Удар. Преграду сносит без каких-либо проблем, я даже успеваю удивиться, как всё быстро и просто получилось, но тут…
Проклятье! Вот почему на первом этаже не было особых сил сдерживания, вот почему Вигиландо не встретили нас тут, ограничившись периодическими атаками церковников, готовых стать живыми бомбами. Вот почему… из-за того, что сам этот уровень, а точнее переходы на второй, были западнёй. Тронь их, вскрой их – сразу же начнётся форменное светопреставление… или светопредставление со всеми сопутствующими осложняющими факторами.
Стазисная волна, целью которой было ослабить защитные заклятья. Которыми прикрывалась как группа в целом, так и каждый из нас. Следом же – концентрированный Свет, как распределённый в пространстве, так и воплотившийся в десятках сияющих нестерпимо даже для защищённого взора копий. Тех, которые должны были пронзить ослабевшую защиту.
Искажение… Экселенц вбросил в Вуаль Искажения, это слабое подобие Пелены, немалую часть своих сил. Но сработало! Копья света, повинуясь воле искажающего реальность, ударяли в потолок, в пол, некоторые и вовсе выворачивались наизнанку и с заметно увеличившейся скоростью улетали в противоположную сторону. Этакий подарочек тем, кто мог находиться неподалёку, готовясь к контратаке. Увы… одного из Ламорис это не спасло – пробитое сразу двумя копьями, сотканными из Света, его тело выгорало изнутри. Такое не исцелить, от такого нет спасения.
Новый удар! Время… останавливающееся, замедляющееся повсюду, стремящееся замедлить, сделать если и не беспомощными, то чрезвычайно уязвимыми.
Маятник Скорби – вот то, что должно было помочь. Неприятное заклятье, созданное на стыке Хаоса и Искажения, рвущее паутину энергетических потоков в пространстве, заставляющее распадаться те чары, которые были на достаточном удалении от источников. То есть от нас, существ, владеющих магией. Жаль, что мы трое, я и Висельник с Климом, не могли «раскачать маятник» достаточно быстро и до подобающей «амплитуды». Результат имелся, результат неплохой, но увы, далеко не идеальный. Особенно учитывая то, что после ударов Стазисом, Светом и зоной изменённого времени началось собственно нападение. Как раз в нужный момент, атакующие грамотно рассчитали. Только надеялись, что почти одновременно последовавшие атаки дадут больший эффект, а не одного убитого Ламорис, несколько лёгких для нас, вампиров, ранений и некоторую замедленность реакции. Бойни, на которую они явно надеялись, не случится, будет битва… опасная, потому как наряду с жреческим пушечным мясом в атаку двинулись куда более серьёзные противники – сами Вигиландо.
Двинулись и… Вырастающие прямо из стен, потолка, пола гибкие, трупного цвета руки с когтями-кинжалами на пальцах хватали авангард атакующих, состоящий из жрецов Единого. Из схваченных прорастали шипастые «лианы», вырывающиеся из глаз, носа, ушей, даже просто из тела, прорывая плоть и кожу. Всплывающие из глубины камня маски-лица плевались струями яда, обжигающего плоть.
Химеры. То, чего в реальности быть не могло, здесь и сейчас не существовало, но находилось в ином «где», в ином «когда», а может в иных реальностях, куда был закрыт ход из нашего мира. Но эхо… проникало таким вот образом, используя поводырей Химер как проводников.
Маятник Скорби, в который, воспользовавшись передышкой, влил и своих сил Череп, таки набрал нужную амплитуду, окончательно разорвав остатки магии Гелидас. Она разлетелась в клочья, восстановив прежнее течение времени, дав возможность в полной мере противостоять противнику, нанести ответный удар.
И понеслись вперёд утробно воющие серебряные черепа, в обычное время маскирующиеся под зёрна чёток. Агония Души – одно из любимых заклятий Ламорис, используемое не менее чем тремя вампирами клана, рвало связи между душой, разумом и энергетикой организма живых наших врагов. Крутился Водоворот Хаоса, готовый поглотить враждебную нам магию, ведь экселенц не забывал и про защиту, когда нападал. И что-то шаманили Фаугле, наверняка готовя должный пробой для прорыва из ирреальности чего-то особо мерзкого и в то же время эффективного.
Вот и они… Вигиландо. Враги Вер-Заррен не то что с момента становления клана, но и до того времени. Сначала видящие в нас лишь кучку возомнивших о себе невесть что человеческих магов, но потом… Потом, после огромных потерь с обеих сторон в ночь Великого Ритуала эта вражда вышла на совершенно иной уровень. Всем было понятно, что или мы их уничтожим как организованную силу, либо наоборот. Третьего просто не дано, мир и даже временное перемирие невозможно по определению.
Вигиландо! Отступники от принципов Красного Рода, ренегаты, предатели. Их называли по-разному, оставляя неизменной лишь суть. Они двигались неспешно, ведь сама магия, используемая их кланами, не подразумевала под собой быстроту.
Легчайшие пока уколы стазисных заклятий прощупывали оборону, исследовали крепость сплетенных воедино защитных чар. Ренегаты из числа Хабиту искали узловые точки, чтобы ударить именно в них, заставить систему защиты ослабнуть. Вот тогда другие их соклановцы ударят уже по нам, заставляя замереть процессы НЕжизни в наших телах.
