Нередко мы слышим о чудесных явлениях святых, воочию приходящих утешить нас, ныне живущих на земле. Однако лично мне дважды пришлось встретиться с тем, как утешать приходят… животные, связанные для нас с житием любимого святого. К кому-то приходят сами святые, — а мы «малы», у нас зверюшки.
Расскажу, как это было.
Лет пять назад наша семья обратилась к внимательному чтению о жизни святого Иоанна Шанхайского. Мы стали постоянно обращаться в молитвах к этому святому, рассказывать при каждом удобном случае об этом дивном подвижнике.
Однажды в нашей жизни наступили перемены, принесшие много волнений. Обсуждая происходящее, мы говорили только об одном: если бы знать, что все происходит по Божией воле!
Было лето, и мы вышли на балкон, продолжая говорить. «Знать бы, что все правильно…» И внезапно, откуда ни возьмись, рядом с нами в воздухе появился белый голубь! Он опустился на перила соседского балкона и стал на нас смотреть.
— Ну, вот и ответ, — засмеялась я, пока что считая это красивым совпадением.
— Он сел не на наш балкон, а к соседям, — отшутился супруг.
И тут произошло невероятное. Голубь, словно услышав, немедленно вспорхнул со своего места и сел по ту сторону перил нашего балкона точно у ног супруга! При этом — глядя точно на человека! Вокруг ездили машины, громко грохотал трактор, но птица не боялась и продолжала сидеть!
Долго стояли мы на балконе, не улетал и голубь. И даже когда мы осторожными шагами вернулись в квартиру — птица продолжала сидеть.
В самое ближайшее время священноначалие одобрило все те шаги, о которых мы волновались. А позже мы прочли, что, оказывается, в последние годы своей жизни святитель Иоанн Шанхайский дружил… с белым голубем! Голубь, на радость прихожанам, любил пролетать над купелью под пение тропарей на освящение воды, сопровождал святителя и часто сидел рядом с ним, когда тот творил молитву.
Другой же случай был таким. Когда мы жили в Доминиканской Республике, в нашем жилье завелась ящерка. По-научному такая ящерка называется анолис. Зверюшка жила под диваном, радостно встречала меня, когда я в шесть утра спускалась на кухню, а потом вновь убегала в свое укрытие. Мы пытались сфотографировать ее для друзей — домашнее животное как-никак! — но хитрая скотинка пряталась весьма искусно.
И вот наступил день Воздвижения Честного Креста. Вечер после службы, мы собрались вокруг семейного иконного уголка. Каково же было наше изумление, когда на тумбочку, где находились иконы, крест и Библия, запрыгнул наш анолис!
— Ну, вот и ящерка молиться пришла, — смеялись мы. Вспомнилась известная история, как старец Паисий сказал пришедшему к нему атеисту, что тот «глупее ящерицы», и задал вопрос о существовании Бога пробегавшей мимо ящерке — и ящерка, к изумлению атеиста, встала на задние лапки и покивала головой.
Вдруг ящерка подбежала к кресту и села под него. Затем снова встала и побежала вдоль всех икон. Подбегая к каждому образу, она вставала на задние лапки и тянулась к самому лику. Ящерка была так увлечена тем, что делала, что в первый и последний раз дала себя сфотографировать, и свидетельство об этом происшествии — анолис, сидящий под крестом, — навсегда осталось у нас.
«А ведь старец Паисий жил в келии Честного Креста, а сегодня Крестовоздвиженье», — подумалось тогда.
Вскоре мы столкнулись с тяжелыми обстоятельствами: не было никакой возможности оплатить аренду помещения, которое мы снимали под храм. Ситуация казалась неразрешимой. Однако буквально накануне дня выплаты в храм пришла супружеская чета, которая принесла для храма икону преподобного Паисия и мешочек земли с места упокоения старца. Когда же они ушли, в ящичке для пожертвований обнаружилась сумма, необходимая для того, чтобы погасить долги и оплатить текущий месяц. Словно бы заранее, с любимого праздника Крестовоздвижения пытался уберечь нас от отчаяния святой Паисий — показав, что он рядом, что даже ящерка тянется к Богу и не боится и что мы не должны поддаваться унынию и оказываться «глупее ящерицы».
«Бог идеже хощет, побеждается естества чин», — поет Церковь на Святое Благовещение. И ворон приносит пищу пророку Илие, выдры бросаются согреть святого Катберта, молящегося в холодной воде, а уличный бомж со слезами рассказывает, как бродячая собака согревала его в мороз и приносила ему куски хлеба. Желая утешить человека, милуя и праведного, и грешного, Господь может вернуть животным память о том, каким был их царь — человек — до грехопадения. И, глядя на «скотов бессмысленных», так подчиняющихся воле Божией, задумываешься о том, насколько же «бессмысленным» оказываешься иной раз ты сам — когда грешишь и уходишь в этих грехах «на страну далече». От любящего Отца, Который всегда рядом и всегда готов тебе помочь.
Божия Екатерина
Дорогой подруге посвящается
Мы дружили, можно сказать, с младенчества. Ей было 3 года, а мне 4, когда мы впервые полезли вместе на горку во дворе и чудом не сверзились.
