— Это долгая история. Птице нужна помощь. Я искала кого -нибудь, кто мог бы.
— Почему же ты сразу не пришла ко мне? — перебил эльф, неодобрительно покачав головой.
Я пожала плечами, не зная, как разговаривать с таким прекрасным созданием. Скажу больше — меня удивляло, что он вообще разговаривает со мной!
— А ты можешь помочь?
— Для моей магии целителя нет границ. — Эльф игриво поддел пальцем черную прядь моих волос. — Я могу помочь любому живому существу.
— Тогда идем, — велела я, сглотнув.
— Идем, звезда моих. — Он осекся под моим нахмуренным взглядом, но тут же продолжил: — Валенсия. — Мое имя эльф произнес с легким придыханием.
«Не мое имя, а этой вертихвостки!» — мысленно спохватилась я.
— А разве тебе не нужно взять что-нибудь для лечения?
— Нет, у меня все с собой.
— Зачем же тогда ты позвал меня сюда?
— Чтобы сорвать поцелуй с твоих прекрасных губ, — коварно улыбнулся эльф.
— Все боги этого мира мне помогите, — закатила я глаза, а потом потянула Амриэля за руку: — Идем.
Мы вернулись в книжную лавку. Ворониха сидела все такая же нахохленная.
— Где ты взяла ворона, звезда моих... Валенсия? — удивился эльф, подходя к птице. Та насторожилась и переступила с лапки на лапку.
— Это ворониха и она свалилась в дымоход. У нее проблемы с крылом. Я поила ее эликсиром выносливости. — Я не стала уточнять, из какой книги взяла рецепт.
— Очень хорошо, — похвалил Амриэль, хотя в его голосе снова проскользнуло удивление. — Думаю, это и спасло ей жизнь, ведь от такой раны птица могла умереть.
— Ты сможешь помочь?
— Да, звезда моих... — уверенно начал Амриэль и едва успел отдернуть пальцы от щелкнувшей клювом птицы.
— Каркуша, веди себя прилично, — велела я, но птица издала грозное «Кр -р-р». Перья на ее шее встопорщились иссиня-черными стрелами.
— Не беспокойся, Валенсия, — сказал эльф, делая быстрое движение рукой вокруг головы птицы. Я увидела, как от его пальцев отрываются едва заметные искорки и тают, коснувшись птичьего клюва. — Вот так, — удовлетворенно произнес Амриэль, когда ворониха, будто изваяние, застыла на спинке кресла.
Пальцы эльфа легко заскользили по крылу пернатой, ощупывая рану.
— Все очень плохо? Ей больно? Она сможет летать? — засыпала я эльфа вопросами, нервно переминаясь с ноги на ногу.
— Стрела прошла навылет, — нараспев произнес эльф, осматривая крыло.
— Стрела? Что за звери стреляют в птиц стрелами? — возмутилась я. — Но ты ведь сможешь вылечить ее?
— Я знал, что у тебя добрый нрав и мягкое сердце, Валенсия, — улыбнулся эльф. — Доверься мне. — Его пальцы скользили так быстро, что я даже не могла уследить за их движениями. Он словно рисовал невидимую картину на больном крыле птицы. Я решила не мешать и молча стояла рядом, наблюдая за лечением. Когда рана прямо на моих глазах затянулась, а вывернутые перья расправились и встали на место, я тихо ахнула. — Готово,
— удовлетворенно произнес эльф спустя несколько минут. Он щелкнул пальцами, и птица моргнула.
— Ты... ты вылечил ее? — осторожно спросила я.
— Да, Валенсия, я же обещал.
— И она сможет летать?
— Не сразу. Магии нужно время, чтобы подействовать. Я срастил плоть и кости, но нужно подождать, когда они окрепнут. Думаю, через один лунный цикл эта птица сможет подняться в небо, да поможет ей Звездоокая.
— Спасибо большое тебе, Амриэль, — обрадовалась я, доставая мешочек с монетами.
— Звезда моих очей, не хочу и слышать об этом! — горячо возразил эльф, гордо вскинув голову. — Однажды ты станешь моей супругой, так не оскорбляй сейчас платой за помощь. К тому же я еще не закончил, — с этими словами Амриэль взял мою руку и быстро убрал платок.
Я почувствовала, как от его пальцев к порезу бежит голубоватая волна магии. Ощутив, как прохлада растекается по телу, я дернулась, но эльф держал крепко. А через несколько секунд глубокий порез затянулся.
— Поверить невозможно! — только и смогла я сказать. — Спасибо еще раз, Амриэль.
— Не за что, Валенсия. Для тебя я готов на что угодно, и тебе это известно, — проникновенно произнес он.
— Даже не знаю, как отблагодарить тебя, — пробормотала я, смущенная его взглядом, который, казалось, проникал под платье, посылая жар по телу.
— Можешь подарить мне свой поцелуй, — Амриэль прижал мою руку к своему сердцу. Я ощутила глухие удары.
— Могу угостить тебя чаем, — выдвинула я встречное предложение, и только после этого вспомнила, что на кухне шаром покати. Но эльф лишь печально улыбнулся.
— Я зайду позже, Валенсия, мне нужно смешать эликсир, чтобы восстановить силы и убрать кое-какие травы из продажи. Ты ведь слышала про змеелюдов?
— Да, пекарь заходил ночью, — ответила, думая о том, не будет ли большой наглостью попросить чуть-чуть еды у эльфа.
— Пекарь? Этот толстый коротышка заходил к тебе ночью? — гневно переспросил Амриэль, сверкая синими, как васильки, глазами.
