– Какого цвета у меня глаза? – Аркадия отвлекла парня от внимательного рассматривания окрестностей.
– Зеленые, – Фил вновь вернулся к наблюдению.
«Точно не родственники», - вздохнула девушка, сама не понимая, радуется она голубым глазам спутника или нет. С одной стороны, проще разойтись дорогами, но с другой – в родстве тоже прослеживались преимущества. Будет видно, – решила она и только сейчас услышала тявканье у подножья.
– Ой, – пискнул испуганный девичий голос, – Это они нас должны съесть?
– Шутишь? Мы на высоком дереве, они – совсем еще щенки, – флегматично ответил он, – Нас должна съесть их мамаша, – он дернул подбородком куда-то вправо.
С той стороны, легко перепрыгивая бурелом и лавируя между переломанным сухостоем, грациозно двигалась огромная волчица. Серебристая шерстка высокого, более полутора метров в холке, хищника красиво переливалась на солнце – животное явно не голодало и не боялось кого-либо в округе, потому легко отпустило детенышей поохотиться.
– П-ф, всего-то животное, – успокоилась Аркадия и демонстративно воспроизвела жест-заклинание огненного шара.
В десятке сантиметров от руки воздух исказился легкой дымкой, словно от кружки с горячим чаем.
– Что за? – девушка повторила жест и в шоке уставилась на место, где должен был появиться огонь, но протаивала очередная дымка.
– Какой магический резерв ребенка в десять лет, без подготовки? – спросил Фил и сам же ответил, – Почти никакого.
– Что же нам делать? – с легкой паникой спросила Аркадия, заодно осматривая маршруты отхода. Выходило – можно двигаться только наверх, а оттуда – на ближайшее дерево, если повезет допрыгнуть.
– Можешь благородно принести себя в жертву, авось волчица подавится твоими костями и помрет, – Фил напряженно обдумывал пути решения. Да, ему было десять лет, тело досталось не в лучшей форме – питался прежний хозяин не очень хорошо, но зато был довольно гибок и вынослив. Все портила малая масса – сильного удара не нанести, да и щепой толстую шерсть вряд ли удастся пробить. Разве что вонзить достаточно глубоко в глаз.
Сверху в кроне заскрипело и смачно хрустнуло, а еще мгновением позже третий в их компании приземлился на соседнюю ветку, прижимая к себе короткую деревянную дубину, явно выломанную секундой раньше.
– Ты забыл про ритуальную магию, – мальчик напротив, одетый столь же бедно, сощурил небывало серьезные, сине-ледяные глаза и кольнул взглядом волчицу, – Ритуалы от силы мага зависят гораздо меньше.
– Ритуалы, на дереве? – хмыкнул Фил, с опаской посматривая на отломанный сук. К счастью, между ними было достаточное расстояние, и атаки прямо сейчас можно было не бояться.
– На волке, – уточнил перерожденный глава рода, – Рисуешь руну 'l ударным методом на голове зверя, – хищно улыбнулся он и с любовью огладил кусок дерева, – Я пошел.
Двое зачарованно смотрели, как худенькое тельце десятилетнего малыша оттолкнулось от ветки, зацепилось одной рукой за следующую и, перекувыркнувшись в воздухе, с лихим гиканьем намертво вцепилось в загривок волчицы. В этот же миг короткая дубинка очертила небольшой полукруг и смачно врезалась в череп зверю.
Волчица аж присела на передних лапах от такой неожиданности, чуть не перебросив всадника через себя, и испуганно рыкнула. Еще один удар выбил кровь на затылке зверя, вызвав ярость и желание во что бы то ни стало дотянуться пастью до ноги наглеца, но архимаг ловко поджал ногу и влепил удар по морде. Лес огласил громкий скулящий звук, с которым хищница впрыгнула в самую чащу, надеясь соскрести с себя опасного седока низкими ветвями и павшими деревьями.
– Настоящая живая легенда, – полушепотом, восторженно произнесла девушка. Фил ревниво посмотрел на конопатую девочку, фыркнул и двумя ногами вперед спрыгнул вниз. Прыжок пришелся на хребет первой твари, отвлекшейся на сцену битвы, перекат вперед и вбок погасил инерцию падения и уберег тело от зубов второй. Новый бросок волчонка он встретил чуть сбоку, с точностью рассчитав удар так, чтобы импульс поворота невеликого тела передался через костяшку кулака прямо по носу зверя. Волк упал на землю уже мертвым.
– Так то, – хмыкнул Фил, победно оглядывая поле боя.
В траве скулил первый волчонок, нелепо переворачиваясь на боку – удачный удар ногами повредил позвоночник.
Еще один удар должен был добить хищника, но как обычно бывает в серьезном деле, случилось это.
– Стой! – с дерева торопливо спустилась девочка и присела рядом с умирающим волчонком, – Садист, – Аркадия со всей строгостью десятилетней девочки зыркнула на Фила и положила левую руку на морду покалеченного животного.
– Ничего, что оно хотело тебя сожрать?
– Но он же совсем маленький! И такой миленький! – животное под ладонью магини замерло и закрыло глаза.
– Маленькие милые собачки и отношение к ним, напомнить? – Фил настороженно оглядывал лесную чащу и встал так, чтобы между ней и деревом была спутница.
