но советы его будут куда ценнее, чем мои.
Тяжело вдохнув, я попытался вспомнить о том, кто же такой Семён. Попытки вспомнить в первые секунды оказались безуспешными, но затем из глубин памяти вышел образ.
Наш род изначально имеет корни в казачестве. Всё же, основателем семейства был Ермак Тимофеевич, заработавший для нашей дворянской династии престиж на многие сотни лет вперёд. При этом, даже учитывая нахождение в разных сословиях, Ермаковы о своих корнях не забывали, постоянно поддерживая отношения с Уральским и Сибирским казачьими войсками. Потому-то последние, в ответ на помощь от дворян, постоянно поставляли телохранителей для княжеской семьи за определённую заработную плату, последним из которых и был Семён, не так давно пришедший под руку Ермаковых, зачисленный в семейную охрану во время моей бытности в байкальском имении.
— Тогда пусть завтра прямо с дороги подойдёт в мой кабинет.
Исполнительность казака меня удивила. Утром я ожидал увидеть одного из своих молодых служак, которых в семействе у меня было достаточно, но когда дверь кабинета распахнулась, то передо мной предстал молодой казак, будто сошедший со страниц историй Шолохова.
Парень был высокий, плечистый, с осанкой, выдававшей привычку к седлу. Лицо — смуглое, обветренное, с резкими скулами и упрямым подбородком, покрытым тёмной щетиной. Глаза парня были светло-серыми, холодными, как у степного волка, с пристальным, оценивающим взглядом. Волосы тёмные, почти чёрные, остриженные в скобу, как принято было у многих строевых казаков.
Семён стоял навытяжку, но без подобострастия — в тёмно-синем чекмене с алыми шнурами на груди. Шаровары Семёна были широкими, малинового хорошего сукна, заправленными в сафьяновые сапоги с мягкими голенищами, идеально подходящими как для боя, так и езды. На поясе казак расположил узкий ремень с серебряной прямой пряжкой.
Больше всего внимания у меня вызвало вооружение казака, которое полностью обеспечили из казны Ермаковых. Самой заметной единицей оружия была шашка — лёгкая, из дамасской стали, с чёрным роговым эфесом. Висела она на краповой портупее через плечо так, чтобы выхватить оружие было возможно одним лёгким движением. За пояс также был заткнут и кинжал бебут с рукоятью из морёного дуба и серебряным «напятником». Из огнестрельного вооружения при мужчине был только новенький «Наган» в чёрной кожаной кобуре на правом боку.
Казак щёлкнул каблуками, но не поклонился, лишь почтительно кивнув:
— Семён Каленик, ваше сиятельство. Заступаю на службу вашу, князь. — секундная пауза, и молодец продолжил с ноткой горести в голосе: — Соболезную вашей утрате, ваше сиятельство.
Голос у парня был низким, хрипловатым. Левую бровь пересекала тонкая белая линия шрама, дополняющая и без того лихой образ казака ещё большей храбростью.
— Приветствую тебя, Семён. — взглядом я указал на стул напротив моего стола: — Дорога с Урала, должно быть, сильно выматывает, так что незачем на ногах стоять. Знаешь ведь поговорку, что в ногах правды нет.
— Благодарю. — казак сдвинул стул и сел, продолжая держать ровную как линейка спину.
— До нашего семейства, где службу нёс, Семён?
— На персидском пограничье. Не раз в боях участвовал, так что оружию своему цену знаю, ваше сиятельство.
— Тогда помощь мне твоя нужна, Семён.
— Слушаю вас, ваше сиятельство.
— Раз ты на пограничье служил, то знаком должен быть с пограничными частями. Так вот, расскажи мне, как у инфантерии дела с обеспечением состоят? Именно у строевых частей, а не ваших казачьих отрядов.
Семён задумался, перебирая пальцами по бедру, затянутому в шаровары, после чего принялся размеренным голосом отвечать на мой вопрос:
— А чего тут рассказывать, ваше сиятельство? Из оружия винтовка системы Мосина с тридцатью патронами в подсумках, нагрудный патронташ, кожаный поясной ремень, фуражка, шинель, рубаха, часть палатки с колышками, алюминиевая фляга, котелок, лопатка сапёрная, штаны и сапоги кожаные. Вот и всё. Но сам понимаешь, княже, что это части пограничные, так что таскать снаряжение им необходимости нет никакой. Всё больше на пунктах оно остаётся.
