— Это так приятно… — выдохнула она, когда Дарио стал посасывать ее сосок.
Высвободив руки, Меган вцепилась в его волосы.
Последняя частица самоконтроля покинула Дарио. Разум уступил зову плоти, и теперь уже ничего не могло остановить его. На него будто нашло какое-то затмение. Рассудок помутнел, и страсть поглотила его целиком.
Он вдохнул ее нежный аромат с цветочными нотами, который действовал на него как наркотик, и его рука потянулась к ее трусикам. Между ее бедер было уже горячо и влажно, и это чувствовалось даже сквозь кружево.
Меган всхлипывала от нетерпения, призывая его взять ее. Прямо здесь и сейчас.
Дарио просунул руку к нежным складкам и начал водить пальцем по чувственному бугорку. Меган снова ахнула, сопротивляясь такой интимной ласке. Но он знал, что ей это нужно не меньше, чем ему.
Сорвав с нее нижнее белье, мужчина широко раздвинул ей ноги.
— Позволь мне, — прорычал он с такой грубостью, которая удивила его самого.
Ее изумленный взгляд затуманился, и все же Меган твердо кивнула в знак согласия.
Безумие началось. Дарио проворно расстегнул брюки и резко вошел в нее.
Как только это произошло, тут же раздался крик, полный боли, и он почувствовал слабое препятствие внутри ее, прежде чем ее лоно туго обволокло его. Слишком туго.
Дарио замер, едва сумев подавить приближающийся с невероятной неотвратимостью оргазм.
— Что за… — Он выругался на итальянском, сраженный неприятным открытием. — Ты девственница? — спросил он, из последних сил сдерживаясь, чтобы не двигаться и не закончить начатое.
Меган спрятало лицо, уткнувшись ему в шею. Ее тело потрясло неведомое до этого вторжение. Сначала ей казалось все таким приятным, но теперь ее лоно не могло справиться с твердым стержнем внутри ее. Она вся напряглась, когда ощутила глубокое проникновение, которое будто обожгло ее.
— Cara… — Дарио коснулся ее щеки. — Ответь мне. Почему ты не сказала мне, что я у тебя первый?
Его идеальный английский теперь звучал с более отчетливым итальянским акцентом. Эти глубокие голубые глаза потемнели от вожделения и смятения, граничащего с настоящим шоком.
— Прости меня, — произнесла Меган, сама не понимая, за что извиняется. Но он выглядел таким ошеломленным, что она не знала, что еще сказать.
Дарио обхватил ее за бедра и осторожно двинулся назад, но она схватила его за ягодицы.
— Не останавливайся. Это не имеет никакого значение. Мне все нравится.
— Но я не хочу сделать тебе больно, — с трудом произнес он.
Почему для него это так важно? Меган хотела спросить его об этом, но еще больше она хотела снова ощутить полное единство их тел.
— Я не хрустальная ваза. Со мной все будет хорошо, — ответила она, вложив в голос все свою уверенность.
Дарио снова выругался на итальянском, его пальцы еще крепче стиснули ее бедра.
— Ты уверена?
Она кивнула, тронутая заботой в его голосе:
— Да, я уверена.
Он опять вошел в нее. Из ее легких будто испарился воздух. Меган чувствовала его в себе каждой клеточкой тела, он наполнил ее собой до предела. Болезненное ощущение продлилось недолго и уступило место наслаждению. Ритмичное движение мужских бедер усиливало его с каждой секундой.
— Ti sente bene?[4] — спросил он на родном языке.
Видимо, знание английского полностью покинуло его.
— Да, мне хорошо, — заверила его Меган.
Наслаждение все росло и росло, стирая боль и смущение, перерождаясь в нечто более великолепное и всепоглощающее. Ее чувствительные соски терлись о его твердую грудь сквозь ткань рубашки, вызывая головокружительный отклик в самом сосредоточении ее женственности.
Глухое похлопывание их тел друг о друга, запах феромонов и пота в воздухе и мягкое биение ее спины о прохладную кожу дивана вдруг отошли на второй план, и все, что Меган слышала, — их тяжелое хриплое дыхание. Дарио вошел в беспощадный неистовый ритм, который никакая сила не могла остановить, а затем его рука скользнула между ними и подушечка большого пальца нежно, но уверенно легла на чувственный бугорок.
Огромная волна неземной неги грозилась захлестнуть ее с головой. Каждый атом ее естества сосредоточился в предвкушении этого момента, требуя разрядки.
Меган обвила ноги вокруг его талии, а руки — вокруг шеи, и застыла в ожидании. Ее переполняла радость, нетерпение и волнение. Она балансировала на грани неописуемого удовольствия и невыносимой боли, как ей казалось, целую вечность. Но на самом деле это продлилось не более доли секунды, и вот ее тело начало извиваться в прекраснейшей агонии.
Ее тонкий крик прорезал тишину и слился с хриплым рычанием Дарио, который судорожно содрогался, выплескивая горячую вязкую влагу внутрь ее.
Что, черт возьми, только что произошло?
Дарио понемногу возвращался к реальности, ожидая, когда его сердце перестанет бешено биться, словно дикая лошадь, стремившаяся на свободу.
