Трио Богинь
Подготовка к войне
— Вы хоть понимаете, подруги, в какое время мы живём? — тихо, почти с восхищением, прошептала Морaна, проведя пальцем по затуманенному стеклу артефакта. На стекле медленно вырастали образы: раны в тканях миров, обломки законов, искры будущих сражений.
Пандора хмыкнула и хлопнула по крышке сундука, в котором жило нечто, что отказывалось успокаиваться, шипя и пульсируя.
— Я понимаю одно, милая: если мы выживем — это будет легендарно. И если не выживем… Ну, по крайней мере, умрём красиво.
Тёмная не улыбалась. Она просто стояла, глядя в Разлом, где багровые молнии уже лизали границу мира. От неё веяло той самой древней тишиной, в которой исчезали цивилизации. Но даже она — Тёмная — сейчас выглядела почти… взволнованной.
— Я знаю, что делаю, — наконец сказала она. — Но впервые за последние столетия, наверное, чувствую… Страх!
— Вот и я об этом, — кивнула Морана. — Мы же не просто собрались выкинуть какой-то мелкий акт бунта. Мы собираемся пойти на вторжение в сердце Равномерной. Вломиться в самый центр этой надменной стабильности и сказать им: «Привет, хаос прибыл! Наденьте перчатки, будет кроваво».
— Перчатки… — усмехнулась Пандора. — Сандр, думаю, предложит не перчатки, а взрывчатку. И пусть кто-то попробует его переубедить. Я не стану.
— А кто станет? — Тёмная чуть склонила голову. — Он же… не просто командир. Он символ. Он наша последняя глупость. Или наше первое настоящее решение.
Они уже собрались с мыслями после последних своих неудач и были готовы действовать, доказывая свою полезность.
Не последнюю роль в этом сыграла вчерашняя свадьба. Там они смогли увидеть то величие Сандра, которым он обладал. Даже когда все катится в полный Хаос, такой человек, как он, смог найти время, чтобы просто собрать всех своих близких людей и сыграть свадьбу. А гости… Это было нечто…
— Великое безумие, — подхватила Морана, присаживаясь на край магического пьедестала. — Подруги, если нас после этого не впишут в легенды, я лично воскресну и наваляю всем местным бардам. Они обязаны будут сложить о нас не один эпос. Ведь мы идём в поход… под предводительством самого Великого Охотника.
— Сандра, — добавила Пандора. — Великого Охотника Сандра. Я никогда не думала, что буду это говорить вслух. Не как шутку. Не как угрозу. А как… путь.
Пандора была здесь самой мирной среди всех, но даже она понимала, насколько великое деяние затеял Сандр. Война, в которую они вписываются — не просто самоубийство… А новый путь.
— Путь. Идея. Решение. Риск, — перечислила Тёмная. — Он дёрнул за ниточку, и вот — мы. Старые богини, чья слава давно покрылась пылью, собираемся в путь.
Они на миг замолчали. В тишине дрожала сама ткань мира.
— Я соскучилась, — вдруг сказала Морана. — Знаете? По крови. По адреналину. По настоящему хаосу. По тому, чтобы не знать, выживешь ли утром, и пить вино вечером, смеясь.
Морана вспомнила те времена, когда она не была еще Старшей богиней… То время, в которое приходилось каждый день доказывать, что ты достоин на существование и бороться за свою жизнь.
— Тогда ты по адресу, — Пандора раскрыла сумку, и оттуда вылетели связки запретных свитков. — Я собрала всё, что нельзя применять. И именно это мы и возьмём.
— А я взяла кое-что пострашнее, — спокойно ответила Тёмная и провела ладонью по своему запястью. Кожа вспыхнула древними письменами.
— Что? — спросили почти в унисон Пандора и Морана.
— Я взяла надежду, — прошептала она. — Надежду, что этот мир можно изменить. Без задержки. Без рамок. Без правил, которые диктует Равномерная.
Глаза Мораны и Пандоры расширились. Они понимала, от кого это подарок и что это такое.
— Ну, раз пошла такая пьянка, — Морана встала, поправляя мантию, — я, пожалуй, принесу свои печати разрушения. Как думаете печать полной смерти понравится Равномерной?
— О, я помню, — фыркнула Пандора. — Ты тогда сказала: «Просто проверить». А мы неделю откачивали Ардагония, того бога войны, который сказал, что твоя печать просто детская игрушка.
— И снова проверим, — улыбнулась Морана.
Тёмная медленно подняла взгляд к небу. Там, в искривлённой глади, дрожала будущая война. Пока ещё на границе. Но совсем скоро — здесь.
— Мы не просто выходим в поход, подруги. Мы выходим… в хроники.
Они были готовы к войне. Впрочем, не только они. Все, кому Сандр бросил клич, знали, на что они идут, и к чему нужно быть готовыми.
Стою и охреневаю. Вот честно. Гляжу на всё это — и понимаю, что в следующий раз мне нужен не командный центр, а склад размером с маленький континент. Крендель разложил передо мной столько всего, что создаётся ощущение, будто мы собрались не на войну, а на ярмарку безумия. С секретными стендами. И очень токсичными подарками.
— Откуда у нас всё это, Крендель? — я осторожно приподнял одну из коробок. Она булькнула. Внутри что-то зашевелилось.
