– Как ты представляешь мое возвращение домой? – Лир невесело усмехнулся.
– О тебе речи и не идет, твой дом в Нараке!
– Тогда и мой тоже, – с вызовом расправила плечи Дафна.
Услышав о Нараке, Тейн резко поднял глаза, будто только что вернулся из мира своих раздумий.
– Наг с Чарной, Лир, – обвинительным тоном произнес он. – Уговор был на один день. Если ты их оставишь, я пойду в одиночку на рассвете.
– Мы пойдем все вместе, Тейн, не переживай, – заверил его Лир. – И Ирней нам поможет.
– С чего это вдруг? – от возмущения Ирн так повысил голос, что Аня уронила ломтик сладкого хлеба, который собиралась отправить в рот. – Если бы я искал смерти, то сожрал бы кусок сала и захлебнулся в собственном холестерине!
Лир глубоко вздохнул и подошел к Ирну, обогнув по пути Дафну, пытающуюся всеми силами остаться между ними.
– Потому что Нагал с Чарной мои друзья, Ирней. Потому что я не брошу их. Мы все объясним старейшинам, но сначала вытащим Нага и Чарну из клешней Хорауна. И без тебя нам не пробраться в тюрьму под Наракой, там стоит система защиты, какая была на АмараВрати, когда в Сутале еще существовали тюрьмы. Чтобы ее хакнуть, нужны двое, и среди собравшихся только мы с тобой знаем, как это сделать.
Услышав о своей незаменимости, Ирней никак не изменился в лице.
– Ты только что признался, что рассказал мне правду про Элеутерея лишь потому, что я тебе нужен? – уточнил он. – Ха! Узнаю старого друга.
Бесконечно долгую минуту Лир и Ирней смотрели в глаза друг другу, как два предводителя враждующих волчьих стай. Казалось, вот-вот они готовы наброситься один на другого и растерзать в клочья.
Аня переглянулась с Никком. Может, надо что-нибудь сделать? Сказать?
Никк покачал головой. Лучше не вмешивайся.
– Я могу вам помочь! – подал голос Шан. – Всегда хотел побывать в Патиле.
Тейн закатил глаза, а Дафна пренебрежительно фыркнула.
– Ну давайте, ваше величество, – не разрывая зрительного контакта, с сарказмом добавил Ирн, – раздавайте указы.
– Раздам, раз никто больше не может, – процедил сквозь зубы Лир и повернулся к остальным. – Я, Тейн и Ирней с утра отправляемся в Патил. Никк и Шандар возвращаются в Суталу и делают все возможное, чтобы старейшины не спешили с войной, а Дафна и Аня прячут «Книгу Судеб» в…
– Погодите. – Ирней с искренним удивлением окинул взглядом всех в комнате. – Книга еще у вас? Я думал, вы ее выкинули, раз в ней ничего нет.
– Ну вообще-то кое-что есть, – поправил Никк. – Мы с Аней провели тут эксперимент, пока ждали всех.
Эксперимент? Аня ошеломленно выпучила глаза на Никка, уронив очередной ломтик хлеба на подушку дивана. В какой научной сфере экспериментам дают название: «Я очень хочу поцеловать тебя»?
Но Никк, похоже, и сам понял, что промахнулся с выбором слова. Он сконфуженно потер шею и продолжил, избегая глаз Ани:
– Книга, вероятно, действительно предсказывает будущее, но делает это… изощренным способом.
– В каком смысле? – спросила Даф.
Никк, наконец, посмотрел на Аню. И в его взгляде чувствовалось столько раскаяния и стыда, что землянка чуть было не рассмеялась, мгновенно его простив.
Она отряхнула руки от сахара и, достав из-под дивана фолиант, который предусмотрительно завернула в холщовую ткань, с грохотом положила на стол.
– В смысле загадками, – ответила Дафне землянка и открыла страницу, где по-прежнему красовалась таинственная фраза.
Все сгрудились у стола, выглядывая из-за спин друг друга в попытках рассмотреть открытие.
– И? – Ирней растолкал остальных и уперся локтями в столешницу. – Тут ничего нет.
– Как это нет? – Никк ткнул пальцем в строчку. – Вот же. «Короткий миг жизни останется сном для дремлющей вечности». Это должно что-то значить.
– Я тоже ничего не вижу, – покачала головой Даф.
Аня поймала на себе озадаченный взгляд Никка. Остальные тоже растерянно переглядывались, ничего не понимая.
– Получается, только мы с Никком можем прочитать «Книгу Судеб»? – тихо спросила она. Скорее у себя, чем у других.
– Значит, вы двое там что-то видите, – начал рассуждать вслух Тейн и провел пальцем по краю страницы, – а мы нет? Это что, письменный вариант рассказов того чудака, что живет в пещере Альман на юге отсюда? Я как раз слышал сегодня байку о том, что некий Мантр умеет читать судьбы других.
– Они шутят, – с надеждой в голосе уточнил Шандар и глянул на Тейна. – И ты шутишь, верно?
– Аня, – шепнул Никк, пока все препирались, – смотри.
Аня проследила за взглядом даитьянина и прикусила язык, чтобы не вскричать от потрясения. Немного выше уже написанной строчки медленно проявлялась новая, буква за буквой, словно невидимая рука тщательно выводила каждую черту.
– «Лишь вошедший в огонь спасет мир от тьмы», – прочитала она, когда последняя буква обрела форму.
Тейн с Шаном умолкли и, как близнецы, раскрыв рты, уставились на книгу.
– Я ничего не понимаю, – признался Тейн.
