То был первый раз, когда мы целовались вне дома. Мы с Энджелл уже спали вместе, и не раз, но стоило нам выйти на люди, и мы претворялись чужими людьми друг другу, что очень меня ранило, ведь я не стыдился свои чувств, считая их настоящими и искренними.
В тот день я решил, что Энджелл, наконец, тоже начал принимать то, кем мы является, раз он позволил себе касаться меня и целовать себя в общественном месте, и не важно, что мы сидели на заднем ряду, это всё равно был риск. Тогда я был так счастлив, решив, что наши отношения движутся ввысь.
Знал бы я, что это станет нашим последним совместным вечером, то запомнил всё более тщательно, но увы, тогда я летал в облаках, мечтая о совместном бедующем, которого никогда не наступит.
Часть 3 Правда
«Зачем я это сказал…?» — уже третий день корил себя за сказанное другу Оливер, покуда после того дня они с Эйденом ни разу не виделись, что очень сильно огорчало юношу, вновь оставшегося наедине со своими бедами.
— Как там дела в школе? — спросил мужчина, и парень сразу понял почему отец заинтересовался его делами.
До этого у Оливера не имелось особых увлечений, кроме учёбы, но после знакомства с Эйданом, парень отложил книги на второй план, ведь с друг время бежало незаметно, и пару раз Оливер пропустил уроки.
— Я понимаю, что переезд и смена обстановки немного сбило тебя с толку… — не услышав ответа сына, продолжил говорить мужчина, — Но я не потерплю подобного. Я вложил в тебя слишком много денег и сил, чтоб в ответ получать такое! — бросив в Оливера его проваленный тест, крикнул отце, вставая и уходя из кухни.
Мать всё это время сидела на кухни, смотря в телефон, даже не думая вступаться за сына. Злость отца и равнодушие матери, заставило Оливера вспомнить кто он.
Никто...
Выйдя из дома, парень решил проветрить голову, несмотря на то, что погода была пасмурной и вот-вот должен начаться дождь. Оливер сам не заметив, как оказался на школьном дворе.
Сегодня выходной, поэтому встреча с Эйденом казалось нереальной, но юноше сейчас как никогда хотелось увидеть друга, прижаться к нему, и…
— Чёрт! — пнув камень, Оливер злился на самого себя за мысли о близости с юношей, которая не должны возникать у друзей…
Однажды юноша видел, как два мужчины в парке поцеловались. Мать тогда сказала, что это ошибки человечества и выставлять такое на показ - отвратительно. Отец так же поведал, что парень не может быть с парнем - это неправильно. Все твердили о том, что однополая любовь - грех, но что делать, если ты погряз в этом грехе с ног до головы? Оливер не знал на это ответа...
— О, какие люди, — услышав голос, юноша поднял голову, увидев задир, которые не трогали его почти месяц, от чего очень соскучились.
Видя, что подростки пьяны, Оливер пытался уйти от них, но Мейсон не дал ему этого сделать, схватив за капюшон и потянув на себя.
— Куда собрался? А где наши деньги? — усмехнулся задира, но после прижал юношу к себе, похлопав по плечу как старого друга, — Да расслабься ты, я шучу. Знаем мы уже, что твой папаша банкрот и алкоголик, — выдал Мейсон, зародив в груди юноши злость.
— Не смей говорить так о моём отце! — бросил Оливер, оттолкнувшись от задиры.
— А что, я сказал не правду? — усмехнулся хулиган, и хоть его слова правдивы, юноша не хотел принимать их, со злостью пнув камень, не желая, но попав Мейсаону прямо по колена.
— Ой, я не…— правда случайно навредив хулигану Оливер хотел как-то оправдаться, но видя горящие злостью глаза задир понял, что он попал.
— Ах ты мразь! Ну всё, напросился, — прорычал Мейсан, и тройка кинулась за жертвой, которой не оставалось ничего другого, как бежать в школу, надеясь спрятаться в единственном месте, где он мог чувствовать себя свободно и безопасно.
Крыша…
На улице уже начался дождь, но сейчас Оливер не думал о том, что промокнет, ведь позади него стояла тройка сильных парней, желающих избить его.
— Всё, бежать некуда, придурок, — усмехнулся самый большой задира, разминая свой кулак.
— Либо прыгай, либо иди к нам, — манил к себе юношу Мейсан, в то время как тот медленно отоспал назад, почти оказавшись у края.
— Кажись, он хочет прыгнуть, — усмехнулся один из хулиганов, взяв в руки камень, — Так давайте же ему поможем, — с этими словами парень бросил в Оливера камнем, попав ему прямо по виску, от чего Оливер чуть было не сорвался вниз, но будто ветер предугадал данное действие, поддержав его и ототкнув назад.
— Придурок, что ты деваешь, а если он и вправду упадёт?! — крикнул Мейсан, ударив своего же по лицу.
— Но, я… — хотел как-то оправдать себя юноша, как вдруг прозвучала молния, и будто на крыше начался ураган, снеся трёх задир с ног, попутно попадая по ним камнями.
— Это что, шторм? — забеспокоился здоровяк, вставая и убегая прочь, второй поступил так же, а вот из-за ветра Мейсана сдуло достаточно далеко, от чего он не-нет, но должен был упасть с крыши.
— Осторожно! — крикнул Оливер, схватив задиру за руку, потянув на себя, не допустив падения.