— Сапоги только из кожи делает для армейцев? — спросил я, сильно прищурившись.
— А из чего же ещё сапоги делать? — с ухмылкой спросил меня казак, задумчиво закручивая отросший ус: — Из бересты что ли?
— И все ли обеспечены сапогами?
— Обеспечены, но это в мирное время и в частях, которые на месте одном стоят. Не мне вам, княже, рассказывать, какие деньги тратить на обеспечение приходится. У нас когда в последний раз крупная война была? Когда мы австрияков полсотни лет бивали по горам и полям, а затем и османов рвали на Кавказе? Сомневаюсь, ваша светлость, что война крупная вновь начнётся. Англичане на своих островах сидят, что-то в собственных колониях воротят, франки тоже гузно к стулу прижать смогли. От немцев уже ничего не осталось, итальяшек тоже в мелкий салат покрошили в последнюю войну. Сейчас только на границах приходится стоять, да может добровольцев отправлять в другие государства будем.
Семён говорил про Великую Европейскую Войну, фактически бывшую первой полноценной Мировой Войной, где участвовали не только европейские государства, но и все подчинённые им колонии. В это время в моей вселенной разгоралась вовсю Крымская Война, где супротив России выступала на четырёх фронтах коалиция из Европейских Государств. В это же время ситуация в этом мире пятидесятые годы девятнадцатого века представляли из себя масштабнейшую резню двух сторон.
В какой-то мере Великая Европейская Война сильно напоминала Первую Мировую Войну из моей истории. Фактически воевало две стороны, на одной из которых выступал союз России, Франции, королевства Обеих Сицилий и Скандинавского Союза. Другая сторона представляла из себя коалицию из Германских государств под предводительством Пруссии, Австро-Венгрии, Северной Италии под руководством Милана и Османской Империи.
Война была не самой быстрой и многих поставила в ступор. Ожидалось, что она закончится быстро, не больше пары лет, из-за тотального превосходства в готовых военных частях у Франции и России, но война растянулась почти на пять лет. На первых порах ожесточённые сражения позволили России пройти через Карпаты, но затем армия застряла в равнинах Паннонии, после чего практически все сражения сошли на «нет», превратившись в долгое стояние ближайших полутора лет, ровно до того момента, как Черноморский флот прорвал оборону флота османского и произвёл высадку прямиком в Стамбул, тогда как Валашский фронт пришёл в движение вместе с семьюдесятью тысячами солдат под руководством князя Ярослава Долгорукого и войсками Дмитрия Хворостина на Кавказе. Это продвижение фактически и привело к постепенному падению союза центральных государств Европы. Фактически, их сопротивление подходило к концу после так называемой «Балканской Весны Народов», когда одна за другой начали вспыхивать революции, начиная от Черногории и Сербии, заканчивая Грецией и Болгарией.
— Выходит, что проблемы со снабжением в войсках всё же существуют. — я многозначительно кивнул, посматривая на лежащий рядом вскрытый конверт, внутри которого лежало письмо изобретателя: — Знаешь, Семён, вскорости мне нужна будет твоя помощь. Нужно будет встретить одного моего дорогого и важного гостя.
— Дворянских кровей гость будет?
— Этого пока я не знаю, да и не столь это важно, Семён. Главное, что этот человек важен и нужен лично для меня. Сейчас же, если вопросов ко мне нет, то можешь идти отдыхать. Дорога сильно выматывает.
Казак вышел из моего кабинета, предварительно кивнув головой, а я принялся размышлять. С одной стороны, производство кирзы могло действительно оказаться очень прибыльным, пусть и сложным предприятием, но я понимал, что так просто влиться в обувную индустрию у меня не получится. Надо сказать, что славное имя моего рода не было гарантом того, что получится так легко произвести нововведение и внедрить его в массу. Как только я сообщу губернатору новость о том, что желаю организовать полноценный завод с необычной для нашего народа тканью, то весть эта моментально распространится в кругах сибирского высшего света, а там уже и до всероссийской богемной арены обсуждения будет недалеко. Вот в тот момент наверняка прознают о моих планах куда более богатые промышленники, занятые в производстве кожи. Нужно ли им нарушение монополии на товар