– А я, кажется, начинаю. – Лир протиснулся между ними, положил руку на пустую страницу и поднял глаза на Аню с Никком. – Читайте.
– «То, что казалось концом пути, станет его началом», – послушно прочитал Никк.
Лир на секунду задумался.
– В этом есть смысл, – кивнул он. – Новая жизнь, новое начало. Мне подходит. Даф, иди сюда.
Недоверчиво прищурившись, Дафна повторила действия Лира.
– «Дух, заточенный в теле, не скрыть в отражении глаз», – поведала Аня.
– Я это и так уже знаю, – расстроенно хмыкнула Дафна. – Больше там для меня ничего не написано?
– Нет.
Шандар участвовать в игре с предсказаниями отказался.
– Не хочу, чтобы какая-то тетрадка определяла мою судьбу, – заявил он, упрямо скрестив перед собой руки.
– А я не прочь, – цокнул языком Ирн и осторожно дотронулся до обложки самым кончиком указательного пальца.
– «Что предательство для одного, для другого спасение», – поморщившись, процитировал Никк. – Кто кого хочет предать?
Ирней собирался высказать очередную претензию, но Лир не дал ему шанса издать ни звука.
– Значит, так, – категорично сказал он и поочередно взглянул на каждого. – Поругаемся позже, а сейчас у нас новый план.
Глава 20Долг
Вечер неспешно опустился на землю, и тишина вернулась в мир. Завернувшись в плед, Аня вышла на веранду.
С заходом солнца Забвенный город погружался в обжигающий мороз, но разве это плохо? Холод и ночь всегда чудесным образом убаюкивают сознание, не позволяя растрачивать слова понапрасну. Придавая мыслям и чувствам особый, глубинный смысл.
«Куда привела меня жизнь? – подумала Аня, осторожно ступая по скрипучим доскам. – Ведь все начиналось так легко и беззаботно. Маленькое путешествие в погоне за тайной…»
Над головой среди мерцающих звезд висели полная луна и два полумесяца, один чуть больше другого. Они окутывали все вокруг мягким блеском, точно три мудрых глаза, не мигая следившие за происходящим внизу.
«А теперь мне некуда возвращаться домой. Не к кому. Неужели Вселенная так устроена? Чтобы что-то найти, нужно все потерять?»
Нестерпимо захотелось поговорить с Амариллис, услышать хотя бы парочку ободряющих слов от никогда не унывающей даитьянки. Да, Рилл сейчас не хватало, не хватало ее заразительного смеха и веселых комментариев, ее греющей душу улыбки и веры в то, что лучшие времена впереди…
«Где бы ты ни была, Рилл, я скучаю, слышишь?»
Конечно, никто не ответил Аниному мысленному зову. Вздохнув, она завернула за угол дома и вдруг увидела Тейна, неподвижно стоящего у перил и задумчиво смотрящего в небо. На звук шагов фомор повернул голову, и девушке показалось, у него на глазах сверкнули слезы. Хотя, быть может, это была лишь игра света и теней.
– Тейн, – полушепотом позвала Аня, опасаясь спугнуть предполуночный покой, – предпочитаешь компанию одиночества сегодня?
– Нет, я не дружу с одиночеством, – также тихо ответил тот и вновь отвернулся. – Каждый раз, когда остаюсь один, жизнь идет под откос. Все, что мне дорого, рушится, а все, кого я люблю…
Он замолчал, и его медленный вздох дал понять, что не стоит ждать продолжения. Но Аня и не настаивала. Ее собственная душа не была в настроении обсуждать сейчас сокровенное.
Так они долго стояли в тишине, глядя на звезды. А может, на одну и ту же звезду? Ту, особенно яркую, что зависла над пиком одной из гор.
– Тебе не кажется, что западный холм похож на спящего великана? – вдруг произнес Тейн.
– Что?
– Ну вот же, вглядись, – он очертил пальцем воздух, повторяя рельеф горизонта. – Вот высокий лоб, потом идет небольшая ложбинка, где должны быть глаза, а затем бугорок на месте носа. И дерево растет у него изо рта, словно сигара. Как будто древний гигант долго лежал, разглядывая что-то на небосклоне, да так и застыл навеки.
– Ты прав, – согласилась Аня, немного подумав. – Потом туловище переходит в ноги, согнутые в коленях, и холм постепенно сходит на нет на месте ступней, прижатых к земле.
– Точно.
Аня невольно улыбнулась.
– Хотела бы я знать, о чем думают великаны.
Порыв ветра, будто желая ответить, пронесся мимо. Жестяная ваза, стоявшая на подоконнике открытого окна, упала на пол веранды, из нее высыпалась гора безделушек Гротты, засверкавшая в темноте, как хлопья золотого снега.
Тейн даже не вздрогнул, по-прежнему созерцая ночь.
«Где же те кровожадные фоморы, о которых все говорили? – удивилась Аня. – Один из них передо мной, но разве могу я назвать его вором или убийцей? Нет. Я назову его другом, но не врагом».
– Знаешь, я никогда не хотел махать мечом, – усмехнувшись в пустоту, неожиданно признался Тейн. – Всегда верил в какие-то глупые, возвышенные мечты, над которыми Наг до сих пор не перестает смеяться.
– Мечты не бывают глупыми, – заметила Аня.
– О, еще как бывают. Все мечты глупые. Потому они и мечты.
– И какие же были у тебя?
Тейн не ответил. Вместо этого он набрал в легкие воздух и шумно выдохнул, точно ища в себе силы, чтобы заговорить.