– Смотри, вот идет джентльмен с лисапедиком, – проворковала проходившая мимо нянька, обращаясь к малышу в коляске. Эти слова его приободрили. «Джентльмен с лисапедиком», «его светлость герцог»… Значит, выгляжу не так уж отвратительно, – подумал наш герой. – Интересно. Хотелось бы знать…»
Оставшийся на дороге прямой ровный след накачанных шин успокаивал. Наверняка это проехала она. Других велосипедистов утром видно не было, так что не исключено, что им удастся встретиться, когда она будет возвращаться. Может, постараться сказать ей что-нибудь остроумное? Наш герой задумался, кем может быть незнакомка. Скорее всего одна из так называемых новых женщин. Он не сомневался, что на них понапрасну клевещут. В любом случае велосипедистка выглядела истинной леди, к тому же явно происходила из состоятельной семьи: ее машина стоила не меньше двадцати фунтов. В следующую минуту его мысли сосредоточились на ее внешности. Мужской костюм вовсе не лишал прелестную особу женственности. Как бы то ни было, ему претило поведение охотника за богатством. Тут его мысли снова изменили направление: возникла острая необходимость срочно найти гостиницу и подкрепиться.
VI. По дороге в Рипли
Спустя некоторое время мистер Хупдрайвер дошел до гостиницы «Маркиз Грэнби» в Эшере. Пройдя под железнодорожным мостом и заметив впереди вывеску, он оседлал велосипед, бодро подкатил к самому порогу и заказал пиво «Бертон», а еще галеты и сыр – вполне подходящую закуску. Пока он пил и ел, в зал вошел человек средних лет в темно-желтом велосипедном костюме – очень красный, потный и сердитый – и недовольным тоном потребовал лимонаду. Затем он устроился за стойкой и принялся вытирать лицо платком, однако тут же вскочил и выглянул на улицу.
– Черт подери! – воскликнул он негодующе и добавил: – Проклятый идиот!
– Что-что? – обернувшись с куском сыра во рту, уточнил мистер Хупдрайвер.
Человек в темно-желтом костюме посмотрел на него в упор:
– Назвал себя проклятым идиотом, сэр. Имеете возражение?
– Нет-нет, что вы, – любезно ответил мистер Хупдрайвер. – Просто подумал, что вы обращаетесь ко мне. Не расслышал, что вы сказали.
– Видите ли, сэр, обладание созерцательным умом и энергичным темпераментом повергает человека в сущий ад. Да, это ад и ничто другое. Созерцательный ум прекрасно гармонирует с флегматичным темпераментом. Но энергия и склонность к философии… мирно ужиться не в состоянии!
Мистер Хупдрайвер с умным видом осторожно промолчал.
– Дело в том, сэр, что спешить мне абсолютно некуда. Выехал, чтобы размяться. Да, просто слегка размяться, полюбоваться природой и собрать кое-какие растения. Но стоит лишь сесть на проклятый велосипед, как я начинаю бешено гнать. Не смотрю по сторонам, не замечаю цветов, не вижу пейзажей. Зато становлюсь злым, потным, красным – точно котлета на сковородке. Примчался сюда из Гилдфорда меньше чем за час. Но ради чего, сэр? С какой целью? Почему?
Мистер Хупдрайвер неопределенно покачал головой.
– Потому, сэр, что я полный идиот. Потому, что во мне множество резервуаров, полных мускульной энергии, и какой-нибудь из них непременно протекает. Несомненно, дорога изобилует красотами. Вокруг полно птиц, деревьев, цветов, а ведь больше всего на свете я люблю наблюдать за окружающей жизнью. Но не могу. Посадите меня на велосипед, и я сразу помчусь сломя голову. Да посадите на что угодно – все равно помчусь сломя голову. А ведь я совсем не хочу спешить. С какой стати человек должен лететь изо всех сил – весь в мыле, истекая потом? Зачем и почему? Вот что приводит меня в ярость. Уверяю вас, сэр, я гоню по дороге как ошпаренный и не перестаю проклинать себя за это. В глубине души я спокойный, тихий, уравновешенный, склонный к размышлениям наблюдатель. И вот в присутствии постороннего джентльмена дергаюсь от злости и ругаюсь, как пьяный жестянщик. Напрасно убил день. Пропустил всю сельскую дорогу и вот уже скоро окажусь на окраине Лондона. А ведь мог бы без спешки насладиться прекрасным утром! Тьфу! Благодарите небеса, сэр, за то, что не наделены раздражительным нравом и не приходите в ярость под действием вечной непримиримой борьбы души и тела. А вот я обречен на собачью жизнь… Но что толку рассуждать? Все равно измениться невозможно!
С видом непримиримого презрения к самому себе незнакомец запрокинул голову, залпом осушил стакан лимонада, расплатился и, не сказав больше ни слова, быстрым шагом направился к выходу. Мистер Хупдрайвер все еще раздумывал, что бы ответить, но собеседник уже скрылся из виду. Послышался скрип гравия под ногами, а когда мистер Хупдрайвер подошел к двери, человек в темно-желтом костюме уже катил по дороге в сторону Лондона, успев проехать добрый десяток ярдов и набрать немалую скорость. Напряженно склонив голову, он мчался с плохо скрытой злостью, а спустя миг исчез под железнодорожным мостом, и наш герой никогда больше его не видел.
