Бабушка и покемоны
Бабушка Марья устало поднялась на крыльцо и села на низенькую скамеечку. Немного посидев, перехватила палочку с изогнутой ручкой и ткнула концом в кнопку звонка. Подождав пару минут, ткнула еще раз, более настойчиво. И только собралась позвонить третий раз, дверь открыли. На порог вышла еще одна бабушка в красной косынке, повязанной на пиратский манер.
— Ну и чаво ты трезвонишь, Петровна? Я и с первого раза услышала.
— Да хто ж тебя знает, мож ты померла уже. У тя тут не написано, хде ты есть.
— Я те дам, померла. Чего хотела то?
— Да насчет молока договориться. Корова то у тебя как?
— Зачем те молоко то, ты ж не пьешь вроде.
— Внуки вот приезжают, для здоровья хорошо бы молочком попоить.
— Так они вроде не хотят к тебе ездить, сама ж говорила.
— Ничо, приедут. Как не хотели, так и захотят.
— Эт ты чем их заманила то?
— Да разным. Дед вот старшей пообещал фитнесс и веганскую диету. Ну, а чо, буряка у нас много уродилось, а пару раз грядки прополет, так и похудеет враз.
Старушка хихикнула в ладошку.
— Да и дочке полезно будет. Младшему дед обещал живого кабана показать и разрешить на нем верхом сюлфи сделать.
— Не сюлфи а селфи, деревня.
— Тьфу ты, господи, слово то, как матерное.
— А среднего чем?
Бабушка вздохнула и вытащила смартфон.
— Да вот, бесов этих, покемонов, наловила. Напишу ему ымейлу, что у меня теперь больше, чем у него, а их у нас, как грибов после дождя, и не ловит никто.
— Как никто? А к Зинке то позавчера внук приехал?
— Вот! Узнает он, как приедет, глядишь, и подерутся, потом подружатся… Им и не будет так скучно у нас.
— Драка это да, всегда дружба с драки начинается.
Хозяйка дома тоже вздохнула и присела на скамейку рядом с подругой. Обе молчали. Каждая о своем, и в то же время об общем.
— Так молока-то что, дашь?
— Да бери, чего уж там. Ты вот лучше меня научи этих, пукеманов, ловить.
Старушки переглянулись со значением и достали смартфоны.
Обеденный перерыв
— Вот, значится, он тута и лежит, господин маг. Ужо третий день валяется.
Маг, в широком халате, расписанном яркими птицами, и шляпе, с обвисшими полями, недоверчиво потыкал диковинку волшебной палочкой.
— Поразительно, милейший, поразительно.
Поправив сползшие очки, волшебник подобрал полы халата и почти бегом осмотрел тушу со всех сторон. Огромная, развалившаяся на десятки футов, она заставила мага запыхаться.
— Даже архипоразительно! Такой уникальный экземпляр! Вы очень вовремя меня привели, милейший. Вот, получите ваши десять сольдов.
— Так эта, господин маг, премия требуется: шо вам сказали, а не вашим товарищам. Добавьте, а мы и в следующий раз вам подсобим.
— Да, да, за такой экземпляр не жалко добавить. Вы только посмотрите! Тонн десять будет, не меньше.
— Благодарствуем, ваше мажество. Как же вы его до города попрете? Тут разделывать надо, да телег пару дюжин.
— Да, пожалуй да. Отделить лапы, хвост. Порубить на крупные куски…
Рёв боевой трубы прервал мага. На полянку въехал рыцарь в полированных до блеска доспехах, с громадным плюмажем. Позади рыцаря уныло плелись два оруженосца на осликах и крестьянин, сердито уставившийся на двух смердов, приведших мага раньше него.
— Не сметь трогать моего дракона!
Рыцарь привстал в стременах и грозно помахал рукой над головой.
— Мой, дракон, мой!
Под конец фразы воин “пустил петуха” и сконфузившись замолчал, с глухим стуком рухнув обратно в седло.
Маг подбоченился, поднял волшебной палочкой сползшую шляпу и выставил ногу вперед.
— Нет уж, позвольте батенька, это мой экземпляр. Я раньше его нашел.
— Экзе… экзем… может и ваш, а дракон мой. Это рыцарская добыча.
— Милейший, вы ошибаетесь. Этот чудесный экземпляр periculosum bestia обнаружен мной. Если вы хотите иметь свой — идите и добудьте сами.
— Ну ты, книжник…
— Найн, найн, это есть мой чудесный зверушка!
Из кустов на поляну вывалился толстяк в белом фартуке и поварском колпаке. За его спиной скромно топтался еще один крестьянин.
— Это есть мой большой зверище.
Маг и рыцарь с некоторой брезгливостью посмотрели на еще одного претендента.
— Земля эта есть мой лорд, сэр Духкукались, вся добыча из лесов поставляется на моя кухня. А кто хочет взять сам, тот есть браконьер и преступник.
Повар подбоченился и с угрозой посмотрел на противников.
— Позвольте, что вы себе позволяете? Это не результат охоты, я подобрал его…
— Молчать! Это мой рыцарский трофей.
— Найн! Это есть добыча лорда Духкукались.
Добрых полчаса над поляной стояла ругань и крики. Под конец сорвавшие голос спорщики замолчали, не в силах вырвать победу.
Маг погрыз кончик волшебной палочки, утер лоб и поклонился соперникам.
— Не вижу перспектив у этой дискуссии. Так мы ни о чем не договоримся. И в связи с этим готов удовольствоваться только кровью. Этого вполне хватит для моих изысканий.
