Повсюду целью наступательных операций Главного штаба гоминьдановских войск был захват железнодорожных магистралей, ведущих к Пекину и Тяньцзиню.
Кроме того, командование Гоминьдана стремилось летом 1946 года создать прочные плацдармы в Северном Китае для наступления на Маньчжурию. В первую очередь гоминьдановцы намеривались захватить и удержать коммуникации: ПекинШэньян, Пекин-Тяньцзинь-Дагу, Пекин-Баотоу, Датун-Пучжоу, Пекин-Ханькоу. Особое значение придавалось захвату коммуникаций, выводящим к восточному побережью Китая и портам Цзиньчжоу, Дату, Яньтай, Циндао (на шаньдуньском побережье).[620]
К моменту начала широкомасштабных военных действий ЦК КПК, наряду с изменениями в структурах партийных и административных органов, провела значительную реорганизацию своих вооруженных сил, сведенных в Народную Освободительную Армию (НОА). К лету 1946 года было создано шесть военных зон (округов) находящихся под непосредственным руководством соответствующих Бюро ЦК КПК. Кроме Северо-Восточного округа в Маньчжурии (руководитель — Гоа Ган) были образованы следующие округа: в освобожденном районе Шаньси — Хэбэй — Шаньдун — Хэнань (руководители — Лю Бочэн, Дэн Сяопин), в Восточном Китае (руководители — Чэнь И, Су Юй, Ло Жуйцин, Тань Чжэньлинь), в освобожденном районе Шаньси-Суйюань (руководитель — Хэ Лун), на Центральной равнине (руководители — Ли Сяньнянь, Чжэнь Вэйсань, Се Фучжи). Части НОА округов сводились в полевые армии. Общее военное руководство осуществлялось Народно-революционным военным советом под руководством Мао Цзэ-дуна и Главным командованием НОА под руководством Чжу Дэ.[621]
В конце июня 1946 года гоминьдановские войска перешли в решительное наступление почти на все освобожденные районы, рассчитывая разом покончить с «коммунистическими бандитами».
Ответом КПК на наступление противника стала так называемая «война самозащиты», стратегия и тактика, которой во многом опирались на опыт предыдущих войн, но с учетом особенности военно-политической ситуации в новой гражданской войны. Эта особенность заключалось, прежде всего, в том, что руководство КПК и НОА осознавали, что длительность развертывающихся военных действий работает на коммунистов, поскольку правительство Чан Кайши переживает глубокий кризис, который будет лишь углубляться по мере затягивания войны.
20 июля ЦК КПК приняло директиву под названием «Войной самообороны разгромим наступление Чан Кайши». В ней, в частности, подчеркивалось, что «для победы над Чан Кайши следует, как правило, применять такой метод ведения боевых действий, как маневренные действия. Поэтому временное оставление некоторых районов и городов не только неизбежно, но и необходимо… Необходимо, чтобы вся партия и весь народ освобожденных районов, поняли это и морально были подготовлены к этому».[622]
Сам Мао Цзэ-дун, при подготовке этой директивы, говорил своим близким соратникам:
«Отступать, чтобы сохранить силы, — это не только естественно, это необходимо. В противном случае о победе нечего и мечтать».[623]
Между тем, фронтовая обстановка в Китае складывалась следующим образом.
В Северном Китае НОА под командованием Не Жунчжэня удерживали районы и коммуникации и угрожали флангам и тылу сосредоточенных здесь войскам противника, не давая им войти в Южную Маньчжурию.
В Восточном Китае четыре дивизии НОА и партизанские отряды освобожденного района Северной Цзянсу больше месяца вели оборонительные бои против 500 тыс. группировки противника, которую поддерживали 100 самолетов. В ходе ожесточенных боев гоминьдановцы потеряли свыше 20 тыс. убитыми и ранеными, около 30 тыс. вражеских солдат попало в плен.[624]
Войска НОА Шаньдунского освобожденного района сдерживали натиск гоминьдановских частей наступающих из района Лунхайской железной дороге, и срывали десантные операции американо-гоминьдановских войск на побережье Бохайского залива.
В Центральном и Южном Китае части НОА освобожденных районов сковывали активными действиями группировки противника, а также срывали его военные перевозки по ПекинХанькоуской, Ханькоу-Гауанчжоуской железным дорогам и рекам Янцзы, Бэйцзян и Сицзян.
