Валентина с Ривейро переглянулись, и сержант вытащил свой блокнот. Дело принимало интересный оборот.
– Так что это за книга? – Вопрос Валентина адресовала Серхио.
Парень был очень высокий, и, отвечая, он надменно смотрел на нее сверху вниз:
– “О вращении небесных тел” Коперника, издание… – Серхио наморщил лоб, – 1566 года. Эта книга стоит порядка двухсот тысяч евро.
Ривейро аж присвистнул:
– Неслабо для книги!
– Сумма и впрямь значительная, но речь идет о редчайшем экземпляре. Это ведь одна из первых работ, где утверждается, что именно Солнце, а не Земля находится в центре Вселенной. Эту книгу даже церковь запрещала.
– А сеньора Грин прямо говорила, что передаст этот раритет библиотеке?
– Да, – закивала Адела. – Но вы же сами понимаете, мало ли кто что говорит. Я даже не знаю, где теперь это сокровище… В Калифорнии небось, хотя внук уверяет, что знать ни о чем не знает.
Валентина приподняла брови:
– Вы обсуждали это с Карлосом Грином?
– А как же! Он как приехал сюда в начале лета, так сразу пришел в библиотеку. Очень вежливый. Пообещал подарить нам книги, которые его бабка хранила в Кинте-дель-Амо. Он же собирается дворец продавать, вы знаете?
– Этот ваш наследник спрятал Коперника под матрас и втихаря увезет в Калифорнию, – усмехнулся Серхио и вернулся за свой компьютер.
Валентина со значением посмотрела на Ривейро. Грин и правда упоминал, что тщетно искал по всему дворцу некую старинную книгу. Не зря они зашли в библиотеку. Здесь явно крылась какая-то загадка, но все же пока не вырисовывалось ни состава преступления, ни подозрительных обстоятельств, лишь скрип ржавых дверных петель в старом дворце. В обязанности гражданской гвардии не входило разбираться со сплетнями и фантазиями, но теперь у них хотя бы есть о чем отчитаться перед капитаном Карусо.
Ривейро устремил на библиотекаршу взгляд:
– А приходилось ли вам слышать какие-нибудь истории про Кинту-дель-Амо?
– Какие истории?
– Ну как же, старинный дворец с башенками… Не ходят ли легенды про, скажем, призраков? – Сержант постарался говорить безразлично.
– А, вот вы о чем. – Адела покачала головой: – Это все старухи болтают. Я в кинте часто бывала, относила книги сеньоре Грин, однако ни разу ничего странного не заметила.
– Вы сами носили туда книги?
– Разумеется, и не раз. Заходила по вечерам, после сиесты, потому что сеньора Грин всегда отдыхала после обеда. – Адела улыбнулась, воспоминание было явно приятным. – Мне ведь не сложно, это совсем рядом, а сеньора Грин столько помогала нашей библиотеке. К тому же последние годы она провела в инвалидном кресле.
– Знаем.
– Такая милая женщина. Однажды мы даже провели заседание книжного клуба у нее в гостиной. Это было великолепно, такая располагающая обстановка, мы обсуждали детектив… дайте вспомнить… “Десять негритят” Агаты Кристи. И вот представьте: сентябрьский вечер, зал во дворце, и мы обсуждаем там детективную загадку! Даже камин разожгли!
– Насколько мы понимаем, сеньора Грин поддерживала добрые отношения со многими жителями Суансеса? – спросила Валентина.
– Сеньора была очень любезна со всеми, но она почти не выходила из дома. Именно в тот вечер, когда мы проводили у нее встречу клуба, она и пообещала нам книгу Коперника. Это было в прошлом сентябре. Вскоре после этого сеньора заболела.
– Вот как?
– Да, увы. Такая щедрая женщина.
– А она при членах клуба пообещала передать книгу или наедине с вами?
– Нет, что же я, выдумывать стану? При всех! В тот день собрался не весь клуб, нас было человек девять-десять. Были я, Серхио, – она указала кивком на ассистента. – Бедняжка Лео тоже был.
– Лео Диас когда-нибудь рассказывал вам, будто видел или слышал в Кинте-дель-Амо что-нибудь необычное?
Адела покачала головой:
– Не припомню такого.
Валентина не стала продолжать расспросы. Они и так услышали больше, чем ожидали. Старинная книга Коперника вполне могла оказаться мотивом, но состав преступления в смерти садовника не просматривался. Оставалось обойти соседей, и можно ехать в Сантандер. Расследовать тут нечего. Попрощавшись с библиотекаршей и ее надменным помощником, Валентина с Ривейро вышли на улицу. В солнечный день трудно было представить, что совсем рядом с ними Карлос Грин набирает номер исследователя паранормальных явлений в Сантандере.
В кармане Кристиана Валье завибрировал мобильный телефон, но молодой человек его проигнорировал: лекция профессора Мачина казалась ему важнее любого телефонного разговора. После занятия он обязательно перезвонит, но не сейчас. Какой же Мачин прекрасный рассказчик! На слайде теперь был человеческий мозг в разрезе, вид в профиль, а справа – пять иконок с подписями. Под изображением глаза – подпись “зрение”, под ухом – “слух”, под носом – “обоняние”, под языком – “вкус”, а под ладонью – “осязание”.
