- Вася, ты в театре никогда не бывал? Поедем с нами.
- Чего я там не видал, я лучше в церкву пойду.
- Ну, театр же лучше, там настоящие артисты.
- Я их не знаю… Мне в церкви веселей: там девки, бабы в хору поют - все знакомые.
На все у него был свой ответ. Свое твердое убеждение.
И, сколько его ребята ни прикармливали, ни приваживали, волчонком смотрел. По-видимому, кулацкое влияние на него было сильней нашего.
Ему очень нравилось дразнить нас. Угостят его ребята конфеткой или печеньем - примет с удовольствием. А когда съест, сядет на крутом обрыве овражка над ручьем и начнет частушки петь:
Пионеры - лодыри,
Царя-бога продали…
И дальше какую-то бессмыслицу, по его мнению, очень для нас обидную.
Ну просто не парень, а заноза! И что с него возьмешь - батрачонок, даже отлупить как-то неловко.
Пытались прогонять, а он в ответ:
- Не имеете права - земля теперь общая. И где хочу, там и топчу.
Пытались унимать, а он свое:
- Слобода слова, чего хочу, то и кричу!
Такие противные ребята и мне редко встречались. При одном его виде у меня надолго портилось настроение.
КАК ХОДИЛИ НАШИ ФУРАЖИРЫ
Вскоре наше вольное, сказочное житье вошло в норму. Звонкий горн играл по утрам побудку, по вечерам отбой. Ребята четко строились на линейке к подъему и спуску флага. Мы выработали распорядок дня, применяясь к обстоятельствам. Тут были и физзарядка и беседы у костра, предусмотренные планом райбюро пионеров, а были и не предусмотренные правилами, но весьма необходимые дела.
В моем понятии не совсем укладывались такие «мероприятия» пионерской жизни, как прогулки и экскурсии. Ведь это не барышни и кавалеры, чтобы прогуливаться так, для развлечения, а пионеры. Никогда в своей жизни я не бродил среди природы просто так, чтобы на нее полюбоваться. В луга ходил на покос, в поле - на пахоту, в лес - по дрова, по грибы, на речку - рыбу ловить.
Чего же бродить попусту? Интересно с какой-то целью.
Скукой веяло на меня от многих экскурсий, когда тебя водят и показывают: это вот то-то, а это вот то-то. Интересно что-то узнавать самому, в действии.
К действенному познанию окружающего привела нас сама необходимость. На третий или четвертый день у нас вышел весь хлеб. Быстро истощились чай, сахар, конфеты и прочие запасы, захваченные из дома.
На свежем воздухе ребята оказались такими прожорливыми, что убыль захваченного с собой продовольствия превзошла все ожидания. До воскресенья нам не дотянуть.
- Что делать, как же быть, дядя Миша?
- Еще здесь пожить так хочется!
Михаил Мартынович ласково посмотрел на самых наших заботливых звеньевых - Риту и Шарикова - и сказал:
- В подобных случаях во время гражданской, когда наши отряды отрывались от своих баз, нам предписывалось изыскивать продовольствие на месте.
- Ну, как это делалось?
- Очень просто - продовольствие для людей и коней добывали наши фуражиры, специально выделенные, очень боевые, сметливые, ловкие бойцы. Мне, как имеющему каторжный бродяжий опыт, не раз поручали водить отряды фуражиров. У меня действительно такое было чутье, что мой нос за три версты на запах печеного хлеба приводил. Избу, в которой хлебы пекли, я издалека отличал.
- И я, и я! Я вчера почуяла, как вкусно печеным хлебом пахнет! - Рита покрутила носом.-Ну, прямо даже голова закружилась.
- Это в совхозе,- подтвердил Шариков.
- Найти еду это не хитро,- сказал Котов,- а вот как ее взять…
- А вот тут и начинается политика и дипломатия. Помните, как отставной солдат у жадной старухи суп из топора варил? Как пастушок в таком же случае действовал: «Бабушка, подлей молочка, видишь, каша остается», а потом: «Бабушка, подложи кашки, жалко молоко зря оставлять»… Конечно в гражданскую войну у чужих мы и силой брали, а у своих умели попросить: «Мы вас от белых спасаем - добываем вам землю и волю, так вы нас покормите», «На некормленых конях разве мы беляков догоним?» Ну, и выручал народ. И спрятанное врагами помогали найти, и свое последнее отдавали.
- Так ведь то гражданская война!
- Теперь за так не дают, даром не выпросишь.
- Так и мы не даром, штыком и клинком работали… Попытка - не пытка, давайте попробуем. Пошлем на разведку наших фуражиров.
- Пионеры-фуражиры? Идет, ой, как интересно!
Первый отряд наших фуражиров повел на разведку сам дядя Миша.
И, конечно, не оплошал. Из первого же похода наши фуражиры явились с четырьмя буханками свежего черного хлеба. На его неотразимо вкусный запах сбежался весь отряд.
- Как удалось, где?
- В совхозе, по чутью нашли!
- Ох, дядя Миша дипломат! Знаете, как он эти буханки «уговорил»… Не даром, конечно, нет, ну вы только послушайте.
