинский жгут, кусочек кожи и умелые руки.
При известной сноровке из такой рогатки можно насмерть убить взрослого человека.
Еще бывают самострелы. Они бывают двух видов: со спусковым механизмом из бельевой прищепки и с настоящим курком.
Еще бывают маленькие самострелы из прищепки. Эта совершенно безобидная игрушка бьет метра на два-три. Убойной силы никакой, к тому же спичка все время падает.
Еще делали различные взрывные бумажные устройства, в основном устрашающего действия. Хлопушки, которые хлопают при резком взмахе, и хлопушки, которые надуваются через дырочку и взрываются при ударе. А также бумажные водяные бомбы. Из тетрадного листа складывается что-то вроде пакета или, точнее, коробочки. Туда наливают воду, а потом бросают эту штуку из окна кому-нибудь на голову. К сожалению, как именно нужно складывать листок, чтобы получилась хлопушка или бомба, папа не помнил. Но, возможно, чьи-нибудь родители помнят и вполне могут научить своих детей этим невинным развлечениям.
Самую главную часть в домашнем арсенале занимало огнестрельное оружие. Элементарный взрыв можно устроить буквально голыми руками. Выдолбите в асфальте неглубокую ямку, начистите туда серы примерно с одного коробка спичек, вставьте гвоздь и стукните по гвоздю кирпичом. Шарахнет очень солидно.
Того же эффекта можно добиться, если поместить серу между двумя болтами, стянутыми гайкой: стукните такой штукой об асфальт или о стену и послушайте. Если недостаточно громко, в следующий раз положите серы побольше.
Ну и, наконец, самопалы или еще их называют — поджиги. Это уже самое что ни на есть настоящее оружие.
Для самопала прежде всего нужна тонкая медная трубка с толстыми стенками. Один конец трубки нужно сплюснуть молотком и немного загнуть. Потом сантиметрах в двух от сплюснутого конца напильником надо пропилить маленькую дурочку. После этого привязать ствол изоляционной лентой к прикладу и самопал готов. В ствол забивается сера от спичек или порох, если его удастся раздобыть, затем туда же надо затолкать пыж и свинцовое рыболовное грузило весом 4 грамма. После этого к стволу нужно привязать годную спичку так, чтобы головка находилась как раз напротив дырочки. Теперь для того, чтобы выстрелить, нужно лишь провести спичечным коробком по спичке и грянет выстрел.
На самом деле самопал опасное оружие в первую очередь для самого стрелка. Если натолкать в ствол слишком много пороха или серы, трубку может разорвать и тогда стрелок рискует остаться без пальцев или без глаз. Слава Богу, сейчас продается столько всяких стреляющих устройств, что самопалы никто уже не делает.
Мальчика папин рассказ заинтересовал. Он срисовал в свой блокнот чертежи самострелов и дал папе обещание никогда не делать самопалов.
— У меня было несколько отличных самострелов, — сказал папа. Даже когда я жил с твоей мамой, у меня еще хранился один самострел.
— А почему ты бросил его маму? — спросила девочка.
— Что значит — бросил? — сказал папа.
— Может, это она тебя выгнала?
— Во-первых, никого я не бросал, — сказал папа. — А во-вторых, никто меня не выгонял. Мы просто расстались. Так бывает. Мне совершенно не хочется об этом вспоминать, да и тебе этот разговор, наверное, не доставит удовольствия? — спросил он мальчика.
— Да нет, — сказал мальчик, — ничего. Мне даже интересно.
— Нет тут ничего интересного, — сказал папа. — Просто я был очень молод. Нельзя заводить семью, пока не стал взрослым.
— Но ты же ее любил? — сказала девочка.
— Конечно, любил! Но любовь дело непростое. Например, она бывает сильной и не очень сильной. Или она может кончиться.
— Ты что, ее разлюбил? — спросила девочка.
— Ну, — сказал папа, — вроде того. Но на самом деле мы тогда не умели любить по-настоящему. Просто понравились друг другу и стали жить вместе. А любить по-настоящему, оказывается, надо еще научиться. Некоторые всю жизнь проживут и не научатся.
— А ты научился? — спросила девочка.
— Думаю, да, — сказал папа.
— Понятно, — сказала девочка. — Когда ты встретил мою маму, то полюбил ее по-настоящему, а его маму разлюбил.
— Ничего тебе не понятно, — сказал папа. — Когда я встретил твою маму, то очень испугался. Я сразу понял, что такую женщину я могу встретить один раз в жизни. Это не потому, что она лучше твоей мамы, — сказал папа мальчику. — Они обе замечательные. Просто, каждому мужчине идеально подходят не так уж много женщин. А каждой женщине идеально подходят не так уж много мужчин.