Однако во Внутреннем Китае войска НОА численностью 60 тыс. человек, оказались не в состоянии противостоять наступлению 300 тыс. группировки противника, при поддержке тысячи самолетов, свыше тысячи танков и 50 тыс. артиллерийских орудий, и были вынуждены отступить в горные районы Западного и Северного Шаньдуна, Тайханшаня и Утайшаня.[625]
За четыре месяца ожесточенных боев (июль-октябрь) Гоминьдан, бросивший в бой 80 % своих регулярных сил (1600 тыс. из 2 млн), пытался ликвидировать почти все освобожденные районы. НОА (примерно 1,2 млн человек) была вынуждена вести тяжелые оборонительные бои, отступать, оставляя некоторые освобожденные районы и города. Однако, несмотря на численное и материальное превосходство противника над коммунистическими войсками, гоминьдановскому командованию не удалось завершить ни одну из задуманных наступательных операций разгромом или пленением частей НОА.[626] Более того войска НОА неоднократно предпринимали наступательные операции и громили противника. Так, 22 августа в районе Лунхайской железной дороги между Кайфэном и Сюйчжоу части НОА решительным ударом разбили соединение гоминьдановцев численностью в 16 тыс. человек. А всего за время боев в армии Гоминьдана были разгромлены соединения и части общей численностью около 300 тыс. человек.[627] Помимо этого, за четыре месяца боев из гоминьдановской армии дезертировало или перешло на сторону НОА 432 тыс. человек. Причем, отказывались воевать не только солдаты и офицеры, но даже часть армейского генералитета. Только за июль 1946 года из гоминьдановской армии дезертировало более 500 офицеров.[628]
Тем не менее, армия Чан Кайши захватила значительную территорию и ПО городов, включая и такие важные центры, как Чэндэ, Чжанцзякоу, Аньдун, Калган, центр Североцзянсуского освобожденного района Хуайинь. Кроме того, в результате наступательных операций гоминьдановских войск Северо-Восточный Китай оказался рассеченным на три части. Ляодунский и Гуаньданский полуострова, где базировались советские войска, находились под контролем КПК. Южная и юго-западная часть от границы Ляодунским полуостровом до нижнего течения Сунгари (Аньшань, Шэньян, Сыпингай, Гирин) были захвачены гоминьдановцами. Северная Маньчжурия от нижнего течения Сунгари на север и северо-запад (до советской границы) контролировались войсками НОА.[629]
Стоит заметить, что после выхода гоминьдановских войск в октябре 1946 года к сухопутным границам Порт-Артурской военно-морской базы, правительством Чан Кайши неоднократно поднимался вопрос о пересмотре советско-китайского соглашения о договорной зоны Ляодунского полуострова. В качестве давления чанкайшисты неоднократно прибегали к провокациям: усиливали патрулирование у водных границ ВМБ, насильно отстранили советскую администрацию и железнодорожников от работы на Китайско-Чанчуньской железной дороге. В декабре 1946 года в американской и чанкайшистской печати была поднята шумиха о необходимости открытия порта Дальний и возможности нахождения вооруженных сил Гоминьдана на территории ВМБ Порт-Артур «для поддержания престижа в глазах китайского народа и мировой общественности».[630] В свою очередь Советский Союз неуклонно отвергал их домогательства и неоднократно поднимал вопрос о прекращении интервенции США в Китае.
Кстати, вопрос о пересмотре советско-китайского соглашения о договорной зоне Ляодунского полуострова, поднимаемый правительством Чан Кайши, имел под собой реальную почву.
С весны 1946 года связи командования 39-й советской армии с секретарем Северо-Восточного Бюро ЦК КПК Хань Гуаном и членом Военного совета НОА на Северо-Востоке Сяо Цзиныуаном стали более частыми и деловыми. В апреле с активизацией военных столкновений между КПК и Гоминьданом в Маньчжурии Хань Гуан и Сяо Цзиныуан от имени бюро ЦК КПК по Северо-Востоку и командования НОА обратились в Военный совет 39-й армии с просьбой передать им трофейное японское оружие, хранящееся в Порт-Артуре (до 50 вагонов).
«Положение с оружием и боеприпасами настолько тяжелое, что если мы не получим необходимой помощи, то устоять против гоминьдановских войск, вооруженных американским оружием, будет невозможно», — сказали китайские товарищи.[631]
Передачу трофейного оружия решено было начать немедленно. Ответственными за эту операцию были назначены начальник разведывательного отдела М. Волошин и его заместитель по политической части подполковника Н. Позднякова. С этой задачей они успешно справились. На полуострове Дагушань, в 15 км севернее порта Дальний, было сосредоточено около 15 вагонов оружия. Южная и северная бухты этого полуострова были очень удобны для прибрежного флота, что позволило бойцам НОА в течение одной ночи погрузить все оружие на баржи, джонки, рыбачьи лодки и доставить к местам назначения. В конце июля на Дагушане была подготовлена новая партия оружия и боеприпасов, которая также благополучно была доставлена в НОА.
В другой раз, командование 39-й армии оказало большую помощь частям НОА, действовавшим на Шаньдунском полуострове и испытывающим острый недостаток в оружии и боеприпасах. На этот раз советское командование обратилась за помощью к частным китайским торговцам. По просьбе Военного совета армии купец «Ц» зафрахтовал американский пароход «Либерти», загруженный пшеницей, гаоляном, чумизой, но главное оружием и боеприпасами. Операция прошла успешно и заняла менее пяти суток. В результате НОА нанесло чувствительный удар по гоминьдановским войскам на Шаньдунском полуострове.