«Сделаю, — пришёл короткий ответ, — но на этот случай приоритет имеет приказ Трайордана о переносе вас сразу в Хмарёво».
«Хорошо», — не стала спорить иллюзионистка. Она уже усвоила урок, что самодеятельность иногда может обойтись очень дорого, как в случае защиты императорской семьи во время первого переворота, когда сына чуть не убили.
Муцухито избрал для встречи неофициальную обстановку. Чёрные одежды, расшитые золотом, резко контрастировали с седыми волосами, собранными в косу. Император прогуливался по мосткам, перекинутым через небольшое озеро. В прозрачной воде плавали красные, белые и золотые рыбки, сражаясь за корм, разбрасываемый щедрой рукой микадо.
— Ваше Императорское Величество, — склонила голову Тэймэй в знаке приветствия, — рады видеть вас в добром здравии.
Муцухито обернулся на приветствие и позволил себе скупую улыбку уголками губ:
— Мы рады приветствовать Меч императора и молодую кровь княжеского дома Инари. Что послужило причиной для столь длительного путешествия в час, когда в стране бушует смертельная болезнь?
Тэймэй мило улыбалась, мысленно переводя куртуазные речи императора на нормальный язык: «Какие демоны вас принесли, что даже карантин вам не страшен? И хрен же вам откажешь. Долг жизни».
— В дни, когда тьма сгустилась над нашими родными землями, радостные вести сподвигли нас прибыть к вам, Ваше Императорское Величество. Наш возлюбленнейший брат Акиро в честь обретения перстня главы рода вознамерился жениться.
Император даже моргнул два раза, пытаясь понять, не послышалось ли ему. Весь его облик красноречиво иллюстрировал один вопрос: «А я при чём?» Но как правитель и как должник, обязанный жизнью Комарину и его супруге, он не мог себе позволить произнести подобный вопрос вслух.
— Мы, несомненно, рады, что род Инари продолжится, но рекомендовали бы провести торжественный обряд после окончания карантина.
— По этому поводу и прибыли, — улыбнулась хищным оскалом Тэймэй, — не можем же мы праздновать обряд с представительницей императорской крови скромно. Подданные не поймут. Да и после самой тёмной ночи всегда приходит рассвет. Вот он и будет ознаменован союзом двух старейших родов империи.
Лицо императора поочерёдно сменило цвет, уподобляясь окрасу плавающих в пруду рыбок. Пауза заняла добрых три минуты, во время которых Тэймэй размышляла о сложностях организации строительства на Такесиме в карантин, а Акиро чувствовал холодную струйку пота, стекающую между лопаток.
— Я думаю, мы сможем скрепить союз наших семей обрядом с одной из серебряных принцесс, — наконец, ответил Муцухито, не отрывая взгляда от озёрной глади.
— Золото… — машинально поправила императора Тэймэй, имея в виду золотую книгу даймё, в которую должна быть вписана нужная им принцесса.
— Что? — вскинулся Муцухито от наглости своего Меча.
— Говорю, что жизнь правителя Японской империи, сиятельнейшего и мудрейшего из мужей рода Тенбю, не может оцениваться в серебре, лишь в золоте…
У императора заиграли желваки на скулах.
— О ком идёт речь? — смог выдавить он из себя.
— О, нам нужна дочь от вашей девятой супруги. Я думаю, вы поняли, кого я имею в виду. Мы не можем позволить дару иллюзии ослабнуть или исчезнуть, ведь он веками стоял на страже империи и дальше будет служить ей.
Император шумно выдохнул, совершенно по-кошачьи дёрнув несуществующими усами. Цена была высока, но и вполне соизмерима с долгом. Главное сокровище двора Инари не затребовали, избрав собственную кровь для усиления родового дара. В стратегическом плане это было даже оправдано, но сама постановка вопроса… Муцухито бесила именно она. Император ненавидел быть должником и находиться в зависимом положении.
— Это вся плата?
— Не считая некоторых мелочей… Грамота на княжение Акиро… Не хотелось бы дожидаться её визирования месяц. Карантин…
— Не вижу проблемы, — пожал плечами Муцухито.
— И внесение мелких правок в документы о регистрации рода Эсфес, — продолжала гнуть свою линию Тэймэй, совершенно растеряв всякое подобострастие в отношении императора. Кажется, муж плохо на неё влияет.
— Каких правок? — тут же вскинулся Муцухито, словно кот, учуявший добычу. У него даже ноздри затрепетали.
Соглядатаи уже донесли о странных флагах в процессии рода Инари. Если кицунэ и комар были узнаваемыми символами, то кому принадлежал серебряный дракон, было непонятно. Если память не изменяла Муцухито, то символом рода Эсфес была змееподобная чёрно-красная тварь с крыльями. С бело-розовым красавцем она не имела ничего общего.
— Необходимо обозначить гербом рода серебристо-розового дракона.
— Значит ли это, что род Эсфес сменил покровителя? — допытывался император, пытаясь вызнать как можно больше информации.
— Нас о подобных изменениях не уведомляли. Я лишь выполняю предписания на случай смены внешнего вида перстня главы рода, устраняя несоответствия.
