Коровников Дмитрий НиколаевичКнязья Империи 2
Глава 1
Всю ночь богатые кварталы Сартакерта-сити были озарены пламенем пожаров и всполохами от разрывов плазмы. Мятежники генерала Тарика Хана, получив полную власть над столичной планетой, устроили в её мегаполисах настоящий ад. Они врывались в дома вельмож, министров, либо просто состоятельных людей и забирали всё ценное, что могли отыскать. Причём, им неважно было, поддерживал ли хозяин жилища прежнюю власть диктатора Бадура или Вереса, или же противостоял ей, главное для грабителей — успеть обогатиться, пока это официально разрешалось.
Так уж было принято в секторах Империи, что первые стандартные сутки после захвата любого вражеского поселения, колонии или даже целой планеты, по негласным правилам, победителю разрешалось творить любое беззаконие, абсолютно не боясь для себя последствий. Всё имущество поверженного врага могло быть изъято, а если хозяин имущества сопротивлялся этому, его ждала смерть. Вот и сейчас, улицы городов Сартакерты уже были завалены трупами невинных жертв, а их жилища беззастенчиво разорялись.
Мятежники поступали просто, они смотрели по информационной карте, где располагаются особняки и дома самых зажиточных горожан, и подлетали туда прямо на своём корабле. Благо большая часть кораблей Хана были малыми судами, если бы они это делали на военных линкорах, то сожгли бы всё вокруг своими двигателями. Затем, огромной ватагой грабители врывались внутрь, стреляя во всё что двигалось, не щадя ни женщин, ни детей. Так было проще — убил хозяев, чтобы те не мешались под ногами, а после забирай всё, что сможешь унести. Те из людей Хана кто был поумней и пожадней, предварительно пытали хозяев, чтобы те указали, где в их в доме спрятаны ценности.
Столичная планета являлась местом проживания огромного числа аристократических семей со всей Империи, поэтому бандитам было, где разгуляться. Уже спустя всего несколько часов, трюмы их кораблей до отказа заполнились сокровищами. Несмотря на это, грабежи продолжались и продолжались, в азарте безнаказанности и алчности, охвативших новых хозяев Сартакерты.
Многие туранские легионеры, которые стали неожиданными союзниками мятежников Тарика Хана, сначала со стороны наблюдали за тем, как те обогащаются и, в итоге, не выдержав искушения, также присоединились к грабежам. То было очень плохим знаком для Империи, когда регулярные легионы, всегда являющиеся оплотом спокойствия и законности, превращались на глазах в банды мародёров.
Продолжающуюся вакханалию не смогли остановить даже командующие легионами, чей авторитет среди простых солдат был очень высоким. Более того, некоторые из них, под шумок, решили поправить своё финансовое положение. Самолично высшие командоры и генералы не участвовали в разграблении полисов. Им этого и не требовалось, по правилам, пятая часть всех захваченных трофеев и так распределялась между офицерами корабля. Они поступили хитрей, негласно разрешив своим подчинённым покинуть расположения своих частей и отправиться на планету. Легионеры с удовольствием выполнили этот неофициальный приказ и разлетелись по Сартакерте в поисках лёгкой добычи. Безусловно, солдаты из «серых» легионов не вели себя подобно людям Хана, они не убивали направо и налево, но от этого их действия не переставали быть преступлением.
Пожалуй, лишь один Энвер Салах не принимал участия во всей этой вакханалии. И это несмотря на то, что он уже давно не считал себя чем-либо обязанным этому государству и его правящей династии. Однако глубоко в душе он всё же оставался генералом Империи, и мысль о грабеже собственной столицы была ему априори противна. К тому же генерал понимал, что большинство мирных граждан, подвергшихся сейчас насилию, ни в чём неповинны и никогда не поддерживали диктатора Атиллу Вереса — истинного и непримиримого врага Салаха и всех туранцев. Сейчас Верес, проиграв сражение, убегал, как заяц от погони, а туранские легионы и их союзники из мятежных «туменов», вот так хозяйничали на Сартакерте.
В данный момент Салах со своей личной корабельной гвардией находился в одном из крыльев Большого Императорского дворца. Он не стал искать другого жилища для своих уставших в битве воинов и своевольно расположился непосредственно рядом с покоями маленького императора Ду. Легионеры разбрелись по дворцу, перед этим обезоружив личную охрану императора и, по сути, став в этих стенах полновластными хозяевами. К большому неудовольствию гвардейцев, Салах строжайше запретил им, брать во дворце что-либо ценное, а солдаты хорошо знали, что их командир два раза повторять приказ не будет и без особых любезностей лично обезглавит любого, кто его нарушит. Поэтому, сейчас люди Салаха с грустью в глазах наблюдали из окон, как вдалеке горят богатые кварталы и их более удачливые товарищи из других легионов набивают свои карманы бриллиантовыми и рубиновыми монетами.