VII. Еще одна встреча
Проводив этот ураган на колесах задумчивым взглядом, мистер Хупдрайвер заплатил по счету и, ощутив приятную легкость в коленях, сел на велосипед и направился в Рипли по великолепной, но извилистой дороге. Он с гордостью заметил, что после отдыха и завтрака стал владеть машиной более уверенно, а потому принялся задавать себе небольшие упражнения, которые выполнял с переменным успехом. Например, он решал проехать между двумя камнями, лежавшими на расстоянии около фута друг от друга. Переднее колесо выполняло простое задание без малейшего труда, а вот заднее, лишенное бдительного ока седока, так и норовило предательски наткнуться на препятствие, отчего болезненные ощущения распространялись по всему позвоночнику вплоть до головы, а неплотно сидевшая кепка съезжала на глаза, создавая критическую ситуацию. Кроме того, при несложной с первого взгляда попытке убрать с руля одну или даже две руки неизменно возникали крайне неприятные последствия. Мистер Хупдрайвер стремился достичь успеха по нескольким причинам, однако пока все упражнения заканчивались лишь овладением новых некрасивых способов приземления.
Человеческий нос в лучшем случае представляет собой совершенно бесполезный нарост на лице. Правда, многие из нас считают его ценным украшением, отсутствие которого воспринимали бы с жалостью или даже с презрением. Однако сложно сказать наверняка, обусловлена наша приверженность к этому органу чувством абсолютной красоты или развращающим влиянием всевластной моды. Для начинающих же велосипедистов нос не только бесполезен, но и требует постоянного внимания. До тех пор, пока велосипедист не научится уверенно удерживать руль одной рукой, чтобы второй найти в кармане носовой платок, достать его и использовать по назначению, езда представляет собой бесконечную череду остановок. Кроме того, в природе существуют мухи, и лицо велосипедиста, не способного удерживать руль одной рукой, обречено находиться во власти Вельзевула. Мухи неторопливо, с удовольствием разгуливают по пространству, которое считают своим, и рассеянно пасутся на самых чувствительных участках. Единственный способ их прогнать – отчаянно трясти головой и яростно гримасничать. Однако этот метод не только утомителен и малоэффективен, но также ужасно неприятен для пешеходов. Порою новичок, лицо которого заливает пот, едет, зажмурив один глаз, что придает ему комичный вид, не соответствующий его настроению и не способствующий обузданию окрестных грубиянов. Таким образом, теперь вы понимаете смысл упорных упражнений мистера Хупдрайвера.
Вскоре он научился достаточно ловко хлопать себя по лицу правой ладонью, при этом не теряя равновесия и не опрокидывая машину, но что касается носового платка, во время езды он с равным успехом мог находиться не в кармане куртки, а в Калифорнии.
Однако не следует думать, что если мистер Хупдрайвер испытывал в пути некоторые неудобства, то хотя бы в малейшей степени чувствовал себя несчастным. В глубине его сознания постоянно присутствовала вдохновляющая мысль, что сейчас Бриггс занимается оформлением витрины, а ученик Гослинг, опрокинув на прилавок стул в качестве упора, с пылающими ушами пытается скатать льняное полотно в ровный рулон. Только те, кто когда-нибудь скатывал льняное полотно, знают, насколько отвратительно это занятие. К тому же в магазине пыльно, а здесь тихо, зелено и красиво и можно делать что душе угодно, не обращая ни на кого внимания. Не надо звать начальство: «На подпись!» – не надо складывать остатки тканей под крики управляющего: «Хупдрайвер, поворачивайся живее!» Однажды дорогу перебежал удивительный зверек: маленький, рыжий, с пышным желтоватым хвостом и короткими лапками. Так в жизни нашего героя состоялась первая встреча с белкой. Перед ним лежали мили, десятки миль чудес: сосновые леса и дубовые рощи; поросшие сиреневым вереском болота и цветущие поляны; щедрые изумрудные луга с лениво текущими речками; деревни с каменными церквями и высокими прямоугольными колокольнями; увитые неведомыми вьющимися растениями недорогие, но уютные гостиницы; аккуратные белые сельские городки; длинные пологие спуски, по которым можно ехать совершенно спокойно (не обращая внимания на случайные толчки), и где-то далеко за всей этой неземной красотой – море.
Разве несколько случайных мух могли омрачить бесконечную радость бытия? Возможно, постыдное происшествие на глазах молодой леди в сером на короткое время испортило ему настроение, возможно, неприятное воспоминание соорудило себе берлогу в дальнем углу памяти, чтобы время от времени напоминать, что выглядел он полным идиотом, однако сейчас неприятный инцидент его не беспокоил. Зато человек в темно-желтом костюме – явно богатый и важный – разговаривал с ним как с равным, а коричневые бриджи и клетчатые носки постоянно мелькали перед глазами (точнее говоря, клетчатые носки можно было увидеть, склонив голову набок). А главное, заметно росло мастерство управления восхитительной, пусть и коварной, машиной! Ничего, что через каждые полмили колени отказывались служить и приходилось останавливаться, чтобы отдохнуть на обочине.