Терпкий запах пота, смешавшийся с ароматом апельсиновых цветов, ударил ему в нос. Ткань рубашки, которую он так и не снял, прилипла к его взмокшему телу. Его твердая эрекция наконец начала ослабевать, и тянущая боль в паху утихла.
Он уткнулся лицом в шею Меган и почувствовал беспокойное биение ее пульса.
Дарио не мог пошевелиться и, радуясь тусклому освещению, продолжал обессиленно лежать, все еще находясь внутри ее.
Он знал, что такое хороший секс. Черт, он даже знал, что такое фантастический секс. Но еще никогда Дарио не испытывал настолько яркого оргазма, который будто лишил его частички собственной души.
Кто эта женщина? И что она с ним сделала?
Опираясь на локти, Дарио двинулся в сторону и почувствовал, как она затрепетала. Ему вдруг стало стыдно.
Меган была девственницей, а он овладел ею с исступленностью одержимого. Более того, он забыл о предохранении. Ему следовало вовремя остановиться, но она словно околдовала его, и Дарио не мог думать ни о чем другом, кроме блаженства.
Почему она не предупредила его о том, что для нее это впервые? Тогда бы он…
Прекрати себе лгать, оборвал его запоздалые размышления внутренний голос.
Ничто не могло помешать ему, когда Меган уже дала свое согласие.
Аккуратно, стараясь доставить ей как можно меньше неприятных ощущений, Дарио разорвал связь их тел. В сумраке он не мог разглядеть выражение ее лица, но ее гладкая кожа будто светилась изнутри. В нем снова вспыхнуло желание, и он разозлился на себя.
«Ты же не животное», — отчитал его голос совести.
Дарио застегнул брюки и, сделав несколько шагов, поднял пиджак с пола. Возвратившись к дивану, он увидел, что Меган села и обхватила себя руками за плечи.
— Почему ты дрожишь? Тебе холодно? — спросил Дарио, набросив на нее пиджак.
Он заправил ей за ухо локон, скрывающий ее лицо, и с облегчением заметил на нем смущенную улыбку. Ему вдруг до одури захотелось поцеловать ее, но он сдержался.
— Нет, мне не холодно… Наверное, это просто последствие… — Меган замялась и закусила пухлую нижнюю губу.
Эта ее привычка все еще возбуждала его. Он усилием воли заставил себя оторвать взгляд от ее рта.
— Последствие чего? — Дарио решил отвлечь их обоих разговором.
Обычно он не отличался словоохотливостью после секса, но на этот раз все было иначе. Еще никогда ему не приходилось быть первым у девушки, и он чувствовал некую ответственность.
— Последствие… — Меган снова смолкла, но уже не от смущения или неуверенности, а будто подыскивала подходящее слово. — Оргазма. Мне так кажется. Ты намного лучше, чем мой вибратор.
Он невольно рассмеялся. Ее предельная искренность умиляла его, особенно когда она еще и краснела.
— Спасибо за комплимент.
Меган робко улыбнулась:
— Прости, для меня это все в новинку.
Дарио опять заправил ей за ухо своевольный локон и провел пальцем по ее щеке.
— Вовсе нет. Ты очень хороша, особенно если учесть, что у тебя так мало опыта.
Ее лицо залилось очаровательным румянцем. Что он делает? Зачем ведет себя как потерявший голову юнец, когда ему надо удостовериться, что его беспечность не повлечет за собой нежелательных последствий?
— Меган, нам надо кое-что обсудить. Практическую сторону вопроса.
— Какую еще сторону? — Она уставилась на него в недоумении.
Неужели человек может быть настолько наивен? Или это всего лишь мудро прописанный сценарий? Вдруг Уиттейкер пал настолько низко, что без зазрения совести готов был предложить Дарио свою невинную дочь ради спасения компании?
— Я не воспользовался презервативом. Ты принимаешь противозачаточные таблетки?
Румянец на ее щеках стал еще более отчетливым, а глаза испуганно округлились. Или она гениальная актриса, или действительно невообразимо простодушна.
— Нет. Прости меня. Я…
— Не стоит извиняться, — оборвал ее Дарио, устыдившись собственных подозрений в ее честности.
Меган Уиттейкер — девушка редкой чистоты, ее искренность не знала границ.
— Мы оба виноваты, — добавил он. — Я регулярно прохожу проверку у врача для страховки, поэтому могу тебя заверить, что ничем не болею. И никогда не занимаюсь сексом без предохранения, — продолжал Дарио, догадываясь, что ее испуг в первую очередь вызван боязнью чем-то заразиться. В конце концов, пресса любила писать о его похождениях, придавая ему ложную неразборчивость в связях. Хотя на самом деле Дарио всегда с особой тщательностью выбирал тех, с кем планировал разделить постель. — Если тебе нужны доказательства, я попрошу моего врача связаться с тобой.
— Нет, в этом нет необходимости. Я верю тебе. — Ему хотелось сказать ей, что не стоит доверять ему или какому-либо другому мужчине, но Меган неожиданно произнесла: — Ты тоже можешь не волноваться. Я тоже, кстати… Не занимаюсь сексом без предохранения.
От серьезности ее тона на его лице появилась улыбка.
— Со своим вибратором?
— Э-э-э, ну… — Меган спрятала лицо в ладонях и простонала: — Господи, я чувствую себя такой глупой.