в исполнении легендарного оркестра волынок, и Валентина словно перенеслась в Шотландию. Она повернулась к Майклу, ожидая объяснений, но тут на террасе появились улыбающиеся Матильда с Бегоньей.
– Тебя ждут, – сказал Майкл, развернул Валентину и подтолкнул ее в сторону бунгало.
Ноги сами понесли ее по дорожке. Музыка обволакивала ее, влекла за собой. Звучал лишь оркестр, без солиста. Валентина уже не знала, идет она или плывет в воздухе, окруженная огоньками. Она больше не анализировала, не взвешивала, не оценивала, не подозревала. Она даже не думала. Она просто отдалась музыке, огням, этой волшебной ночи. Никогда в жизни она не чувствовала такой легкости. Крыльцо бунгало сияло особенно ярко. И в самом центре огоньков ее ждал Оливер.
– Hi, baby! Что-то ты рано сегодня!
– Что тут происходит?
– Музыка? Это Amazing Grace. Нравится? Это вообще-то христианский духовный гимн, но мы в Шотландии такое любим. Я сначала хотел поставить саундтрек из “Храброго сердца”, но Майкл запретил, представляешь? Сказал, что главного героя в конце фильма четвертовали, а его зазнобе перерезали горло, так что, мол, не подходит.
– А к чему должно подходить? – спросила Валентина.
Она заметила, что Оливер волнуется.
– К нашему с тобой фильму.
Валентина слышала, как учащенно бьется ее сердце, чувствовала, как тело охватывает жар. Она верила и не верила. Неужели он сейчас… Она оглядела себя. Кроссовки, джинсы, затрапезная футболка. И она сама – не такая уж умная, красивая, женственная…
Оливер будто прочел ее мысли:
– Я не знаю, заслуживаю ли я тебя…
Он опустился на колено и пригладил волосы. Валентина все еще не верила. Оливер, который на дух не переносил сентиментальные штампы и всегда потешался над романтическими сценами, стоял перед ней на одном колене, и казалось, что вся вселенная вращается вокруг них одних. Не отрывая от Валентины глаз, Оливер достал из кармана кольцо.
– Валентина, знаешь, почему я выбрал именно “Великую благодать”?
Она качнула головой и тоже опустилась на колени. Глядя ей в глаза, Оливер засуетился, надел ей на палец кольцо раньше времени и взял ее за руки.
– Потому что в этом гимне говорится: “Я потерялся, но теперь нашелся. Я был слеп, но теперь прозрел”. Я хочу провести всю жизнь с тобой. Ты согласна?
– Да… Да, да.
Глаза ее наполнились слезами, но на втором “да” Валентина расхохоталась. Третье “да” завершилось поцелуем. Это был тот самый нескончаемый поцелуй, когда остальной мир перестает существовать.
В воздухе плыли звуки волынки, и мелодия эта связывала Оливера и Валентину навсегда. Но тут не пойми откуда с громким лаем выскочила Дюна, заскакала вокруг них, норовя лизнуть в лицо. А потом захлопали в ладоши. Зрители – Майкл, Матильда и Бегонья – наблюдали за ними, стоя чуть в стороне. Майкл при этом выразительно закатил глаза.
Валентина с Оливером поднялись, еще раз поцеловались, обнялись и стали принимать поздравления, не скупясь на поцелуи всем остальным.
– Они мне очень помогли с гирляндами, – сказал Оливер. – Ну что, группа поддержки, открываем шампанское? Лара Крофт сказала “да”!
И шампанское открыли. А дальше была вечеринка – импровизированная, непринужденная, стремительная.
Когда они остались вдвоем, Оливер подхватил Валентину на руки и усадил на кухонный стол.
– Ну что, это было достаточно романтично?
– Неплохо.
– В следующий раз организую живых волынщиков. Будем устраивать праздник в честь каждого приятного события.
– Ой, сколько мороки.
– Ну, не так уж часто у нас случаются поводы для праздника, – возразил он, целуя ее. – А я не собираюсь растрачивать время зря, сеньора Гордон.
– Фамилия обсуждению не подлежит?
– Не подлежит. Валентина Гордон, Лара Крофт. Так прям и вижу… – Он сделал вид, что рассматривает киноафишу. – Слушай…
– Что?
– Я люблю тебя.
– А я тебя нет.
Больше слова им были не нужны. Они поцеловались и затерялись друг в друге, скрепив свой пакт телами, взглядами, прикосновениями. Надолго ли хватит их обещаний? На одну ночь, на всю жизнь, на целую вечность? Сумеют ли они сохранить огонь, страсть, верность, мечты? Сумеют ли принимать успехи и неудачи друг друга? Сколько живет любовь? Быть может, лишь по-настоящему великая любовь достойна того, чтобы не умирать никогда?
Валентина и Оливер не знали, что самая главная тайна жизни ждет их впереди и что в теле Валентины уже бьются два сердца.
Карлос Грин в последний раз обошел дворец дель Амо. Его охватила легкая ностальгия, хотя в особняке ничего важного не осталось. Он давно осознал, что без бабушки Марты кинта превратилась в пустую скорлупу, осколок прошлой, другой жизни. Но он знал, что будет скучать по этому ветхому дворцу, прогулкам вокруг порта, Пляжу безумцев и приморской атмосфере Суансеса.
