– Ну вот. – Максим щелкнул по пятну пальцем. – Такой вот у нас получился кокон. Давайте прикинем – что тут вообще есть?
Прикинули, стараясь учесть всевозможные учреждения, включая отделение общества инвалидов и СЭС.
– Значит, так… – составляя список, негромко резюмировал Тихомиров. – Кроме всего прочего, мы имеем две школы, детсад, старый военкомат, лодочную станцию, АЗС, отделение Сбербанка… Все учли? Все учреждения?
– Старый клуб забыли.
– Ага, и старый клуб. Что там сейчас – кафе какое-то?
– Угу, кафе… И рядом, ближе к реке, – ТЭЦ.
– Резервная тепловая станция, осмелюсь уточнить и напомнить. Без нее бы нам сейчас вообще… в этом чертовом коконе.
– Да уж, – кисло прищурился Эдик. – Вот уж это точно – кокон!
Городок постепенно охватывала паника. Началась она не сразу – многие просто не могли осознать случившееся, но распространилась очень быстро, в особенности среди маргинальных слоев населения.
Ходили самые разные слухи: будто все, что произошло в городе, – результат подрывной деятельности ЦРУ, и, наоборот, будто бы это все подстроили коммунисты, чтобы взять власть, либо Медведев с Путиным – чтобы сохранить.
Народишко помаленьку сатанел, опускаясь на нижнюю ветвь эволюции – к обезьянам и прочим приматам. Резко обострилась зависть.
А никаких сдерживающих факторов в городе не имелось – ни административной власти, ни милиции, ни даже пожарных – все остались на том берегу, за туманом, так что буйствуй – не хочу.
Вот и начали…
– Это богачи виноваты, – как-то проходя мимо рынка, краем уха услыхал Максим. – У них-то продуктов много, а мы скоро вымрем.
– Да-да, эти суки все и подстроили – чтоб еще богаче быть.
Грузчики с рынка, шляющаяся без дела молодежь, какие-то бомжеватые личности сбились в кучу на углу, у бывшей пивной, обсасывая последние новости, точнее сказать, сплетни.
Тихомиров тоже остановился – послушать, все равно никакой информации больше не было.
– Умные люди время зря не теряют, – по привычке оглядываясь, витийствовал подозрительного вида субъект в надвинутой на самые глаза кепочке. – Вчера вон склад подломили… много чего взяли – водка, консервы… Сейчас ведь деньги – бумага, на растопку только.
– Дак, может, еще образуется все?
– Может. Тогда тем более – нечего зря время терять!
Субъект вдруг оглянулся: мимо как раз проезжала машина – шикарный, сверкающий лаком «лексус».
За рулем сидела девчонка лет двадцати, а то и того меньше – классическая такая блондинка. Ага, вот остановилась у тротуара, вышла… Пошла, гордая, ни на кого не глядя, – этакая хозяйка жизни, в фирменных дорогущих очках, синей, со стразами, кофточке и белых коротких шортиках.
Шла, провожаемая ненавидящими взглядами, словно не замечая их. А может быть, и не замечала – привыкла.
Собравшаяся у пивной гопота переглянулась.
– А что, парни, натянем девку? – нехорошо ухмыльнувшись, предложил мутного вида субъект. – Ишь как вышагивает.
– Холе-о-оная сучка!
– Ага… и на тачке какой ездит… Папик, видать, хорошо ворует, а мы тут нищенствуем!
– Такие всегда при всем!
Поднявшись к висевшему на углу банкомату, девчонка безуспешно попыталась снять с карточки деньги, потом пожала плечами и пошла обратно к машине.
Цок – каблучками – цок…
Опа!
Неожиданно подбежав, субъект в кепочке схватил ее за руку и, глумливо усмехаясь, спросил:
– Девушка, девушка, а как вас зовут?
– Пусти! – Блондиночка даже очков не сняла, все еще не понимала, дуреха, что времена-то изменились, и далеко не в лучшую для нее сторону. – Пусти, кому сказала, козел!
Ну ду-у-ура!
– Ты кого козлом назвала, бикса? – Сплюнув, приблатненный поправил кепку и без лишних слов отвесил девахе смачную оплеуху.
Блондиночка дернулась, все еще не осознавая, что сейчас может произойти.
Крутые очки ее свалились на асфальт, кто-то из гопников наступил на них с явным удовольствием, раздавил с хрустом. Другой схватил девчонку за кофточку, дернул – полетели в пыль пуговицы со стразами, обнажилась грудь…
Макс только головой покачал: ну вот – она еще и без бюстгальтера… все как назло.
А кто-то уже полез в шортики…
Девчонка завизжала, дернулась:
– Да мой папа вас всех! Да моя мама… мой дядя… А-а-а-а-а!!!
А с нее уже содрали шортики, цинично пристраивая на капоте, и Максиму вдруг стало жалко этой желторотой дурочки, никогда не видевшей настоящей жизни… разве вот только – сейчас…
– А-а-а-а!!!
– Менты!!! – свистнув, словно соловей-разбойник, дико закричал Тихомиров. – Атас, братаны!!!
Это еще действовало, еще не совсем притупились рефлексы…
Бросив деваху, гопота бросилась кто куда, мутный субъект даже потерял свою кепочку…
Стоило только крикнуть!
Оглянувшись, Макс подошел к машине и помог девчонке подняться.
– Что?! – Она все никак не могла прийти в себя, хлопала глазками. – Вы кто такой?
– Уезжай! – быстро бросил молодой человек. – Вали отсюда. Ключи-то не потеряла?