И тут следовал коллективный рассказ, беспорядочный, перебиваемый разными голосами, уснащенный незначащими подробностями о том, как чутье привело наших фуражиров к пекарне. Как проникли в нее в качестве пионерской экскурсии. Как облизывались на свежий хлеб. Как неловко было просить. И как уже в конце разведки дядя Миша ловка подвел к этому разговор с директором совхоза. Рассказывал ему о пионерах, о нашем походе и что у нас принцип-все сами: строим жилье, добываем пищу. Это ему очень понравилось. Он же коммунист. Он тоже за то: кто не трудится, тот не ест. Мы все ждем, когда же насчет хлеба-то. И вдруг дядя Миша говорит:
- Вообще в природе почти все можно добыть-грибы, ягоды, орехи, рыбу, дичь… Вот только хлеба да соли… Ну, это нетрудно. Можно выменять на те же ягоды, например. Или вот на корзинки. Мы умеем плести отличные. Пожалуйста, вы нам - свежий хлеб, а мы вам - корзинки.
- А зачем нам корзинки? - говорит директор.
- Ну как же, а вишни в город возить…
- Какие вишни?
- Да из вашего вишневого сада. Вишен в этом году урожай, уже краснеют.
Директор только рукой махнул:
- У нас их деревенские ребятишки таскают. Забора нет. Пустое. Да и собирать некому, у нас все рабочие заняты… Совхоз-то молочный. Снабжаем молочными продуктами больницы, детские учреждения, туберкулезный санаторий… Это главное.
- Да что вы,- говорит дядя Миша,- разве детям, больным туберкулезом, вишни не нужны? Собрать мы вам соберем. Да и охранять поможем. А главное - корзинки. Пожалуйста! За буханку хлеба мы вам такую корзинку сплетем, чудо! Вишенки одна к одной доставите. И вот они - смотрите какие!
Хлеб совхозной выпечки был хорош. Съели мы его, не уронив крошки. Но и наши корзины неплохи. Плели их всем отрядом. Относило звено «Спартак», назначенное в фуражировку. Восемь штук: четыре за съеденный хлеб и четыре за новые буханки.
По дороге подробно обследовали запущенный, заросший чудовищной крапивой и высоченными лопухами сад. Сквозь заросли были проложены тропы. Очевидно, деревенские мальчишки следили, скоро ли поспеют вишни. От бывшего забора - только остатки кирпичных столбов. Дерево давно растащено на дрова. Охранять такой сад не просто… Поставить новый забор - дорого стоит. А в нем и яблони есть, и яблок на них немало.
- А что, если взяться караулить сад за яблоки?
Этот вопрос обсуждался вечером у костра.
Теперь каждый день шагали по окрестности наши фуражиры и докладывали, где что есть и что можно добыть.
- Яиц по деревням сколько угодно: у всех кур полно. И добыть нетрудно: надо ведра, кастрюли, старые умывальники паять-чинить. Это мы с Котовым сможем, только съездить домой за инструментом,- докладывал Ваня Шариков,- мне отец все, что нужно, одолжит.
- А за рекой в лугах есть озера, в которых полно карасей. Только их взять нельзя, очень заросли кувшинками, осокой и всякими водорослями, никаким бреднем не вытянешь. Вот в прежнее время,- говорит Иван Данилыч,- когда он молодым был, такие озера косами раскашивали и карасей этих возами в Москву везли!
- Может, попробуем, ребята? У Ивана Данилыча и бредень есть, хотя и старенький.
- Товарищи, внимание! Наша разведка открыла огородников. Вот, видите плетни у реки? Эти земли принадлежат артели «Красный огородник». А вот там, за парком, там огороды кулаков-зеленщиков. И между ними идет борьба. Кулаки эти знаменитые, они еще старую Москву овощами снабжали. И сейчас поставляют в Охотный ряд редиску, морковь, огурцы. Наживаются. Высокие цены берут. Окружающие деревни на них батрачат, как в старые времена. А «Красный огородник» - это бывшие красноармейцы и бедняки организовались - снабжает свежей зеленью рабочие столовые. И идет между ними и кулаками классовая
борьба! Трудно приходится артельщикам, сильны кулаки, нелегко одолеть их. Просят пионеров помочь.
- А чем же им помочь?
- А вот они придут на совет отряда и скажут.
- Просили помочь морковь продергивать, редиску рвать.
- Какая же это помощь против кулаков?
- А что же - будем бить кулака редиской!
Взрыв хохота покрывает доклад фуражиров.
В конце концов решаем пригласить на совет отряда красных огородников, пусть расскажут сами, чем мы им сможем помочь.
- Товарищи, обнаружена колдунья! Самая настоящая, сгорбленная, с клюкой и галка на плече. За ней бродит черная кошка с фосфорическим взглядом… Живет она на самом краю села, в самой развалющей избушке.
- Знает всякие заговоры, наговоры, волшебные травы.
- Деревенские говорят, у нее разрыв-трава есть-замки железные отворяет.
- И не то говорят… Мальчишки видели, как она черной свиньей обернулась и у одного, который над ней посмеялся, ночью ухо отгрызла!
- А другому все пальцы на ногах отдавила. Обернулась колесом, да как покатила вдруг по улице…
- Ну, это не бывает!
- Надо разоблачить ее. Устроить показательный суд для борьбы с темнотой, вот здорово будет!
- А может, она и не колдунья, а просто лекарственные травы знает.
- Она их собирает и в аптеку сдает, мы же через аптеку про нее и узнали. Нам же сказали, что она нам покажет, чего нужно собирать.