– Давайте поговорим о человеческом мозге и нашем теле. Удивительный аппарат, правда? Традиционно считается, что мы располагаем пятью чувствами, но некоторые утверждают, что есть и другие, просто наука их не признаёт. Знаете, о чем речь?
В ответ тишина и недоумение на лицах. Профессор едва заметно кивнул, другого он не ожидал.
– Чувство баланса и чувство пространства. Благодаря первому мы держим равновесие. Второе, которое еще называют пропиоперцепцией, позволяет нам определять положение нашего тела, его частей и мышц относительно других объектов в пространстве. Но для лучшего восприятия и понимания окружающего мира в некоторых авторитетных исследованиях выдвигаются научные обоснования более смелой теории. Что помимо этих семи чувств мы обладаем еще одним – экстрасенсорным восприятием. Никакого волшебства тут нет, однако именно это восьмое чувство и могло бы объяснить, почему мы замечаем паранормальные явления. Ведь мы до сих пор, как утверждает сеньор Валье, не полностью познали все законы физики. Но в рамках нашего курса мы не можем игнорировать ответы, которые кроются в способностях нашего тела. Каждому из нас хоть раз в жизни приходила на помощь интуиция. Каждый из нас хотя бы раз оказывался в ситуации, когда одна и та же мысль одновременно приходила в голову и вам, и вашему близкому человеку. Все мы слышали о ясновидении и телепатии. Какое объяснение тут возможно? Чисто физиологическое или все-таки духовное? Что скажете?
По аудитории пробежал шум, Амелия вскинула руку и заговорила, не дожидаясь разрешения профессора:
– Лично я не верю ни в призраков, ни в духов, но невероятные совпадения случаются, это факт. Можно ли объяснить их наличием у нас восьмого чувства, не знаю. Например, после авиакатастрофы или крушения поезда нередко находится человек, опоздавший на рейс по какой-то необычной причине. Даже статистика есть.
– Правда? – удивленно поднял брови профессор. – А как быть с рейсами, которые благополучно приземлились? По ним статистику никто не ведет, а ведь люди постоянно опаздывают на самолеты.
– Это я подробно не изучала, – смутилась Амелия, поняв, что сморозила глупость.
Но профессор тут же пришел ей на помощь:
– Вы ничего неразумного не сказали, сеньорита. Вполне возможно, что интуиция существует. В частности, доктор Роллин Маккрати из калифорнийского Института математики сердца[16] утверждает, что сердце не просто качает кровь, но и играет важную роль в сенсорном восприятии. Пока рановато говорить о том, насколько его теории верны, но он уже двадцать лет проводит вполне серьезные исследования и пришел к выводу, что у сердца есть своя собственная нервная система. Она разными способами взаимодействует с мозгом, в том числе с миндалевидным телом. Еще у сердца есть собственное магнитное поле.
– Магнитное поле?
– Именно. Маккрати измерил характеристики сердечного магнитного поля с помощью самого простого магнитометра. Знаете, что показал прибор?
Амелия покачала головой, потому что никакого разумного ответа ей в голову не пришло. Профессор улыбнулся:
– Что сердечное магнитное поле в пять тысяч раз сильнее, чем у мозга. Как вы считаете, – профессор оглядел аудиторию, – разумно ли предположить, что энергию такого поля под силу почувствовать другому человеку? Звучит не так уж фантастически, и уж точно это достойная тема для исследования. В любом случае наш мозг – инструмент достаточно мощный, чтобы порождать удивительные эффекты. Посмотрите. – И профессор сменил слайд, вместо мозга и пяти чувств на экране появилась фотография фонаря в ночном парке. – Знаете, что такое “эффект уличного фонаря”? Полностью по-английски это называется SLI, Street Light Interference Phenomenon. Тут мы вступаем на территорию пси-феноменов, то есть парапсихологии. Проявления скрытых способностей мозга, которыми обладают некоторые индивиды. Например, в девяностые один юноша обнаружил, что если он проходит мимо горящего фонаря, тот всегда гаснет. А если он идет мимо выключенного фонаря днем, то фонарь, наоборот, загорается. Любопытно, да? Через несколько недель юноша убедился, что дело не в случайности и не в неисправности электросети – эффект повторялся с любыми фонарями. Он принялся искать закономерность и обнаружил, что эффект проявлялся, когда он был уставшим, раздраженным, обеспокоенным. Юноша очень хотел продемонстрировать свой трюк друзьям, но если он был спокоен и не напряжен, то ничего не выходило. Его “способности”, – тут профессор изобразил в воздухе кавычки, – не срабатывали. Делом заинтересовался Принстонский университет. Знаете, к какому выводу пришли ученые?
Все молчали, ожидая сенсационной разгадки.
– Ни к какому! Но ученые тем не менее удостоверились, что мозг юноши и в самом деле проявляет электрическую активность, достаточную, чтобы взаимодействовать с фонарем. Более того, выяснилось, что есть и другие люди, которые могут влиять на электромагнитные поля разных электроприборов, и статистика такова, что это не просто совпадение. В присутствии этих людей меняется громкость у телевизоров, моментально садятся батарейки у бытовых электроприборов, а они даже не осознают, что творится что-то странное.