— Да вы охренели все?! — заорал я. — Сами понимаете, что наделали?!
— Мы просто уйдем отсюда, Руари, завтра утром колдовство, наверное, должно развеяться… — сказал Битти.
— Никто отсюда не сможет уйти до утра, — ответил индеец, держа наготове еще одну горсть порошка. — Я специально так навел защиту, чтобы никто не вышел за пределы круга и не подвергся опасности!
— Идиоты!!! — зарычал я. — Сегодня полнолуние! Я должен напиться. Потому что, если я этого не сделаю, сами знаете, что будет. А напиваться здесь, где каждый меня хочет угробить, я не буду. Идиоты!!!
Шаман издал гортанный крик и вновь принялся что-то бубнить себе под нос. Пламя костра стало разрастаться. К нам из темноты выскользнули люди Розы и шесть индейцев. Зажгли в колдовском пламени факелы.
— Вот черт!
Я, пятясь, спешно скидывал с ног ботинки, стаскивал рубашку и брюки.
— Руари, что ты делаешь? — испуганно спросил Майкл.
— Мик, уходи-ка отсюда. Раз уж индеец на тебя заклятие пожалел…
— Может, сержанту Фалви позвонить? — спросил он.
— Ага, отличная идея! — огрызнулся я. — Чтобы он нашел тут меня и полсотни трупов? Майкл, уйди!
На меня надвигались пэйви и индейцы.
Я прочел три слова оборотнического заклятия. После этого бравады в глазах врагов немного поубавилось. Я обернулся.
Мик ушел, а за моей спиной поднималась Луна. До пика полнолуния оставался час. Внутри шевельнулось другое чувство, похожее на опьянение. Куда более коварное. Но пока еще слабое и контролируемое. Когда-нибудь я должен буду его перебороть. Но последние три года я заглушал его одним способом.
Сегодня действительность повернулась ко мне другой стороной. И иного выхода, кроме как бороться до последнего с самим собой, не было.
Главное, не дать загнать себя угол. Хотя беготня от пятидесяти человек в круге диаметром примерно триста футов — сомнительное в успешности предприятие.
Я метнулся в сторону. Дальше все было однообразно — прыжки, увертки и запах паленой шерсти. Спустя полчаса метаний откуда-то из тьмы меня неожиданно позвал Битти.
— Руари, сюда! Скорее!
Я налетел на него, и мы кубарем покатились по траве. Он застонал, когда я придавил его лапами к земле, а я понял, что нахожусь за пределами круга. Рядом с Битти валялась лопата, которой он прорыл мне лазейку.
— Пообещай, что не будешь мстить, — прошептал Битти.
— Может, еще скажешь, что я тебе что-то должен? — прорычал я, склонившись к его лицу.
— Руари! Пожалуйста!
— Вещи мои неси! И «Бушмилса» еще. Живее!
Я спрыгнул с него, прошептал три слова «возвращения», но так и не принял человеческий облик. А в следующий миг меня накрыло. Я понял, что, если Битти вернется, я порву его на мелкие лоскуты.
— Руари?
— А ты почему не ушел?
Я развернулся к Мику.
— Давай! — неожиданно крикнул он кому-то.
По воздуху пролетела брошенная Битти бутылка. Мик поймал и тут же оказался рядом, вцепился в шерсть на подбородке и потянул вниз, разжимая челюсти, а другой рукой вливая виски в глотку. Я закашлялся, чуть не захлебнувшись, вырвался. Следом накатила тошнота, и я чуть не выблевал все обратно. Перед глазами закружилась фиолетовая, как пламя шамана, дурная Луна.
Я прошептал три слова и шлепнулся на траву на слабых руках. Только после этого к нам подошел Битти, протянул мне одежду. Стуча зубами от охватившей меня лихорадки, я одевался. Потом сделал еще три глотка «Бушмилса». Меня качало, перед глазами плыли фиолетовые пятна.
— Руари? — осторожно спросил Битти.
— Чтобы ни индейцев, ни вас завтра в Клонмеле не было. Не уедете — сильно пожалеете.
— Но… мы тут как-то прижились…
— Пришлю открытку, когда соскучусь, — прорычал я. — Пойдем, Мик.
Некоторое время мы шли молча по пустынным улицам. Когда бутылка опустела, я остановился и от злости разбил ее вдребезги о мостовую. Мик вздрогнул.
Я хмуро поглядел на Луну. Мысли были подозрительно трезвыми, хотя перед глазами у меня крутилась карусель из уличных фонарей, тоже приобретших проклятый фиолетовый цвет, а под ногами ощущалась крепкая корабельная качка.
— Ты зачем там остался? — спросил я.
— Битти сказал, чтобы я не уходил… объяснил, что делать.
— Как ты мог ему поверить?! Он же пэйви!
— Но сработало же! И он же тебя вытащил!
— Если б не вытащил, пришлось бы плохо всем. Тебя-то он здорово подставил…
Мы пошли дальше опять в молчании. Дотащились до нашего Эйр-Хилл. Мик посмотрел на меня, глянул на часы.
— До полуночи еще час…
— Да, но полнолуние уже прошло… астрономическое.
— И у тебя всегда так?
— Как?
— Пьешь каждый месяц?
— Напиваюсь, — уточнил я. — Каждые двадцать девять дней.
— А остальные?
— Нет. Это только у меня сейчас. Что-то вроде переходного возраста. Три года уже… Потом должно пройти.
— Точно? А твой отец?