Зато Гелидас, привыкшие за долгие века работать в единой связке с Хабиту, уже действовали. Сложный ячеистый купол изменённого времени закрывал каждого из Вигиландо и всех их вместе. И когда только успели, ведь подобную структуру готовить минимум час!
А может… Точно, подпитка артефактов, которую они используют без малейших колебаний. Не простых, а иссушающих сначала энергетические запасы, а затем и жизни тех, кого они без малейших колебаний бросали на смерть и ещё бросят. Фанатичных жрецов Единого, особенно из числа едва обученных, но пылающих жаждой уничтожить «проклятые отродья», то есть нас, вампиров Красного Рода. Как это стыковалось с тем, что ими по сути командовали и даже требовали самопожертвования точно такие же «отродья», только ведущие свою сложную и хитрую игру? Только Провозвестник с Единым и ведают, как я полагаю.
Пресс. Медленное, усиливающееся давление, вот на что наши враги решили сделать ставку. И наверняка постараются оттеснять в какое-нибудь заранее приготовленное место, хотя и от нашего бегства не откажутся. Бегущих всегда бьют.
Но всё-таки Вигиландо просчитались, причём сильно. Они явно рассчитывали на противостояние группам, во главе которых будут типичные для подобных доменов Примархи вроде Ольги Кадар, Черепа или Эржбеты Любомирской. Тут драка шла бы в сопоставимых весовых категориях. Ан нет, просчитались, сурово и фатально! Сети Бальзамировщик, этот вынырнувший из древности Фаугле, стал старшим даже не козырем в колоде, а старшим арканом среди младших в системе Таро, одним своим присутствием ломая реальность в пользу стороны, которую поддерживал.
Химеры бывают разные, в том числе не имеющие даже временного подобия плоти. И какие из них более опасны, не скажут даже Фаугле. Особенно Фаугле, знающие, что каждая химера, каждое дыхание, прорвавшееся с их помощью из ирреальности, опасно в своей ситуации и для определённых целей. Вот и сейчас…
Время закрывает Вигиландо своим щитом, замедляя всё, даже облаченные временной плотью химерические конструкты? Так зачем тогда она нужна, эта самая плоть? Химеры духа тоже можно призывать, они вне потока времени, им плевать на него. Мысль, эхо эмоций, обрывки страхов – вот тот материал, который извлекают Фаугле из ирреальности, формируют, подстраивают для воздействия на конкретных врагов. Как сейчас.
– Страх…
Одно слово, сорвавшееся с уст Сети Бальзамировщика, зато эффект превзошёл всяческие ожидания. Оно словно послужило спусковым крючком, разрывающим реальность, и вот уже из невидимого, но ощутимого разлома полезло… всякое. Тоже невидимое. неслышимое, направленное не на нас, но даже лёгкой тени хватило, чтобы чувствовать себя очень неуютно.
И сильней всего страх ударил по тем, кто находился вне видимости, довольно далеко от нас, в тылу у ренегатов. Их источники энергии для поддерживаемого ячеистого купола изменённого времени, господа церковники. Какой именно их химероидных страхов впился в их дрожащий от ужаса разум… их бог пусть ведает, да ухмыляющийся Бальзамировщик. Главное результат.
Громкий результат, эффектный результат, радующий… но только нас. Печати Покорности рванули. Может, две, может, больше… К бесам, разницы всё равно нет, ведь и одной хватило бы для того, чтобы порвать в лоскуты подпитывающий Вигиландо защитный купол. Теперь он хоть и был, но уже не столь сильный, не столь надежный. Прорвавшиеся же из ирреальности воплощения страхи – для каждого объекта свои собственные – вовсе не собирались отпускать свои цели из цепких, холодно-липких объятий. Пусть вампиры-ренегаты были сбиты из куда более крепкого материала и самоликвидироваться не собирались, но попробуй сосредоточиться на схватке, когда разум и подсознание разрываются на части от вихря отнюдь не радостных чувств, а паники, первобытного ужаса и тотальной неуверенности в собственных силах.
Слаженный удар оставшихся Ламорис и Черепа, Звук на Хаос… Есть! Цельного купола больше не было, хотя отдельные ячейки и уцелели. Теперь можно было атаковать не только всех Вигиландо, но и каждого по отдельности, а именно этого мы и ждали.
Дальнейшее толком не задержалось в моей памяти. Всё было… отдельными фрагментами, урывками, словно вместо протяжённости событий сохранились лишь фотографии, запечатлевающие определённые картинки, вырванные с корнем.
Замерший словно мраморная статуя Фаугле, защиту которого пробило особенно мощное заклятье Стазиса. Колыбельная Бледной леди, она же одна из мелодий смерти, когда вошедшие в резонанс звуковые волны в прямом смысле способны отделить плоть от костей… И то месиво, которое осталось сразу от трёх ренегатов, попавших под слаженную атаку оставшихся в живых Ламорис.
Пытающийся уклониться от атаки десятка монструозных серебряных черепов Гелидас, создавший зону замедленного времени вокруг себя, но всё равно не успевающий. И я, ухитрившийся воспользоваться моментом слабости и нанести удар этому слишком сильному по моим меркам врагу. Сплетённый из первостихии клинок, удлиняющийся при выпаде и распускающийся множеством лепестков прямо в ране, разрывая правый бок ренегата так, что если что и поможет, то… точно не в этих условиях. Никакая регенерация, никакая магия, даже с учётом замедленного времени не спасут, не помогут. И завершающие работу черепа.