Кое-как проморгавшись, я поднял взгляд и не смог сдержать изумленного возгласа. Все, кто был на трибуне, лежали на столах, на последнем издыхании цепляясь ногтями за грубое дерево. Их тела были залиты кровью. Она щедрым ручьем стекала на площадку под моими ногами.
А вот главному судье досталось больше всего. Парик съехал набок, мантия зияла мелкими прорехами. Но не это оборвало его жизнь, а крупный осколок кристалла, который пробил его между глаз и пришпилил к стене.
Мощность взрыва поражала. Я видел прозрачные куски, застрявшие даже в потолке. Затаив дыхание, я обернулся. Сергей Юрьевич и его подчиненные тоже не выжили.
Но почему на мне не царапины?
Я машинально похлопал себя по рубахе и глянул на руки — все целое. Вдруг в голове зашумело.
«Обн’руж’н 'ст’чник эн’ргии, — сильно коверкая слова, произнес до боли знакомый голос. — З’гр’зка д’нных. П’д’ждите.»
— Алекса! — выдохнул я, прикладывая к затылку ладонь. — Как? Откуда?
«Пож’л’йста, п’д’ждите», — повторил ее голос.
Но здесь ждать я не собирался. Нужно скорее выбираться отсюда.
Отыскав на теле усача крохотный ключ, я расстегнул наручники.
— Хорошо-то как! — я хрустнул запястьями.
Быстро осмотрев лежащих охранников, я выбрал того, кто помоложе и проверил его карманы. Повезло! Карточка с его данными, похожая на удостоверение личности, ключи с тремя бирками, тонкая расческа и пригоршня забавных монет. Деньги?
Затем я грубо стащил с тела мундир и нацепил его на себя. Он был великоват, но кого удивит, что форму выдали на размер больше?
Самое удивительное, что за все время я не услышал ни единого стона. Люди, все до единого, были мертвы.
А теперь, ходу, ходу! Пока на звук взрыва сюда не прибежали другие охранники.
Я выскользнул из освещенного зала и нырнул в ближайший коридор. Огляделся. Где хоть одна табличка «Выход»⁈ Что за пренебрежение техникой безопасности⁈
«Н’право д’сять метр’в, з’тем „ять метр’в, пов’р’т налев“.» — раздалась в голове подсказка.
— Спасибо!
Я был рад тому, что Алексу не повредили при переносе. Но я не мог понять, почему она не заработала раньше.
Следуя ее указаниям, я пролетел первые десять метров и, повернув, влетел в здоровенного лысого мужика в зеленой форменной рубахе.
— Что происходит⁈ — заорал он.
— Там такое! Такое! — старательно пуча глаза и задыхаясь начал говорить я. — Скорее туда! Я за подмогой! Все! В крошево! А Зарницкого в пыль! Ни следа! Скорее!
Охранник мне поверил, отодвинул меня с прохода и ринулся в зал. А я спокойно выскользнул из здания, плотнее запахивая мундир.
На крыльце, крепко прижимая к груди кожаный портфель, сидел Вощенов. Он был еще бледнее, чем когда я видел его в последний раз. Заметив меня, он вдобавок еще и позеленел.
— Тимофей… — он открыл рот, но я жестом его оборвал.
— Уходим отсюда, живо! — скомандовал я.
Вощенов еще мгновение колебался, но потом сразу вскочил и резко развернул меня боком к двери.
— Рядовой Смолянинов! Почему опять без документов? — запричитал он, достав из портфеля папку и почти надел мне ее на голову. — Я же просил без бумаг не появляться.
Я не ответил, лишь сильнее вжал голову в плечи. Потому что ровно с началом тирады Вощенова, к дверям прибежал отряд бойцов.
Когда они скрылись в здании, юрист выдохнул и качнул головой в сторону площадки, где стояли машины, какой-то нелепой формы.
Стараясь не глазеть по сторонам, мы неторопливо спустились с крыльца и подошли к одной из них.
— Садитесь, Тимофей Викторович, — тихо сказал Вощенов.
Я дернул выступающую ручку на двери, и она с тихим шелестом отъехала в сторону. Прошмыгнув в салон, я огляделся. Очень похоже на старый автомобиль, только нет панели управления. Да и дизайн странный.
Вощенов надавил на незаметную кнопку. Машина вздрогнула и бесшумно поехала.
— Сейчас отвезу вас на конспиративную квартиру. Все будет хорошо, Тимофей Викторович. Не переживайте. Магию мы потом вам вернем.
Я не стал ему ничего говорить, если он думает, что кристалл сработал, пусть так и будет.
— Мы вам новые документы оформим, чтобы никто вас не узнал. И будете дальше жить.
«Алекса, что с чипом?»
«Пр’вожу ан’лиз д’нн’х» — зашуршал в голове ее голос.
Интересно, почему она так криво воспроизводит звуки? Во время переноса повредили чувствительные датчики? Или все дело в том, что Воронов воткнул в меня кинжал?
Надеюсь, этот гад сдох.
Я повернулся к окну и принялся рассматривать город, по которому мы ехали. На секунду мне показалась, что на окно выведена голограмма, потому что все еще не мог поверить в происходящее. Мозги пухли от пережитого и просто отказывались анализировать то, что я видел.
И спросить же не мог! Вощенов вполне может решить, что у меня проблемы с головой. Хотя…
— А куда мы едем? — захлопав глазами, спросил я.