– Волк – не собака, – глаза Аркадии закрылись, яркий румянец лица сменился смертельной бледностью, по лбу покатились крупные градины пота, а животное под руками взвыло, совсем как взрослое.
– Умница, хорошо, что добила, – выдохнул парень и мельком глянул на невесту. Вопль возмущения застрял в горле.
Рядом с рыжей девочкой вовсю виляло хвостатое недоразумение, с удовольствием подставляя под ласковые ладони бока. Словно щенок, хищник перекатывался со спины на пузо, подползал на лапках, тыкался мордой и блаженно предавался неге, прикрыв глаза и вытащив язык.
Аркадия с определенной усталостью в движениях, но улыбаясь, ласкала то, что должно было помереть минутой ранее – с таким переломом не живут, не говоря уж о возможном лечении в дремучем лесу.
– Очаровательно! – сплюнул в сторону Фил, – Теперь объясни ему мертвого братика.
– Он его уже не помнит, – девочка мельком посмотрела на парня и продолжила ласкать волка, – Вырастет – будет защитником. Нельзя красивой девушке без ручного волка, особенно если магии нет.
Хруст ветвей перевел внимание в точку чуть правее того места, куда умчалась волчица со своим всадником. На этот раз она вернулась одна. Кровь заливала зверю глаза, пачкала шерсть на морде и боку, но это было не важно – она была жива, а значит – смертельно опасна.
Двое резко почувствовали напряжение в каждой клеточке кожи, готовясь к последней схватке в своей жизни. Вылеченный волчонок храбро выступил вперед и зарычал, не признавая мать.
Нападения не было. Огромная хищница тяжело водила боками, с трудом вдыхая воздух. Шаг, еще один и серебристое тело падает вбок, опускаясь на землю мертвым и будто бы выдыхая от удара.
Замолчали птицы в кроне дерева, стих ветер, что тревожил ветви, замерло дыхание. Волчица не торопилась оживать, но и остальные действующие лица остерегались верить в ее гибель. Так бы и длился этот нелепый поединок, если бы из под сени леса не выступил победитель. Плохенькая одежда вконец истрепалась и висела на правом плече, потому как левая лямка была порвана и с каждым шагом покачивалась разодранным куском. На лице имелись порезы от ветвей, что стегали во время сумасшедшей гонки и только чудом не задели глаз, руки и грудь отливали матовым буро-красным блеском своей и чужой крови. Левая рука небрежно придерживала дубину – измочаленное красно-черное дерево смотрелось жалко, но его владелец не отказался от него. Архимаг сделал несколько шагов вперед, тяжело вздохнул, пошатнулся, но не упал.
Парень с дубинкой обошел свою добычу, цокнул языком и удовлетворенно хмыкнул.
– Мне нужна ровная площадка пять на пять метров вокруг нее, – воин тыкнул в сторону волчицы, – освободить от травы, сора. Можете начинать.
– Почему это мы должны все делать? – возмутилась девочка, прижимая к себе порыкивающего волчонка.
– Потому что у меня дубинка, это же очевидно, – деланно удивился архимаг и нахмурился, заметив живого хищника, но ничего не сказал.
Вместо бесед, он подтащил к себе тушку второго волчонка и с досадой посмотрел вокруг – ничего, что могло бы помочь снять шкуру. Добычу следовало свежевать сразу, тащить все на себе юные тела не могли, но самое ценное стоило взять с собой – то, что поможет пережить скорые холода или можно будет легко обменять на звонкую монету.
– Зачем тебе круг? – Фула дубина не смущала – поединок может поменять ее хозяина, а то и вывести из боя в первые же секунды.
Спутники не сдвинулись с места и с прежним напряжением следили за действиями друг друга. Доверием тут и не пахло.
– Подниму защитника, – решил ответить глава рода, примериваясь расщепить деревянную палку. При обжиге, с добавлением крохи магии, могло получиться что-то путное. – Скоро сбегутся окрестные обитатели на запах крови. Не воевать же со всем лесом.
Остальные настороженно посмотрели вокруг. Довольно неприятно было находиться на небольшой прогалине среди дремучего леса. Деревья росли по собственному хотению, не были аккуратно рассажены ровными рядами, как в рукотворных рощах королевства. Взгляд упирался в какую-нибудь корягу, ствол или чахлые кусты уже в паре шагов от поляны, что не добавляло хорошего настроения. Очередной хищник мог быть в паре метров от них, а узнают они об этом только, если зверь соизволит напасть. Кто отпустил сюда детей, и как они смогли добраться до этого места – очень большой вопрос. К сожалению, вместе с телами им не досталось памяти, потому ответить на эту задачу было нельзя. Быть может, родители пытались задержать хищника, и ныне их остатки где-то в лесу. Быть может, от лишних ртов в семье решили избавиться – по одежде сложно сказать, что семья ни в чем не нуждается, но все же – вряд ли, иначе бы не дали новые корзины – неудачникам хватило бы и изношенных. Скорее, дети просто шли за ягодами и забрели слишком далеко, а там – волчица, натаскивание волчат на человечину, бег и последнее пристанище на дереве. На поляне ягод не было, значит – сюда они именно что прибежали. Фил медленно перекатывал мысли, сам же готовился к бою.