— А мама тебе идеально подходит? — спросила девочка.
— Почти, — сказал папа. — Кое-что, конечно, можно было бы подправить.
— Подумаешь! — сказала девочка. — У нее к тебе тоже есть претензии!
— Я же не говорю, что я ангел! — сказал папа. — Сейчас речь не об этом. Я хочу сказать, что как только познакомился с твоей мамой, то сразу в нее влюбился. А когда я в нее влюбился, и она в меня, в общем, тоже влюбилась, я испугался. Мне было страшно бросать вас с мамой, — папа посмотрел на мальчика. — И было страшно потерять твою маму, — он посмотрел на девочку. Потому что я был уже не очень молодым и понимал, что такое любовь. Но нужно было решать. И тогда я решил: у меня ведь всего одна жизнь, верно?
— И выбрал мою маму? — спросила девочка.
— Получается так, — сказал папа. — И она ведь тоже меня выбрала. Мне было очень тяжело оставлять вас, — сказал он мальчику, — но если бы я этого не сделал, то потом жалел бы всю жизнь. Я очень надеюсь, что ты на меня не очень обижаешься.
— Да ладно, — сказал мальчик, — я не обижаюсь.
— Да, — сказал папа, — ну, слава Богу! Знаешь, я честно скажу, с женщинами много мороки, но все-таки они украшают жизнь. И вообще, семейная жизнь — это, пожалуй, единственное, чем я доволен. Может быть, больше ничего и не нужно? Жить долго и умереть в своей постели, в окружении детей и внуков…
— А ты бы хотел, чтобы из тебя сделали мумию? — спросила девочка.
— Причем здесь мумии?
— Ни при чем, просто в голову пришло. Ты бы не хотел?
— Я как-то об этом не задумывался, — сказал папа. — Нет, не хотел бы. К тому же у нас мумий не делают. Их делали в древнем Египте.
— Но Ленин же мумия? — спросил мальчик.
— В каком-то смысле мумия, — сказал папа.
— Но не египетская?
— Нет, конечно.
— Вот видишь! — сказала девочка. — А ты б хотел?
— Не хотел! — сказал папа. — Я бы не хотел, чтобы из меня делали мумию, не хотел, чтобы меня кремировали. Я бы хотел, чтобы меня похоронили на самом обычном кладбище и на могиле посадили березку или куст сирени.
— Как это — кремировали? — спросил мальчик.
— Сожгли в крематории. Там человека сжигают, а пепел кладут в специальную урну — такую вазочку с крышкой. На ней обычно пишут: «Ты тихо жил на радость близким! Покойся с миром, милый прах!» И печатают фотографию покойного.
— А потом эту вазу куда девают? — спросил мальчик.
— По желанию родных покойного. Ее можно закопать, можно сдать на хранение в специальный музей при крематории, а можно забрать домой и поставить в буфет. Кто как захочет. Некоторые завещают развеять свой прах над каким-нибудь местом, например, над родным городом.
— Лучше забрать домой, — сказала девочка. — Поставить на полочку и урасить цветами. Если тебя сожгут, мы тебя лучше заберем домой. Можно будет высыпать тебя в какое-нибудь комнатное растение, и ты потихоньку впитаешься и станешь цветком. Мы бы за тобой ухаживали, и я бы не разрешала Котику жевать на тебе листики.
— И мне бы отсыпали половину, — сказал мальчик. — Что я, лысый?
— Половину тебе, половину нам, — согласилась девочка. — По-честному!
— Але! — сказал папа. — Вы что, обалдели? Я пока умирать не собираюсь.
— Да мы просто, — сказала девочка, — на всякий случай.
— Ничего себе — случай! — сказал папа. — Вы бы на всякий случай лучше полы подмели. Случай!
Мальчика отправили в магазин, а папа с девочкой стали мыть посуду. Девочка мыла, папа вытирал чистые тарелки полотенцем и ставил их на полку.
— Что ты можешь рассказать о сексе? — спросила девочка, оттирая от тарелки засохшую яичницу.
— Не понял! — сказал папа. — Что тебя интересует конкретно?
— Ну, родители ведь должны рассказывать детям о сексе, когда у детей наступит подходящий возраст.
— А у тебя уже наступил подходящий возраст?
— Конечно, — сказала девочка.
— Не знаю… — сказал папа. — Если ты так считаешь… Мне, например, никто ничего не рассказывал. Все выяснилось как-то само собой.
— Я тоже кое-что знаю, — сказала девочка, — но может быть, я не все знаю. Ты начинай, а я, если это уже знаю, то скажу.
— Ничего я не собираюсь начинать! — сказал папа. — Только этого не хватало! Девочкам об этом должны рассказывать матери. Пусть тебе мама и рассказывает.