Городок уже стал частью его самого.
Гуляя по здешним улицам, окрестным лугам и пляжам, он впервые влюбился.
Здесь же, закружившись в танце с волнами, он получил травму, после которой все изменилось. Но это не превратило приморский городок во враждебное место. Просто так случилось, что именно здесь ему довелось пережить ключевые моменты жизни, о которых нельзя забывать. За эти недели он не написал ни строчки, где не всплывал бы Суансес. Незаконченный роман, уже упакованный в чемодан, стал его первой книгой, где он рассказал про себя всю правду как есть, без прикрас. Не умаляя своих успехов, но и не притворяясь героем. Наоборот, он рисовал себя хроническим неудачником, вечным искателем, который, имея все, что только можно пожелать, не смог выбрать правильный путь. Внутри он так и остался пустышкой. Владелец огромного состояния, весь мир у его ног, а в душе пустота.
Все это он смог изложить на трехстах страницах, безжалостных страницах. Но роман еще надо закончить. Он бросил писать после смерти Лео и не был уверен, сможет ли завершить работу над рукописью. Изначально он намеревался написать очередной детектив про сёрфинг, поместив в его центр какую-нибудь немудреную, смехотворную загадку, но в итоге излил на страницы всю свою душевную боль. Что на самом деле лежало в чемодане? Романизированная автобиография? Исповедь? Быть может, никто и не захочет это читать. Мы склонны считать свои жизненные перипетии уникальными и неповторимыми, но, к счастью, жизнь каждого из нас – лишь сумма банальных историй.
Карлос Грин остановился в дверях оранжереи. Мечтательно всматривавшегося в горизонт дуэнде больше не было: Грин велел его аккуратно упаковать вместе с глобусом и перевезти в Калифорнию. С таким воспоминанием он не был готов расстаться. Больше ничего из дворца он с собой не забрал. Неизвестно, кто в итоге купит дворец, но ему становилось нехорошо при одной лишь мысли, что Кинту-дель-Амо снесут. Он дал Оскару Серредело четкие указания постараться продать дворец за символические деньги какой-нибудь государственной институции или даже городу. Это было бы хорошим решением, а если бы во дворце устроили библиотеку и культурный центр, то не обошлось бы и без доли иронии. Грин улыбнулся, вспомнив ошарашенное лицо Серхио, хмурого парня из библиотеки, когда они с адвокатом явились с новостью, что книгу Коперника все же передадут ей в дар.
– Вы не шутите?
– Никаких шуток, – ответил Грин, не удержавшись от смеха. Он не сомневался, что бабушка одобрила бы его решение. – Сегодня утром мы говорили с городским Советом по культуре и с мэром. Собственно, в дар передается не сама книга, а ее стоимость за вычетом налогов от продажи. Мой адвокат, – Грин представил Серредело, – выступит гарантом и уполномоченным лицом. После продажи книги он передаст городской администрации все средства, которые и пойдут на нужды библиотеки.
– Что вы подразумеваете под нуждами библиотеки?
– Ремонт, обновление фондов, новые книги, бюджет для литературных мероприятий… Все в этом роде.
Потрясенный Серхио едва смог выдавить слова благодарности. В голове у него уже вихрились идеи, как он распорядится свалившимися с неба деньгами. Ему было жаль, что Адела не сможет принять во всем участие… Но, с другой стороны, если бы она не сделала то, что сделала, проклятая книга могла бы и вовсе не найтись. Теперь этого уже не узнать.
Писатель бросил прощальный взгляд на оранжерею, за которой будет ухаживать новый садовник, пока не решится судьба кинты. Растения оправились, пришли в себя. Сад снова радовал красками и свежестью. Чуть поодаль от цветника, на своем обычном месте, стоял старый, заржавевший музыкальный автомат. Грин посмотрел на него с нежностью. Рядом письменный стол, за которым он работал. На этом старом диване он провел немало хороших вечеров, хотя теперь и знал, что в те дни с каждым вдохом его легкие наполнялись ядом.
Он вышел из сада, поглаживая рукой волосы, словно отгоняя вдруг накатившую меланхолию. Грина не покидало чувство, что он неудачник. Но хотя бы с Леной ему удалось закрыть целую главу жизни, которая до сих пор оставалась недописанной, но требовала счастливого финала. С Мередит, скорее всего, у него уже нет шансов, но он все равно попытается. Он попробует найти способ сделать ее счастливой. Прошлого не вернуть, но сейчас у него есть цель, направление, в котором он хочет двигаться. Сколько бесценного времени потрачено на поиски, а в результате он едва не разрушил себя. Но Джейн, которая навсегда останется для него поэтической реальностью, объяснила ему, где прятался дьявол. Отныне он будет настороже.
Пройдя через кофейную комнату, мимо кладовой и кухни, Карлос Грин оказался в галерее-коридоре. Сквозь череду больших окон проникал теплый свет сентябрьского солнца. В конце галереи стояли два чемодана. За дверью уже ждет такси, которое отвезет его в аэропорт. Больше дел в Суансесе у него не осталось. Он уже попрощался с Леной, Хайме и остальными. Оливера и Валентину он пригласил погостить у него в Калифорнии. Пора возвращаться домой. Но когда он уже собрался выйти из галереи, за спиной послышались звуки, и он остановился как вкопанный.