4. Низкий уровень самоодобрения и высокий уровень самоосуждения сочетается у них с уверенностью, что они обязаны все делать гораздо лучше и должны получать одобрение от значимых других, в противном случае они не заслуживают больших наград и обязаны искупить свою неадекватность самонаказанием.
5. Они непрестанно переживают отсутствие радостных событий и искренне верят, что люди и жизнь должны обходиться с ними гораздо лучше, и страшно, когда это не происходит.
6. Они находятся в ожидании весьма неприятных событий, предполагают, что не смогут как-то улучшить ситуацию, приписывают эту невозможность самим себе и при этом настаивают на том, что они обязаны справляться с подобными вещами, а если им это не удается, значит они проявляют беспомощную некомпетентность.
Таким образом, теория депрессий в рационально-эмотивной терапии дополняется важным когнитивным и, я предполагаю, более каузальным элементом, который другими теориями не рассматривается или по крайней мере не подчеркивается. По-видимому, это единственная теория, в которой делается попытка объяснить, почему в одних и тех же условиях некоторые люди испытывают адекватные этим условиям печаль или разочарование и это помогает им изменить неприятные обстоятельства или справиться с трудностями, тогда как другие испытывают неадекватную ситуации подавленность, что мешает им каким-либо образом совладать с ситуацией.
Рационально-эмотивная терапия не утверждает, что люди никогда не могут впасть в депрессию (или тревогу) без такого рода рассуждений в терминах абсолютистских требований и долженствований - конечно же, они могут это сделать. Вполне возможно, что они будут рассуждать и так: «Дела у меня гораздо хуже, чем у большинства других людей, и все это так и будет продолжаться», и могут впасть в состояние такой беспомощной потерянности, что будут ощущать постоянную грусть и меланхолию. И тогда возникает трудный для нас, психотерапевтов, вопрос: как провести различие между длительной интенсивной грустью и депрессией.
Рационально-эмотивная терапия полагает, однако, что человек, который говорит сам себе: «Я, конечно, предпочел бы, чтобы все эти напасти исчезли, но они совсем не обязаны исчезать. И даже если они всегда будут меня преследовать, я сумею это вынести и даже испытать минуты счастья», будет испытывать менее длительную и не такую сильную депрессию, нежели тот, кто считает: «Все вокруг настолько ужасно, что этого просто не должно быть. Если так будет продолжаться, я не смогу радоваться жизни!»
Рационально-эмотивная терапия предполагает, что даже при тяжелых и длительных неудачах и фрустрациях, человек будет расстроен или опечален, пусть и жестоко, но не до глубины депрессии, если он придерживается примерно таких взглядов: «У меня все и не должно быть лучше, чем у остальных людей - так уж происходит в жизни! Чертовски плохо, да! Но даже если все это так и будет продолжаться и даже если я никогда не получу многого из того, что хотел бы иметь, то, возможно, так тому и следует быть. Это чертовское невезение, но это не конец света. Я могу не брать все это в голову и принять мир таким, каков он есть - пусть и неприятным!» Рационально-эмотивная терапия не утверждает, что большинство «нормальных» людей думает столь рационально и благоразумно, но многие делают нечто похожее.
Другими словами, гипотеза рационально-эмотивной терапии состоит в том, что достаточно «стойкие» люди, исповедующие философию принятия неприятных и тяжелых вещей, которые они не в силах изменить (подобную той, что исповедовали св. Франциск Ассизский и Рейнхолд Нибур), будут часто испытывать разочарование и грусть, но редко -депрессию (Kobasa, 1979). С другой стороны, те, кто придерживается философии «непринятия» фрустрирующей реальности, и особенно те, кто хнычет и требует, чтобы все неприятное просто перестало существовать, обрекает себя на депрессии гораздо более частые и глубокие.
Если предположить, что наша модель депрессии верна, то имеет ли она какие-либо существенные преимущества в клиническом применении? Похоже, она действительно обладает несколькими весьма важными достоинствами.
1. Эта модель не расходится с другими когнитивно-поведенческими взглядами на депрессию, описанными в этой статье, поскольку в ней не отрицается их важный вклад в понимание депрессий и «просто» дисфоричных чувств. Но рационально-эмотивная терапия добавляет к другим моделям важный элемент, выделенный еще Хорни, а именно - тиранию должного.
2. Практики РЭТ используют, следовательно, все когнитивные техники, применяемые последователями Бека, Льюинсона, Рема и Селигмена, но они также уделяют большое внимание анти-must-урбаторному (в дополнение к эмпирически ориентированному) обсуждению абсолютистских иррациональных установок. Так, пациент, страдающий депрессией, может утверждать: «Раз я был отвергнут моим партнером, я сделал что-то неправильно» (атрибуция и персонализация), «я, следовательно, совершенно некомпетентен» (сверхгенерализация), «я не заслуживаю чьего бы то ни было участия» (самоосуждение и чувство неполноценности), «я ничего не могу делать хорошо» (принцип «все или ничего»), «я никогда не буду иметь хороших отношений» (безнадежность в отношении будущего). В этом случае рационально-эмотивный терапевт, как правило, продемонстрирует пациенту, что его рассуждения противоречат человеческому опыту и не соответствуют реальности. Он будет обсуждать все эти представления как возможные гипотезы и показывать, что достаточных доказательств в пользу их правомерности не существует (Ellis, 1962, 1971, 1973, 1977).