– Не-ет… в машине…
Почти силой затолкнув блондинку в машину, Тихомиров быстро зашагал прочь – маргинальные элементы вполне могли сейчас опомниться, если уже не опомнились…
– Братва! А ментов-то нету!
Уезжай же ты скорей, уезжай! Ну, заводись же… Ну наконец-то!
Фыркнув двигателем, «лексус» с визгом тронулся с места и исчез за поворотом.
– Лови ее, сук-у-у-у!!!
Ага, лови… Тихомиров злорадно усмехнулся: кто не успел, тот опоздал!
Однако, как оказалось, это все были еще цветочки, по сравнению с тем, что началось ближе к вечеру, когда Максим возвращался от сестры домой. Как раз по пути, неподалеку, располагалось несколько коттеджей частной застройки – красивые двух-трехэтажные особнячки за высокими заборами с воротами чугунного литья.
Там уже собралась толпа – как минимум сотня человек, а то и больше, – кто-то кричал, кто-то ругался, кто-то просто возмущенно потрясал кулаками:
– Хватит, нажировались за наш счет, суки!
– Пришло время делиться!
– Да уж, поделятся они, как же!
– А мы и спрашивать не будем!
– Отдавайте награбленное добро, сволочи!
Громыхнул в ворота первый булыжник, за ним полетел второй, третий, десятый… Звякнув, разлетелся хрустальными брызгами дорогой эксклюзивный фонарь, а вот достали и до окон…
Тихомиров лишь хмыкнул: хру-у-устальный звон! Бомм-бомм!
И надо же было дорожку булыжником вымостить, эстеты, блин… Теперь – вот вам! А как вы думали? Булыжник – орудие пролетариата!
Кто там жил, в этих уютных коттеджиках с собственной котельной и гаражами? А черт его… Тихомиров особенно не интересовался. Вон тот, крайний, кажется, принадлежал кому-то из городских шишек, посередине – какому-то крутому бизнесмену, а этот, с красной крышей… ммм… прокурору, кажется, или председателю КУМИ.
Стекла летели у всех!
Максим остановился посмотреть, нездорового любопытства ради… Кстати, не он один такой был – рядом, у скверика, столпились какие-то пенсионеры, женщины, подростки на велосипедах и без оных.
По большей части зрители погромщиков одобряли, нехорошо выражаясь в основном по адресу владельцев коттеджей:
– Наконец-то хоть кто-то до этих сволочей добрался!
– Правду говорят – с трудов праведных не наживешь палат каменных!
– Да что там – палат? Квартирки паршивенькой не наживешь!
– Ой, ой, смотрите – охранник! Вот дурак-то!
Действительно, дурак. Тихомиров прищурился, увидев, как из распахнувшихся ворот выскочил здоровенный бугай в черно-зеленой униформе с дубинкой. Что-то грозно закричав, размахнулся, ударил первого попавшегося… Дура-а-к…
Кто-то швырнул камень, охранник схватился за голову и повалился наземь. Выскочившую со двора собаку, здоровенного кавказца, тоже забили камнями – и очень быстро.
– Что же это делается-то, братцы? – с возмущением воскликнули у самых ворот. – Совсем ошалели, сволочи, собаками народ травят!
– Бей их, братцы! Круши! Жги!!!
Собственно, этого и следовало ожидать – распалившаяся толпа хлынула во двор, сметая на своем пути все – будку охранника, джип, беседку… Ворота соседних домов штурмовали по всем правилам, используя в качестве тарана подвернувшиеся под руку скамейки и бревна.
Кое-где осажденные пытались сопротивляться, послышались выстрелы, еще больше разозлившие всех.
– Ишь, стреляют еще… – нехорошо усмехнулся стоящий рядом с Максим седенький, самого интеллигентного вида старичок в небольших модных очках. – Теперь уж откуршевелились, гады… За все рано или поздно придется платить! Ой, молодцы!
Последнее восклицание явно относилось к штурмующим – те наконец справились с воротами соседнего дома, ворвались… Послышался звон выбиваемых стекол и крики. Видно было, как кого-то выбросили из окна, а со двора крайней усадьбы потянулся к небу черный столб дыма.
– А вот это они зря, – прокомментировал старичок. – Пожар может и на старый город перекинуться, запросто. Люди-то чем виноваты?
– А это – не люди? – Тихомиров кивнул на коттеджи.
– Нет, – поправив очки, убежденно отозвался собеседник. – Это не люди – это твари. Паразиты – лучше слова не поберешь. Все страну разворовали, сволочи! Теперь – получайте, что заслужили.
– Но, может быть, они честные бизнесмены…
– Ага, честные… Честным таких домин в жизни не выстроить! Так уж жалеть их нечего, они нас не жалели. В любой магазин зайди – цены-ы-ы!!! Да еще обманывают – обвешивают, просроченный товар продают, фальшивые распродажи устраивают… Может, и хорошо, что сейчас этот туман, что не выехать… Хоть кто-то за свои грехи ответит.
Тихомиров махнул рукой. Такая вот философия – и ничего тут не скажешь. Среднего класса, по сути, нет. А есть, два мира – два детства. Две жизни, два народа, две нации – богачи и все остальные. А это как бинарный газ – та еще смесь. Взрывчатая!
А между тем штурм продолжался. Пал еще один коттеджик, за ним – еще. Снова потянулись к небу столбы дыма, любопытные подались вперед, а кое-кто уже и примкнул к штурмующим, точнее сказать – грабящим: ушлые людишки уже выносили из «дворцов» все, что плохо лежало, – музыкальную аппаратуру, кухонную утварь, какие-то занавески, картины. Экспроприация экспроприаторов – все буквально по Ленину, по Марксу.