Сердце застучало быстрее. Неужели этот красавец ревнует? Приказав себе не заниматься глупостями, я строго ответила:
— Он лишь выполнил долг хорошего соседа — предупредил о случившемся в Черном Замке. А вот где был ты, Амриэль? — Я здраво рассудила, что при таких чувствах к Валенсии эльф должен был бы прибежать к ней первым.
— Я узнал обо всем только утром и как раз собирался к тебе, пока не увидел около продуктовой лавки.
— Ты все видел и слышал? — уточнила я, вспоминая некрасивую сцену с ведром воды.
— Я не верю в эту ложь, Валенсия, — серьезно сказал эльф. — Эти гнусные сплетни всего лишь сплетни.
Я сглотнула, решив, что разумнее будет ни опровергать сказанное, ни соглашаться с ним. Одновременно с этим я подумала, что мужчины -эльфы мало отличаются от обычных мужчин. Если уж они хотят видеть в определенной женщине свой идеал, убедить их в обратном никому не под силу. Даже собственные глаза врут, что и было доказано только что. И чем только Валенсия заслужила подобную преданность?..
— Кстати, о продуктах. Не посоветуешь, где можно разжиться едой?
— А разве ты отменила доставку у мастера Овара? — удивился эльф, чуть нахмурившись.
— Эм-м, не помню... кажется, нет, — замялась я.
— Звезда моих очей, с тобой все хорошо? — с подозрением в голосе поинтересовался Амриэль. — Ты сама на себя не похожа.
Я поняла, что о своих затруднениях, то есть проклятии невезения, Валенсия ему не рассказала. Еще бы! Наверняка у влюбленного эльфа появились бы ненужные вопросы, каким именно образом она его заполучила.
— Просто я опасаюсь, что из-за переворота ход привычной жизни будет нарушен, — выкрутилась я. — А ты так не думаешь?
Я видела, как погасли искорки недоверия в синих глазах Амриэля, и мысленно выдохнула.
— Перемены коснутся нас, но не думаю, что они будут кардинальными. Все хотят мирной жизни, а змеелюдам нужны сторонники. Ничего не бойся, Валенсия, я навещу тебя вечером, — пообещал эльф. — Раз уж ты не пожелала отблагодарить меня поцелуем, угости лесным сидром.
— Договорились, — кивнула я, — только давай перенесем встречу на завтра. Я плохо спала сегодня ночью.
— Как скажешь. — Подарив мне еще один проникновенный взгляд, вогнавший меня в краску, эльф ушел. Стоило двери за ним закрыться, я шумно выдохнула.
— Час от часу не легче, Каркуша, — обратилась я к нахохлившейся воронихе. — Мало того, что я оказалась в чужом мире, и надо мной висит проклятие невезения, так еще придется разбираться с этим ушастым поклонником. Никто не спорит, он безумно привлекателен, но только мне сейчас меньше всего нужны амурные дела. Ну, хотя бы тебя вылечили и то хорошо.
Ворониха ничего не ответила, только пристально смотрела на меня бусинками глаз. Где -то в жилой части дома заколотили в дверь. Я потерла ноющие виски.
— Надеюсь, что это доставка продуктов, иначе мне придется на коленях умолять лавочницу продать мне еды.
Глава 7
— Так, сейчас-сейчас, еще немного, — бормотала я, отодвигая заслонку печи. — Ай! — Подув на обожженные пальцы, вынула готовый, зарумянившийся пирог и испытала внутреннюю гордость.
С печью пришлось повозиться, но, оказалось, руки помнили, что нужно делать. В юности я часто ездила в деревню к своей бабушке, она и научила меня готовить. Газовая плита в то время была непозволительной роскошью в деревенском доме, и готовила бабушка в старой русской печи.
Оказалось, что печи в любом из миров не сильно отличаются по принципу работы. Сильно тормозило, что я не знала, где и что лежит в этом доме. Прошло около часа, прежде чем мне удалось найти дрова, хворост и огниво и растопить печь.
Издав радостное восклицание, когда огонь наконец заплясал в печи, я посмотрела на множество окружающих меня свечей, от которых могла бы зажечь растопку, и мысленно выругалась.
Но сейчас, гордая собой, я выставила на стол запеченное мясо кролика в горшочке, шарлотку и картошку. По кухне поплыли соблазнительные ароматы.
Когда мастер Овар, как и говорил эльф, принес целый ящик продуктов, я чуть не расцеловала доставщика, увидев знакомые клубни. Казалось, что из моего мира мне была протянута рука помощи. Картошка, как и печь, оставалась картошкой в любом из миров и внушала чувство надежности и некой стабильности.
В продуктовом ящике, как я его про себя назвала, кроме картошки была морковь, яблоки, десяток яиц, мешочек муки, разделанная тушка кролика, горсть орехов, кусок грудинки, две крупных рыбины, несколько луковиц, каравай хлеба, четверть сырной головы, брусочек масла, баночка меда, крынка молока, немного соли, бутылка лесного сидра — видимо, про него говорил Амриэль, — пучок зелени и какая-то крупа, которую я пока не опознала. Продукты выгрызли из моего скудного денежного запаса целых пять золотых монет.
Мастер Овар, извиняясь, сказал, что цены за ночь подскочили на все и только давнее знакомство не позволяет ему обобрать меня до нитки.
— Скоро мясо станет роскошью, — мрачно пообещал он, перед тем как уйти. Я вздохнула. Вот вам наглядно вся «прелесть» госпереворотов.