3. Кроме того, практик рационально-эмотивной терапии будет пытаться помочь такому депрессивному пациенту осуществить глубокие философские изменения и овладеть, если это возможно, философией принятия вместо философии требования. Терапевт может, например, сказать: «Давайте предположим худшее: вы действительно сделали что-то ужасное и потеряли таким образом вашего партнера. Но почему вы все и всегда должны делать хорошо? Почему вы обязаны получать одобрение каждого, в ком вы заинтересованы?», «Теперь вновь предположим худшее - что вы действительно такой человек, который часто демонстрирует некомпетентность и, следовательно, достаточно некомпетентен в целом. А где и кем написано, что вы обязаны всегда быть компетентным?», «Вы говорите, что вы ничего не стоите и не заслуживаете внимания ни одного приличного человека. Это маловероятно и совершенно бездоказательно. Но пусть даже это и вправду так, пусть вы действительно «никудышный» и «ничего не заслуживающий». Что мешает вам принять такую печальную судьбу и быть настолько счастливым, насколько это возможно для «никудышного» и «ничего не заслуживающего» человека?», «Вы заявляете, что никогда не сможете иметь нормальных отношений с людьми - ни сейчас, ни в будущем. Не очень-то верится! Ладно, давайте предположим, что вы действительно никогда не достигнете чего-то, хотя бы отдаленно напоминающего хорошие отношения. Но кто сказал, что вы должны их иметь? Хотя это будет весьма досадно и неприятно, но почему же для вас это так ужасно и страшно - терпеть подобного рода неприятности?», «И наконец, вы говорите, что, поскольку в отношениях с этим человеком (а возможно, и с другими) вы сделали что-то не так, значит вы не способны делать хорошо что бы то ни было. Весьма сомнительно! Однако предположим худшее - вы действительно ничего не способны сделать хорошо. А почему вы вообще должны делать что-то хорошо? Это что, закон природы? И где доказательства, что вы не сможете быть в какой-то степени счастливым, даже если вы никогда не достигнете хороших отношений?»
Распознавая явные и неявные долженствования и приказания, стоящие за нелогичными и нереалистичными утверждениями, атрибуциями и заключениями пациента, рационально-эмотивные терапевты часто достигают философски более глубокого и, по-видимому, более устойчивого разрешения когнитивных проблем пациента, приводящих к депрессии.
4. Рационально-эмотивная терапия бросает вызов абсолютистской депрессивной философии пациентов и пытается искоренить ее таким образом, чтобы и в будущем они не впадали в депрессию, независимо от того, насколько плохи окружающие их условия и насколько неэффективны они сами, чтобы они испытывали адекватные чувства грусти и разочарования, но не ненависть к самим себе и депрессию. Но это лишь первый шаг.
Кроме того, рационально-эмотивная терапия пытается обучить клиентов быть более «научными» и использовать научные методы для предотвращения и устранения тех или иных догматических, абсолютистских рассуждений, которые рассматриваются как главный (хотя и не единственный) фактор эмоциональных расстройств. В нашем подходе предполагается, что сущностью науки являются не только эмпиризм и логика, но и - что, возможно, более важно - гибкость, открытость ума и антидогматичность. РЭТ также полагает, что пока пациенты не научатся бороться со своим абсолютистским мышлением с помощью скептицизма и рациональности, их выход из депрессии будет временным и позже они, скорее всего, вернутся к прежнему состоянию. Если же они начали сомневаться в своих безоговорочных догматических требованиях и будут делать это всю оставшуюся жизнь, то абсолютистские догматические требования все больше и больше станут вытесняться не вызывающими тревоги предпочтениями.
5. Рационально-эмотивная терапия предполагает, что в возникновении эмоциональных расстройств абсолютистское мышление играет большую роль, чем алогичное, нереалистичное или сверхгенерализованное. Хотя все эти типы мышления часто ведут их обладателей к невротическим трудностям в отношениях с самими собой, с другими людьми, с миром, но это происходит не всегда. Так, люди, уверенные в том, что существует сказочная «фея», которая защитит их, поможет в их трудах и выполнит все пожелания, будут счастливы, довольны собой, эффективны в работе и взаимоотношениях до тех пор, пока они сохраняют эту иллюзию. Вероятнее всего, они введены в заблуждение и не имеют никаких доказательств в поддержку своей системы взглядов; со временем они могут разрушить свои иллюзии и впасть в депрессию. Но этого может и не произойти.