Генерал Салах понимал, если грабежи планеты не прекратить, то очень скоро, он не сможет контролировать даже свои самые дисциплинированные части. Мораль в его флоте падала на глазах, и опытный командующий с ужасом представил, во что могут превратиться «серые» легионы. А ведь впереди ещё были главные сражения этой гражданской войны.
Салах и туранцы контролировали лишь старую столицу и часть прилегающего к ней сектора, к звёздным системам которого уже стягивались многочисленные враги. И первый министр — Птолемей Янг, и генерал Хамсвельд, все они имели под рукой огромные воинские формирования, основой которых были такие же имперские легионы, какими командовал сейчас Салах, а это значит, что боевые характеристики флотов противника были не меньшими, а то и более высокими, чем сейчас у туранцев.
— Проклятый Тарик Хан и весь его сброд! — выругался Салах, повернувшись к своему первому центуриону. — Они, помимо того, что дискредитируют нас своими действиями в глазах всей Империи, ещё и превращают мои легионы в подобие скота! Через неделю солдат невозможно будет отличить от мятежников. Как тогда мы сможем победить в этой войне?!
— Господин, по связи сообщают, что некоторые высшие офицеры из соседних легионов нашего флота присоединились к грабежам, — доложил первый центурион. — Это ужасно!
— Думаю, что они скорее вынужденно последовали за своими солдатами, чем сами возглавили это беззаконие, — отреагировал Салах. — Офицеры боятся идти наперекор алчной обезумевшей толпе и тем самым, потерять свой авторитет, а то и жизнь. По крайней мере, я надеюсь, что их действия обусловлены именно этими соображениями.
— Но, что же мы будем делать? Нас слишком мало для того, чтобы прекратить этот беспредел!
— Необходимо немного подождать, — уверенно ответил генерал Салах. — Я уже сталкивался с подобными ситуациями в прошлых военных кампаниях, когда толпе, жаждущей чего-либо, нужно дать время насытиться. К утру этот пьяный угар стихнет и вот тогда мой легион, в качестве военной полиции, станет жесточайшим образом наводить порядок. Я лично возглавлю карательную операцию, на случай если к нам в руки попадутся мародёры высоких рангов. Клянусь, я не пожалею никого, и если будет необходимо, то даже устрою показательную децимацию — умерщвление каждого десятого легионера, но не позволю превратить туранцев в сборище воров и убийц!
— Если вы возглавите легион, то кто же останется охранять дворец? — спросил центурион. — Днём сюда уже наведывались «посетители», желающие проверить сохранность Имперской сокровищницы, и только ваш авторитет остановил их. Кто защитит императора и двор, если завтра вас не будет рядом?
— Да, опасность такая очень велика, — печально согласился Салах. — Охранять дворец должен тот, кого боятся и уважают, даже такие отбросы, как Тарик Хан. Ах, как жаль, что я послал в погоню за Вересом — Езекию Галата, он лучше всех остальных справился бы с подобным заданием…
— Согласен, пожалуй, Галат, смог бы, — усмехнувшись, кивнул первый центурион. — Уверен, что он скоро прибудет сюда с головой диктатора Вереса.
— В этом сомнений нет, я дал ему в подчинение свои самые быстроходные корабли. Они без труда настигнут Вереса, и тому не избежать гибели…
— Этот подлец получит то, что заслужил, — согласился центурион. — За то, что Атилла предательски убил нашего господина — Усема Бадура, ему нет прощения и смерть, самое лёгкое наказание для него.
В этот момент двери кабинета, в котором находились Салах и его помощник, отворились и туда быстрым шагом вошёл гвардейский капитан.
— Господин, во дворец пожаловали очередные гости, — сказал он, перезаряжая винтовку.
— Что, опять очередной мародёр? — нахмурил брови генерал. — В чём проблема?! Выкиньте их с территории, если надо примените оружие?!
— Не всё так просто, на этот раз гость необычный, — хмыкнул капитан. — Во дворце находится лично генерал Хан с большой оравой вояк. Прикажете и его прикончить?
— Какого беса он здесь делает?! — сначала не понял Салах, но потом, хорошенько подумав, вскочил с места и быстро направился к выходу.
— Что происходит, командир? — спросил первый центурион, следуя за ним.
— Он уже внутри помещения? — генерал повернулся к капитану, проигнорировав вопрос своего помощника.
— Да, зашёл через главный вход, — ответил гвардеец, — моих ребят было слишком мало и они не смогли его остановить…
— Похоже, пользуясь своим авторитетом, Тарик Хан решил присвоить имперскую казну, — предположил центурион.
— Он, как бывший генерал и сановник Империи, прекрасно знает, что никто сейчас не сможет получить доступ к казне, — отрицательно покачал головой Энвер Салах, выбегая в коридор. — Нет, он направляется не в сокровищницу, но я кажется догадываюсь о цели его визита, — генерал снова обернулся к капитану. — Быстро собирайте всех, кого только сможете, мы идём в покои императора!
Когда сотня гвардейцев во главе с Энвером Салахом ворвалась в личные апартаменты Ду Ма-гона, генерал Хан и вся