— Па пьет не поэтому. Долгая история. Ладно, давай по домам — глаза закрываются уже. Спасибо, Мик.
Он чуть улыбнулся, кивнул.
— Завтра зайду. Может, до двери тебя проводить?
— Доползу, если что, — пошутил я.
— Доброе утро, мистер Конмэл. А Руари дома?
Я услышал голос Мика. Но ощущения, что я проснулся, не было. Более того, мне казалось, что сон продолжается. К голосу добавилась картинка — я увидел стоящего на пороге нашего дома Майкла и хмурого невыспавшегося отца.
— Да он не вернулся еще, — ответил Мак и потянул носом. — Хотя погоди-ка.
Он двинулся куда-то вглубь заросшего сада и нашел меня под кустами изгороди, почти задушенной разросшейся омелой.
— Красавчик, — процедил отец и вдруг нахмурился еще больше.
Принялся меня тормошить. Я не просыпался. Несколько бесполезных пощечин. Отец снова принюхался, обернулся к растерянному Мику.
— От него пахнет тобой. А еще пэйви. Про прочую дрянь молчу. Вы вчера вечером вместе были?
Мик кивнул.
— И чем кончился вечер?
— Мы вернулись домой ближе к полуночи…
— Это я уже понял. Рассказывай, Майкл. На Руари проклятие.
— Вы будете искать того индейца? — спросил Мик после своего рассказа.
— Нет. Не факт, что он поможет, и вообще все это… — отец с неохотой достал мобильный телефон. — Придется звонить нашему знакомому — Финну Фалви… Майкл, тебе лучше уйти. Сержанту не обязательно знать подробности, и что ты там был.
Через полчаса Фалви вызывал уже магическую скорую помощь.
— Мы его забираем, мистер Конмэл, в дублинский центр. Будут новости — сообщу. А ваша жена где?
— Не надо ее расстраивать, сержант…
— Вам виднее.
Меня погрузили в носилки, затащили в специальный зеленый медицинский фургон.
Как только мы уехали из Клонмела, картинка исчезла. Я словно вернулся обратно в свое тело, ощутил, что нет сил пошевелить ни рукой, ни ногой, ни даже открыть глаза. И только слышал, что происходило вокруг.
Машина остановилась, меня куда-то повезли на каталке.
— Финн, вы это серьезно? Проклятие североамериканского индейца??? — говорил кто-то, идя рядом с тележкой.
— Да.
— Возни много будет, — с недовольством произнес голос. — На кой вам оборотень, Финн? Я понимаю, если бы вы озаботились здоровьем какого-нибудь мага, приносящего пользу. Но это же совершенно бесполезное существо.
— Во-первых, я его куратор, Гарван. Во-вторых, вы неправы.
— Неужели? — с насмешкой отозвался голос. — И можно узнать, в чем польза оборотня?
— У них сильная территориальная привязанность. У Руари, например, сильная привязка к городу. Он… — сержант подыскивал слова, — вроде как его оберег, приглядывает за порядком. Я давно за ним наблюдаю. Как только в нем проснулось чувство территории, у нас преступность снизилась почти в два раза. А сейчас местные полицейские из Гарды изводятся от безделья и вязнут в скучных бытовых делах вроде вызова по жалобе соседей на громкую музыку.
— Это вы сами придумали?
— Слушайте, у меня даже докторская почти написана по оборотням, так что я не зря занимаю свой пост. И очень хорошо изучил эту семью.
Фалви не говорил всю правду незнакомцу, но и не врал. Кто бы мог подумать. Я пожалел, что не в состоянии открыть глаза и посмотреть на сержанта в этот момент.
— Простите, Финн, я не знал, — произнес голос, но я разобрал хорошо скрытую насмешку. — Так, ну что ж, приступим. Раздевайте его!
Руки нескольких человек стягивали с меня одежду.
— Зачем? — спросил Фалви.
— Проверим его на истинность облика. Проклятие будет снято только в настоящем обличье. Вот сейчас и узнаем, кто на самом деле ваш Руари.
— Не понимаю…
— Вы изучали одну семью, Финн. А я знавал многих. Помните про интеграцию? Например, семья оборотней из Дерри, они уже практически люди — несколько поколений брали в семью людей. Сейчас уже не перекидываются. И заклятия оборотнические на них почти не срабатывают — кажется, лишь в самый пик полнолуния. За ними наши генетики наблюдают, они и обнаружили, что происходят необратимые изменения… Но, знаете, мне это еще больше не нравится.
— Почему?
— Да потому, что они тогда смогут иметь потомство от обычных людей без всяких сложных обрядов посвящения. Но когда-нибудь рецессивные гены вылезут, поверьте мне. Так что… Итан, верните ему облик.
Кто-то прочел заклинание. Ничего не изменилось.
— Сильная магическая прослойка, — сказал кто-то.
— Так… Значит, все сложнее. Интеграцией тут, похоже, и не пахнет, — отозвался Гарван. — Пробуйте другое.
Невидимый Итан прочел еще одно заклятие. Сложное и неприятное. Меня пронзил ток и скрутило кольцом. Возникло ощущение полной беззащитности.
— Ого, да он красавец! Какой черно-рыжий ремень по спине… У остальных в семье такой же?
— Нет. Вы сейчас шкурой любуетесь, Гарван?
— Вы же знаете, многие бы отдали большие деньги, чтобы поохотиться на такого зверя. И зачем вы писали докторскую, Финн? Они же вымирающий вид. Не сегодня — завтра издадут новый закон, и они останутся только на картинках.