— Позвольте? — император протянул старческую ладонь, жестом требуя руку с перстнем для подтверждения слов Тэймэй. Та не стала противиться и вложила свою ладонь.
Муцухито пристально разглядывал навершие, чуть ли не обнюхивая его, но не увидел следа подделки.
— Просьба справедливая. Я отдам соответствующие распоряжения, — выпрямился император и отпустил руку иллюзионистки. — Останьтесь и будьте моими гостями, пока подготовят соответствующие бумаги. Да и будущим супругам необходимо познакомиться.
Теперь пришла пора шумно выдыхать Акиро. Он до конца не верил, что авантюра с женитьбой увенчается успехом. Это не осталось незамеченным императором.
— Следуйте за распорядителем, он покажет вам ваши покои.
Стоило молодой крови рода Инари покинуть императора, как тот совершил частичный оборот и рванул к себе, словно кот за мышью. Богиня уже давно ждала новостей о покровителе рода Эсфес. И на этот раз у Муцухито была информация.
Андрей Петрович всё чаще присутствовал на совещаниях отца, пока Александр отправился в заграничное турне, подыскивать государства и территории, на которые можно было бы распространить имперское влияние.
Император почти сдержал слово, данное Светлане. Магию он не использовал, что, впрочем, не мешало ему гонять в хвост и в гриву Орлова и Медведева. Последний перемещался всё чаще свитками, дабы не терять время на беготню.
Особый интерес вызвал список клятвенников, переданный Комариными. Чем дольше Пётр Алексеевич его читал, тем выше поднимались его брови.
— Сильны… — крякнул он, — у нас тут дипломаты расписываются в собственном бессилии, а у этих пакты о ненападении, считай, подписаны! Кречет знает, что творится. Уж готов признать, что Машка в кои-то веки была права, когда замуж за него просилась. Тогда и брать надо было голубчика. Пока тёпленький. Сейчас-то уж сколько копий сломано. Может, под него ведомство создать? Что-то между Тайной канцелярией, разведкой и дипломатическим корпусом?
— Насколько успел его узнать, не пойдёт. Ему бы свою жизнь в порядок привести, а то всё из огня да в полымя, — осторожно возразил Андрей Петрович, скользя взглядом по обстановке в кабинете отца.
Не склонный к созерцательности он почему-то дал себе волю. В голове зудела некая мысль или догадка, которую он никак не мог сформулировать, а потому лучшим вариантом сейчас было расслабиться и позволить мозгу делать то, что ему хотелось.
— И то верно, — кивнул моим соображениям Медведев, — а заставлять себе дороже будет. У него и так обязательства имеются, и выполняет он их исправно.
Андрей перевёл взгляд с полумрака за окном на стеновые панели, где стараниями безопасников появилось множество артефактов, замаскированных под картины. Акварели, пастели, гравюры… Декораторы постарались. Иностранные гении и русские… Недавно повесили подарок какого-то самородка из Сибири. Так у того пейзажи буквально оживали. Солнечное летнее утро притягивало взгляд, манило окунуться в свежесть. Пробежаться босиком по росе и нырнуть в прохладные воды неглубокой речушки.
— Дмитрий Фёдорович, какие у вас впечатления по этому списку? — вернулся к текущей проблеме император.
— Впечатления прегадостные, — не стал церемониться глава Имперской службы безопасности. — На половину из них заведены папки, по толщине соперничающие с историей Российской Империей с комментариями и дополнениями. А на вторую половину наш взор падал не раз, но на уровне сплетен и бездоказательных наветов. В общем, рыть нам теперь землю носом, как кротам, прости, Медведь. Что тут ещё скажешь?
— Ройте, ройте… И Дмитрий Фёдорович… Может, нам задуматься о создании спецподразделения с магами крови? Как с Тенями в своё время придумали. Экий ресурс пропадает. А так под контролем государства…
— Пётр Алексеевич, тут ведь какое дело. Вам бы в семью такого мага, то польза была бы заметная, как у Комариных. А целое подразделение… опасно. Сами знаете. Ну и никто же не запрещает вам лично брать с врагов клятвы крови. Это с тотемами можно договориться, а с кровью не выйдет.
— И всё же подумайте над вопросом.
Андрей вынырнул из состояния покоя летнего утра, будто из той же реки, и вернулся к теме беседы, посмотрев на отца. Но сфокусироваться на разговоре не вышло, ведь взгляд зацепился о небольшую квадратную картину в простом подрамнике, стоящую на столе и имеющую размер навскидку тридцать на тридцать сантиметров. Что там была за картина принцу Андрею было уже не интересно. Его внимание привлекла подпись на обороте, сделанная корявым детским почерком:
«Любимому братцу от сестрицы Софьюшки».
И всё бы ничего, но заглавная «С» в имени была отдалённо похожа на летящую птицу с раскинутыми крыльями.
«Твою мать… Не может быть…»
Глава 20
Прежде чем возвращать ковчеги в резиденции я пересказал деду наш спор с остальными великими домами в отношении будущего пустынников. Ух, как он ругался!
— А они не подумали, что мы можем не оживить их кладки? — наконец, выдохшись, спросил он.