— Голова моя!
Рыцарь привычно взвизгнул, но уже без прежнего задора.
— Я, я, я взять хвост. Самый лучший вырезка! А какой шницель я сделать из него!
Спорщики переглянулись и вздохнули от найденного компромисса.
— Тушку забыли поделить.
Мягкий голос с веселыми нотками усмехнулся от туши.
Все обернулись.
Дракон облизнулся и повязал салфетку.
Через час крестьяне приблизились к хищнику, деликатно покашливая.
— А, это вы. Благодарю, благодарю. Вот по пять золотых за каждого. Отличный обед, друзья.
Старший из крестьян кивнул, принимая благодарность.
— Господин дракон, так это, надо бы добавить.
Ящер удивленно вскинул бровь, ожидая объяснений.
— За моральный ущерб, ваше чешуйчество. Такой ругани наслушались, пока вы соизволили отобедать. А мы люди богобоязненные, нам такое слушать не пристало.
Дракон захохотал.
— Добавлю, шельмы, исключительно за находчивость. Но в следующий раз затыкайте уши. Моральный ущерб, вот ведь придумали.
Властелин застолья
Гендальф тряхнул головой, стараясь прийти в чувство, и обнаружил себя сидящим за столом с бесчисленными тарелками и полным вина кубком в руке. А вокруг шумели хоббиты в застольном веселье. Странные, очень странные хоббиты. Вовсе не такие, как были сто лет назад. Или двести. Старый волшебник уже плохо помнил, когда последний раз посещал тихую Хоббитонию.
— Вах! Батоно Гендальф, зачем грустишь, слющай! Давай, кушай шашлык, хороший шашлык. Сам Вано готовил! Пальчики оближешь, мёд, а не шашлык. И лобио, лобио обязательно кушай. Бабушка Дарико делала. Такого лобио ты нигде не попробуешь, только тут.
Маг послушно взял ложку, подвинул к себе тарелку и стал кушать, потому что, если он не будет кушать, ему придется слушать длинные нескончаемые тосты, а потом пить.
— Дарагой!
Рядом с Гендальфом присел хозяин дома Бильбджо Торбишвилли.
— Ай, как рад тебя видеть. Хорошо, что зашел. Гость в дом — радость в дом. Я как тебя увидел, сразу моему племяннику Фродиа сказал — вот идет замечательный человек, сколько лет прошло, а до сих пор помню, как он меня пригласил к нашей родне. А человек, который приглашает тебя к твоей родне, — это уже родной человек. Эй, слушайте люди, замечательный тост родился!
Снова забулькало вино, и Бильбджо принялся долго славословить, прославляя гостя, себя, родню, оставшуюся дома, и дальнюю родню, к которой ходил в гости. Гендальф вздохнул. До самой смерти он будет помнить, как решил взять этого хоббита в помощь гномам для похода на Одинокую гору.
Бильбджо опознал в гномах дальнюю родню и всю дорогу спаивал гномов и всех встречных, включая троллей (“Вах, слюшай, зачем кушать гнома? Я тебе сейчас цыпленка табака сделаю, ты только его кушать будешь”), орков (“Ай, маладца, давай пей до дна, а то зеленый весь, кушаешь, наверное, плохо”) и эльфов, которым умудрился продать ящик мандаринов. Эльфам! Мандарины! Продать! А потом очень активно помогал прижучить дракона (“Вай, мамой клянусь, не хорошо поступаешь, да”). И где-то в пещерах умудрился обыграть в наперстки Голума и отобрать кольцо.
Кольцо! Точно, ведь именно за ним он и пришел. Гендальф попытался было найти глазами Бильбджо, но махнул рукой и взялся за шашлык. Бесполезно. Столько даже с помощью магии он не выпьет.
Гендальф потянулся за маринованной черемшой и, увидев на другой стороне стола трех назгулов, усмехнулся. Один, приехавший в поисках кольца первым, уже не выглядел призраком. От вина, шашлыка и лобио бабушки Дарико он был уже вполне осязаемым, розовощеким и окосевшим. Приехавший последним, еще вяло отбивался от Гиви Брендиашвили с тарелкой хинкали.
Маг улыбнулся и подумал, что, пожалуй, заявись сюда сам Саурон, всё кончится большим застольем, тостами в честь такого замечательного гостя и длинными песнями на десяток голосов. Чуть-чуть пошатываясь, волшебник встал, поднял кубок и громогласно заявил.
— Друзья мои! Этот кубок я хочу поднять в честь вас. Ведь благодаря вам, Средиземье может спать спокойно. Ибо ваши традиции и ваша кухня — это опора стабильности нашего мира. И как говорит владыка Элронд…
Гендальф сидел среди шумящих хоббитов, блаженно жмурился и пьяно думал: “Надо вызвать сюда Сарумана. Очень уж хочется посмотреть, как этого тощего типа будут уговаривать съесть еще чахохбили, а он будет отказываться и есть, есть, есть. Уж тогда не будет рассказывать, какой он аскет и проповедник умеренности”.
А в это время Темный Властелин с ужасом смотрел в палантир. Ведь за тысячи лет он так и не научился говорить подходящие к случаю тосты. А без этого получить кольцо у гордых носатых хоббитов вряд ли получится.
That's one small step for man
— Хьюстон, у нас проблема!
Голос Нила Армстронга прозвучал глухо, с паническими нотками.
— В чем дело, Орёл?