Даже мое чутье Охотника орет, что коробка опасная. Кажется, нужно было больше времени уделять тому, что он тут изобретает. Вот будет смешно, если потом наши артефакторы в Ордене будут орать, что это все слишком опасное и нужно срочно утилизировать.
Крендель молодец!
— А ты думал, я тут что — ногти грызу в свободное время? — отозвался он из-за очередной груды ящиков, громоздя на платформу то, что явно не проходило по стандартам никакой военной этики.
— Это не просто арсенал. Это… это музей запретных фантазий. Ты уверен, что половина из этого не начнёт стрелять, пока мы ещё в телепорт не вошли?
— Уверен, что начнёт. Потому я тоже туда пойду.
Я повернулся к нему. Крендель был в своём репертуаре: в обгорелом фартуке, с поломанным ремешком на защитных очках и в перчатках, которые давно просили о капитуляции.
— Серьёзно? Ты пойдёшь с нами? — не поверил я тому, что услышал.
Кренделя вытащить из горы это сродни подвигу, а тут он сам изъявляет желание.
— Кто, по-твоему, всё это испытывать будет? А кто проконтролирует, чтобы оно не взорвалось при переходе? — кажется, он был серьезен в своих суждениях.
Эх… Что же я сделал с этого парня, который когда-то и подумать не мог, чтобы стать артефактором. Кстати, он уже истинный сын своей профессии. Ведь для них это полная норма, когда твои игрушки безопасны только в твоих же руках. В тех самых, которые их создали, и никакая инструкция не даст гарантий безопасности для остальных.
А тут еще не конвейерные модели, а те, которые называются опытными образцами.
— Я вообще-то планировал выжить, — мрачно ответил я, — а не стать частью твоего технического фольклора.
— Ну вот и будешь выживать рядом со мной. Иначе, если что пойдёт не так, кого мне винить?
Понятно… Он хочет лично увидеть, как это все сработает. Впрочем, тоже неплохой вариант.
Я вздохнул и прошёлся между платформами. Здесь был весь сумасшедший зоопарк инженерной мысли: мини-барьеры с автоадаптацией, гранаты с многомерной волной, голем-капсулы, которых никто не мог контролировать, кроме самой капсулы, и прочие весёлые сюрпризы. Некоторые штуки я даже запрещал. Лично. А теперь… беру с собой.
Потому что завтра — выходим.
— Вот это помнишь? — Крендель открыл плоский контейнер. Внутри лежал знакомый, почти родной Багрянник-14 — плазмомёт из старых времён. Но теперь на его корпусе переливалась новая гравировка, а на боку был встроен стабилизатор с зелёным кристаллом.
— Ты его модифицировал? — я поднял бровь.
— Слишком слаб был, — отмахнулся тот. — Теперь он сам калибруется под плотность вражеской шкуры. И да, у него режим «молчи и жги». Без звука, без следа. Полная невидимость огня. Говоришь слово — и всё в радиусе пяти метров плавится.
Это оружие было разработано для разломщиков, которое должно было уничтожать прочные шкуры и панцири, но быстро было забраковано. Слишком тяжелое и малоэффективное. Крендель не забросил эту идею и доработал.
— Впечатляет. А вот эта прелесть? — я кивнул на цилиндр с шестью рунами.
— Это не прелесть. Это «Тихий Пир».
— Ты всё ещё тот псих! — покачал я головой, глядя, с каким энтузиазмом он все это рассказывает.
— Но эффективный.
Дальше — больше. Я узнал старый добрый «Фантомный след» — ту самую установку, что вела по энергетике цели даже через Разлом. Теперь она была обёрнута в броню, способную отразить проклятье. Значит, Морана таки поделилась знаниями, как и обещала.
— Мы точно это всё потащим? — с надеждой в голосе спросил меня Крендель.
— Да. И не просто потащим — испытаем. В бою — заверил я его.
— Ты же понимаешь, что там будет хаос?
— О да, дорогой мой Крендель, — подошел и похлопал его по плечу. — Там будет такой хаос, что земля будет дрожать, а энергетический фон планеты трещать по швам. Мы вернем свое, и даже чуточку больше.
— Понятно… — мой ответ его устроил.
Дальше я обнаружил еще один интересный лот. То есть образец. Блин, я уже путаюсь, ощущая себя словно в магазине.
— Это что? — ткнул пальцем в то, что заинтересовало меня.
Крендель подошел и взглянул, что же я там такое нашел.
— Это… проект «Пекло». Его вообще-то не должны были включать. Но Волк настоял.
— Волк? — кажется, Потапов этой ночью вообще не спал, а ведь только вернулся.
Нужно сделать ему строгий выговор. Он вернулся, и у него здесь есть молодая жена. Так что он, как минимум, должен был с ней время проводить.
— Да. Сказал, ты будешь знать, когда использовать.
Я молча смотрел на саркофаг. Холодок пробежал по моей спине. Что бы там ни было — оно не для демонстрации. Оно для… финала.
— Ладно. Тогда так, — повернулся я. — Ты идёшь с нами. Офицер по снабжению, главный инженер, хранитель всех безумств. Прямо на фронт.
— Ты издеваешься? — скорчил он усталую гримасу.
— Я доверяю, — на полном серьезе отвечаю ему, и я не шутил.
Он человек, которому я доверяю, и уже дал доступ к очень большим тайнам.