Мы виделись только зимой и летом, ее привозили на каникулы. Но это не мешало нам оставаться лучшими друзьями. Вместе играли, а когда подросли — увлекались то модной тогда у взрослых мистикой, то фантастикой, то бегали в кино на все фильмы подряд, то ходили на утренние пробежки и неизменно находили там какие-либо приключения. Вместе устраивались на работу — то «озеленителями» (это так дворник почему-то назывался), то помогать в аптеку (тоже в основном мыть полы). О наших приключениях я когда-нибудь напишу мемуары, — если подруга разрешит.
Но вот мы повзрослели, и разговоры стали посерьезнее — и потяжелее. Нам мало было уже болтать о девичьих глупостях: хотелось единодушно совпасть в главном. Я встретила Господа и уже, как говорится, не смогла пойти против рожна. У подруги было сложнее. С детства она была посвящена в веру, традиционную для своей нации, хотя в этой вере ее не воспитывали. Позже она испытывала влияние разных идеологий. В конце концов, еще не встретив Бога, но обладая высоким интеллектом и логикой, она без объяснений объявила, что «нужно христианство», однако «если уж выбирать, то лютеранство», другое ее рассудочность пока выбрать не могла, — и как-то на этом остановилась. Вскоре нам обеим надоели эмоциональные столкновения, и я решила: раз мои аргументы исчерпаны — надо молиться. Молиться самой и просить молитв друзей.
Вскоре от нее пришло письмо: оказалось, что подруга отправилась в туристическую поездку по Греции. «Как отдыхаешь?» — мирно спросила я.
Если бы будущую святую Марию Египетскую во время ее «веселого» путешествия в Иерусалим спросили о том же — она, наверное, ответила бы примерно то же, что написала мне подруга. Мне оставалось только надеяться, что больший процент она придумала — просто так, чтобы подразнить «ударившуюся в религию» подружку.
При этом она же спрашивала меня, как ей правильно вести себя на следующий день: группа отправлялась «на экскурсию» к мощам святого великомученика Димитрия Солунского, и деликатной подруге «не хотелось обидеть чувства верующих». Она остановилась на том, что раз все русские женщины группы собрались покрыть голову и надеть длинное — то и она поступит так же, и пообещала приложиться к мощам.
После этого я долго не получала от нее писем. И вдруг — заветная циферка 1 во «входящих» — она. С сообщением, что находится в своем родном городе и… собирается креститься.
…К мощам святого Димитрия она подходила вместе со всеми. Непривычная юбка, легкий платочек и мысли о том молодом человеке, с которым на вечер назначено свидание. Подошла ее очередь, она рассеянно склонилась к священной раке — и почувствовала, что святой Димитрий обнял ее. Обнял, как живой и находящийся здесь. Со всем теплом и нежностью, которую только может дать дочери любящий отец.
Как громом пораженная отходила она от святыни. Были забыты виды туристического маршрута и смуглый незнакомец, который, наверное, поскучал-поскучал в этот вечер в кафе — да так и ушел. Она ждала отъезда на родину, чтобы креститься. Почему не здесь и сейчас? Потому что ее ум и совесть, как и всегда, требовали сначала серьезно подготовиться, все понять и узнать. Писание, жития, а еще «как все правильно делать», без этого ей никак.
— Не знаю, как меня нарекут, — говорила она. — Вообще я очень люблю святую Екатерину. Женщина-ученый, такая умная! Но — тут уж как Бог даст.
Я ждала и со слезами радости молилась за подругу. Вскоре пришло долгожданное сообщение о состоявшемся таинстве. И я ни секунды не была удивлена, когда увидела подпись: «раба Божия Екатерина». Обыкновенное чудо, что ж такого. Слово «раба» поначалу слилось с текстом, и получилось красиво и доходчиво: «Божия Екатерина».
Достаточно скоро «Божия Екатерина» вынуждена была уйти от родных на квартиру. К тому времени она успела в очередной раз влюбиться не без взаимности, и избранник жил с ней. Мне она стыдливо признавалась, что живут они целомудренно и ждут дня свадьбы. Только никому об этом не говорят: во-первых, это их дело, а во-вторых — никто не поверит все равно.
Будучи серьезно больной, она узнала о своей беременности. Путь в девять месяцев сохранения маленькой жизни был труден. Рожать увезли в больницу, при которой оказался храм в честь Димитрия Солунского! В самый важный час святой Димитрий не оставил свою «крестницу» и вымолил благополучное появление младенца на свет.
Иногда мне кажется, что попади «Божия Екатерина» в Царство Небесное — тут же завяжет спор со своей святой покровительницей о чем-нибудь научном. И остановить этот спор сможет только появление святого Димитрия, к которому она горячо бросится в объятия… Скоро 35 лет, как мы подруги. И дай-то Бог, чтобы встретиться и там — за гранью земной жизни. Там, где ждут нас святые, что шли рядом с нами всю жизнь, оберегая, направляя, вразумляя.
Чиприан и его упование
Его звали Чиприан[1]. Вот так, непривычно для русского уха, произносят это имя в Румынии, которая теперь осталась далеко-далеко, за двенадцать часов лету.