— Тимофей Викторович, у меня задача сопроводить вас в подготовленную квартиру. А потом решить, что делать с вашей магией.
— Напомните мне, а что собственно произошло? У меня словно провал в памяти. Имя помню, вас помню, как вилкой и ложкой есть тоже. В остальном же — белое пятно.
— Странно, что кристалл так на вас подействовал, — задумчиво пробормотал Вощенов. — Тогда давайте я расскажу все по порядку. Зовут меня Антон Павлович Вощенов, я ваше доверенное лицо. Вы Тимофей Викторович Зарницкий, сын графа Зарницкого.
— Да, это я помню, — соврал я.
— Мы находимся в городе Мосграде, но думаю, вам это тоже известно.
«Мосград⁈» — шокированно подумал я кивая.
— Вы обвинялись в преступлениях против короны. Учитывая вашу неординарную магию, вас проще было обвинить в этом, чем разбираться со всеми важными шишками в городе, которым вы успели накрутить хвосты.
Я прищурился, потому что услышал в его голосе похвалу, но… магия⁈
— Именно поэтому решение суда было столь категоричным, — Вощенов снова натянул на себя маску юриста. — А ведь в деле много неточностей.
— Что-то такое смутно припоминаю, — пробормотал я, надавив пальцами на виски.
И впервые не соврал. Действительно, память раздваивалась, подсовывая мне все события вперемежку. То я сидел в своем старом теле в лаборатории, то смотрел, как с моих ладоней слетают молнии.
— Мне нужно немного отдохнуть, — сказал я. — И поесть.
— Скоро уже доедем.
Я заметил, что Антон Павлович выглядел гораздо спокойнее, нежели там, в тюрьме. Неужели он тоже меня прежнего боялся?
— А есть шансы восстановить магию? — вдруг спросил я, глядя на вереницу красно-белых машин, которые ехали нам навстречу.
— Скорые? Интересно, что случилось? — Вощенов глянул в зеркало заднего вида. — Тимофей Викторович, а сам ритуал прошел без происшествий?
Спросил и затаил дыхание.
— Сложно сказать, — пожал я плечами, — меня же не каждые выходные водят лишать магии! Прикоснулся, кристалл завибрировал, потом сильная вспышка. Больше ничего не помню.
— А откуда у вас тогда этот мундир?
— Дали, после того как все закончилось. Я в этой темнице продрог до костей.
— Какие они там добрые, — вздохнул Антон Павлович. — Видимо, знали, что у вас больше нет магии…
— И я перестал быть опасным? — криво усмехнулся я. — Вы это хотели сказать?
— Что вы… конечно же, нет…
В зеркальном отражении я видел, как забегали его глаза.
Мы свернули еще несколько раз и, наконец, остановились возле обычной многоэтажки, если ее так можно было назвать. Я машинально сосчитал окна — шесть вверх, десять вдоль.
— Пойдемте, покажу вам все.
Вощенов первым вышел из машины, и, не оглядываясь, поднялся по ступенькам. Я двинулся сразу за ним.
Здание оставляло желать лучшего: облупившаяся краска, потеки на стенах, вытертая ковровая дорожка. Без шика. Надеюсь, хоть живности нет никакой.
— Не обращайте внимание, это всего лишь прикрытие. Тут живут самые разные люди, — тихо сказал Вощенов, подходя к двери с плохо прибитой цифрой три.
Он приложил какую-то пластинку к небольшому выступу на стене. Через секунду перед моими глазами предстала весь уютная квартирка.
— Прошу! — Вощенов вошел первым и осмотрелся. — Три комнаты, кухня, уборная. Прислуга бывает три раза в неделю. Если нужны продукты, внутри этого здания есть магазин. Деньги я вам оставлю. И очень вас прошу, оставайтесь здесь и не выходите на улицу. В вашем состоянии это может быть критично.
— Почему?
— На восстановление магических каналов нужно время. И полное отсутствие магии вокруг. Эта квартира полностью изолирована. Даже кухня с нагревательными элементами. За питание не волнуйтесь. Готовые наборы будет приносить прислуга. Так что располагайтесь.
— Спасибо.
Вощенов выложил на стол стопку банкнот, перетянутых бумагой.
— А документы? — спросил я.
— Позже. Сначала я хочу убедиться, что ваше дело полностью закрыли и убрали в архив. Нехорошо будет, если вас узнают на улице и снова поведут в службу правопорядка. Я загляну к вам в конце недели, вместе с врачевателем. До свидания, Тимофей Викторович.
Провожать я его не стал, а сначала осмотрелся.
Квартира как квартира. Я такие уже видел. Разве что панели с техникой не хватает. В одной небольшой комнате оказалась спальня с самой обыкновенной кроватью, комодом, шкафом до потолка и небольшим журнальным столиком.
Вторая, самая просторная — гостиная. Здесь диван, кресла, обеденный стол и даже пианино, которое выглядело будто вчера привезенное из магазина.
Я заглянул в третье помещение и нашел там кабинет. Книжные стеллажи, широкий стол с удобным креслом и чернильницей. Последнее повергло меня в шок.
А как же компьютер? Планшет? Как мне загрузиться в систему? Взгляд упал на белый треугольник на столе. Подойдя ближе, я понял, что это перекидной календарь. Его тоже можно было бы назвать обычным, если бы не год — тысяча девятьсот восемнадцатый. Четырнадцатое марта.
Я привалился на стол и стал успокаивать себя, что эта картонка тут так и стоит лет двести.