Упав на колени, два парня выдохнули, избежав кровавого конца. Казалось, что бог наказывал именно задир, ведь стоило Оливеру помочь Мейсану, как гром стих. Лишь дождь продолжил лить как из ведра. «Я точно почувствовал, что меня будто толкнули в спину назад на крышу, не дав упасть. Но как такое возможно…» — не понимал Оливера как ветер мог подуть так сильно и вовремя, словно толкнув парня назад на крышу.
— Ты ужасно странный! — вдруг закричал Мейсан, подскочив на месте, — С тобой явно что-то не так, — вместо благодарности за спасения, проворчал напуганный подросток, уходя прочь.
«Что-то не так…» — подумал юноша, всё ещё сидя на круши под дождём. Вдруг, губы парня затряслись, поняв он что с ним и впрямь что-то не так, «Почему я не могу довольствоваться просто дружбой с Эйденом? Зачем мне большее? Почему я не могу дружить как все? Почему влюбился в него? Почему в него…» — по щекам парня пошли горькие слёзы, с которыми он встал и медленно побрёл к краю, «Почему я не такой, как все? Почему я…» — сжимая кулаки, юноша смотрел на край крыши,— «Такой странный...?»
— Стой! — потянув парня за капюшон назад, крикнул родной голос, от которого Оливер только сейчас осознал, что снова подошёл к краю, совсем не собираясь прыгать, но желая как-то избавиться от боли в душе.
— Эйден… — прошептал юноша, видя перед собой друга, и не выдержав, он крепко обнял его, вновь разрыдавшись как в первый раз, — Прости меня! Я не должен был тебе этого говорить! Прости, я обещаю, что больше никогда тебя не буду ни о чём просить! И вообще говорить что-то не то, только… — голос Оливера дрожал, но несмотря на это, он поднял на друга полные слёз и отчаяние глаза, — Не исчезай больше так…
Эйдён дернулся, а его глаза будто блеснули искрой, вот только не надежды, а отчаяния… Юноша тяжело вздохнул, погладив друга по спине, утешая его, но Оливеру казалось, что это знак прощание, поэтому он ещё сильнее вцепился в друга, больше жизни боясь потерять его.
— Прости меня… — вдруг выдал Эйден, и эти слова не сулили ничего хорошего.
— Нет, это ты прости! Это я виноват, я не должен был…
— Оливер, ты ни в чём не виноват, — перебил испуганного парня друг, мягко, но в тоже время настойчиво, отстраняясь от него.
— Тогда почему ты… Хочешь оставить меня? — спросил юноша, правда боясь вновь остаться в одиночестве. Нет, теперь всё было даже хуже, ведь Эйден стал первым, к кому Оливер проявил чувства любви, и теперь проститься с другом ему будет намного тяжелее, чем было в одиночестве.
Может месяц это и не большой срок, но Оливер верил в любовь с первого взгляда, и каждый день думая о Эйдене, юноша осознал, что он вправду влюбился. Искренни… Друг вызывал в нём лишь положительные эмоции, говоря мягко и словно видя его насквозь. А внешность юноши манила Оливера как пчёл на мёд, и ему хотелось быть с Эденом, и только с ним. Первая любовь самая жестокая…
— Это потому, что ты понял, что… нравишься мне? — не услышав ответа друга, предположил Оливер, увидев во взгляде юноши некий ужас. — Прости, это, наверное, так мерзко, да? — юноша сжался в комок, ощущая, что весь мир рушится, и благодарил небесам, за то, что из-за дождя он может скрыть своё отчаянно заплаканное лицо, — Прости меня, я не должен чувствовать это к тебе, и я понимаю, как тебе противно, но я…
— Это не так! — упав на колени рядом с Оливером, вдруг громко возразил Эйден, заставив юношу поднять голову. — Послушай, твои чувства, к кому бы они не были, не могут быть отвратительными или мерзкими, ведь это твои чувства, и они важны! — бросил парень, и смотря на него юноша не понимал, плачет ли он или это всё дождь, — Оливер, ты замечательный человек, и я счастлив, что за столько лет мне впервые посчастливилось поговорит с кем-то, и этим кто-то оказался именно ты, — проговорил Эйден, и хоть парень не понимал его слов, но продолжал внимательно слушать, — Но, мы никогда не сможем быть вместе… — закончил юноша, опустив голову на плечо друга.
— Почему…? — будто цепляясь за маленькую соломинку, очень желал знать причину отказа Оливер, думая, что есть какой-то шанс исправить это «Но». — Потому что.. дело всё же во мне? — вновь предположил за друга юноша, не слыша ответа.
— Нет… — вставая с колен, Эйден выглядел опустошенно, и не успел Оливер среагировать, как юноша двинулся к краю крыши, попутно сказав, — Дело во мне.
Не успел голубоглазый парень встать с колен, как его дорогой друг прыгнул с крыши, так легко, будто это был не третий этаж, а небольшой заборчик. Словно обезумев, Оливер вдруг ринулся за другом, крича как умалишённый, сейчас не думая, а руководствуясь чувствами, что словно твердят ему: Прыгай следом.
И Оливер чуть было не прыгнул, но будучи у края, за капюшон парня снова потянули, и обернувшись он потерял дар речи ведь там стоял Эйден.
— Что..как…ты..же.. — ничего не понял юноша, думая, что спит, но как во сне можно так отчётливо ощущать боль в груди и холод по телу?